ГЛАВА 2

Виктор Владимирович Бондарюк, 2018

Сможет ли человек, зная что он единственное живое существо на земле, надеяться на то, что его ещё может ждать что-то хорошее? Каково это, живя в обнесённом гигантской стеной, разрушающемся от времени аналоге Эдемского сада, осознавать что для своего создателя ты просто рядовой элемент системы. Об этом расскажет история нашего современника Адама Фёрста. Обычного человека, попавшего в необычные обстоятельства.

9

Невероятно раздосадованный разговором с ГОДсис, Адам сидел опершись спиной о ствол сливового дерева, и ел сорванные с него плоды, сложив их горкой на коленях. Сунув в рот очередной фрукт, он сморщился и, выплюнув косточку, без удовольствия проглотил кислую, сводящую скулы волокнистую мякоть: “Селекционер хренов… Ты можешь съесть сливы, — гротескно спародировал он ГОДсис и расстроено продолжил: — Если бы у Тебя был рот, Ты бы понял, козёл, что это за дрянь”. Словно соглашаясь с ним, голодный желудок стал вторить ему утробным урчанием. Адам покрутил в руке следующий плод и, тяжело вздохнув, сунул его в рот. Сморщившись ещё сильнее, зло продолжил: “Нет, есть это дерьмо просто невозможно”. Расстроенно посмотрев на оставшиеся сливы, он снова скривился и, решительно сбросив их на землю, вскочил и принялся яростно топтать ни в чём неповинные фрукты. Несколько успокоив таким образом кипевшую в нём ярость, он поднял лежащий тут же посох и, плюнув на рассыпанные сливы, быстро пошёл прочь, бормоча под нос: “Всё, надоело. Что Он мне может сделать?.. Да ничего”. Проходя недалеко от поросших травой останков очередного ангела, Адам быстро наклонился и, подняв небольшой камень, зло бросил его в сторону корпуса, окутанного метастазами ржавчины. Выпущенный снаряд, описав дугу, пролетел мимо, не задев цели: “Всё здесь загибается от времени и этих сраных землетрясений. Кухня обвалилась, морозилка сдохла ещё хрен знает когда, даже смесь закончилась”. Миновав отмеченные проросшей травой контуры древней дороги, он снова углубился в лес. Пройдя какое-то время, обернувшись на колоссальный крест ветряка, красиво белеющий в безоблачной глубине голубого неба, в сердцах произнёс: “Ему-то что? У Него всё по плану, — и, прислушавшись к снова заурчавшему от голода желудку, продолжил: — А я есть хочу”.

