Медведи, самосвалы и ещё много чего интересного. Роман

Вениамин Агнинцкий

Герой данного произведения прекрасно знает, что он – персонаж книги. Так как он находится прямо в голове у автора, он знает всю историю от начала и до конца. Сможет ли герой взять ответственность на себя и полностью изменить свою судьбу? Или всё предрешено сюжетом?

Глава 2

Что там написано?

Если есть в жизни смысл,

то в нём не хватает какого-то смысла…

Я шёл между очень близко стоящих друг от друга домов. Солнце устало обжигало тротуар у меня под ногами. Ветер поднимал небольшие клубы пыли, из-за которой казалось, что воздух очень плотный и тяжёлый.

— Где твои штаны, красавчик? — услышал я женский прокуренный голос, доносившийся откуда-то сверху

— Вот же они! — крикнул я в ответ, показывая на свои стильные синие штаны двумя руками.

— Так-то лучше, красавчик, — ответила она менее возмущённо. — Впредь будь более продуманный!

— Кто бы говорил! У тебя всего две реплики! — крикнул я в ответ.

Судя по всему, её этот ответ расстроил и она скрылась в своей квартире. А я, довольный своим остроумием, продолжил своё шествие, о причинах коего, видимо, стоит просветить вас.

Проснувшись утром, я справил нужду, сходил в ванную, позавтракал варёными яйцами, кашей, соком, кофе, булочкой, сендвичем с сыром, курицей, листом салата и соусом из горчицы, сметаны, красного перца и чеснока. Хотя полагаю, что эти факты можно было и упустить из внимания.

Совершив вышеупомянутые действия, я вспомнил про конверт, который был мне вручен Эрнестом накануне.

Не без любопытства я поднялся по лестнице обратно в спальню и начал искать халат, в котором, по моему воспоминанию, этот конверт и лежал. Обыскав всю комнату, я уже было отчаялся, предположив даже, что никакого Эрнеста, конверта и халата не было вовсе.

Если тут всё работает так, как я считаю, то халат находится прямо на самом видном месте. Я оглядел ещё раз всю комнату, затем посмотрел на себя.

Постиранный, поглаженный, благоухающий своей новизной халат находился нигде в ином месте, кроме как прямиком на мне! Заметив это нововведение, я спустился вниз, в столовую, так как там был подходящий свет для чтения. Я сунул руку в карман и обнаружил там вчерашний презент моего давнего друга. Распечатав конверт, устроившись поудобнее, я принялся читать. Текст письма меня взволновал не на шутку:

«Мы встретимся с вами! Не сегодня и не завтра. Когда точно — я не знаю. Вы не знаете меня, а я не знаю вас, но я должен вам кое-что рассказать о том, что вы, разумеется, уже и так знаете, однако, встреча наша, которая, уверяю вас, обязательно состоится, в корне изменит всю вашу жизнь. Мою — вряд ли. Да я уверен, что вообще не изменит, у меня, к слову, всё отлично. Я мудрый старик, который доволен всем, что происходит потому, что условия моей жизни более чем удовлетворительные. Я здесь самый умный, очень богатый, получаю, что хочу. Выгляжу я необычно — знаете, эдакий пожилой мужчина с придурью. Немного щурю глаз, будто знаю больше, чем рассказываю, невысокого роста, ношу причудливую одежду, живу в огромном особняке, меня зовут Вениамин, я написал много книг и вообще я очень крутой. Теперь вы вспомните, что что-то обо мне слышали! До встречи!»

Здесь я поймал себя на мысли, что слышал кое-что об этом старике. Исходя из моего опыта, я понимаю, что он прав. Не зря же данное письмо попало ко мне в руки. Всё, что там было написано, а я знал это точно, адресовано мне, а спорить с тем, что написано в письме, согласитесь, глупо. Значит, оставалось только ждать.

После завтрака во мне поселилось чувство, что я и бодрый, и уставший одновременно. Настолько неявное чувство, что я решил испытать себя и отправиться на прогулку. Стоит ли говорить о том, что не я принял это решение, да и чувство появилось лишь после того, как я о нём подумал? Полагаю — нет. Пришлось отправиться на прогулку в город.

И вот, я здесь, в городе. Я не помню как сюда добрался, хотя точно знаю, что выйдя из дома, я увидел, как мимо моего дома проезжал автомобиль моего соседа Ролана. Он точно знал, что я хочу добраться до города и подбросил меня. Вот я узнал, что живу за городом, очень далеко за городом.

