Детективное агентство «Хомяк». Повесть-сказка

Виктор Анатольевич Хорошулин

В тихом городке Большие Поляны создано детективное агентство. Хозяин его – Василий Карасёв по прозвищу Хомяк. Он живёт один, в хозяйстве у него – подобранные с улицы животные: кот, пёс и попугай. Хомяку и невдомёк, что его животные – нештатные сотрудники Агентства. Они расследуют преступления и подбрасывают своему Директору разные подсказки, благодаря которым он находит преступников. Об этом они рассказывают сами. Очередное расследование заставляет героев проникнуть в великую тайну…

Часть I. Агентство «Хомяк» начинает работу

1. Попугай. Несостоявшийся пират

Каррамба! Тысяча чертей!!!

Клянусь акульими потрохами, родился я на борту пиратского корвета, словно возник из порохового дыма! Или из табачного дыма, выдыхаемого мрачным капитаном, любителем грома пушечных залпов, звона абордажных сабель, перелива жемчуга, сверкания золотых монет и запаха хорошего ямайского рома! Вся моя жизнь — это морские походы и кровавые сражения!…

Хорошо бы именно так начать рассказ про себя, да только это было бы неправдой. Но предки мои, уж точно, плавали на пиратских кораблях, это от них во мне бурлит горячая кровь любителя приключений, интриг и авантюр!

На самом же деле я родился в одной из городских квартир, и долгое время провёл в тесной клетке. Но об этом вспоминать довольно тоскливо. Относились ко мне неважно. Кормили по-разному. Иногда только привыкнешь к хорошей пище и свежей водичке, как тут же ситуация меняется — зёрнышек не дают, а вместо орешков в шоколаде у клетки часто появляется мерзкая кошачья морда. Хозяева у меня тоже часто менялись, от них я научился говорить разные слова, причём, повторяя сказанное ими, часто вызывал их раздражение. Называли меня, как я понял, по меньшей мере, неуважительно: кто величал петухом, кто дармоедом. Ну и зачем, скажите, содержать в доме птицу, если она никому не нужна? Однажды дверцу моей клетки забыли запереть и я, не дожидаясь разбойничьего визита кота-агрессора, вылетел в открытую форточку и был таков.

Нелегко пришлось поначалу — крылья ослабли в заточении, пропитание приходилось добывать самому, опасность подстерегала на каждом шагу. Кошки, вороны, всех приходилось остерегаться. Особенно я не любил мальчишек. Мой вид у всех вызывал желание, если не поймать, так подстрелить из рогатки или «воздушки». Приходилось отлетать всё дальше. Наконец я оказался в здешних краях.

Кипевшая во мне кровь предков-пиратов не дала мне пропасть в самом расцвете лет. Моё упорство придавало мне сил, и удача не покидала меня. У меня появились друзья — все пернатые в здешней округе. Вскоре уже воробьи во мне души не чаяли, а вороны из уважения заключили между собой соглашение не нападать на меня. Считали своим. Да что мне вороны! Старый пират не боится никого на этом свете! Каррамба!!! Ещё бы немного, и я сколотил бы отличную пиратскую команду!

И всё-таки такая кочевая-перелётная жизнь мне до смерти надоела. Однажды так захотелось тепла, покоя и уюта, что я впорхнул в одно из раскрытых окон и приземлился прямо на кухонном столе.

Мне исключительно повезло. Я попал к Василию. Он в это время обедал.

— Привет, дружище, — сказал Хомяк (это я уже позже узнал, как кличут его местные жители). — Налетался, бедолага? Давненько наблюдал я за твоими похождениями, но никак не ожидал, что пожалуешь ко мне в гости. Что ж, я обедаю, и ты отобедай со мной. — И пододвинул мне тарелку с кашей, насыпал хлебных крошек, в блюдечко налил воды. Я, конечно, изголодался и, забыв все правила приличия, с жадностью набросился на еду.

— Ишь, ты, голодный какой, замёрзший… — сказал Хомяк. — Ну, если хочешь, живи у меня. В клетку я тебя сажать не буду, форточка всегда открыта. Надоест — лети куда хочешь. Я человек одинокий, да и у тебя друзей нет. — Он поставил пластмассовый поднос на краешек стола, водрузил на него блюдце с водой, в другое насыпал пшённых и гречневых зёрен. — Вот твоя жилплощадь. Меня зовут Вася. А тебя я буду звать Федей. По-нашему, по-простому. По-русски. Не возражаешь?

