Америка-Россия. Холодная война культур

Вероника Крашенинникова, 2007

Что предопределяет несокрушимую убежденность американцев в том, что если они держат иностранцев в тюрьме без суда и без юридической защиты или щедро субсидируют «цветные» бунты против законной власти, то это действие в интересах Добра, тогда как любая попытка противодействия этому нажиму трактуется ими как воплощенное Зло? Как получается, что и республиканцы, и демократы едины в том, что весь мир состоит из потенциальных американцев, которым просто не повезло родиться в США? Что дает американцам чувство абсолютной правоты в их стремлении повсюду утвердить их собственные представления о разумности и справедливости? Почему все то, что мы расцениваем как применение двойных стандартов, американцы воспринимают как самоочевидную истину, потому что они «всегда правы»? На какое основание опирается стопроцентная уверенность президента Буша в том, что развязать войну в Ираке ему повелел сам Бог? Ответы на эти вопросы вы найдете в книге Вероники Крашенинниковой. What defines the American’s immovable conviction that extra-juridical detention of foreigners and generous funding for “colored” revolts against legitimate authority constitute an action on behalf of Good, while any attempt to counter this pressure is interpreted as Evil incarnate? How did it come about that both republicans and democrats share the idea that the world consists of potential Americans who were simply not lucky enough to be born in the USA? What gives the Americans that feeling of absolute righteousness in their aspiration to enforce upon everyone else there own perception of what is reasonable and fair? Why, basing their judgment on the concept of their own infallibility, do the Americans regard as self-evident truth that which we perceive as a blatant application of double standards? When President Bush is certain that unleashing war on Iraq was commanded to him by God, what basis does that claim have? You will find the answers to all these questions in Veronica Krashennikova’s book. В книге отражены личные взгляды автора, которые не должны рассматриваться как точка зрения правительства г. Санкт-Петербурга или Совета по торгово-экономическому сотрудничеству США – СНГ.

Предисловие

Российская элита плохо понимает механизмы действия американской внешней политики

Книга написана на очень актуальную тему. Дело в том, что российская элита плохо понимает механизм принятия решений по внешнеполитическим проблемам в Соединенных Штатах Америки. У нас были две крайности понимания, каждая из которых не соответствует реальности.

Во времена Советского Союза мы рассматривали США слишком идеологически, как концентрацию интересов мирового империализма, не желая углубляться в детали. А сейчас российская элита сама предельно деидеологизирована и поэтому не может понять американскую внешнюю политику, которая является в высокой степени идеологизированной. У нас молятся доллару, а в Америке, несмотря на пристрастие к доллару, все-таки во внешней политике первична именно идеология. Как формируется эта идеология, и показано в книге.

Наш подход к политическим проблемам предельно циничен, и отсюда наше неверие в то, что американцы могут действовать по идейным соображениям. Нам кажется, что они тоже предельно циничны. У американцев есть и прагматизм, есть и двойные стандарты, бывает цинизм в отношении к союзникам, но в целом американская внешняя политика не цинична. Она основана на ценностях.

Идеология внешней политики США

Книга посвящена идеологическим основам американской внешней политики. В ней очень четко выделяется основная триада. Наподобие дореволюционной России, где были самодержавие, православие и народность, американская триада — это либеральные ценности, религиозный протестантский мессианизм и рыночная экономика. Американцы верят в теорию демократического мира, суть которого заключается в том, что демократии не воюют друг с другом и скорее являются союзниками. Поэтому верят, что демократические страны не могут не быть их союзниками.

Убежденность американцев в том, что свобода в их понимании является единственной моделью устройства современного мира, абсолютно непоколебима. Они построили свое собственное общество на принципах этой свободы, и поэтому им очень сложно поверить, что может быть что-то другое. Тем более что они смогли добиться колоссальных успехов и у них множество союзников.

