Ночь на Ярилу Мокрого

Вера Попова

У каждого, кто окунулся в наследие своих славных предков, был свой путь. Но этот путь был похож на многие другие. Это всё и описано в данной книге на примере главного героя.

***

— Не меня ли ищешь, добрый молодец? — звонкий девичий голос отвлёк парня от созерцания.

— Здравствуйте, к Неждану иду…

— А я смотрю: красивый, молодой хлопец головой вертит — знать ищет кого-то. Уж не меня ли, думаю.

Под развесистой берёзкой стояла девушка в понёве поверх рубахи. Крупные синие клетки по всему подолу были обшиты красной тесьмой.. Она держала в руке красивую небольшую корзиночку — может, в сарай собралась за куриными яйцами, может, к соседке за молоком-творогом.

— Головой верчу — интересно мне: впервые в общине. А Неждан меня в гости позвал.

— Жаль, — притворно вздохнула девушка, — я уж решила, что суженого повстречала, — и засмеялась заливисто, открыто, совсем не обидно. — На посиделки с Нежданом приходите. Сегодня намечается перепев.

— Я скажу ему обязательно, спасибо.

Улица была пустынна. Андрей вспомнил, что это время в книжках отводилось в селе для завершения хозяйственных работ по дому: доились коровы, чистились хлевы, варился ужин — вся семья собиралась у стола.

Вот и пришёл. Кузница стояла на пригорке, огороженная невысоким кованым заборчиком. На низенькой калиточке в качестве засова служила конская подкова, что означало конец рабочего дня. Бревенчатая изба стояла метрах в десяти от кузницы. Туда и направился Андрей.

— Тихо, Буланка, стой! — услышал он голос Неждана. — Да стой ты, шалый, сейчас напою-накормлю, вот только распрягу.

Андрей пошёл на звук голоса приятеля. Сразу за домом начинались хозяйственные постройки, там он нашёл Неждана, освобождавшего Буланого от постромков.

— Добрый вечер, Неждан. Ты прости, я вчера не смог прийти, — повинился Андрей.

— И тебе не хворать, брат Андрей, — улыбнулся тот. — За что виноватишься? Никто не знает, как сложится утро, день, вечер. Мы только предполагаем, а боги нами управляют. Ты подожди немного, я друга напою, овса насыплю, гулять отправлю, а потом мы вечерять пойдём.

— А давай я тебе помогу. Говори, что надо делать. Вдвоём быстрее управимся.

— От помощи не откажусь. Ты возьми хомут, отнеси в конюшню. Там сбоку на стене крюк есть, повесь на него.

— Хомут… — почесал в затылке Андрей, — дай сообразить… вот это дуга — знаю, к ней колокольчики подвешивают… а хомут должен быть на шее… Вот это? — указал в правильном направлении Андрей.

— Он самый, — смеялся Неждан. — А ещё что-нибудь из упряжи знаешь?

— Вожжи знаю, седло знаю, удила знаю — в кино видел… Слушай, а где шлея?

— Вот шлея, она крепится на крупе коня низко под хвостом. Почему спрашиваешь?

— Да бабушка моя, Настя, на некоторые мои частые проказы говорила: «Опять шлея под хвост попала».

— Это верно: как только шлея высоко под хвост поднимется, так конь может взбрыкнуть и понести. А вот это уздечка и поводья. Если тебе интересно, я могу назвать тебе все предметы конской амуниции и даже научу запрягать. Ты как, хочешь научиться?

— Я не знаю. Боязно к коню подходить: вдруг лягнёт?

— Будешь бояться, обязательно лягнёт. Кони чувствуют человека, коней нужно любить. Ну да ничего, привыкнешь. Ты к Феклинье Яковлевне надолго?

— До середины августа планирую.

Между разговорами парни занесли упряжь в конюшню, напоили Буланого, Неждан насыпал в ясли овса. Андрей рассказывал, как ходил вокруг колодца, а Неждан заливался громким смехом.

— Давно я так не смеялся. Ты, паря, нашим не вздумай рассказать: на смех поднимут, насмехаться будут.

— Насмехаться за незнание? Так ведь можно научиться, было бы желание.

— Вот когда будешь знать, тогда и признают за своего. У нас почитают за дела, а не за слова. Вот, например, девушки наши — они без дела не сидят даже на посиделках: берут с собой кудель и прядут нити, а игры и танцы начинаются только тогда, когда кудель заканчивается….

— Извини, Неждан, перебью тебя. А как много они берут с собой кудели? Девичий ум хитрый.