И остался я у Хомяка. Каждый день он утром уходил на работу, возвращался вечером. Не забывал меня покормить, всегда разговаривал со мной. Тихо, спокойно разговаривал, не употреблял привычных мне слов, типа «дармоед». Понравился мне Вася. Хорошо мне было с ним.

Но в один прекрасный день,… тогда я совсем не считал его прекрасным, принёс Хомяк двух новых квартирантов — два мокрых, дрожащих комочка — щенка и котёнка.

— Знакомься, Федя, — сказал хозяин. — Это мои новые друзья. Надеюсь, что и ты подружишься с ними. Пока они маленькие, не обижай их. А скоро подрастут, будет вам весело!

Я был в шоке от такого невежества! Каррамба! Нашу, можно сказать, семейную идиллию нарушил скулёж двух беспомощных, совершенно никчёмных существ. Ну ладно, с собакой я был готов смириться, в конце концов, со временем из него могло бы выйти что-то путное, например сторожевой пёс, пугающий мальчишек и отбивающий у них всякое желание перелезть через наш забор, не говоря уже, чтобы поохотиться на меня, злобного пирата! Но кот!!! Совершенно ненужное в хозяйстве существо!!! Вы скажете, что он ловит мышей, но я вас умоляю! Продвинутое человечество уже давно нашло замену этому алчному, кровожадному зверю, придумав мышеловки! Так что, как ни крути, Кот — существо абсолютно бесполезное в хозяйстве, к тому же, пожирающее дорогие продукты в виде творожка и сметанки!!

Но делать было нечего, и уж, коль все хозяйство было на мне, ноша моя увеличилась, прибавив ко всему прочему необходимость воспитания двух новых членов семьи и обучения их разным премудростям жизни.

И стали мы жить вчетвером.

Я, по-старшинству, могу себе позволить и покритиковать нашего хозяина, и обозвать Хомяком, такой уж мне характер достался от предков-пиратов. Пса заставил называть его Хозяином, позже, когда у нас возникло сыскное бюро, Шефом. А Кот сам научился называть его Васей. Какой он тебе Вася, — думал я, — Василий Николаевич! Тоже мне, дружка нашёл. Но переучивать не стал. Пусть так и зовёт, не Васькой же.

2. Попугай. В одной упряжке

Так бы мы и жили — скучно, обыденно, без приключений. Если бы Хозяин не придумал открыть Агентство. Тим к тому времени вырос в здорового пса. Жрёт за четверых, но службу несёт исправно — чужих к дому не подпускает, хоть и не на цепи. К посетителям зорок и бдителен, не дай бог, кому-то невзначай резко взмахнуть рукой в присутствии Хозяина или повысить голос. Тогда Пёс начинает злобно рычать. И от этого рыка не только у меня, храброго потомка грозных пиратов, мурашки под перьями бегают. Кот тоже не лишён аппетита — морду наел, дай бог каждому, как в дверь пролезает, непонятно! По ночам иногда шляется где-то, возвращается весь исцарапанный, небось, со своим характером ни одной драки не пропускает. Да, весёленькая у нас компания!

Так вот. Открыл, значит, Хозяин сыскное бюро. Зачем это ему понадобилось, я не знаю. Надоела, наверное, скучная жизнь. Захотелось чего-то необычного, захватывающего, увлекательного и опасного. Видимо, его предки тоже когда-то пиратствовали. Поначалу все мы, его питомцы, отнеслись к этому предприятию скептически. Не верили, что из этого что-то выйдет. Пёс, правда, как всегда, радовался. Прыгал, веселился. Может, думал, что из него розыскную собаку сделают.

Тогда мы ещё ни не предполагали, что все окажемся в одной упряжке. Даже Кот. Но, если уж рассказывать, то всё по порядку. А началось всё с первого же дела. Итак, перенесёмся на некоторое время назад.

Припёрся к нам, точнее, к Хозяину, Тихон. Мужик такой местный. Содержал он в нашем посёлке ларек. Торговал всякой всячиной, деньги делал. Утром пришёл, часов в 7. Пузо вдвое больше, чем у Хомяка, пот градом льёт.

— Николаич! — взмолился Тихон, — помоги! Второй раз мой ларёк грабят! Вот, привязался какой-то негодяй! Ладно бы другие взламывал, там неподалёку, ещё два ларька — с сигаретами и с напитками. Так нет, к моему привязался! Убытки-то, убытки! Когда первый раз взломали, я в милицию обратился, они приехали, с собакой. Что-то измеряли рулеткой, проверяли документы, кучу бестолковых вопросов задали. И всё без толку! А сегодня ночью опять…

— Да ты садись, Тихон. — Хомяк тоже уселся, достал тетрадку и ручку. — Сначала скажи, что ты хочешь: чтобы я нашёл товар или вора?