Остановись!

Первое, что бросается в глаза в нашем городе — это ветер. Где бы ты не находился, в какой бы части города ты не был, ветер бросался тебе в лицо, глаза и остальные оголённые части тела. Как хорошо, что я надел штаны.

— Здравствуйте! Как ваше имя? — услышал я позади себя очень высокий и противный голос.

Я обернулся и увидел могучего мужчину в полицейской форме. Его лицо было размером с большой кирпич, его руки были словно вентиляционные трубы, а грудь шириной с велосипедную дорожку. Глаза его светились взором хищной птицы.

— Чем могу быть обязан? — спросил я вежливо.

— Как ваше имя? — повторил полицейский, ещё больше повышая свой голос.

— Я вышел в город, чтобы это выяснить, господин полицейский, — ответил я и стал ждать последствий.

Видимо, полицейского удовлетворил мой ответ, которого, скажем прямо, не было вовсе. Я это понял, когда увидел, что размашистый господин посмотрел на меня, как на идиота и скрылся за углом.

Кроме штанов на мне была одета рубаха, пиджак, ботинки и шляпа. Вот так я вырядился, выходит, пока разговаривал с достопочтенным представителем власти. Осталось выяснить лишь одно — как меня зовут!

За ответом я последовал ровно туда, куда иду и сейчас — вперёд. Выйдя из лабиринта узких улочек, я попал на оживлённый бульвар.

Люди вокруг делились на две большие группы. Одни куда-то спешили, другие же не спешили никуда. Я решил, что не могу продолжать свою прогулку, не присоединившись ни к одной из них. Так как времени у меня было предостаточно — я решил поспешить, но у меня из этого ничего не вышло, ведь спешащий человек мало того, что знает, где ему быть, так ещё и знает к которому часу ему там быть следует. Спешка без цели — это издевательство над временем, как явлением, наверное.

Я услышал галдение по правую сторону от меня. Когда я повернул туда голову, моему взору предстала толпа, которая окружила какое-то спонтанное мероприятие. Абсолютно забыв про цель моего выхода в город, о которой у меня и так не имелось ни малейшего понятия, я направился прямиком туда решительным шагом с целью преодолеть некоторое расстояние.

Что такое некоторое расстояние?

В общем, я оказался в каком-то сборище людей, окружающих каких-то двух спорящих мужчин.

— Позвольте, в чём тут дело? Это конфликт? Что послужило причиной? — спросил я у девушки, стоящей рядом.

— Это очередной субботний спор, — сказала она.

Суббота! Сегодня суббота!

— В чём же он заключается?

— Каждую субботу владелец бара Джонсы и владелец пекарни Джеймсы спорят тут о разных вещах, уважаемый.

— Что же сегодня разразило их?

— Сегодня они обсуждают проблему чаепития с медведем.

«Рассудите нас!» — кричал в толпу владелец Джеймсов. Можно ли пить чай с медведем?

— Ну… — почему-то сказал я вслух

— Вот! Господин! — указал на меня владелец Джонсов. — Можно ли?

Здесь я вспомнил вчерашний разговор с Эрнестом. Что-то слишком много медведей в моей жизни появилось, не перебор ли?

Нет, не перебор, они несут меня вперёд по истории.

— Здесь мне видится, что нужно задать вопрос касаемо данного предприятия, — продолжил я. — Вот, давайте размышлять логически! У нас имеется чаепитие с медведем… предположим.

«Нет!», «Боже упаси!», «Вы там с ума сошли?» — доносились возгласы из толпы.

— Хм… Предположим! — уточнил я, что успокоило некоторых паникёров. — Предположим, — акцентировал я, — что у нас состоялось чаепитие с медведем…

— Состоялось и состоялось! О чём разговор? — крикнул кто-то.

— Да! Давайте ещё вспомним, кто выиграл в футбол вчера! — заметил другой человек из толпы.

— Что тут обсуждать! — подхватил, почему-то и я. — Так, предположим! Предположим, что сейчас проходит чаепитие с медведем. К этому, безусловно, гипотетическому мероприятию должны задать вопрос — с кем или с чем? — говоря это, я повышал голос, когда кто-то начинал возмущаться.

Со всех сторон я услышал одобрительные возгласы. Даже те, кто никак не унимался до этого и говорил между собой — успокоились. Все, включая хозяев Джеймсов и Джонсов обратили свой взор на меня. Наступила тишина.