По мере приближения к яблоне страх перед ГОДсис, Его холодной логикой бытия, математичной и равнодушной ко всему, кроме центра 3, стал постепенно брать верх над недавней решимостью человека. Перепрыгнув через оставленную давним землетрясением поросшую травой трещину земли, пытаясь расхрабриться и накрутить себя, Адам начал говорить громче: “Я взрослый мужчина. Живу на картошке и зелёных грушах. За всё то, что я для Него сделал, мне вообще-то полагается вознаграждение”. Не доходя пары десятков метров до кустов, за которыми стояла яблоня, взяв себя в руки, остановившись, он замолчал и, глядя на их сочную зелень, задумчиво продолжил уже про себя: “И я его получу…” Присев в траве, прямо там, где и стоял, Адам, осторожно оглянувшись в поисках вездесущего “глаза ГОДсис”, продолжил рассуждать: “Он хотел сорвать яблоко после четырёх. Мы говорили примерно пару часов назад, значит, сейчас где-то около двенадцати. Я же точно знаю, что раньше назначенного времени он его точно не снимет. Съем яблоко, подтащу мёртвого утреннего хреноангела к дереву и подложу ему огрызок. Потом скажу, что, вероятно, он как-то смог починиться сам, — задумчиво почесав давно немытую шею под косматой бородой, Адам с сомнением покачал головой. — Хрень какая-то. В это даже ребёнок бы не поверил”. И, сбившись с мысли, продолжал, кивая сам себе: “С Ритой не было детей, и потом ещё… почти тысячу лет, и уже, конечно, до самого скончания дней я буду один, всегда один. А если бы у меня был ребёнок, один, маленький такой ребёнок, мы бы с ним… он бы со мной… я бы ему тут всё показал, дал картошки… мы бы в озере купались, ходили бы… СТОП. Какой ребёнок? Тут хотя бы мышь какую-нибудь завести, или… блоху… или… почему я никогда не видел здесь даже червей? Да потому что это не предусмотрено Его протоколами и Он… наверное, всех… ОН ВО ВСЁМ ВИНОВАТ… Конечно, я сто раз от Него слышал, что живых организмов внутри центра 3 нет… Но их не может не быть. Какие-нибудь муравьи или… Их нет в протоколах, и поэтому Он всех убивает. И меня, не сомневаясь ни секунды, убьёт тоже, если Ему что-то не понравится. УБЬЁТ?.. УБЬЁТ, конечно, УБЬЁТ, — злость снова начала брать верх над страхом перед ГОДсис. И вдруг внезапная мысль пронзила мозг: — Но это же Его слабое место. Как я раньше не догадался? Он не сможет выжить без меня. И при самом плохом раскладе, убив меня, Он вынужден будет создать нового клона, — радость от пришедшей вдруг в голову новой мысли накрыла Адам с головой, — и тратить ресурсы, которых и так мало. Так что все козыри у меня на руках. ОН МЕНЯ НЕ УБЬЁТ”. Аккуратно привстав, двадцать второй снова осмотрелся и прислушался. Притихший ветер не тревожил листву окружающих его деревьев и кустов, отчего вокруг него царила полная тишина. Словно боясь нарушить внезапно обнаруженную им звуковую пустоту, Адам максимально тихо снова опустился на землю: “Сейчас главное — сорвать яблоко раньше Него”.

Примерно через полчаса высокие стебли сочной травы, подгибаясь, выказывали место расположения старающегося не шуметь Адама, когда он почти ползком, воровато озираясь, пробирался к знакомым разросшимся кустам, отделяющим лес от яблочной поляны. Когда до неё осталось буквально несколько метров, он, снова осторожно выглянув, осмотрелся. И снова не заметив ничего подозрительного, быстро нырнул в траву. Но буквально через несколько минут уже кусты предательски затряслись, выдавая его путь. Просунув косматую голову между плотно сплетённых ветвей, Адам старался разглядеть красные бока вожделенного плода. Не увидев его, он разозлился на свою невнимательность. Затем, снова оглядевшись в поисках “глаза”, встал в полный рост и, уже не таясь, перебрался через плотное сплетение веток. Подойдя к яблоне, он стал вглядываться в крону, удивляясь тому, что не может разглядеть желанный фрукт, который ещё совсем недавно легко находил в зелёной кроне: “Где же, где? Может, с другой стороны? — ходил он по кругу в попытке найти заветное яблоко. — Твою мать, этого не может быть. Где же оно?” Он не находил плода ни с какой из сторон. И даже оттуда, где лежало тело недавно погибшего ангела, рядом с которым он точно совсем недавно стоял. Внезапно холодная волна страха пробежала по его телу сверху вниз. Адама начало мелко потрясывать: “Господи, как же это? Я же не брал его, я же…” Совершенно потеряв контроль, он бегал вокруг яблони, стараясь найти среди листвы плод: “А может, Он решил обмануть меня и сорвал его раньше? Ну нет, конечно, нет. ГОДсис не может врать, этого не может быть. А время? Который сейчас час? Может, я каким-то образом проспал? Ну нет, я же ещё не сошёл с ума… Я ушёл, ел сливы, потом обратно… Уверен, что прошла максимум пара часов, не больше… — лихорадочно шептал Адам. — Он обвинит меня. НО Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛ… У меня и в мыслях не было, я и не думал… Хватит врать, — испуганно сказал он себе тоном ГОДсис и испугался ещё больше. — НО Я ЕГО НЕ ЕЛ. А ОН ОБВИНИТ МЕНЯ!!!”