— Вора найди, Вася. А товар и возмещение за убытки я из него сам выбью! Только без милиции. Нам лишний шум ни к чему.

— Короче, ты хочешь, чтобы я предъявил тебе доказательства, что такой-то тип имеет отношение к краже? — Наш Хозяин сделал какую-то запись в книжке.

— Да, это может быть заказчик, заинтересованное лицо, конкурент какой-нибудь. А может быть и сам взломщик. Хоть на кого-то укажи. Но так, чтобы у меня было доказательство, чтобы я смог припереть его к стенке! — Тихон достал платок и вытер лоб. — Со всеми у меня хорошие отношения, никто на меня бочку не катит… А тут…

— Ладно, разберёмся.

Тут я заметил, что Тимка осторожно обнюхал ларёчника, запоминая запах. Котяра тоже внимательно оглядывал его. Одним глазом, правда, второй поленился открыть, гад. Я тоже осмотрел жалобщика, то есть, клиента. Ничего особенного, помятые брюки, мокрая от пота рубашка, морда такая жалостливая… Да мне и смотреть-то много не надо. Я всех насквозь вижу.

— Каков будет гонорар? — наконец спросил Хомяк. Тут я не удержался и выпорхнул в окно.

Люблю полетать, крылышками помахать. Здешние хищные птицы меня хорошо знают, уважают, но я стараюсь держаться от них подальше, мало ли что. А про мальчишек я уже говорил,… охотнички, на мою голову…

Ларёк Тишкин я хорошо знаю. Нет там ничего хорошего. Торгует толстяк консервами — рыбными да мясными, редкая гадость. И ещё различным кормом для кошек и собак. Вот это уже совсем лишнее. Кошки пусть мышей ловят. А собаки всегда что-нибудь на пропитание себе раздобудут. Вот попугай, это другое дело! Кормёжка такой редкой и привередливой птицы — дело хлопотное. Надо угодить попугаю как вкусовыми качествами корма, так и содержанием витаминов и питательных веществ. Но это я отвлёкся.

У ларька, как всегда, сидело много бестолковых воробьёв. Воробей — пустая птица, бесполезная. Но они вездесущи. Сколько разных тайн можно узнать, задав единственный наводящий вопрос, и не представить! Летают они везде, общаются, передают друг другу разные новости, большинство, конечно, никчемные. Но случается выпытать у них и любопытную информацию. Поэтому я держу воробьёв за своих нештатных агентов. Они-то этого не знают, а мне — выгодно! Ещё синички могут помочь. Но с ними сложнее, больно уж хитрые.

Побеседовал я с ними. Выяснил, что действительно ларёк грабили. Дважды. Но загвоздка была в том, что почти всё награбленное разбойники сваливали в яму, что на берегу реки, прикрывали ветками и больше к ней не возвращались. Я слетал на это место, удостоверился. Это меня озадачило.

Но ещё больше меня озадачило то, что появился Тимка. Тоже решил помочь Хозяину. Тут я взял дело в свои,…. скажем так, под своё руководство, и приказал: «Пёс, ищи!». Тот своим нюхом быстро определил, что грабителей было двое. От ларька до ямы весь путь как по ниточке прошёл. И обратно, до того дома, где воры остановились.

Ещё большим сюрпризом случилось то, что в это дело ввязался Кот. Появился бесшумно, да ещё начал упрекать, что это вы сорвались с места, не дослушав до конца разговор. А там, говорит, прозвучала важная фраза: ларёк обворовывали каждый вторник, точнее, в ночь на вторник. Ну и что, отвечаем мы с Тимом. А Кот: а вдруг пригодится!

Дальше — вкратце. Я проявил незаурядный организаторский талант, направив своих помощников по разным направлениям поисков, сообразно их способностям. Кот придавил пару мышей в ларьке, несильно, только попугать. Те и рассказали ему, что воры не консервы искали, а что-то другое, что замаскировано под консервы. Светили фонариками, ругались. Оказывается, первый раз они ошиблись, не нашли того, что искали. Пришлось во второй раз лезть. «Вот, — сказал Мурик. — Не на следующий день, а именно в ночь на вторник. А что у нас во вторник происходит? Или в понедельник?». Думали-гадали, ничего не придумали. Помог Тим. Где-то возле пристани он уловил запах воров. А тут уж мы догадались — по понедельникам к нам заходит рейсовый теплоход. Из города.