Я осмотрелся, увидел, что нахожусь в центре внимания и, кашлянув, продолжил.

— Если мы имеем дело с чаепитием, на котором присутствует медведь в роли полноправного участника — то это недопустимо, скорее всего. Но если медведь идёт в роли закуски к чаю — то это уже ни в какие ворота, друзья. Жестокость по отношению к медведям преступна, а на вкус они, я думаю, не очень. Хотя, во многих странах считается, что медведь — это деликатес. Но в нашей — нет.

И хотя я не дал чёткого ответа на этот вопрос, вся толпа, с задумчивым видом каждого из её участников, потихоньку разошлась. Страсти утихли, на месте ещё недавно шумного скопления народа остались только я и зачинатели спора. Повисла немая пауза.

— Дал ты жару, друг! — сказал мне внезапно хозяин Джеймсов.

— Интересно рассуждаешь! — подхватил мысль хозяин Джонсов.

— Заходи ка на рюмочку! — сказали они одновременно.

Я вместе с ними отправился в бар Джонсы и присел на самое хорошее место из свободных. Хозяин Джонсов был похож на хозяина Джеймсов, за исключением тех черт, которыми хозяин Джеймсов отличался от хозяина Джонсов.

Передо мной в одно мгновение появилась бутылка с прозрачной жидкостью, три рюмки и солёные овощи.

— Это водка! — сказал хозяин Джеймсов.

— Я знаю, — сказал хозяин Джонсов.

— Я это не тебе! — нахмурился хозяин Джеймсов.

— Спасибо за столь радушный приём, господа! Очень приятно взять вот так и в разгар замечательного дня оказаться на приёме у таких хороших людей. Будем здоровы! — сказал я, наливая водку в рюмки и поднимая свою чуть ли не над головой.

— Вздрогнем! — сказали эти двое одновременно.

— Как твоё имя, друг? — спросил меня хозяин Джонсов.

— За ответом именно на этот вопрос я и отправился в город, господа, — сказал я и выпил ещё одну рюмку, предприимчиво наполненную хозяином Джеймсов.

— То есть ты не знаешь своего имени? — спросил хозяин Джеймсов.

— Как бы вам это объяснить, господа. Разумеется, я знаю своё имя, — я взял огурец и откусил кусочек. И лишь тщательно его прожевав, продолжил. — Разумеется, как и любой другой человек, кроме тех, кому ещё не придумали имя родители или те, кто потерял память и документы, я знаю своё имя. Я помню своё детство, родителей, братьев, свою первую любовь, школу, работу, всех друзей, подруг, любовниц, любимое блюдо, привычки, марку автомобиля, за руль которой я впервые сел, первый поцелуй, первое путешествие, любимый анекдот и даже чертёж одной детали для самосвала, но это, скорее по работе. Дело лишь в том, что имени моего сейчас попросту нет.

— Как это нет? — сказал владелец Джеймсов

— Что значит нет? — вторил ему хозяин Джонсов

— Вы же, — обратился я к хозяину Джеймсов, — Хозяин Джеймсов?

— Разумеется! — ответил хозяин Джеймсов.

— Так-то лучше! — сказал я.

— Всё-таки поясни нам, друг мой! Что значит — имени ещё нет?

— До сегодняшней вылазки в город его мы и не могли знать, господа.

Они нахмурили брови и начали сопеть. Я продолжал.

— Но сегодня случилось очень странное. Когда я шёл по улице, ко мне подошёл полицейский и поинтересовался моим именем. Но оно почему-то не появилось.

— Весьма странно, — сказал хозяин Джеймсов.

— Очень непонятно, — сказал хозяин Джонсов.

— И тут я понял, что сегодня я его выясню.

— Как же ты собрался это делать, — спросил хозяин Джонсов.

— Господа, только спокойствие! За всю мою жизнь я понял лишь одно. Ничего не нужно предпринимать. Когда будет нужно — всё случится само собой. Например, сказав какую-то околесицу, я познакомился с вами и теперь провожу свой день в такой приятной компании за очень хорошим напитком. Это ли не счастье? В конце концов, господа! Вы любите читать? — я не дал им ответить, — Бывает ли такое, что герой вашей любимой книги куда-то ходит, что-то делает, рассуждает, думает, проходит свой путь, свою дугу, так сказать, из главы в главу? Но кто-нибудь задавался вопросом — что происходит между главами?

