Этот Человек

Вера Андреева (2024)

Душа, не нашедшая себе покоя, бродит по миру с 142 г. до н.э., она давно уже разочаровалась в людях, все они казалась ему одинаковыми, у всех у них не души, а душонки, поскольку их желания и цели такие обычные и мелочные, не достойные внимания. Но однажды призрак встречает душу Человека, к которой привязывается уже навсегда, он постепенно знакомится с жизнью этой души и с каждым днём узнаёт о ней новое, о чём повествует нам. Однако и у призрака есть цель, казалось бы, он обречён на жалкое существование, но он всё ещё хранит надежду в своём сердце. Ради своей цели призрак отправляется в глубины космоса, но за то время, что он провёл вдали от Человека, многое изменилось, в том числе и этот Человек.

Глава II. «Она заставляет меня улыбаться, и я улыбаюсь»

В начале сентября, не помню в какой день, днём человек отправился в церковь, я решил, что он верующий, подумал, неужели он пошёл что-то просить, как остальные? Я было разочаровался, но как только человек вошёл в церковь, он спросил у священника, не поздоровавшись: «Почему нужно почитать отца и мать своих?»

Священник несколько удивился, это было видно по его высоко поднятым бровям, которые тут же омолодили его старое лицо, разгладив морщины на переносице, но ответил кротко: «Потому что так велел Господь — Бог»

Человек продолжил допрос.

— Но почему он так велел?

_ Потому что отец и мать создали тебя, они породили в тебе жизнь, а сделали они это благодаря Богу, который послал им тебя. Они тебя воспитали, обучили, прокормили, ты должен любить их за это и уважать, — слегка призадумавшись, ответил он

— Я понимаю, но ведь не каждый человек желает жизни, это родители меня возжелали.

— Что ты, жизнь — это дар, который надо беречь, а те кто дали его тебе священны, запомни это сын Божий/дочь Божья.

— Почему жизнь — это дар? Её ведь так же легко создать, как и погубить. А дар — это то, что непостижимо для многих и есть лишь у некоторых.

— Такой вопрос задаёт лишь тот, кто не умеет жить. Жизнь дана человеку, чтобы он творил добро и боролся со злом, а это понимает не каждый, многие существуют и лишь некоторые живут.

Человек задумался, он понял, что думает уже слишком долго, тогда он кивнул священнику, а тот перекрестил его и сказал: «Ступай, дитя, Бог милостив к тебе всегда, если этого желаешь». Человек медленными шагами пошёл к выходу, вдруг он обернулся, священник смотрел на него, человек поспешил выйти. Я заметил, что душа священника непоколебимо молчала, даже когда человек оглянулся на него и блеснул вопрошающими глазами.

Когда он оказался на улице, его душа запела, он как будто почувствовал всю прелесть природы. Яркий солнечный свет пронзил его насквозь и наполнил всё его существо, затем человек вдохнул всей грудью лекарственный аромат малиновых астр. И эта душа воскликнула: «Как же хорошо! Наконец-то сентябрь! И Ли!»

Осчастливившаяся душа полетела куда-то очень быстро, я едва угнался…должно быть к Ли…

Человек прибыл в зоологический парк Лунаре, он сел на скамейку возле жирафов и принялся их комментировать:

«Животные… они…, они ищут своего места под солнцем, как и мы. Они ничего не понимают, ходят из стороны в сторону, едят, спят, ходят в группах и ходят отдельно, в одиночестве, есть те, кто предпочитают валятся на песке, есть те, кто ест всё время, а есть те, кто и не знает, чего хочет, просто ходит да что-то под нос себе бормочет. Я вижу её, недоделанную лошадь, смотрю ей прямо в глаз, сливаюсь с её дыханием, я, она, мы неотделимы…мне хочется рыдать»