— Да? — удивился Неждан. — Я об этом как-то не подумал. Надо понаблюдать. Парни, в основном, смотрят, как ловко девушки управляются с веретеном и как тонко получается нить. И пусть она будет красавица из красавиц, но, если за ней плетётся прозвище «непряха», замуж её никто не возьмёт.

— Странно. А вдруг у неё какие другие достоинства есть, кроме прядения, например, пироги печёт или одежду шьёт… Кстати, нас пригласили сегодня на посиделки. Какая-то девушка сказала, что сегодня намечается «перепев». Это что?

— Это просто: на круг выходят две девушки или два парня и начинают по очереди петь коротенькие песенки, сочиняя на ходу. Тему выбирают любую, что на глаз кажется.

— Частушки что ли?

— Да, частушки. Вот если ты появишься сегодня на посиделках, все песенки будут посвящены тебе. Не побоишься?

— Да я со стыда сгорю, бабка головёшку не узнает.

— Не съедят же тебя наши девушки-веселушки. Сходим…

— Нежда-а-ан, — позвал голос от высокого крыльца.

— Мы идём, матушка, только что управились.

— Мы? Ты что же, не один?

Молодая пригожая лицом женщина подошла к друзьям. Одета она была так же, как встретившаяся Андрею девушка часом раньше, только клетка на понёве была ярко-оранжевого цвета с жёлтой тесьмой.

«Родовой цвет? — мелькнуло в голове у Андрея. — Похоже на раскраску ирландских клановых килтов. Доказательство, что старый мир един»

— Мама, познакомься: это Андрей, внук бабушки Фёклы из Обуховки. Мы подружились вчера. Он поужинает с нами?

— Сейчас спрошу у Большака. Он уже брови хмурит: задержался ты. Подождите меня здесь.

Мать ушла, а у Андрея новые вопросы:

— Кто такой «большак», Неждан?

— Как же тебе подоходчивее объяснить…. Ну, в данном случае это хозяин стола. С нами живут дед и бабушка. Так хозяином стола у нас дед, он может разрешить или нет участвовать тебе в трапезе.

— Я уже поужинал, Неждан, могу тебя здесь подождать.

— Да ничего. Это в старые времена не приветствовались гости за общим столом в будни дни. Сейчас таких строгих правил нет. Я тебе скажу, почему: мы живём в новое время — славянские общины малочисленны. Хотелось, чтобы всё больше народу следовало родноверию, поэтому в нашей Славии мы придерживаемся только ОЧЕНЬ строгих правил…

— Неждан, зови гостя к столу…

— О. я же говорил: всё будет нормально. Только ты внимательно смотри, что будут делать взрослые и повторяй, не самовольничай.

— А иначе что? — ложкой по лбу?

— Знаешь, да?

— Читал.

— Мне досталось в детстве — шишак неделю красовался, а сам я — предмет для насмешек.

*

Ребята вошли в избу. По внутреннему наитию Андрей поклонился в пояс и поздоровался:

— Мир вашему дому.

Седевший во главе стола крупный мужчина лет пятидесяти пяти поднял высоко мохнатые брови и усмехнулся в бороду.

— Милости просим к столу, добрый молодец. С миром пришёл — хорошо.

Андрей понял, что это и есть большак, то есть хозяин, по правую руку которого расположился похожий на него молодой мужчина. «Сын» — догадался Андрей. По левую руку — женщины, начиная с бабушки. Неждан сел рядом с отцом, показав другу место рядом с собой на лавке. Наступило полное молчание. Затем дед знаком открыл трапезу, а за ним приступили к еде все остальные. Молчали, жевали. Когда были съедены отварной картофель с прошлогодней квашеной капустой и солёными огурцами, дед подал знак невестке, что пора переходить к чаю. Та проворно убрала со стола ложки и миски и принесла самовар, а к нему большую глиняную тарелку с пирожками.

Дед Неждана пережёвывал пищу не спеша, основательно. Все ждали. Наконец он поднялся, — поднялись все, — повернулся к висевшему в углу изображению какого-то бога и, поклонившись, произнёс:

— Мы, дети и внуки твои, Солнце-царь, сын Сварога, благодарствуем за те блага, которые ты подаёшь нам каждый день. Неси свет и тепло на наши поля, чтобы земля хорошо плодородила, чтоб дети твои не знали нужды, чтоб урожаи были высокими, и у стада был здоровый приплод. А мы трудом своим приумножим эти блага.