Поддавшись эмоциям, Адам что есть силы начал трясти яблоню, пытаясь убедить себя в том, что просто не видит плод и тот, затерявшись в листве, просто упадёт. Но сколько он ни старался, ничего, кроме нескольких опустившихся сверху листьев, добыть ему не удалось. Обхватив голову руками, Адам подогнул ноги и, буквально бухнувшись на землю, уселся, опершись спиной о ствол яблони. “Что же делать? — спрашивал он себя. — Теперь Он точно убьёт меня. И ладно бы я и вправду съел его, так нет же… — и тут мысль, которая никогда ранее не приходила ему в голову, простая в своей логичности и страшная в своей простоте, возникла из черноты сознания. — Нужно, чтобы Он забыл про это яблоко. Но как? ГОДсис ничего не забывает. Если только не вырубить Его на хрен. Но как это сделать? А вот как. У Него, как у любой машины, есть кнопка, которая где-то находится. А где? — думал Адам. — Я знаю где. Там, где никогда не был и куда Он никогда меня не пускал. Его дата-центр. Неприметное место, которое находится в стороне от дома, и там… — от напряжения он сбился и вдруг ясно осознал: Если я проберусь к Его серверу, то, конечно, смогу найти кнопку, которая… Я УБЬЮ ЕГО… Я МОГУ УБИТЬ ЕГО… Я МОГУ…» Внезапно уловив периферическим зрением в кустах, находящихся с стороны стены, какое-то движение, он резко обернулся и на долю секунды увидел тень, мелькнувшую в глубине листвы. Адам испугано быстро вскочил и взяв посох двумя руками, словно двуручный меч, стал внимательно вглядываться в темноту спутанных веток: “Наверное, это какой-то хреноангел. — Эта мысль сначала встревожила, а затем обрадовала его. Отбросив мучившие ещё секунду назад переживания, Адам довольно прошептал: — А вот и решение уравнения. Так ещё и лучше, теперь есть на кого всё свалить”. Радость найденного выхода из, казалось бы, тупиковой ситуации придала ему силы, и он, быстро преодолев отделяющее его от спутанной стены зелени расстояние, раздвинул ветки и… замер, не веря своим глазам.

Из-под самого основания стены на него смотрела чёрная щель норы, диаметром около 50 сантиметров.

Облизнув внезапно пересохшие губы, нервно дрожа всем телом, не веря тому, что видит, Адам аккуратно вернул ветки на место и, уставившись в одну точку, сел на землю, пытаясь осознать увиденное. Примерно через минуту, тряхнув головой и недоверчиво хмыкнув, он осторожно встал на ноги и, невероятно волнуясь, начал снова осторожно раздвигать спутанные ветви шипастого куста.