Значит, что мы имеем? Где воры спрятались, знаем. То, что они дважды грабили один ларёк после прихода теплохода, знаем. То, что они искали что-то похожее на консервы, но совсем не консервы, тоже известно. Но как всё это сообщить Хозяину? Решили действовать так. Тимка вбежал в дом, где Хозяин молчаливо сидел за столом и рисовал какие-то схемы, и потащил его к реке. Тот сначала упирался, но потом сообразил, что неспроста Пёс так увлечённо его куда-то зовёт. Да ещё я летаю, крыльями хлопаю. Привели мы его сначала к яме, потом к ларьку, потом к дому, где, по нашим предположениям, воры сидят. Кот слазил во двор и принёс бумажку — этикетку с консервной банки. Вот тут-то Хомяка и осенило. Всё понял. Отправился он к Тихону, всё ему рассказал.

Правда, без милиции не обошлось. Дело оказалось серьёзным — обнаружилась партия наркотиков, которых замаскировали под кильку в томате. Привозили их на теплоходе, вместе с консервами и прочими товарами, которые раскупали ларёчники. Ночью надо было изъять из ларька требуемый товар. В первый раз какая-то накладка произошла, не нашли. Пришлось через неделю повторить.

Вот так наш Хомяк и прославился. Зауважали. Появились другие клиенты. А мы, то есть я, Тим и Мурик стали неофициальными сыщиками. Помогать стали Хозяину в его делах. Правда, одно дело — раскрыть преступление. А другое — дать понять Хомяку, что мы раскопали. Он-то до сих пор полагает, что это всё его заслуги. А каких трудов нам стоит подкинуть ему какую-нибудь улику, или что-то такое, что наведёт его на нужную мысль! Ведь говорить-то мы не умеем! Я, пожалуй, могу что-нибудь крикнуть этакое,… но словарный запас у меня ограничен. А кричать Хозяину что-то вроде: «Дармоед!!! Чтоб тебя кот сожрал!!!» не хочется.

Но дела в основном были мелкие. Нечасто приходилось напрягаться, чтобы подложить бестолковому Хомяку под нос очередную улику и дать понять, что это именно улика. Пожалуй, пришлось особенно потрудиться, раскрывая ограбление нашего городского краеведческого музея. А точнее, художественной галереи, что расположена в музее.

3. Пёс. Начало славных дел

Сам я своих родителей не помню. У нас, собак, это часто случается. Однажды обнаруживаешь себя где-нибудь на улице под дождём, мокрый, голодный и замёрзший. Только помнишь, что где-то было мамино брюшко, её заботливый язык, лапы,… а куда всё пропало? Так случилось и со мной. Горевал я, плакал. То есть, тихонечко так скулил. Будь я, положим, псом известной породы, или каким-нибудь замечательно красивым, тогда другое дело, тогда всё могло сложиться иначе.

Но судьба ко мне всё же оказалось благосклонной. Моё спасение пришло неожиданно в лице Хозяина. Сейчас я его называю Шефом, потому что он начальник сыскного бюро, а я — его помощник. Только он этого ещё не знает.

Шеф — человек добрый и меня очень любит. Я его тоже люблю и со всей ответственностью заявляю, что за нашего Хозяина кому хочешь горло перегрызу. Сейчас у меня и лапы, и мышцы, и клыки — дай бог каждому!

Ещё у нас живёт попугай Федя. Он тут давно. Федя опытный сотрудник, у них с Шефом уже старая дружба. Хозяин Федю любит и всегда советуется с ним в ходе расследования важных дел. Похоже, он его считает своим заместителем. Поэтому Федя такой заносчивый. Часто выкрикивает какие-то непонятные фразы, вроде такой: «Полфута ниже ватерлинии!!!». Ну да, он же уверяет, что его предки плавали с самим Джоном Сильвером. Я не знаю, кто это такой, наверное, известный пират. А ещё Федя называет Шефа Хомяком. Вот тут я с ним не согласен. Какой же Хозяин хомяк? Видел я этого зверя, ничего похожего!