Он снова поклонился и вышел из-за стола. Только тогда остальные домочадцы последовали за хозяином. Мужчины вышли на улицу, сели на лавку под окном. Женщины занялись хозяйством.

— Что поведаешь нам, внук Неждан? — повернул голову к младшему мужчине старший.

— Все заказы развёз — в Обуховку, в Трисветье, на полустанок — оградки, плуг из ремонта, две бороны. Кринки и горшки под зерно, два десятка мисок. За Буланкой скоро придут — отдам в ночное. Что-нибудь сегодня ещё сделать, дедушка?

— Завтра поедешь в Трисветье, повезёшь Жреца на совет. Ярило Мокрый на носу.

— Хорошо, дедушка. Можно мне с собой Андрея взять? Пусть ознакомится, как общины живут, ему интересно.

— Я не против. Спросишь у Жреца… Ну, а ты, молодец, — обратился хозяин к Андрею, — глянулся мне: не фырчишь, не ухмыляешься, понимаешь наши обычаи правильно. Может, спросить что хочешь?

— А можно?

— Конечно.

— Солнце-царь, сын Сварога — вы к нему обращались — это Бог?

— Похвален твой интерес. О Дажьбоге слышал?

— Чуть-чуть, — засмущался парень.

— Зря смущаешься: о незнаниях говорить открыто надо. Так вот, слушай. Дажьбог — покровитель славян, Бог Солнца. Своим светом он породил жизнь на нашей планете, на Мидгарде. Дажьбог — это покровитель земного мира. Законы Прави — то есть мира Богов — Он сотворяет. Эти законы неукоснительно соблюдает мир Яви — то есть мир людей. Ты сразу не запомнишь, но это не сложно. Дажьбога ещё зовут Трисветлым, ибо он есть в трёх мирах: Прави, Яви и Нави — подземного мира. Нет, нет, это не обязательно загробный мир, под землёй тоже жизнь имеется. Дажьбог — бог лета и счастья, бог дождя, благ, добра, покровитель свадеб, природы, богатства, помощи. Он — сын Сварога, бога Неба, отца всего сущего, в том числе и славян. Ты наверняка обратил внимание, что на каждой избе изображено Солнышко. Так это символ Дажьбога — золотой солнечный диск. То, что я сказал, тебе понятно?

— Да.

— И ещё: Имя его не от слова «дождь», как ошибочно думают. Имя его от слова «дать» — «податель всех благ», «дающий бог».

— А Ярило?

— А Ярило — это лик Дажьбога, бог молодецкой победы, ярения, воплощение плодовитости и изобилия. Он же — бог любви. В отличие от Дажьбога Ярило — сезонный бог. Он связан с земледелием и плодородием. Кстати, у Ярилы один корень с именами Юрий, Егор, Георгий. В переводе эти имена означают «землепашец». Но Ярило ещё и бог войны. Его изображают сидящим на белом коне. Ничего тебе не напоминает?

— Георгия Победоносца.

— Правильно, они оба восседают на белом коне, но Ярило-то старше!!! Ну, я думаю, с тебя достаточно славянских знаний на сегодняшний день, а то в голове каша получится. С Ярилой ты познакомишься третьего июня, когда община будет его чествовать. Думаю, тебе разрешат поучаствовать в празднике.

Неждан и его отец внимательно слушали Большака. Они знали о своих богах всё, или почти всё, но к рассказу отнеслись с большим уважением.

— Спасибо вам, дедушка Неждана, мне действительно очень интересно. Я попал совсем в другой мир…

Андрей встал, поклонился. Он не знал, правильно ли делает, поднявшись с лавки раньше старших по возрасту, но подняло его движение души.

— Любознателен ты, Андрей, друг моего внука. Это похвально. Ты в городе живёшь? Учишься? Работаешь?

— Да, с рождения в городе живу, учусь в педагогическом университете на кафедре словесности.

— Детишек учить будешь? Хорошая профессия: уму-разуму учить… Ну, всех тебе благ, паря. Авось, к нам нагрянешь учительствовать, а?

— Загадывать не могу, но вполне возможно. Корни ведь родные мои из этих мест.

Дед встал с лавки и сказал сыну:

— Завтра делаем большой заказ, не засиживайся, встанем рано.

— Не просплю, отец, сам знаешь.

Старший мужчина ушёл в дом, а средний, подражая отцу, обратился к сыну:

— Не засиживайся долго, а то будешь носом клевать на дрожках, опозоришься перед Жрецом.