Например! Взять детективы! — тут я разошёлся уже не на шутку. — Во многих мы не знаем имя убийцы до самого конца, до самой развязки. В конце оказывается, что злодей был с нами во время всего повествования. И вот вопрос! Господа… — я оглядел их, они явно ждали чего-то. — И вот вопрос! А садовник знает, что он убийца на протяжении всей книги? Вдруг он узнаёт об этом в то же время, что и мы? Вот незадача, правда?

Хозяин Джеймсов почесал затылок. Они переглянулись с хозяином Джонсов.

— Ты очень пьян? Ты скажи мне! — сказал он.

— Да? Да, я решительно пьян.

— Это отлично! Предлагаю тогда продолжить, кстати, сегодня у меня в баре выступает музыкальное трио из красивой девушки-вокалистки, флейтиста гомосексуалиста и барабанщика-мертвеца, — сказал хозяин Джонсов.

— Пожалуйста, надеюсь, это не фэнтези, где мёртвый барабанщик по-настоящему мёртв и играет на барабанах при помощи магии?

— Друг! — сказал хозяин Джонсов, взяв меня за плечо. — Это его прозвище. Он самый что ни есть живой.

— Меня это устраивает, — сказал я и мы выпили ещё.

Мы очень долго пили водку, официантка с большой грудью и неприятными бровями приносила ещё и ещё. Пару раз мне показалось, что я могу встать и уйти, но, как водится, ничего подобного не произошло. Хотя нет — пару раз я вставал дабы сходить в туалет, умыться и побить себя по щекам. Спасибо и на этом.

Наступило время представления. На сцену вышло не трио, а целый ансамбль. Там были ударные, флейта, контрабас, скрипка, фортепиано и что-то ещё. Началось всё с прекрасной танцевальной песни про зелёные луга:

«Я по лугам с тобой несу

Горсть любви и охапку света

Зелёным я лугам кричу

Что тебя на свете лучше нету»

Затем была медленная композиция про дурочку, которая очень любила жёлтый цвет:

«Ты знаешь, что жёлтый

Это признак разлуки,

Ты знаешь, что он

Убивает любовь»

Финальной песней в первом отделении была ода красным розам:

«Стой! Если приближаешься

То ты в опасности

Красивые и коварные

Розы в нашей реальности»

Песни эти не были преисполненны каким-либо смыслом, но хозяин Джонсов был прав — певица в этом ансамбле была поистине чем-то между нежностью мамы и страстью шлюхи. А флейтист действительно оказался гомосексуалистом.

После каждой песни мы вставали и сильно хлопали в ладоши. После выступления музыканты очень быстро собрались и исчезли где-то за сценой. Я тоже собрался уходить.

— Спасибо, господа, — я говорил это, держась за стену.

— Всегда пожалуйста, дружище! Удачи с поиском имени. Кстати! Это счёт! — хозяин Джонсов вручил мне бумажку, на которой была огромная сумма.

— Я не могу… не сейчас… — говорил я, осознавая, что даже не знаю, были ли у меня какие-нибудь с собой деньги или нет.

— Приходи завтра, оплатишь всё как сможешь, — сказал хозяин Джонсов, — А ни то мои ребята тобой займутся!

— Ну это полный бред, надеюсь, этого ты не говорил!

— Не говорил чего?

— Про ребят, которые займутся мной!

— Ты пьян, друг! Ничего такого я не говорил! — сказал хозяин Джонсов.

— Спасибо! — ответил я. Пока шёл этот диалог, я шарил по карманам и что-то нащупал. Это был мой бумажник, я его достал, открыл, отсчитал полагающуюся сумму и, поблагодарив всех, направился на выход. По крайней мере я оказался весьма состоятельным парнем.

Проходя по ночным улочкам города, держась за стены и еле переставляя ноги, я споткнулся о камень и упал. Бумажник вылетел у меня из рук, из него выпали какие-то визитки, карты и бумаги. Ползая по тротуару, я начал их собирать. Это было тяжело, учитывая тот факт, что в городском сумраке было ничего не разглядеть. Собрав всё, я увидел карточку с фотографией. Каково же было моё удивление, когда я понял, что на фотографии был я. Это был мой документ! Вот и разгадка!

Я взял его, поднёс ближе к лицу, было темно, всё двоилось перед глазами.

Чёрт возьми, что там написано? Зачем ты так со мной?