Пешеходное море

Виктор Васильевич Кабакин

Спустя много лет после гражданской войны четверо молодых людей ищут клад, который закопал сбежавший из России белогвардейский офицер. При этом им приходится преодолевать много трудностей, в том числе встречу с опасным преступником, сбежавшим из тюрьмы.Повесть в 2015 году получила диплом литературного конкурса «Золотое перо Руси» и заняла первое место в конкурсе МВД России «Доброе слово».

3

Ейск — занимательный и уютный городок. Жители, которые именуют себя немного смешно — ейчанами, считают его курортом. Но если это курорт — то, пожалуй, еще не совсем состоявшийся. На весь город только один санаторий. Правда, в последние годы появилось множество баз отдыха на длинной песчаной косе, которая острым ножом глубоко врезалась в морской залив. Те, кто любит недорогой, спокойный отдых, очень теплое море, солнечную погоду и песчаные пляжи охотно приезжают сюда. Особенно с детьми, для которых плескаться в мелких, хорошо прогретых прибрежных водах доставляет массу наслаждений.

Еще одна достопримечательность Ейска — это его улицы. Во-первых, они носят ласковые названия, от которых, как поется в известной песне, «становится теплее»: Вишневая, Абрикосовая, Лазурная, Цветочная, Тенистая… Ейчане считают, что популярный музыкант Юрий Антонов написал свою неприхотливую песенку, находясь под очарованием именно их города. Во вторых, улицы в основном прямые, идущие параллельно и перпендикулярно друг другу. Совсем, как в Нью-Йорке или Петербурге. Так что заблудиться здесь невозможно. Ты обязательно выйдешь или к морю, которое с трех сторон окружает город, или к его центру. Куда мы с Мишкой сейчас и направлялись.

Он оставил машину на какой-то улочке, поскольку городской центр был закрыт для проезда личного транспорта, а дальше мы двинулись пешком. Посередине площади громоздилось сооружение, похожее на средневековую прямоугольную цитадель. Это был местный торговый центр с рынком и множеством магазинчиков, кофеен, пивных, баров и закусочных. Масса публики в это чудное летнее утро оживленно текла вокруг «цитадели», вливаясь в нее через ворота со всех четырех сторон.

Мы очутились в сквере с нарядным фонтанчиком в виде четырех белоснежных граций, которые держали над головами чашу с водой, и сели за свободный столик летнего кафе. Мишка принес две кружки «приазовской баварии» — местного пива и несколько пакетиков вяленого кальмара. Не торопясь, мы принялись за пиво.

Бондарь выглядел взволнованным и постоянно оглядывался по сторонам. Дело в том, что сегодня за завтраком он, растерянно улыбнувшись, заявил:

— Ты знаешь, — такими словами Мишка обычно начинал любой разговор, — я должен сегодня встретиться с Ириной. В общем, с одной моей знакомой. Думаю познакомить тебя с ней. Ты, как опытный семейный человек, выскажешь свое мнение. Только очень прошу: не говори, где я работаю.

Я хотел было, как обычно, слегка подтрунить над Михаилом, но вовремя спохватился, вспомнив щепетильность и обидчивость друга. Дело в том, что в башке Бондаря засел какой-то странный пунктик, и он считал, что если скажет, где работает, то ни одна стоящая женщина не станет с ним встречаться. Это была чистейшая чепуха, я не раз говорил ему об этом, даже сердился на него, но… Натура у него такая: если что вобьет себе в голову, то хоть колом по ней бей — все без толку.

У Мишки в настоящее время была достаточно редкая и специфическая профессия. Прослужив несколько лет в Вологодской области, он дослужился до начальника исправительной колонии. Причем не в обычной, а в такой, где содержатся «пожизненники». Так называют тех, кого приговорили к заключению на все отведенное им судьбой время.

Зная Мишку как самого добродушного человека в мире, этакого милого, порой неловкого увальня, я никак не мог представить его в роли начальника колонии. Но однажды гостил у него на Вологодчине и с удивлением увидел совсем другую личность. Передо мной был волевой и энергичный офицер с настоящим командирским голосом, которым он отдавал распоряжения подчиненным. Уверенный в себе и даже внешне суровый. Впрочем, имея дело с нынешними преступниками, иным, наверное, быть невозможно. Мне ли не знать, что наглая преступность готова смириться только перед силой и авторитетом власти.

Конец ознакомительного фрагмента.