Две школы и четыре концепции в отношении России

При этом в американской внешней политике издавна идет борьба между двумя школами: школой идеалистов и школой реалистов. Идеалисты подходят к своим союзникам с точки зрения немедленной реализации идеалов свободы, тогда как реалисты ведут политику с точки зрения «отложенной свободы». Вторая школа исходит из того, что в интересах Соединенных Штатов Америки — реалистический анализ столкновения интересов, а поскольку Соединенные Штаты по определению являются главным носителем свободы, то, что выгодно Соединенным Штатам, выгодно и идеалам свободы.

Эти две школы ведут постоянную борьбу, являя собой скорее сочетание тех же ценностей и интересов, но в разных пропорциях. У идеалистов больше ценностей, немного меньше интересов, а у реалистов немного больше интересов, немного меньше ценностей. Поэтому когда американцы во время переговоров с нами настаивают на разговоре о ценностях, нашим циникам трудно это понять. Они думают, что американцы нас просто дурят. Конечно, сами американцы зачастую нарушают свои же принципы в угоду интересам, но это означает, что работает реалистическая школа, которая говорит об отложенных ценностях свободы.

В отношении России и реалисты, и идеалисты в свою очередь делятся на две группы: одни позитивно относятся к России, другие негативно. Идеалисты, которые относятся к России позитивно, говорят о том, что Россия находится на пути к демократии и нужно помогать ей строить демократию, для чего нужно уважать ее геополитические интересы. Наиболее ярко эта линия представлена таким экспертом, как Стивен Коэн. В то же время идеалисты, которые критически относятся к России, полагают, что российское руководство целенаправленно ведет дело к тому, чтобы уменьшить демократию, и поэтому Россия должна подвергаться ожесточенной критике. Наиболее ярко эта позиция представлена в работах Майкла Макфола. Реалисты тоже делятся на две группы. Те, кто относится к России позитивно, подчеркивают, что Россия является объективным союзником США по ключевым проблемам, таким как борьба с международным терроризмом, нераспространение оружия массового поражения и ряд региональных проблем. Реалисты, относящиеся к России негативно, полагают, что Россия должна подвергаться ожесточенной критике и политике сдерживания как противник. Позитивные реалисты — это Ариэль Коэн, Дмитрий Сайме, негативные реалисты — это Ричард Пайпс, Збигнев Бжезинский, достаточно влиятельные люди.

На постсоветском пространстве ключевую роль играют негативные реалисты.

США и СССР — особенные, позитивные империи

Соединенные Штаты — это, конечно, империя. Но это империя своеобразная, поэтому американцы не приемлют обвинения их в империализме, как не принимал обвинений в империализме и Советский Союз. На самом деле и СССР, и США — это империи «наоборот». Это позитивные империи, устремленные в будущее. Если классические империи создавали колонии и их эксплуатировали, то СССР и США расширяют пространство своей идеологии и сами являются заложниками своей идеологии, сами служат этой идеологии, и поэтому они готовы много отдавать.

В классической империи колонии вынуждены служить интересам правящих классов метрополии. В империи, наоборот, все служат идее, поэтому столицы часто вкладывают в развитие своих неклассических колоний больше, чем в развитие метрополии. В советское время выиграли бывшие отсталые окраины. Выиграли и те страны, что стали частью американской империи, прежде всего страны, проигравшие Вторую мировую войну. Американская империя вложила огромные деньги в Европу в рамках «плана Маршала», а теперь — в своих новых союзников в постсоциалистических странах.

Политическая религия США

Американская внешняя политика в огромной степени находится под влиянием религиозной доктрины. И правильно говорят о том, что многие американские христианские политики похожи на исламских фундаменталистов. Нашим это тоже очень трудно понять, поскольку у нас вера — дело сугубо частное. У американцев религиозность встроена в рамки политической жизни. Хорошо известно, что в Америке ключевую роль на выборах играют южные консервативные штаты, которые называются библейским поясом. Именно поэтому на последних выборах почти всегда побеждали губернаторы южных штатов.

Ключевые проблемы в отношениях Россия — США

Сегодня российско-американские отношения переживают достаточно трудный период. Нас объединяет большинство серьезных проблем. Мы являемся общими участниками фронта по борьбе с международным терроризмом, мы главные заинтересованные и главные актеры в том, что касается нераспространения оружия массового поражения и технологий, связанных с оружием массового поражения.

