Вернуть любой ценой

Виктория Волкова

— Ты же мой папа! Я видел тебя на фотографии! Мне бабушка показывала. Я знал, знал, что ты приедешь! Папочка! — радостно вскрикивает ребенок. Тянется ко мне ручонками. И весь мир переворачивается в одно мгновение. — Мальчик мой хороший, — порывисто прижимаю сына к себе. И не могу отпустить. Никогда. Никому его не отдам. — Собирайся, Лиза. Мы уезжаем, — велю его матери. — Витя, погоди… — Нет, милая, — отрезаю коротко. — Я три года ждал. Достаточно. У тебя пять минут на сборы. — А если… — Уедем без тебя.

Пролог

— На кого ты стал похож, сыночек? — тяжко вздыхает мама. Тянет шампанское из прозрачного бокала. Взбалтывает игристую жидкость и снова делает маленький глоток.

Уникальная женщина.

— А что не так? — спрашиваю, подливая себе и отцу виски. Откинувшись в кресле, смотрю на белобоких сорок, прыгающих по зеленому газону. Перевожу взгляд на куст калины, на котором еще чудом остались несколько ягод.

«Хорошо!» — протягиваю ноги к камину. И выжидательно смотрю на маму.

— Тебе не идет эта мускулатура. И борода, — поджимает она губки. — И самое главное, ты сменил благородную профессию на пошлое торгашество.

А-а-а, ну понятно откуда ветер дует.

— Ты спасал людей, понимаешь? — с пафосом заявляет мама.

— Меня бы кто спас, — тяну поморщившись. — Друзья, которым я помогал и считал семьей, отвернулись. Тима вечно занят, Дан вообще сменил номер и забыл меня уведомить. В истории с Надей они приняли ее сторону. Мне только один Федя Анквист помог.

— И это тоже, — недовольно кивает мама. — Вести бизнес с откровенным бандитом. Ты бросаешь тень на свою репутацию.

— Мам, — роняю предупреждающе. — Я давно не нуждаюсь в проповедях.

— Лида, — останавливает ее отец. Но маму уже не остановить. Зачем я только затеял этот день рождения с родителями? Умотал бы в Тай или на Мальдивы.

— Но ты мог бы приехать в Шанск. Иногда консультировать, — гнет свое мама.

— Не хочу, — мотаю головой. — Давай сменим тему. Как именинник прошу.

— Красиво у тебя тут, — тут же подхватывает отец, оглядываясь по сторонам. Все с таким вкусом сделано.

— А был бы простым доктором, до сих пор спал бы в ординаторской, — усмехаюсь я, ставя точку в дурацком разговоре.

Нет! В прошлое хода нет. Меня вполне устраивает квартира в центре города-миллионника и загородный дом, в двух часах езды. Свежий воздух, речка с собственным пляжем. И как бы мне не нравилась моя бывшая работа, к ней я не вернусь. Никогда. В благословенный Шанск тоже. Где каждая собака знает и считает своим долгом по-братски хлопнуть по плечу. Спросить «Как ты?». Вспомнить мою сбежавшую невесту. Надавить на болячку. А потом весело рассказывать про своих жен и детей, пришедших в этот мир моими стараниями.

Неблагодарное это дело, людей доставать. Держишь на руках новорожденного ребенка и душа поет. Еще один человек родился! Я никогда не ждал благодарности. И конверты старался не брать. Вот только когда мне потребовалась помощь, не помог никто.

Я стараюсь не думать о бывшей. Больно это. Хотя наверное, она одна единственная, кто до сих пор звонит изредка. Интересуется моими делами. Сообщает как растет мой крестник, выживший моими стараниями. Как сумасшедший слушаю ее рассказы о семейном счастье. Как наркоман пытаюсь забыть о дозе, а потом сам подрываюсь к трубке, стоит Надежде позвонить.

А вот друзья после той истории резко отошли в сторону. Да и я замотался. Сначала вливался в бизнес. Постигал мудреную науку. Мотался по командировкам, лично знакомился с поставщиками. И как-то выпал из общения. Пару раз позвонил Тиме, но тот оказался очень занят.

Прости, бро!