Глаза его не обманули, нора под стеной была на месте. Оглядевшись и не заметив “глаза ГОДсис”, Адам аккуратно пролез к манящей и одновременно пугающей черноте подземного хода и, дрожа от волнения, осторожно наклонился к отверстию. Придвинувшись, он принюхался и уловил на фоне привычного запаха выкопанной земли странный аромат чего-то незнакомого и давно забытого. “Что это может быть? — думал взволнованный Адам. — Может, это какой-нибудь взбесившийся хреноангел совсем сошёл с ума и начал копать норы?” “Но за все эти годы такого никогда не происходило… Конечно, всё бывает в первый раз, — логично предположил он. — Но что-то тут не так”. Решив прислушаться к своим внутренним ощущениям, Адам, закрыв глаза, ещё ближе продвинулся к норе и, почувствовав кожей лица прохладный ветерок, выходящий из черноты отверстия, он вдруг совершенно явно понял: “Ход сквозной и ведёт за стену”. Раздавшийся в темноте лаза шорох, чуть заглушаемый шумом ветра, создаваемым сквозняком, заставил его резко дёрнуться от испуга. “Боже, там что-то есть”, — прошептал он, испуганно отодвигаясь от дыры и выставляя посох перед собой. “Эй”, — негромко позвал Адам и стал вслушиваться, ожидая ответа. Постояв так с полминуты в тишине, не нарушаемой ничем, кроме привычного шума листвы, он придвинулся ближе к норе и крикнул громче: “Кто здесь?” Результат был тот же. Осмелев совсем, Адам снова близко придвинулся к отверстию под стеной и, чувствуя прилив адреналина, попытался разглядеть там хоть что-то. Не увидев ничего, он, просунув посох, начал осторожно шарить им в темноте лаза. Он просовывал посох всё дальше и дальше. И вот, когда палка вместе с рукой по плечо скрылась в проходе, внезапно снова раздался громкий шорох и что-то живое, совершенно отчётливо дотронувшись до его орудия, мелькнуло в темноте блестящим отблеском глаз. Испугано вздохнув и перехватив дыхание, Адам быстро глянул в темноту хода, и вместе с тем, как его резко подскочившее давление ударило кровью в голову, он успел заметить что-то быстро уползавшее от него в черноту неизвестности подкопа.

Ужас накрыл Адама, и он с криком выпустив из рук посох, с бешено колотящимся сердцем рванулся прочь, не замечая боли от царапающих его цепких веток кустов.

Выскочив на поляну и отбежав на пару десятков метров, он остановился, уперев руки в колени, часто дыша и бешено вращая глазами. “Там кто-то был, кто-то был, кто-то был, — повторял он по кругу, вытирая испарину, проступившую на лбу. — И ОНО ЖИВОЕ”. Внезапно пришедшая мысль буквально взорвала мозг и в одно мгновенье заставила его замереть, уставившись на одинокую травинку, которая среди прочих одинаковых собратьев покачивалась у его ног на вновь ожившем ветерке. Совершенно выпав из реальности, Адам, не шевелясь, стоял на месте, пытаясь сосредоточиться и осознать произошедшее. Постепенно ужас, наполнявший всё его существо от пяток до затылка, начал сходить на нет. Мозг, восстанавливая способность думать здраво, вырвавшись из переполнявшего его страха осознания наличия другой жизни кроме него самого, стал предлагать логические цепочки произошедшего: “Скорее всего ход прокопан недавно, иначе ГОДсис его бы уже обнаружил, — подумал он. — А если так, то тот, кто его сделал, ещё не заходил внутрь периметра центра 3 или делал это настолько осторожно, что это осталось незамеченным. НО ЭТО НЕВОЗМОЖНО В ПРИНЦИПЕ, — согласился Адам с собой. — Можно было бы предположить, что визитёр мал ростом, но тогда зачем ему тратить столько сил для такой большой норы? А может, он какой-нибудь мутант? Как минимум его нужно увидеть или… Я что-то упускаю, что-то очень важное, то, что поможет мне разобраться в произошедшем… то, что…”

Адам в задумчивости тёр лоб. Навалившиеся переживания совершенно вытеснили из его головы какую-то важную вещь, которая не давала покоя и мучила, оттого что он никак не мог о ней вспомнить. Решив начать заново, Адам приказал себе успокоиться, и в это же мгновенье в его мозгу возник образ, настолько яркий, что он произнёс его вслух: “Я-БЛО-КО”.