Кроме Попугая у нас живёт Кот. Вообще-то собакам полагается к кошкам относиться по-собачьи, то есть не давать им прохода. Нигде. Но я с Муриком с самого детства знаком, мы ели из одной миски, постоянно играли, и я к нему хорошо отношусь. Да и к другим кошкам не чувствую неприязни. Даже наоборот, мне было бы плохо, если б с Котом случилось что-то нехорошее. Мне приходилось защищал его пару раз, когда на него наскакивали другие, соседские собаки. Потом те говорили, что я ненастоящий пёс, если защищаю котов. На что я ответил, что готов любому из них доказать, что я — настоящий пёс! А кто не верит, может ощутить на своей шкуре хватку моих клыков. Желающих не оказалось.

Кота я тоже считаю полноправным членом нашей сыскной бригады. Очень полезно он иногда работает. Мозги у него варят, надо отметить.

Федя тоже приносит большую пользу в проводимых расследованиях, но он считает себя главным в нашей компании. И ведёт себя вызывающе. «Мы с Хомяком вас напрасно кормим! — иногда верещит он. — От вас толку ноль!». Знаю, что бахвалится от нечего делать, а всё же обидно. Вцепиться бы ему в хвост, выдрать пару перьев из его бесстыжего зада, да Шеф может обидеться. Он Федю тоже любит. Поэтому и Мурик его терпит.

Сыскарь я что надо! Мои предки наверняка служили в милиции или на границе. В первом нашем деле я без труда взял след, который не могла взять оперативная собака. Может, старая была и ленивая, а скорее, ей нюх перебил табачный запах. Воры специально рассыпали несколько пачек сигарет, растоптали табак. Я сразу определил это, едва почуял «табачный» след, а то, что он идёт из ларька, было понятно. В сам ларёк я не полез, не вынес бы эту вонь…

Вообще, в мире множество разных запахов. Есть приятные, например, запах моего Шефа или сваренной бульонки. Неплохо пахнет и другая еда. Ещё мне нравятся, как пахнут цветы, трава, листья. Есть и непонятные запахи, незнакомые. Их я стараюсь запомнить и распознать. А есть очень противные. Например, наш сосед, пёс Корнет, который повадился на моей территории задирать лапу. Метит он её, хотя знает, что это мои владения. Ничего, поймаю его, задам трёпку!

Не подвёло меня чутьё и при расследовании похищения картин наших местных художников из галереи, что расположена в краеведческом музее. Случилось это совсем недавно.

К этому времени мы уже стали известным Агентством, успешно провели несколько розыскных мероприятий. На сей раз к нам за помощью обратились сотрудники музея. Ну, не к нам, к Шефу, конечно.

— Василий Николаевич! — сотрясал воздух директор музея. — Ничего подобного раньше не происходило! Мы и представить не могли! — Пахло от него чем-то кислым, наподобие творожной массы и, конечно, автомобилем. Такой запах я надолго запомню.

— А что милиция? — спросил Шеф.

— Участковый прибыл. Ждёт, стережёт, чтобы не затоптали следы. А из района сообщили, что все бригады на выезде. В смысле, заняты. Посоветовали обратиться к вам…

— Наши художники, конечно, не шишкины и репины, но в своём роде какой самобытный талант! — распинался директор художественной галереи (автомобиль, краска, плюс лёгкий спиртной перегар, тоже запомню). — Ничего особо примечательного, в отношении ценности на мировом рынке, но для нашего района — это весомая потеря!…

— Мр-р-р-рак!!! — вдруг заорал попугай. — Чего уставился, дар-р-рмоед!!!

— Тише, Федя. Как охранялся музей и, в частности, галерея? — перешёл к делу Шеф, включив компьютер (такая занятная машинка, пахнущая специфическим электронным запахом, трудно объяснить, подходящих слов не знаю). — Сторож, сигнализация, видеокамеры?

Оказалось, что охрана присутствовала при музее постоянно, то есть круглосуточно. Но только в музее. Чтобы попасть в галерею, надо, войдя в музей сразу повернуть направо (слева был гардероб и касса). Поскольку все предполагали, что возможные похитители будут выносить украденное через ту же дверь, в которую вошли, в галерее сигнализации не было. И видеокамер тоже. В те нечастые дни, когда знакомиться с картинами местных художников заходили посетители, с ними вместе в галерею входил и один из охранников. Следил за порядком, и соблюдением основного правила — фотографировать здесь было запрещено.

— Мне надо осмотреть место происшествия, — сказал Шеф и обратился к нам: — Тим, Мурик, Федя, собирайтесь, друзья.

— Как? — удивились сотрудники музея. — Вы берёте с собой животных? Ну, собака, это понятно, но кот и попугай?…

— Это мои талисманы! — усмехнулся Шеф.

И ещё какие, подумал я.