В то же время Россию и Америку разделяет комплекс трудных проблем, и прежде всего это проблема внешнеполитического статуса России. Россия хочет вернуться в высшую лигу мировой политики после кризиса 90-х, когда она оттуда выпала. США возглавляют коалицию государств, которая хочет оставить Россию в 90-х, когда она была слаба и ее интересы можно было не учитывать.

Мнение России — она такая же суверенная страна, как США, и на переговорах мы должны обсуждать внутренние российские проблемы не больше, чем американские. Когда мы просили американской помощи, был резон обсуждать внутрироссийские проблемы, но сейчас мы помощи не просим, и нет смысла их обсуждать. В свою очередь американцы полагают себя гарантами современного мирового порядка. Недаром идет дискуссия о так называемой суверенной демократии, которую США считают вредной выдумкой.

Когда мы поддержали борьбу Соединенных Штатов с мировым терроризмом (которую мы давно вели в Чечне), многие американцы, из тех, кто способен относиться к нам хорошо, стали говорить о том, что Россия согласна на младшее партнерство. Им и в голову не пришло, что Россия и США могут быть равноправными партнерами. Проблема статуса — из ключевых. Мы, как великая страна, с независимой историей свыше пятисот лет, согласны либо на равноправное партнерство, либо на такое партнерство, где мы доминируем. У США вообще нет опыта равноправного партнерства, у них бизнес-подход. А в бизнесе, как известно, есть либо старшие партнеры, либо младшие, а равенство партнеров считается нестабильной ситуацией. Американцы признают либо равного противника, каким они воспринимают Китай, либо партнера, но не равного, а подчиненного. Трудность определения американской позиции не только в том, что касается России, но и Евросоюза тоже. Американцы никак не могут признать Евросоюз равным партнером. То есть формально они его признают, но фактически через своих сателлитов типа Польши, Латвии, Эстонии пытаются ослабить Евросоюз изнутри, пытаются максимально затруднить формирование единой внешней оборонной политики Евросоюза, полагая, что тот должен просто следовать политике НАТО. А НАТО — это организация, где доминируют Соединенные Штаты Америки.

Второе — это вопрос энергоносителей, обострившийся в связи с ростом цен на них. Американцы желали бы контролировать российскую нефть и газ, но наша элита, естественно, желает контролировать их сама. Мы хотим усилить свое энергетическое могущество, а американцы — максимально его ослабить. Они стремятся диверсифицировать энергетические потоки на мировые рынки, чтобы рынок зависел от множества стран — желательно от сателлитов. Поэтому стремятся построить нефтегазопроводы в обход России.

К тому же у нас серьезные противоречия на постсоветском пространстве. Оно жизненно важно для российских интересов, а Соединенные Штаты пытаются создать там антироссийские режимы, проводя политику сдерживания России, и именно ситуация на постсоветском пространстве может вызвать всплеск противостояния России и США.

Еще одна проблема связана с оружием массового поражения. Давным-давно была принята программа ограничения вооружения СССР и США, в которой прописывались взаимные договоренности, сдерживающие гонку вооружений. Но после окончания холодной войны американцы практически вышли из всех договоров, решив, что теперь могут делать что хотят.

Вообще законы всегда выгодны слабым и невыгодны сильным, а сильными сегодня являются Соединенные Штаты. Поэтому США, по сути дела, выступают против международного права, которое зафиксировано в том числе в таких организациях, как ООН. США хотят свободы рук, а мы хотели бы связать США разными обязательствами.

У нас есть серьезное противоречие и по ВТО. Американцы хотят, чтобы мы дорого заплатили за вступление в ВТО. Считая себя главными создателями системы свободной торговли, они пытаются и здесь диктовать свои условия.

Есть у нас и противоречия по военно-техническому сотрудничеству. С точки зрения американцев, нельзя торговать со странами, режимы которых представляют угрозу безопасности США. Поэтому России «запрещено» это делать, а со всеми демократическими режимами США торгуют сами. Мы слышим немой вопрос российского ВПК: а с кем же нам тогда торговать? И немой ответ США: ну и пускай он умрет, ваш военно-промышленный комплекс, ведь есть американский, который может обеспечить оружием весь мир.

