Человек с душою зверя

Вера Головачёва, 2002

Конечно, еще с детства Вовка с Серегой знали, что животных мучить нехорошо, но ради научного эксперимента можно и кота в фонтан засунуть, ничего с ним не сделается! А что какая-то старуха кричит, будто скоро кот им отомстит и сам над ними вволю поизмывается – так разве можно всерьез поверить в этот бред? Но что это? Сначала друзьям одновременно снится, как кот превращается в человека, а потом этот оборотень из ночного кошмара... появляется у них в классе за учительским столом! «Неужели сбылось предсказание старой ведьмы?!» – с ужасом думают мальчишки, и вот тут-то кот-учитель им и говорит...

ГЛАВА 1

Погода была завлекательная. Яркое майское солнце подсушивало жалкие остатки лужиц и нещадно слепило глаза. Щеки прохожих ласкали теплые лучи, заставляя снять с себя куртки и ветровки, отчего сразу легче стало ходить, словно с плеч твоих свалился груз. Зацокали по асфальту туфельки, надетые на уставшие от зимней обуви ноги. Высыпала на улицу ребятня. Радовались такому положительному событию и дружные стайки воробьев, и более степенные голуби. И Вовчик с Серегой радовались, прокладывая свой путь от стен казенных школьных к стенам родным, домашним.

— Я сегодня на физике чуть пару не схлопотал, — делился Вовчик с Сергеем, словно того на уроке и не было. Рядом ведь сидел, за одной партой. — Если б не звонок, точно бы понес домой родителей радовать.

У Вовчика родители были строгие — это факт. Но не без причины: ослабь они сейчас свое бдительное внимание, и их чадо сразу же забудет, как учиться. Не то, что Сергей. Он хотя и тоже не зубрила, но в науках порядком соображает, и в четверти твердые четверки получает регулярно.

— И что ты там не мог понять? Все же просто: архимедова сила направленна вверх, и сколько ты не топи пробку, силой-то этой она и вытолкнется наружу.

У Сереги была своя особенная манера объяснять. Сначала учителя в школе думали, что он издевается над ними, отвечая у доски, что солнечная система и молекулы — это почти одно и то же, только размерами отличаются, или что, по его мнению, с течением эволюции у кукушки атрофировался материнский инстинкт. Но потом поняли: богатая фантазия мальчика позволяет ему выйти за рамки учебной программы. Поэтому вольности вроде замены безликого термина «тело» на близкое и понятное «пробка» они прощали.

— Почему ж тогда люди, бывает, тонут? Что ж их не вытолкнет?

— Не осиливает. Что полегче — получается, а человека — слабо.

Тут мимо, прямо наперерез дороги, прошествовал совершенно гордый собой и совершенно черный кот. Если бы кот знал, что сейчас произойдет, он бы, наверное, и гулять сегодня не вышел. Но кота предчувствие не душило.

— А кота осилит? — вдалеке от учителей Вовчика почему-то одолевало научное любопытство, а рядом с ними пропадало. Как аллергия на школу.

— Этого я не знаю, Владимир Федорович ничего насчет котов не говорил.

— Надо проверить, — решил Вовчик.

Ребята оценивающе посмотрели на кота: ничего экземплярчик, в самый раз.

— Надо, — согласился Серега и присел на корточки. — Кис-кис-кис, — позвал он, слащаво растягивая рот в улыбке.

Кот оживился и повел левым ухом в сторону мальчишек. Выглядели они вполне прилично, безобидно, а у кота сегодня было хорошее настроение так же, как и у всех. В марте вообще у котов замечательное настроение. Он еще немного поразмыслил — стоит ли доверять — и робко двинулся на зов.

— Ты ему колбасу из бутерброда дай, — разрабатывал план стратегий Вовка, — так лучше пойдет.

Серега залез в свой портфель и добыл оттуда замечательный бутерброд с колбасой и сыром, который положила ему мама перед школой в рюкзак. От него сразу же потянул приятный сытный запах, от которого шерсть на хребте кота зашевелилась, а усы стали торчком, как антенны, улавливая ароматные волны. Не надо думать, что Вовке своего бутерброда жалко стало, просто он его давно уже съел. Что ж смотреть да слюни глотать? Это Серега всегда тянет, вот пусть теперь и делится.

— На, держи, — Сергей отделил от бутерброда колбасу и протянул в сторону кота.

Как завороженный побежал кот на нюх, в мыслях благодаря и восхваляя добрых мальчиков. Даже то, что один из них не стал бросать колбасу на землю, а так и держал ее в руках, не насторожило животное. Зубы вонзились в красную, с белыми пятнами жира мякоть, и сладкое предчувствие во рту сменилось лучшим в мире вкусом.

— Держи его, — шепотом, чтобы не спугнуть, сказал Серега, и Вовчик не заставил себя ждать.