4. Кот. Дело о похищенных картинах

Чем больше я наблюдаю за нашими сыщиками, Попугаем и Собакой, тем больше радуюсь, что я — Кот.

Иногда мне кажется, что Федька немного не в себе. Попусту шумит, привлекает к себе внимание, болтает больше, чем стая воробьёв. Да ещё лезет командовать: «Пёс, нюхай, Кот, следи!». Будто мы сами не знаем, чем заниматься. Лучше бы думать научился. Как он недавно гонял Тимку, мне даже стало жалко Пса. «Тим, нюхай здесь! Тим, сбегай туда!». И Тимка, простофиля, бегал целый день. А толку — ноль. А вот если бы совсем немножко подумали оба, то и не пришлось бы тратить впустую столько усилий. Излишняя суетливость не только расходует силы и энергию, но может и сильно навредить. А Тимка, тоже хорош: скачет, высунув язык, и выполняет Федькины приказы. А думать кто будет? Человек со скульптуры Родена? (Это Вася, когда открыл сыскное бюро, приобрёл картинку, на которой была нарисована эта скульптура. «Мыслитель» называется). Хорошо, что у вас есть Кот, дорогие мои любители частного сыска.

Появился в этом доме я совсем маленьким котёнком. Спасибо Васе, пригрел. Теперь я ему помогаю в его делах. Ибо нет лучшей благодарности, чем бескорыстная помощь. А сам Вася,… увы, куда он без нас?

Мышей в доме я приструнил. Но всех выгонять не стал, Домовой мышей любит. А мы с Домовым — друзья. Немного странно, мне всего три года от роду, а ему, похоже, не одна сотня лет. А вот, находим общий язык. Причём, сомневаюсь я, что Ефимка (это имя такое у Домового) стал бы разговаривать, к примеру, с самовлюблённым пустомелей Федькой! Но, похоже, кроме меня в этом доме никто не видит это загадочное существо. Да-а. пообщаешься с Домовым, и весь этот мир представляется в совершенно ином свете…

Стиль моей работы прост. Это созерцание. Вдумчивость. Анализ. Увы, не всем дано. Иногда приходится действовать более прямолинейно, например, схватить мыша, придавить,… слегка. Обычно он тут же «раскалывается» (термин такой из сыскной практики) и рассказывает, что видел, что знает. Мыши, они везде. Ночью не спят. А большинство преступлений совершаются именно ночью.

Очень важно для меня лично осмотреть место преступления. Но самому ходить по нашему посёлку — дело хлопотное и небезопасное. Зверья разного развелось! Ладно бы собаки только во дворе сидели, нет, они шатаются целыми сворами по посёлку. Порой, пока доберёшься к моей возлюбленной Лизке, мр-р-р,…что живёт напротив нашего дома, и три домика вправо, столько страху натерпишься. Молодец Тимка, помогает иногда. Всё-таки, если постараться, правильно можно даже собаку воспитать. Так-то.

Да, хорошо иметь такой острый глаз и чуткое ухо, как у меня. Издалека слышу приближающуюся опасность, ещё никто меня не заметил и не почуял, а я уже составил план, как действовать в случае возникновения той или иной ситуации. Слух и терпение… Умение выслеживать — важное преимущество кошек. Любое резкое движение сразу заметно, чуть что, и выдал себя. Поэтому я никогда не спешу. Это умение достигается длительными тренировками. Плюс зрение… Я не только слышу шевеление каждой травинки, но и вижу. Ночью от моего взора не скроется ни одна букашка. А уж обнаружить важную улику, деталь, недостающее звено в длинной цепочке расследования, это для меня раз мяукнуть. Дан же талант!

В тот день, когда принялись расследовать ограбление художественной галереи, тоже всё началось как всегда. Вася осматривал пол и стены, попугай летал и выкрикивал приказы: «Пёс, нюхай в углу! Кот, осматривай окна!». Сотрудники музея топтались в дверях. А я присел и осмотрелся. На стене, откуда были сняты и увезены в неизвестном направлении шедевры местных мастеров, в два ряда висели десять картин. Ещё четыре должны были дополнять этот вернисаж. Но они отсутствовали. У меня сразу возникли вопросы: кто авторы картин, что на них было изображено? Ну, это, пожалуй, Вася и сам выяснит.

А вот насчёт окон Попугай правильно заметил. Хоть они все были тщательно закрыты, но, скорее всего, картины были вынесены в окно. В какое именно, определить легко — не все окна заперты на шпингалеты, одна из створок оказалась лишь плотно затворенной. На подоконнике стёрта пыль. Значит, Тимка должен взять след. Если воры не на машине,… ну да, кто же понесёт картины пешком, хоть и ночью? Наверняка машина ждала. Надо искать следы — отпечатки протектора шин.