Примерно таков состав конфликтов, которые проявились в последнее время.

Вообще США застряли в холодной войне, они не знают другой России и не хотят ее знать. Либо Россия должна быть врагом, как был Советский Союз, либо она должна быть демократической страной по американскому типу, и, конечно же, она должна быть американским союзником. Идеал — быть второй Польшей, только большой. А если России не нравится американский тип демократии, значит, она недостаточно демократична.

Дилемма «единственной сверхдержавы»: трудно быть Богом

Огромную роль в формировании внешней политики, конечно, будет играть кризис, связанный с войной в Ираке. США уверовали в свое всесилие. Уверовали в то, что могут переформатировать весь Большой Ближний Восток, обустроить здесь демократические страны в своем стиле. Однако, вторгшись в Ирак, они многое не продумали. Трудно быть Богом и вершить судьбу других народов, и у американцев это тоже не очень получается. Американцы очевидно не соответствуют этой миссии, и в этой связи избирательная кампания, которая разворачивается в Соединенных Штатах, очень интересна, поскольку вопросы внешней политики выводятся на первый план.

Мифы США о России и России о США

России очень трудно построить отношения с США, потому что и у нас нет опыта взаимодействия с равными партнерами. В истории нашей страны если и были равные ей, то это были враги, если партнеры, то не равные, а подчиненные. Когда коммунистический Китай попытался вести себя с нами на равных, мы с ним немедленно поссорились. США тоже не могут строить политику с нами как с равными. Поэтому внешнеполитические элиты обеих стран стоят перед очень серьезным вызовом: как построить равноправные партнерские отношения, не умея этого делать в принципе. При этом внешняя политика России и США во многом определяется мифами.

Мифы о России. Первый миф о России идет с холодной войны: Россия — враг. Этот миф очень живуч, и если в газетах пишут о том, что некая ситуация может привести к усилению российского влияния, то все однозначно понимают, что это плохо. Второй миф — о том, что Россия слаба, поэтому можно заставлять ее подписывать Энергетическую хартию, влиять на ее внутренние дела.

Комбинация этих двух мифов опасна.

Еще один миф состоит в том, что русские какие-то особенные, не такие, как все. Мы, кстати, сами все время продвигаем миф своей особенной исключительности, которую, к тому же, и «умом не понять». Существует еще один миф: идеальные отношения России с ее ближайшими соседями — это максимальное отчуждение, и поэтому культивируется мифология особенности истории этих наций как жертв колониальной политики Российской империи.

Россию окружают как бы кольцом неприязни и опаски: все уверены в том, что она возродится как великая держава, но очень боятся, что она возродится как великая антизападная держава.

Мифы о США. В России тоже существует огромное количество мифов. Первый миф — о том, что США по отношению к России проводят узкоэгоистическую, прагматическую политику, основанную на интересах геополитического столкновения. Отчасти это подтверждается поддержкой режимов Эстонии, Латвии, Грузии и государственных переворотов, направленных против России, которые пытаются осуществить на Украине. Но нашей элитой почти игнорируется то, что во внешней политике Америки ценности имеют очень большое значение. Еще один максималистский миф заключается в том, что раз у нас не получилось стать партнерами, как хотели в 90-е, да и бог с ними, не будем тогда вообще партнерами, будем от них дистанцироваться. Кроме того, остается часть идеологического мифа, которая нам мешает: о том, что мы не до конца определились со своей идентичностью — кто мы, россияне? Что входит в понятие «русский мир», есть ли в этом мире место абхазам? Приднестровцам? Крымчанам? Русским в Эстонии? И так далее. Это достаточно сложно для нас, тем более, что мы до конца даже не определились со своими границами, со своей моделью экономического развития, мы не знаем, какова особенность российского капитализма, действующей демократии, как мы будем строить отношения с ближайшими странами. Эти проблемы мифологического сознания мешают в отношениях между Россией и Соединенными Штатами.

