Островский в Берендеевке

Виктор Бочков, 2013

Костромское село Щелыково значит для отечественной драматургии не меньше, чем псковское Михайловское для русской поэзии. Здесь, в заповедной стороне, Александр Николаевич Островский работал над половиной из полусотни своих пьес, среди которых «Бесприданница», «Последняя жертва», «Воспитанница», «Дикарка», «Светит да не греет»… В сказочной тиши этих мест явилось и неожиданное чудо – «Снегурочка». В основу книги костромского историка, краеведа последней четверти XX века Виктора Бочкова, наделенного даром увлекательного рассказчика и глубокого исследователя, положены малоизвестные архивные источники, а также расспросы потомков великого драматурга.

© Бочков В. Н., 2013

© ООО «ООО ТД Алгоритм», 2013

* * *

Полна чудес Ярилина поляна

Есть еще, уцелели у нас, в России, вопреки всем вихрям времени, и вправду сказочные места. И одно из самых загадочных — костромское Щелыково за Волгой, в окружении темных, «сусанинских» лесов, прохладных вод петляющих речушек, крутых оврагов, косогоров, цветущих ковров разнотравья. А знаменито оно тем, что тут, в своей усадьбе, жил с семьей — женой Марьей Васильевной и четырьмя детьми — великий русский драматург Александр Николаевич Островский. Здесь написал он половину своих пьес, в том числе «Лес», «Волки и овцы», «Бесприданницу», «Дикарку», и чудо из чудес — «Снегурочку».

Однажды, в первый свой приезд, когда имение еще принадлежало отцу и мачехе А. Н. Островского, плененный дивной природой писатель услышал от местного мужика про лесную долину со Святым ключиком, о некогда явленной там иконе и старичке-монахе, срубившем на поляне часовенку-келью, в которой жил отшельником…

Тогда, в мае 1848 года, двадцатипятилетний Островский оставит взволнованную запись, еще не предполагая, во что потом выльется эта встреча с зачарованной стороной: «Первое и самое сильное чувство, которое производят на меня эти красоты природы, для меня болезненно, мне тяжело, мне надобно облегчить свою грудь, надобно поделиться с кем-нибудь этими неотступными впечатлениями, которые лезут в душу со всех сторон». Какое счастье — и творческое, и житейское — испытает он в Щелыкове спустя годы, какую трепетную силу наберет вдруг проснувшийся в нем поэтический дар!

Смотри, дитя,

какое сочетанье

Цветов и трав,

какие переливы

Цветной игры

и запахов приятных!

Один цветок,

который ни возьми,

Души твоей

дремоту пробуждая,

Зажжет в тебе

одно из новых чувств…—

так прощается в Ярилиной долине Весна-красна с дочерью Снегурочкой, стараясь зажечь в ней любовь, в весенней сказке Островского…

От речки Куекши — через мостик, а там по узкой тропинке сквозь малинник, переступая мозолистые корни старых сосен, — всего рукой подать. Но кажется, зашел ты далеко в глубь леса, охваченный вдруг настороженной тишиной поляны, замкнувшейся и затененной большими, крепкими ветвями елей. И сердце замерло от неясного ожидания — чего, кого?.. Но — чу! — журчит лесной ручей. Где, по преданию, растаяла Снегурочка, ее Ярило-солнце растопило, теперь бьет ключик, серебрясь на солнце и играя песчаным дном. И будто, говорят, там бьется ее сердце… Цветы цветут, и бабочки порхают, и стрекозы. Не иначе забрел ты не в лесную глушь, а в рай земной. «Полна чудес могучая природа!»

Влечет, притягивает Щелыково однажды сюда попавшего. Среди лесных зарослей из лета в лето тут можно было встретить любимца публики актера Юрия Яковлева в неизменном для своего отдыха простом тренировочном костюме или незабываемую балерину Екатерину Максимову с заполненной доверху корзиной белых грибов… Ну а уж актеры Малого театра облюбовали здешний край со времен Островского. На стенах его дома, давно музея, в резных деревянных рамках, сделанных руками самого драматурга и схожих с наличниками местных окон, — портреты его друзей-актеров: от Прова Садовского до обожаемого им провинциального артиста Загорского, ставшего прототипом Несчастливцева в «Лесе».

Очарованные красой заповедного уголка, мы стремимся сюда душой снова и снова. И потому на дне Голубого ключика Ярилиной поляны так много посверкивающих мелких монеток — примет непременной будущей встречи с мечтой, сказкой, в которую так или иначе, а хочется верить всю жизнь.

Татьяна Маршкова