Бражник мёртвая голова

Виктория Глигорова, 2023

В мрачном приморском городке Рэйвен Уондсворд устраивается помощницей в спиритический салон. Она живо интересуется магией и эзотерикой, что сближает её с одним из медиумов. Он дарит ей необычный кулон – бабочку мёртвая голова, предупреждая о его потусторонних свойствах. Останется ли бражник для Рэйвен просто украшением или же прольёт для неё свет на прошлое и жизнь близкого человека?

Глава II

Тогда я только-только переехала. Приморский городок манил меня. Дома остались родительская семья и незаконченный институт. Все были настроены против моего решения. Но я хотела совсем другой жизни. Казалось, время утекало сквозь пальцы, пока я безбожно тратила его в пустоту, живя по желаниям других. Оставался буквально год до выпуска, но я нашла в себе храбрость уйти. Что могло ждать меня после? Скучная работа в какой-нибудь государственной конторе, состоящая из перекладывания бумаг с одного стола на другой? Или замужество, быт, а потом куча сопливых детишек? Ни один из вариантов меня не устраивал. Я мысленно попросила прощение у родителей, взяла свою колоду карт, мелкие вещи и уехала в никуда. Чтобы начать заново. Сама.

Мистика, эзотерика — они всегда притягивали меня. Магический эскапизм помогал мне справляться с невыносимой скукой жизни, отрешаться от всех трудностей и проблем. Я мечтала, как стану состоявшимся тарологом, открою свой кабинет, и главное — буду работать в своё удовольствие. Конечно, тогда это были бестелесные мечты: средств на своё дело у меня совсем не было; я перебивалась быстрыми, но малозначительными заработками. Иметь колоду таро в руках и обзавестись несколькими нужными знакомыми достаточно, чтобы жить и не умирать от голода. Но, чтобы стать мастером, нужно большее. Парадокс — прежде чем осуществить свою мечту, приходится сначала поработать на чужую. Так я устроилась на работу в эзотерическую лавку.

Мартин, с которым я познакомилась, подыскивая работу, был настоящим магом. Самым настоящим! Когда ты встречаешь такого человека, ты понимаешь, что магия — совсем не то, что привыкли думать. Это не грехопадение, не тривиальный способ заработка, не сумасшествие — это образ жизни. Способность видеть мир иным взглядом, более глубоким, чутким, подвижным. Мартин был старше меня всего на десять лет, но уже многого добился к своим годам. Он умел общаться с духами — практиковал спиритизм. Я вдохновилась и подумала: смогу так же. Хозяином салона был господин Браун. Не отец, но воспитатель, учитель, наставник Мартина. Он много лет занимался магией и имел способности медиума, но из-за пожилого возраста решил оставить всё на своего ученика.

Над входом висела вывеска: «ТАРОЛОГ. МАГ. ДУХОВНЫЙ СОВЕТНИК». Дверь открывается — и ты попадаешь в помещение, приятно пахнущее благовониями. Свет всегда чуть приглушён. Первая комната — магазин. Изначально я работала в нём: записывала клиентов Мартина на таро-сеансы, отпускала эзотерические товары — колоды карт, книги по работе с ними, магии и оккультизму, свечи, скрутки трав, масла и аромапалочки. Настоящий рай и ловушка для кошельков тех, кто хоть сколько-нибудь интересуется духовной частью нашего бытия. Вторым помещением был непосредственно кабинет Мартина, где он работал и общался с клиентами. Обстановка салона, декор и атмосфера очень напоминали мне XIX век. Самая большая приманка для меня занимала практически всю стену — огромный книжный шкаф с самыми разнообразными книгами. Оставаясь с ними наедине, я зачитывалась, пролистывала книгу за книгой. Меня очень привлекал собой спиритизм. Безусловно, на это повлияла непосредственно работа Мартина, наблюдением за которой я была увлечена, но что-то было ещё, что неосознанно, интуитивно привлекало меня. Ведь неслучайно я попала именно в салон к спиритуалистам. Я воображала, каково это — призывать, видеть духов, общаться с ними. Как они выглядят? Наверное, они прозрачные и с синим свечением, как снимают в фильмах. Я читала заметки Сведенборга, дошедшие до нас, их анализ и переосмысление Конаном Дойлем…

Господин Браун, который всё же регулярно находился в лавке, всегда улыбался, когда я листала очередную книгу. Я чувствовала от него неприятное снисхождение, свойственное пожилым людям по отношению к таким, как я. Не был он лишён и снобизма, присущего всем некогда мастерам в своей отрасли. Всё это раздражало меня, но избегать встреч с ним не было возможности.

Мартин, наоборот, одобрял моё желание всё изучать. Кажется, мой интерес к его работе намного изменил отношение ко мне — в лучшую сторону. Если сначала наши взаимоотношения были обусловлены только рабочими моментами, то теперь у нас появилось больше общих точек. Он с удовольствием отвечал на мои разнообразные вопросы. Возможно, из-за относительной молодости его сердце не успело пропитаться снобизмом, поэтому не считал свои знания привилегией и охотно рассказывал мне что-то.