Кот оказался вполне ручным и вырываться из рук мальчишки не стал. Вовка положил его под мышку, и тот послушно повис там, немного недоумевая, почему ему не дали закончить трапезу. Но, пораскинув кошачьими мозгами, животное решило, что покормят его в более удобном для этого месте и совершенно успокоилось.

— Эх, колбасу жалко, — посетовал Сергей, глядя на неожиданное спокойствие кота.

— Ничего, с голоду не умрешь, — подбодрил сытый Вовчик, — где бы нам его испытать?

— А в фонтане. Тут недалеко.

Фонтан действительно был не далеко, метров двести, и ребята, не теряя времени, с котом под мышкой последовали туда. Был уже вечер, а поскольку мальчики учились во вторую смену и со школы возвращались поздно, фонтана пустовал. Только одинокая старушка, сгорбившаяся под тяжестью лет так, что на костюмированном шествии вполне сошла бы за знак вопроса, сидела на скамейке напротив фонтана и тихонько дремала.

Мальчики подошли к высокому бордюру, за которым плескалась искрящаяся вода, и посмотрели вниз. Достаточно глубоко, не один, трое таких котов, уложенные друг на друга, уместятся. В самый раз для опытов. Кот мирно лежал под мышкой, свесив лапы, и ничего дурного не подозревал, только раздразненный желудок просил скорейшего продолжения банкета.

— Давай, — скомандовал Серега, и Вовчик не заставил себя ждать.

Раздался жуткий вопль кота, неожиданно бурно запротестовавшего против такого несоответствия действительности с ожидаемым.

— А-а, — вскрикнул Вовчик и с шумом втянул воздух сквозь зубы, — он царапается.

— Не выпускай, — Серега вошел в азарт и теперь рьяно помогал Вовчику погружать кота с головой в воду. Четыре руки кровили свежими царапинами, а кот все не соглашался посидеть в воде, сопротивлялся все.

— Мя-яу, — на всю округу взывал о помощи кот.

— Никак, воздушная тревога, — встрепенулась на скамейке старушка.

Хотя бабка, занявшая сегодня скамейку, и была глуха на одно ухо, а вторым через раз слышала, но в результате проводимого опыта ото сна она очнулась, и происходящее около себя узрела.

— Да за что ж вы животинку мучаете? — возмутилось все ее существо.

Ребята и не обратили внимания на ее замечание, такому важному для науки опыту ничто не должно было помешать. Все обрызганные с ног до головы водой непонятливым котом, они продолжали свое дело.

— Так все равно не понятно будет, вытолкнет сила его или нет, — соображал между делом Серега. — Он же выплывает. Вот если бы ему лапы связать.

— Точно, — согласился Вовчик, — держи кота, а я веревку достану, — сказал и полез в свой рюкзак.

Вот тут-то и заметил мальчик ковыляющую в их сторону старушку. Возмущенно так ковыляющую, по походке сразу видно. А по лицу сразу видно, что она всем происходящим страшно недовольна: крючковатый нос недовольно сморщинился, ввалившиеся тонкие губы уже жевали крепкие слова, а в глазах появился ненормальный блеск.

— Сейчас будет песочить, — предупредил Вовчик друга и приготовился к неизбежному.

Бабка будто ждала этого, и еще на середине пути к фонтану начала:

— Что ж вы, окаянные, делаете. Кто ж вам энтакое позволил… — и прочее, и прочее.

— Надо, бабуль, наука требует, — резонно ответил Серега. Он умел умно разговаривать со взрослыми.

— Вот я вам покажу науку, — еще больше возмутилась умным словам Сергея старушка и потрясла клюкой в воздухе.

«Темная старушка попалась», — подумал Серега.

Кот, почувствовав поддержку со стороны, завыл изо всех своих кошачьих сил и сделал отчаянную попытку вырваться, чем немало потревожил державшего его Сергея. Сердце старушки вынести такого не могло.

— Придет время, будет он вот так над вами измываться, а вы убежать и захотите, да не сможете, — неожиданно встав и как-то выпрямившись, став выше, пригрозила старушка.

Вовчик усмехнулся:

— Бабуль, это ты не подумав сказала.

Он представил себе, как этот мокрый и жалкий кот хватает вдруг их с Серегой за шиворот и макает головами в фонтан. Смешно как-то представилось, бабка не предусмотрела разницу в росте и интеллекте.

— Будет это, — забормотала старушка, опять сгорбилась и пошла прямиком на ребят, протянув руки к коту.

— Ненормальная, что ли, — предположил Сергей.

— Может, — согласился Вовчик. Ему стало немного жутковато от слов этой старушки. — Давай отдадим ей кота, все равно он для опытов не годится, чересчур воды боится.