— Что с тобой? Ты видно…не в духе (pas d’humeur)? — подошла та самая Ли с аккуратно уложенными снежными локонами, теперь, когда я разглядел её, то могу с уверенностью сказать, она уступала по красоте только братишке человека. Если у Луи были ярко чёрные глаза, то у Ли они отдавали каким-то зелёным, еле уловимом цветом, сама она крупного телосложения, видно, что очень любит заниматься спортом, судя по её круглым плечам, плаванием. Всё её тело выглядело чрезвычайно атлетично, голова казалась в разы меньше, но несмотря на её непропорциональность, салатовые глаза и длинная улыбка производили впечатляющий вид. Слово humeur она произнесла изысканно, с придыханием, так, что оно вспорхнуло и тут же улетело, как бывает у аристократов, когда они ведут беседы.

— Ли, здравствуй! Да вот смотрю на жирафов… как ты? Родители не заметили твоего исчезновения? — поспешил ответить человек, игнорируя вопросы Ли

— Жирафы — очень красивые животные, жаль, что они здесь, а не на воле… А насчёт родителей не беспокойся, они немного на меня накричали, но, к счастью, последний день Помпеи не наступил, — Ли слегка ухмыльнулась, чуть позже я обратил внимание на её платье, на нём можно было заметить большое бледно-коричневое пятно и след от синей шариковой ручки возле воротника, она много работает и мало заботится о внешности, но всегда выглядит безупречно…и тут наши мысли совпали

Человек: «Красива, даже очень, а ведь ещё утром, наверное, лечила собак да кошек, устала, а выглядит она, как будто с обложки журнала. Так бывает, когда делаешь то, что любишь всем сердцем…»

— Хорошо, что твои родители не пытаются окружить тебя гиперопекой, ты свободный человек! Если бы мой отец отпустил меня, то я бы это лето провела бы в Лондоне… а знаешь почему Лондон?

«Свобода? Нет, конечно, она и не знает, что стены вокруг меня сжимаются постоянно, да и кто вообще свободен? Это невозможно в полной мере…стоит почувствовать её, нащупать руками и она тут же просачивается сквозь пальцы как песок»

— Ну? — Ли хитро прикрыла глаза

— Хочешь побеседовать с Елизаветой II? — выдал человек, я думал он скажет о замках с приведениями, хотел я найти там товарищей, да они меня, к удивлению, не видели…и несли они полнейший бред, тогда я решил, что если совсем потеряю веру, то отправлюсь туда, чтобы сойти с ума

— Выпить с ней чашечку чая…ну можно, конечно, но,однако, не об этом. Видишь ли мне бы хотелось заботиться о животных в Лондонском зоопарке, а ещё недалеко от Лондона в Оксфорде даёт лекции Ханс Адольф Кребс, он потрясающий учёный!

— Ух, да у тебя прям наполеоновские планы, но звучит здорово! Я думаю, в следующем году у тебя всё получится, ведь твой отец обещал тебе выполнить любую твою просьбу, ели ты окончишь школу на отлично

— Mon dieu! [1] Ты помнишь про это?

— Конечно, ты же ждёшь этого дня с самого детства

— Да, просто я об этом не говорила уже очень давно… хорошая память. Лучше расскажи, как прошло твоё лето?

«Она спрашивает, как прошло моё лето. Что ж начнём. Около десятка бессонных ночей, не из-за гиперактивности, а из-за рефлексии, две панические атаки, навязчивые мысли…и постоянное горькое осознание бессмысленности, будто ты оказался совершенно случайно в чёрной дыре, откуда нет выхода, его просто не существует, потому что она поглощает тебя целиком…жизнь», — зря она/он так о жизни, я бы сейчас всё отдал за то, чтобы пожить хоть минуту, этого бы хватило, чтобы прокричать на весь Монпелье и понять, что кто-то тебя услышал.

— Неплохо, я прочитал/ла много чудесных книг и… ну, всё хорошо. Ли, я могу задать тебе кое-какой важный вопрос?

— Конечно

–Ответь мне честно, у тебя было такое ощущение, что ты лишний человек, знаешь, как в книгах русского автора Достоевского, я видела/л его книгу у тебя на полке в комнате?