И тут же мысли полились потоком, который он уже не мог остановить: “ТАМ ЗА СТЕНОЙ ЕСТЬ ЖИЗНЬ. Жизнь, которая прокопала сюда ход, и сорвала то, чего он хотел больше всего на свете. ЯБЛОКО…

Совершенно понятно, что эти два происшествия связаны, — логично предположил Адам. — Итак… Прокопавший ход и стащивший столь вожделенный им плод одно лицо. Буду называть его некто, — рассуждал он. — Этот некто пришедший из-за стены сделал это, пока я ел сливы, не раньше. Отсюда вывод: каким-то чудесным образом ГОДсис пока ничего не знает. ЭТИМ НУЖНО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ. А как? А вот как. Нужно поймать пришельца, и если ГОДсис всё станет известно, то как минимум я смогу подтвердить своё алиби относительно яблока. А если этот электрический чурбан ничего не узнает, то как максимум у меня останется выход из центра 3 и, поняв, что делается за стеной, я смогу вырваться отсюда. Но в любом случае первое, что нужно сделать, это каким-то чудом пробраться в дата-центр и отключить систему слежения дальнего сектора “Змей”. И успеть сделать это нужно до 16 часов, иначе, не найдя яблока на месте, ГОДсис докопается до истины, в прямом смысле этого слова. Но пока я буду заниматься ГОДсис, и пришельца отпускать нельзя. Поэтому…”

Адам решительно сбросил с плеч котомку и, порывшись в ней, достал небольшой моток толстой лески на катушке, которую он несколько лет назад нашёл в одной из комнат. Забытая сотни лет назад каким-то любителем рыбной ловли, она несколько лет болталась на дне его сумки, не находя нужного применения. Правда, какое-то время назад, когда мысль о самоубийстве не казалась ему более чем-то невозможной, а, наоборот, манила своей рациональной логичностью, он, боясь, что всё-таки решится, хотел выбросить моток, но, пересилив, убрал его обратно, дав себе ещё время для размышления. Прошло с полгода, и, похоже, леска дождалась своего часа.

Покрутив её в руках, Адам, засунув руку в котомку, прибавил к леске ещё и свернутую клубком грязную длинную верёвку, состоящую из большого количества разной длины отрезков тряпок, похожих на те, что он привязывал в своей комнате, загадывая желание. Снова осмотревшись в поисках “глаза ГОДсис”, удивлённо заметил: “Что-то давно Его не видно”. Но, вспомнив о том, что ГОДсис что-то говорил о дефрагментации дисков и временном отключении визуального контроля, довольно кивнул.

Осторожно ступая, Адам снова вернулся к кустам, скрывающим лаз. Раздвинув ветки и убедившись, что у прохода никого нет, он, пробравшись к зияющей черноте хода, прислушался к царящей внутри него тишине. Глянув на тревожную черноту хода, Адам увидел лежавший на прежнем месте посох. Преодолев страх, подкравшись, он аккуратно вытащил его из норы, затем стараясь не шуметь, вместе с ним осторожно отполз в сторону. Стараясь надолго не оставлять подкоп взглядом, Адам положил своё деревянное оружие рядом, и покопавшись в памяти, вспоминая скаутское детство, начал мастерить ловушку, такую же, какую в детстве с друзьями ставил на белок.

Сняв с себя сделанный из проволоки пояс, он примотал часть вытащенных оттуда проводов к деревянному колышку, который ввернул в добытую им из котомки картофелину. Воткнув колышек с овощем недалеко от лаза, он аккуратно разложил вокруг него сделанную из одного конца лески петлю, прикрыв сорванной травой и опавшими листьями. Затем, взяв второй её край, привязал её недалеко от петли за леску и зацепил за небольшую чеку, которую сделал из найденной недалеко сломанной ветки, которую, вероятно, из-за своей поломки пропустил и не убрал ангел. Приподняв примятую его телом траву, вокруг петли с картофелем посредине, он протянул леску дальше через кусты к стоящему тут же дереву и, перебросив через ветку, натянул её как пружину, вбив рядом с ним в землю колышек.