— Знаешь, — однажды сам заговорил Мартин, — я вижу, как ты тянешься к эзотерике. Мне становится даже грустно оставлять тебя и дальше просто как работницу магазина. Конечно, я не могу называть себя полноценным учителем, но мне кажется, помоги я тебе, из тебя вышел бы неплохой практик.

— Что ты! Я и не мечтаю о подобном, — естественно, я лукавила.

— Рэйвен, не нужно кокетничать и притворяться, — он быстро раскусывал подобное, — нет ничего плохого в том, чтобы желать большего. Я буду рад уделить тебе некоторое время, если ты захочешь.

— Я захочу. Конечно, я захочу…

Так я стала проводить с Мартином ещё больше времени. Он учил меня сначала простым, но необходимым для мага вещам — интуиции, самоконтролю, управлению волей. Потом мы перешли к более сложным. Порой я делала успехи, а порой мне казалось, что у меня ничего не получается и никогда не получится. Я старалась не выдавать ему своего разочарования — боялась, что он тоже разуверится в моём потенциале. А мне совсем не хотелось лишаться его веры в меня. Поэтому я всегда старалась показать только свои лучшие качества — решительность, напористость, стремление стать лучшей.

Мартин начал брать меня с собой и на сеансы с клиентами.

— Это моя помощница и ученица. Она будет присутствовать с нами, — пояснял он.

Постепенно становилось очевидным, что наше общение давно перешло и за рамки обучения. Мой новый знакомый был тем, с кем я бы никогда не устала разговаривать. Мы часто оставались в лавке по вечерам, а бывало и до глубокой ночи. Общались, пили травяной чай. Как-то раз раскладывали таро, стремясь узнать настоящую причину смерти Мэрилин, и спорили несколько часов, потому что не смогли договориться на одной версии. Мы многое открывали друг в друге. Я наконец смогла вслух проговаривать те моменты, о которых молчала долгое время. Казалось, его бережное и участливое общение, мудрый не по годам и беспристрастный взгляд залечивали мои старые раны. Мартин тоже делился историями из своей жизни. Например, я узнала, что его родители давно умерли, поэтому его воспитывал господин Браун — совершенно чужой человек, даже не родственник.

— Он не просто вырастил меня, — рассказывал мне, — он увидел, что я могу стать эзотериком. Всё, что у меня есть сейчас — это опыт и заслуга моего наставника. Не знаю, где бы я был и чем сейчас занимался, если бы не он. Не знаю, можно ли в нашем обществе говорить подобное о другом мужчине, не являющимся твоим отцом, но я очень сильно к нему привязан.

— А ты когда-нибудь… пробовал пообщаться с духами своих родителей?

— Нет. Я думал, но… я уже плохо помню их, не хочу тревожить. Даже будучи спиритуалистом иногда нужно суметь отпустить тех, кого больше нет здесь, в физическом мире, и не звать их, не бежать за ними.

Эти слова растрогали меня. Не смогла сдержать улыбку, проступившую сквозь слёзы. Я сидела в кресле, он сидел на его подлокотнике. Чтобы выразить все чувства, пережитые мною от его истории, ласково погладила Мартина по плечу. Внезапно подобный жест показался мне излишним. Я замялась; хотела было убрать руку, но он тут же её перехватил. Мы замерли. Он смотрел в мои глаза, а я смотрела в его — в них отражались огоньки свечей. Не помню, чтобы до этого выдавался шанс так открыто и жадно разглядывать друг друга. Моя рука всё ещё лежала в его. Инстинктивно я потянулась вверх, к нему, Мартин ответил тем же. Наши лица оказались совсем близко… Чувствовалась тёплое дыхание. От мужчины пахло прохладой лаванды. Его длинные и пушистые ресницы щекотали мою щёку. Я не выдержала и первая прервала эту затянувшуюся паузу поцелуем.

Мартин перехватил мою инициативу и продолжил меня целовать ещё сильнее. Взяв за талию, навалившись, он опустил меня обратно в кресло, оказавшись сверху. Близость его тела тут же свела меня с ума. Мысли мигом улетучились из головы, я только могла ощущать прикосновения губ. Мы не останавливались… Вдруг я почувствовала, что он больше не обнимает меня. Его руки ласкали моё тело через одежду. Приватность обстановки и сумрак комнаты заставляли нас отбросить ложную стыдливость. Мартин прикасался нежно, но настойчиво. Мне стало жарко. Из груди вырвался вздох. В ответ на это он прильнул губами к моей шее. Руки скользнули под одежду… Я отпустила себя и ласкала его так же откровенно и искренне, как и он меня. Мы стали физически близки так неожиданно и скоро, но мне определённо понравилось.

Головой я лежала у него на груди и слушала, как постукивает сердце. Мартин гладил меня по волосам, но движения становились всё более медленными и ослабевшими, будто он засыпал.

«А вдруг я влюблюсь в него?» — пронеслась мысль в голове. Я испугалась, что теперь привяжусь к Мартину, а он оставит меня. Как и все. «Ну нет же», — успокоила я себя мыслью. Мартин ведь совсем другой. Он никогда не заставит меня страдать.