Здесь я узнал всё, что могло нас заинтересовать. И, когда открыли подозрительную оконную раму, впуская в помещение чистый воздух и птичьи голоса, я выскочил наружу. Надо было осмотреть подходы к музею. И осмотр дал неожиданный результат! Нет, ни свежих окурков, ни бумажек с автографами воров я, конечно, не обнаружил. Зато нашёл одну любопытную вещицу, которую показал Тимке. Тот позвал Васю, и мы вручили ему этот предмет — небольшой медальончик овальной формы с обрывком серебряной цепочки. Шеф решил приобщить найденное к делу, поскольку медальон лежал на непримятой траве, следовательно, был обронен совсем недавно, возможно, одним из похитителей картин.

Дальше дело было так. Неподалёку от Музея Тимка, шедший по следу, обнаружил место стоянки автомобиля. Следы вора (или воров) тут же и обрывались. Почва была достаточно мягкой, чтобы на ней отпечатался рисунок протектора, который был сфотографирован. Примечательно, что во всех этих поисках нас сопровождал участковый, который беспрекословно выполнял указания Василия. Уважала нашего шефа районная милиция, ничего не скажешь. Поддерживала связь с Васей по телефону.

— Похоже на автомобиль «Нива», — сказал участковый (его зовут Иван). — Так и отметим. Но дело заходит в тупик, Николаич. Если они выехали на машине ещё ночью, то сейчас могли уже оказаться как в нашем районном или областном центре, так и в любом другом населённом пункте. Как же определить, где искать? Жаль, что на покрышках колёс не отмечают номер машины…

Вот тут Попугай себя проявил! Зорко всмотрелся в отпечаток протектора и полетел… к реке. И верно! Похитители могли довезти картины до реки, а там погрузиться в лодку. Возможно, им незачем было уезжать куда-то далеко.

Мои и Федькины предположения оказались верны. Пока Вася и Иван о чём-то беседовали, советовались с директорами музея и галереи, Попугай нашёл неподалёку от пристани знакомый рисунок шин. Вскоре уже Пёс тащил нашего Шефа вместе с участковым к реке, а Федька показывал дорогу.

— Ловко, — произнёс Вася. — Что скажешь по этому поводу, Иван? — Он смотрел на отпечатки сапог на берегу реки.

— Скажу, что это наши, местные, Николаич. Чья лодка сюда причалила, пока неизвестно. Надо искать на том берегу… Или на этом… Или ещё где…

Но самое интересное было впереди. После обеда Вася рассматривал слайды, полученные из музея. На них — картины, которые заинтересовали похитителей. На картинах изображены церкви, довольно живописно они выглядят среди природы. Вот одна из церквушек привлекла внимание Шефа:

— Никак это наша церковь святого Михаила, что стоит на реке Бобровке? В первоначальном, неразрушенном виде…

Тут я осмелюсь внести справку. Бобровка — это небольшая речушка, приток нашей Каменки. Церковь находится на берегу речушки, в деревне с таким же названием, примерно за километр до впадения Бобровки в Каменку. Откуда я это знаю? Дело в том, что Вася, начав заниматься частным сыском, первым делом повесил в своей комнате большую карту района. И частенько штудировал её, запоминая названия сёл, деревень и городков, а также изучал разные достопримечательности, чтобы полностью ориентироваться в обстановке, когда потребуется решать оперативные задачи. Церковь, судя по последним фотографиям, сильно пострадала. В начале прошлого века её пытались взорвать, но полностью её снести не получилось. Затем, во время войны она была частично разрушена. Сейчас древняя постройка представляла собой жалкое зрелище, памятник старины и человеческой жестокости. Куполов не было подавно, крыша сохранилась лишь местами, стены были наполовину разрушены. Всё это поросло высокой травой, кустарником и мелкими берёзками.

— Точно, автор С. Степанов. «Вид церкви св. Михаила близ деревни Бобровка». 1910 год, — прочитал Вася информацию о картине. — И что-то мне она напоминает… — Попугай внимательно следил за движениями Васи, а может, пытался уловить ход его мыслей. — Но что?… Пойду-ка, попью кваску, подумаю. — И отправился на кухню.

Вот это правильно, решил я. Никогда не мешает думать. Но над чем? Признаюсь, никаких мыслей мне в голову пока не пришло.