Продвижение демократии, «цветные революции»

Продвижение демократии является очень важным вопросом в российско-американских отношениях. В нашей стране это воспринимается как вмешательство во внутренние дела, что во многом правда, но у нас зачастую думают, что вопросы внутренней демократии являются для США прежде всего поводом для вмешательства во внутренние дела России. А это не так. Американцы действительно считают своим долгом бороться за демократию в России, даже идя для этого на какие-то жертвы. Соединенные Штаты действительно не могут не бороться за демократию в своем понимании — это выражение их сущности.

Россия, к сожалению, занимает пассивную, оборонительную позицию. Американцы всегда будут вмешиваться в политику других стран в борьбе за демократию и делать это будут с помощью неправительственных организаций. Поэтому призывы к тому, что неправительственные организации не должны вмешиваться в политику, тем более не должны вмешиваться в чужую политику, ведут в тупик.

Неправительственные организации сегодня играют ключевую роль. Если в XIX веке власть захватывали с помощью военных мятежей, в XX веке власть захватывали с помощью политических партий, сегодня власть захватывают с помощью неправительственных организаций, сетей, экспертных центров и средств массовой информации. И мы должны не обижаться на американцев, а построить свою систему борьбы за российские интересы. Фронт борьбы идет не только внутри страны, но и вовне, здесь нет четких границ.

Стиль переговоров США: торговля. Стиль России — поиск любви

В книге хорошо показано, что американская политическая культура прежде всего определяется протестантской религиозной этикой, в которой присутствует стремление к свободе, к либерализму. Кроме того, американцы воспринимают борьбу как норму и всегда стремятся к борьбе. Американцы торговая нация, они привыкли к торговле, в том числе во внешней политике. Американцы ведут себя на переговорах, как бизнесмены, а мы ведем себя, как любовники на свидании: требуем честности, рассчитываем на взаимность, хотим, чтобы нас любили. Они этого не понимают, хотят более четкой и ясной формулировки своих требований.

Внешняя политика должна быть сочетанием и интересов, и ценностей

При этом американская внешняя политика в отношении России является глубоко духовной и религиозной. Это один из важнейших выводов, который мы должны сделать. Противопоставляя американской духовной политике одну лишь свою политику интересов, мы с неизбежностью потерпим поражение. Поэтому для сохранения суверенитета Россия должна развивать собственную духовную альтернативу. Нам нужно формировать идеологическую альтернативу причем эта альтернатива не должна быть полностью антизападной. Ведь Византия и латинский Рим не были абсолютно чуждыми друг другу они были наследниками греческой и римской античности. Точно также и современный Евросоюз, Россия и США являются наследниками разных, но не чуждых ветвей европейской цивилизации: европейская — католическо-протестантской, римской, Соединенные Штаты — протестантской, эмигрантской, заокеанской, атлантической, мы — восточноевропейской, евразийской, православно-византийской.

В современной политике огромную роль играет одухотворенность людей массовыми идеями, когда миллионы воодушевленных людей выходят на политическую арену. Поэтому чтобы проводить активную внешнюю политику, мы должны проводить политику идеологическую, формировать общенациональную идеологию, которая не должна быть узконациональной. Она должна иметь глобальное измерение. Этому учит успех американской внешней политики XX века.

Книга адекватная, профессиональная, свидетельствующая о глубоком знании автором механизмов американской внешней политики, и российским читателям нужно ее изучить. Прежде всего потому, что Соединенные Штаты являются сверхдержавой, с которой мы имеем дело по очень многим вопросам, и мы должны знать механизм формирования внешней политики у своих партнеров. К тому же внешняя политика Соединенных Штатов, если не считать провалов во Вьетнаме и в Ираке, в целом является примером успеха, а историю успеха изучать полезно.

Хорошо бы написать теперь книгу о механизмах формирования российской внешней политики с такой же степенью проникновения в предмет, ведь Россия во многом еще не осознала саму себя.

Сергей Марков,

заместитель председателя Комиссии

Общественной палаты РФ по международному сотрудничеству

и общественной дипломатии,

член Совета по внешней и оборонной политике