— Не буду носом клевать, сам знаешь. Мы рано не поедем. Раньше десяти Совет не собирается, а езды в Трисветье всего-то минут сорок рысью.

— Я сказал — ты слушай и выполняй.

Теперь средний мужчина важной поступью поднялся на крыльцо.

— Ой, Неждан, как всё сложно-то с богами… Я, наверное, никогда во всём этом не разберусь.

— Разберёшься со временем, если захочешь. Так что, брат, на посиделки идём?

— Идём. А посиделки где, в клубе?

— Клуба у нас нет, а посиделки у тётки СвЕтланки. У неё горница самая большая, живёт одна.

— Скажи, Неждан, а молодёжи у вас много?

— Да откуда много? Считай: семьдесят семь домов, в каждом дворе по четыре-шесть человек, в том числе старики и малые детки — около четырёхсот человек. Приблизительно девятнадцать — двадцать два человека моего возраста. На посиделках обычно бывает десять-пятнадцать. В Трисветье народу больше. Наши две общины самые многочисленные. Я знаю, где проживают от десяти до тридцати человек — совсем младенцы… Так, подходим. Держи себя важно и с достоинством. Ты — мужчина, ты — воин!

— Нашёл тоже воина.

— Ты не воин, но держать себя должен, как сильный, мужественный… ну, короче, сам увидишь.

В горнице по краям стен стояли скамьи. У одной стены расположились девушки. Их было немного, и все были заняты задельем: кто прял нити, кто вышивал, кто вязал салфетки. У противоположной стены сидели парни. Они разглядывали наряды девушек и сравнивали одну с другой на предмет ловкости их изящных ручек.

— Мир честному народу! Ярилу в помощь! — поклонился Неждан и повёл Андрея на свободную скамью.

— И вам всех благ! — отозвалась одна из девушек, та, которую Андрей встретил на пути в кузницу.

Остальные девушки во все глаза рассматривали незнакомца и о чём-то, посмеиваясь и скромно потупляя глаза, шушукались. Андрей хотел, было, засмущаться, но вовремя вспомнил наказ Неждана: ты — воин! С гордо поднятой головой он просидел на лавке почти полчаса, наблюдая, как из-под пальчиков девушек выходила ровненькая пряжа на свитерочки, и ложились на ткань красивые разноцветные крестики, когда СвЕтланка, а это была, конечно, она, хитро протянула:

— Девушки, у меня кончилась кудель. А у вас?

Девушки оживленно загалдели. Оказалось, что почти у всех кончились нитки, шерсть. Корзиночки для рукоделия вмиг оказались под скамейками. Неждан подмигнул Андрею.

— Тогда объявляю перепевки. Начинаю я. Кто со мной? Ты, Всемила? Выходим.

Обе вышли на середину горницы, и СвЕтланка, подбоченясь, повела глазами в сторону парней. Затем топнула ножкой и пропела первую частушку.

К нам милёночек пришёл,

Волосы волнистые.

Ты, подружка, приглядись:

И глазки золотистые.

Всемила посмотрела на Андрея и лукаво улыбнулась.

Я, подружка, пригляделась,

Наглядеться не могу:

Круглолицый, чернобровый —

Замуж за него пойду.

— Ого! — зашумели парни, — а мы чем хуже? Только тем, что он новенький?

СвЕтланка крутанулась вокруг себя и снова притопнула.

Круглолицый, чернобровый,

Молодеческая стать!

Ты спроси его, подружка,

Может ли топор держать?

В стане девушек послышалось сдержанное хихикание, а Всемила пропела в ответ:

Мне сорока-белобока

Утром новость принесла,

Что Нежданова кобыла

Парня в гости привезла.

— Какая кобыла? — возмутился Неждан, — и чья такая сорока быстрая, что успела узнать?

Залетела в гости пташка

И назад вернётся.

Городские нам не пара:

В быт наш не вольётся.

СвЕтланка опять по-хозяйски топнула ногой и вызывающе глянула на Андрея своими васильковыми глазами. Но Андрей взгляд выдержал. Тут топнул ногой поднявшийся Неждан. Он вышел к СвЕтланке на круг, снова топнул и пропел:

Мы мужское население

В обиду не дадим!

Мож, сегодня городской он

Завтра — среди нас один.

Ты, дивчина, не гордися,

Гостя привечай добром.

Смотришь: в девках засидишься,

Если сеять будешь зло.

Ты, Андрюха, не стесняйся,

Выходи плясать на круг.

Наши девки-балаболки

Проверяют на испуг.

Я сегодня перепевки

Закрываю. — Не беда.