— Да пусть забирает своего кота, нужен он больно, — согласился Сергей и расслабил утомленные проводящимися опытами ладони. Кот шлепнутся прямо в воду, обдав мальчишек брызгами, и поплыл.

Выбравшись из воды, животное в отместку стряхнуло с себя капли прямо на ребят и гордо проследовало к старушке. Похоже, Вовчик ошибся, и у кота проснулся-таки интеллект. Он почувствовал, что там, у корявого знака вопроса, называемого старушкой, он обретет покой и защиту. Ребята же в это время развернулись на сто восемьдесят градусов и направились домой, подальше от странных бабок.

— Будет это, — бросила во след удаляющимся мальчикам старушка, — и будете вы звать на помощь, и никто не внемлет вам. Никто.

Последние слова мальчишки слышали уже, скрывшись за пятиэтажкой. Мурашки пробежали от того голоса, которым проводила ребят старушка.

— Ничего себе бабка, — оправляясь от испуга, заметил Вовчик.

— Ты слышал, что она сказала? — Серега удивился, как трудно ему удалось выдавить из себя слова. — Точно ненормальная.

— Ага.

И больше ни одного слова ребята не проронили до самого дома. И Вовчик, и Серега не только сидели за одной партой, но и жили в одном доме, только на разных этажах: Вовка на втором, а Серега на пятом.

— Ну пока, — Вовка первый вошел в свою дверь.

* * *

Этот дом был странным и страшным.

Старушка, сидевшая некогда на скамейке, как-то преобразилась. Нет, не внешне: и знак вопроса остался тем же, и крючковатый нос не выпрямился. Одежда сменилась на балахон, что ли, и глаза были уже не заспанные, блестели и казались крайне сосредоточенными. И сразу все изменилось. Она стала не простой старушкой, она стала ведьмой, Вовчик это чувствовал. Крючковатые руки перебирали траву и бросали ее в большой закопченный чан, стоявший прямо посередине комнаты на трех металлических ножках. А под ним костер. Как это так получилось, что в обыкновенном доме разожгли костер, а пожара не случилось, Вовчик понять не смог. Полумрак скрывал все происходящее в доме, только часто расставленные свечи не давали окружающим предметам раствориться во тьме.

— Зверь с душою человека… — разобрал слова в нестройном бормотании старушки Вовчик. И снова непонятные заклинания. Вовчик все видел ясно, как по телевизору.

Над чаном поднялись сизые клубы и расступились, освободив небольшой круг над бурлящей жидкостью. Старушка зачерпнула оттуда ржавым ковшиком, похожим на те, что показывают в исторических фильмах, и отошла от чана. Впереди стоял стол. Почему Вовчик его сразу не заметил? Весь усыпанный горящими свечами, как торт на день рождения старика-долгожителя. А посередине кот. У мальчика похолодело внутри. Тот самый кот. А в глазах у кота новое осмысленное выражение, от которого хотелось бежать долго, чтобы не видеть этого. Не бывают такие глаза у котов. Вот хоть режьте Вовчика, а такого не может быть.

Старушка положила ковшик перед котом, и зверек отхлебнул. Вовчик почувствовал, как ноги становятся каменными, неподъемными. Кот зажмурился от удовольствия, со смаком втягивая сложенными трубочкой губами из ковшика. Черт, ведь коты так не пьют. И не кот он вовсе, Вовчик теперь это ясно видел. Шерсть еще оставалась на теле, а лицо, видно же, человеческое лицо. Вовчик зажмурился — может, привиделось, а потом резко открыл глаза.

Это не кот. Вовка теперь ясно видел: то, что он принял сначала за шерсть, оказалось черным, с иголочки костюмом. И лицо усатое напоминало, конечно, кота, но явно было человеческим. Человек перестал умещаться на небольшом столе и спрыгнул на пол, повалив за собой несколько свечей. Грациозно спрыгнул и опустился на четыре лапы. Тьфу, на четвереньки. Видно, не удержался на ногах и оперся еще и руками. Видно было, что ему такая поза больше нравится, и на ноги человек встал нехотя, с ленцой. И в то же время пластично.

— Василь Василич, как вы себя чувствуете? — спросила у кота, то есть у мужчины старушка.

— Му-урзко, — как-то гортанно произнес человек.

— Мерзко? — переспросила старушка. — Ничего, привыкнете.

Василь Василич плавно проследовал к креслу-качалке и опустился в него, поджав ноги.

— Что вы чувствуете, Василь Василич? — старушка была очень почтительна, с уважением разговаривала с мужчиной.

— Месть, — в глазах, прикрытых сладкой истомой, сверкнули неожиданные искры.

— Это хорошо, — согласилась старушка. — Это мне от вас и нужно.

А потом все пропало во мраке, и Вовчик проснулся.