–Ты про «Преступление и наказание»?

–Да, точно

–Дай подумать секунду, — еле заметные брови блондинки почти соприкоснулись, и её ещё детское лицо стало каким-то взрослым и деловитым, как у судьи.

— Нет, всё же я с таким не сталкивалась. А что?

— Да так, ничего, стало интересно, это, должно быть, трудно

— Что трудно?… Чувствовать себя лишним?

— Да, как думаешь, какого это?

— Я думаю у таких людей есть два исхода, нет даже три: либо докучать другим своим ничтожным существованием, либо сойти с ума, либо покончить с собой

— Да, ты что?! — иронично произнёс человек, ухмыляясь

— Ну да, самокопания, самобичевание — всё это путь сложных и несчастных. Знаешь, кому живётся легко?

— Это весьма банально, глупцам?

— Нет, не глупцам, а тем, у кого нет principes [2], — а я бы не был так уверен, не встречал тех, кому живётся легко, нельзя измерить жизнь, для кого-то одна жизнь покажется лёгкой, а для другого невыносимо сложной, и дело в том, что всем достаётся то, что они смогут вынести, только стиснув зубы

— Ну и ну, с чего ты так решила? Ты, наверное, судишь по своим родителям людей? Но, это же чересчур субъективно

— Ты прав/ва, это субъективно, и да, головы моих родителей заполонены принсипами, но ведь они не одни, таких же много

— Верно, но я думаю, что всё не так просто

— Может, оставим эти размышления на потом, лучше расскажи о своих планах, пожалуйста

«Лучше бы продолжили говорить о принсипах»

— Всё просто, у меня нет планов

— Как нет? Ну ты уже решила/л, что будешь делать после окончания lycée?

— Я не знаю, кем я хочу быть и кто я есть, мне нравится играть на скрипке и думать.

— Твои навыки прекрасны, но на этом не заработать

— Знаю, и что с того? Не думал/ла, что тебе деньги превыше всего

— Эй, ты знаешь, что это не так, просто это ведь так серьёзно

— Ли, как же мне не нравится, когда со мной говоришь как Рима

— Ладно, ладно, но открой мне хоть самую малость тайны, прошу, посвяти меня

— Я, возможно, поступлю в Парижскую консерваторию музыки и танца

— Mon dieu! C’est super! [3]

— Arrête! C’est presque impossible…[4]

— Bah, mais presque, hein [5]

Человек посмотрел на Ли и слегка улыбнулся, в его глазах засверкала надежда, он словно говорил ей глазами: «Ли, ты в меня веришь, спасибо тебе»

Они долго шли вместе по парку, смотря на животных, то с сожалением, то с радостью. Тут они сели на скамью, выкрашенную в багровый цвет напротив барьера с пандой. Человек и блондинка долго смотрели на панду молча.

— Она смотрит на людей, недоумевая, — вмешалась наконец Ли

— Осуждая их неразумное поведение и указывая им на то, что они такие же животные, как и она, просто немного хуже

Снова тишина. Человек заметил, как одна молодая женщина кормила бутылкой своего ребёнка, и тут же обратил внимание на маленьких панд возле большой матери панды, невольно подумав о дикой схожести матери-человека с матерью-животным, и уже шутка про панду не кажется такой забавной. Ли заметила печаль в глазах собеседника/собеседницы, разделявшего тишину, и выдала:

— А знаешь, панды, если хотят напугать другую панду, смотрят на неё опустив голову, чтобы чёрные уши казались второй парой глаз, четырёхглазая панда получается

Человек снова засиял и уже не мог сдерживать улыбку с лица, печаль прошла бесследно…словно её и не было никогда.

«Она заставляет меня улыбаться, и я улыбаюсь», — шептала душа этого человека

2 — Боже мой!

3 — принципов

[3] — Боже мой! Это же замечательно!

[4] — Перестань! Это почти невозможно…

[5] — Ну, почти же