Тимка зевнул и громко хлопнул пастью. Попугай задумчиво смотрел в окно. Я наблюдал за полётом мух.

— Вот оно! — вдруг с криком в комнату ворвался Василий. В руке он держал медальон, найденный мною возле музея. — Ай да Тим, ай да умница! Смотри, что ты нашёл!

На одной стороне медальона была сделан рисунок церкви. Не заметить сходство её и той, что была изображена на картине, мог только слепой.

— Итак, что мы имеем? — Вася сел за стол. — Некто имел медальон с рисунком церкви святого Михаила. Из галереи похищена картина с изображением этой же церкви,… выходит, преступника заинтересовала именно это полотно, остальные взяты лишь для отвода глаз?

— Вася! Молодец, Хомяк!!! — вдруг завопил Федька. То ли он в самом деле что-то уразумел, то ли сдуру ляпнул, но тут я был с ним полностью согласен — как ни странно, наш Шеф сделал верный вывод.

— Тише, Федя. Ай да Тима, какой же ты молодец, что нашёл эту замечательную вещь! — Вася подошел к Тимке и ласково почесал его за ухом. Ну конечно, я нашёл, а молодец Тимка. Тот на меня взглянул с виноватым видом: мол, что тут поделаешь?

— Так-так-так! — продолжал развивать свою мысль Хомяк. — Будем так и считать. Значит, кому-то понадобилось изображение этой церкви в старом, неизуродованном виде. Рисунок на медальоне — это чтобы не спутать. Но зачем красть картину, если есть фото?… Есть? Но где? В первоначальном виде церковь сохранилась только на картине. А украли её потому, что в галерее фотографировать нельзя, запрещено. А изображение кому-то очень понадобилось, возможно, нужно было произвести какие-то измерения или определить ориентиры. На картине этого не сделать, не позволит охранник. Поэтому оказалось легче её похитить… Надо узнать, кто пытался получить разрешение на снимки в галерее… И проверить, есть ли у него машина «Нива»…

Тут и завертелось. Вася позвонил в музей и участковому. Вскоре выяснилось, что местный пчеловод, гражданин Кукушкин, на днях упорно уговаривал охранника разрешить ему сделать снимки в галерее. Но охранник был непреклонен. Ведь стоит где-то появиться этим снимкам, и начнется разбирательство: кто разрешил? А если не найдут кто именно позволил фотографировать в галерее, могут всю смену уволить — поди, поищи работу потом. Ведь все охранники — местные пенсионеры, так просто работу не найдёшь. А вот почему запретили здесь фотографировать, это вопрос другой, и нам неважно знать на него ответ. Когда же выяснилось, что Кукушкин имеет автомобиль «Ниву», рисунок протектора шин которой совпадает с обнаруженным возле музея и на берегу реки, преступнику осталось только во всём сознаться.

Очередное преступление было раскрыто сыскным агентством «Хомяк»!

Но на этом дело не закончилось. Конечно, картины в музей вернули и похитителей арестовали. Но зачем им понадобилось изображение Бобровской церкви? Тут крылась какая-то тайна.

И это тайна не давала Васе покоя. Вроде бы всё выяснилось, краденое возвращено государству. Радуйся, получил премию — хороший дорожный велосипед! Съезди в отпуск, отдохни, как следует! Сходи на рыбалку! Но не тут-то было. Крепко засела ему в голову мысль о продолжении расследования. Поехал он в районный центр, поговорил с милицейским начальством. Узнал, что Кукушкин действовал по заказу матёрого бандита по прозвищу Бегемот. У них, как и у нас, кошек и собак, вместо имён клички имеются. Только Бегемот ничего такого не сказал. Картина ему, говорит, понравилась. Любитель живописи он. С детства. Конечно, ему никто не поверил. К тому же бандюга невзначай выдал свой интерес к картине. Так и сказал: «Передайте вашему Хомяку, что он сильно пожалеет, что связался со мной и этой картиной!».

Другой бы на месте Василия испугался и тут же забыл бы об этой истории. Но не наш начальник. Он повесил объявление, в котором указал, что Агентство закрыто на месяц, сотрудники в отпуске, просьба его не беспокоить.

А когда все текущие дела были завершены, собрал он нас всех, достал медальон, и произнёс тихо и проникновенно:

— Ну что, ребятки. Займёмся настоящей тайной. Это будет удивительный отпуск. С опасностями и приключениями.

А Попугай как заорёт:

— Отдать швартовы! Полный вперёд!!!