Как умишка наберётесь

Так заглянете сюда.

Неждан снова топнул ногой. В конкурсе перепевок была поставлена точка. Андрей был благодарен другу, потому что, если честно говорить, он впервые попал под перекрёстные стрелы девичьих глаз и чувствовал себя не в своей тарелке.

Неждан объявил игру в «булавочку» и вызвался быть вАдящим. «Булавочку» сменила игра в «Цветы», которая собирала фанты, а ведущий задавал вопрос: «Что этот фант должен сделать?» Кто-то пел, кто-то отбивал дробь ногами, кто-то целовал в щёчку рядом сидящего. Исполнение сопровождалось смехом и шутками. Андрею выпало встать на лавку и восхвалять красоту Всемилы. Он вспомнил и прочёл «Я помню чудное мгновение» Пушкина, чем вызвал одобрение не только девичей половины, но и парней.

Как же посиделки не были похожи на городские современные тусовки и дискотеки! Для Андрея, даже не подозревающего, что может быть так весело, просто и, как ни странно, захватывающе, без пива и сигарет, вечер пролетел, как одно мгновение.

Молодёжь стала расходиться по домам в половине одиннадцатого: назавтра у всех спозаранку были дела. Неждан с Андреем вышли на улицу.

— Как тебе? Понравилось? — полюбопытствовал Неждан.

— Я никогда так хорошо не отдыхал! — признался Андрей.

— А какие у нас девушки-рукодельницы! Может, приглядишь какую, осенью свадебку сыграем.

— Скажешь тоже! Я не присматривался.

— А чего долго присматриваться? Какая быстрее всех и тоньше нить прядёт, та и хороша.

— У нас говорят, что прежде, чем жениться, с невестой пуд соли съесть надо.

— Ну, съешь, и что? Слаще будет? Ты жену в дом выбираешь на хозяйство, а не на засолку. Вон, смотри, СвЕтланка как ровненько нить прядёт да сноровисто! Чем не жена-хозяйка?

— Неждан, СвЕтланка очень красивая и хорошая девушка, да не готов я ещё семью заводить! Мне университет закончить надо, профессию заиметь.

— Ну-ну, всех девушек разберут, пока ты готов будешь! Наших Ладушек с вашими Анжелами не сравнить.

— А сам-то чего не торопишься?

— Я ещё не дорос: только семнадцать годов. А вот через год обязательно пригляжу. Моя будущая хозяйка ещё на печи сидит.

— Нет, не согласен, — возразил Андрей. — Кроме хорошей хозяйки ещё и любовь должна поселиться в доме. Как же без любви-то? И постель опостылеет, ежели жена любимой не будет., как в погребе, спать будешь.

— Наши старики говорят: «Стерпится — слюбится».

— Стерпится — да, но не слюбится. Ты, Неждан, женись на той, от которой у тебя волосы заискрятся.

— Возможно, ты прав, Андрей. Я подумаю. У меня ещё есть время, — засмеялся Неждан. — А давай-ка я тебя провожу. Хоть Луна ярко светит, а всё дорога незнакомая.

— У меня фонарик есть.

— С фонариком от развилки пойдёшь, там совсем до села рядом. Я здешний, а ты новичок. Как бы Вертун тебя не встретил.

— Вертун? Это ещё кто?

— Да вредное такое существо, мохнатое, вертлявое. Встретит тебя ночью на дороге и так завертит-закрутит, что до утра до дому не дойдёшь.

— Ты этому и вправду веришь? Сказки всё.

— Ничего не сказки! Сам попал однажды, даже не ожидал. Отец уже искать собрался.

— Ты, случаем, лишнего однажды не выпил?

— Не пью я, на дух не переношу. А ты хочешь верь, хочешь не верь, только я правду говорю… Ну вот, дошли. Отсюда сам пойдёшь. Если будет блазиться что, скажи: «Чур меня сзади, чур меня спереди» и иди, не торопясь. Понял? Побежишь — пропал.

— Понял, чего не понять… Да, Неждан, а ты вправду хочешь меня с собой в соседнюю общину взять?

— Конечно. Ты будь к девяти утра. Наш Жрец покладистый. Он будет тебе всю дорогу лекцию по родноверию читать. Любит он свободные уши, хлебом не корми.

— Я обязательно приду. Встану пораньше, чтобы бабушке по хозяйству помочь и приду. Спокойной ночи, Неждан!

— Да хранят тебя боги, Андрей. Будь!

Друзья разошлись в разные стороны, довольные вечером и друг другом.