Моя муза

Виктор Александрович Уманский, 2018

Из толпы вырывается девушка лет двадцати – и бежит к забору. Порывисто хватается за перила…

Обжигающий, потный, гремящий поезд, потом — площадь перед вокзалом. Мамаши прижимают испуганных детей к фонтану, чтобы не потерять. Маршрутка, где колени больно упираются в переднее сиденье — три часа по трассе и час по серпантину. Вытираю лоб платком.

Вылезаю — и солнце начинает печь макушку даже сквозь потёртую белую кепку. Тёмные очки… где-то они у меня, вроде, были. Дома. Теперь уж и не вспомнить, где. Да и какая разница? Остаётся щуриться и морщиться.

Волоку чемодан вниз по подъездной дорожке пансионата «Актёр». С двух сторон — каменные парапеты. Кое-где не хватает камней и целых секций — время. Слева, в кустах, заброшенный фонтанчик. На стенках бассейна ещё видны остатки мозаики.

Одноэтажный белый домик с надписью «Администрация» и толстая женщина в белой рубашке, шуршащая под столом пакетом. Вежливо улыбаюсь и получаю из сальных пальцев прямоугольный пропуск с отрывающейся плёнкой.

Старенький корпус советского типа. В коридоре сумрачно, а в комнате — сыро и прохладно. Пол мокрый: похоже, только что мыли. В тесном туалете — запах застоявшейся воды.

Открываю форточку и вытаскиваю из чемодана чистую рубашку с коротким рукавом. С дороги меня клонит в сон, но всё же первым делом хочу сходить на море.

В парке людно, тепло и влажно. Кипарисы скрывают аллею в тени. По бокам — десятки торговых палаток. Нос щекочут запахи варёной кукурузы и сладких трубочек со сгущенкой.

Сворачиваю на боковую дорожку и подхожу к смотровой — с видом на море.

Из толпы вырывается девушка лет двадцати — и бежит к забору. Порывисто хватается за перила.

Все вокруг в плавках, шлёпках, купальниках, а она — в лёгком голубом платьице и босоножках. Только что приехала или… собирается уезжать?

Ветер треплет светлые волосы, и она нетерпеливо отбрасывает их рукой. Закрывает глаза. Лицо юное и одновременно женственное. В нём и нежность, и восхищение жизнью, и сила. Ей плевать, видят её или нет. Она просто вдыхает море — как можно глубже.

Я замираю перед этой красотой, боясь пошевелиться.

Со стороны главной аллеи ей что-то кричат. Девушка на мгновение поворачивается и машет рукой. Ветер задувает с моря, и я ничего не слышу.

Она срывается с места и бежит к своей спутнице. Та постарше, но не настолько, чтобы быть матерью… поторапливает её. Сама неуклюжая, платье в горошек. Запинаясь и причитая, тянет девушку за собой по улочке. Иду за ними — обратно в гору. Вот они обходят слева зловонный ручеёк — все здесь так его обходят — и заворачивают в «Актёр». Соседи! Ну, теперь уж у меня будет много времени, чтобы случайно пересечься с ней… хоть бы и в столовой…

Конец ознакомительного фрагмента.