А Столетову так и не смог дозвониться. Но и гадать не стал. Развела нас жизнь. Ну и фиг с ними.

— Там уже мясо замариновалось, — решительно поднимаюсь из кресла.

Нехотя отлипаю от панорамного окна и бреду в кухонную зону. Вслед за мной поднимается отец. Вместе нанизываем мясо на шампура, о чем-то переговариваемся неспешно.

— Витенька, — зовет мама. Что-то достает из сумки. — У моей приятельницы дочка на третьем месяце. Говорят, гистационный диабет. Ты не мог бы посмотреть анализы.

— Положи на стол. Потом гляну, — киваю, поморщившись. Ну как отказать? Постоянно одно и то же. Даже в собственный день рождения я должен кого-то проконсультировать, пусть даже заочно.

— Хорошо, вот папочка, — соглашается мама ласково. — Я тут на полочку положу, — и тут же переводит разговор на другую тему. — Салат порезать? А рыбку?

— Да все готово, мамуль, — киваю довольно.

— Ты все предусмотрел, мой хороший, — улыбается маман.

— Это не трудно, когда гость один, — усмехаюсь я. И невольно вспоминаю, как дружили мы с Тимохой и Даном. Ни на один день не разлучались.

«Может, позвонить? Спросить, какая кошка между нами пробежала?» — мелькает в голове предательская мысль. Но характер снова берет свое.

Я никому не навязываюсь.

— За тебя, мой хороший, — поднимает бокал мама, как только мы садимся за стол. — Я хочу выпить за твое счастье. Так уже хочется понянчить внуков. Может, есть какая-то девушка…

— Да этих девушек, — отмахиваюсь я. — Одни проблемы.

«Особенно сейчас, когда в кармане бабло ломится», — усмехаюсь мысленно. Хотя и раньше сестрички были на все готовы. Да и Надежда под боком была. Обломала меня, зараза. Удрала со своим полковником. Федя Анквист помог тогда отыскать ее, да все без толку. Найти ее в Москве удалось. Вот только подойти поближе не получилось.

А потом…

Гоню прочь дурацкие мысли и внимательно смотрю на маму.

— Изматывает тебя эта работа, — вздыхает она. — Купи-продай. Тоже мне дело всей жизни.

— Денег наскирдую, открою клинику, — обещаю поднимая стакан с огненной водицей. — За вас, мои дорогие.

— За тебя, сынок, — скупо улыбается папа.

— Мне хочется, чтобы у тебя была семья, — смотрит маман печально. В глазах колышется грусть, а губы инстинктивно опускаются вниз.

— У меня есть вы, — улыбаюсь устало. Как же надоели эти разговоры. Не хочу я жениться.

— Может, есть какая-то достойная девушка, — подает голос отец.

— Они все достойные, — морщусь я. — Достойные-отстойные. От них одни проблемы, пап.

Мама хмурится. А потом будто спохватившись, улыбается натужно.

— Мы с отцом уйдем, а тебя хочется оставить в надежных руках.

Опрокинув в горло остаток виски, закашливаюсь немного. Чувствую, как обжигает нутро.

— Мам, если я на Наде не женился, то и на другой не стану. Не хочу, — пресекаю дурацкий разговор.

— Я говорила тебе, — вздыхает она и добавляет, словно размышляя вслух. — А если девушка забеременеет, что тогда?

— Заберу ребенка и сам воспитаю, — роняю порывисто и сам удивляюсь своей резкости. У мамы на глазах тот час же появляются слезы.

Нежная фиалка, блин!

Потянувшись, беру ее руки в свои.

— Ну мам? — тяну устало. — Это пустой разговор. От меня никто не беременеет…

— Может, надо провериться, — тревожно вскидывается она.

— Нет, все в порядке, — еле сдерживаюсь, стараясь не расхохотаться. — Уверяю тебя, я умею предохраняться и не теряю контроль.

«А ты, Витя, врешь, — поднимается голову внутренний голос. — Пару месяцев назад у кого крыша поехала?»

Даже там все обошлось, иначе родня бешенной девицы уже давно бы прискакала ко мне и настучала бы по башке дубиной. С них станется!