Дневники

Василий Николаевич Могунов

История жизней, прошедших через великие потрясения ХХ века, время революций и войн, в которое города меняли названия, а страны – границы. О счастливом сибирском детстве 20-х гг. О голоде и нищете 30-х гг. Об учёбе в лётной школе. О войне, фронтовых буднях, дружбе и любви.«Они поднимались с товарами вверх по Каме в больших лодках, называемых „могунами“. Одной из таких лодок владела семья моего прадеда. Мне кажется, что фамилия Могунов произошла от названия этой маленькой баржи – Могун».

Наше хозяйство

Богатыми мы никогда не были, но и не терпели нужды до начала 30-х годов. 30-е годы ─ это начало ломки сложившихся веками устоев в деревне. Начало уничтожения трудового крестьянства. Насильственная высылка так называемых «кулаков». Разорение деревни. К этому моменту умерла моя мама и наше семейное хозяйство тоже пришло в полный упадок.

Город Петропавловск, здание НКВД

Однако чем же мы жили до 30-х годов? Я не думаю, что мы жили за счёт заработной платы отца. Я отлично помню, что отец сменил три места работы: сельхозснабженец, или экспедитор в каком-то хозяйстве, заведующий столовой в НКВД, затем заведующий снабжением в тюрьме НКВД, вернее не всей тюрьмы, а небольшого предприятия при тюрьме. И везде заработная плата была мизерная.

При жизни мамы у нас было приличное подсобное хозяйство: две коровы, пятнадцать свиней, большое количество кур, ну и огородное хозяйство. Молоко шло не только нам, но его покупали и соседи. Мясо почти круглый год было своё. Овощи ─ свои, помидоры почему-то не выращивали. Все заготовки обычно делались осенью. Забивались свиньи, заготавливалось сало. Мать запекала окорока. Часть мяса присаливалась впрок. Две-три, а может и больше свиных туш отец продавал не базаре, и на вырученные деньги закупалась необходимая одежда и обувь.

У нас была такая традиция ─ может, она вам покажется варварской: к Рождеству Христову для каждого члена семьи полагалось по искусно зажаренному поросёнку полутора-двухнедельному.

Помню, как мать начиняла их рисом или пшёнкой, затем закатывала в ржаное тесто и ставила на противнях в русскую печь, которая занимала полкухни места. Корочки запечённого теста были очень вкусными, но не солёными, что нам было не по вкусу. Особенно мы любили, как мама пекла перепечики. Это такие шаньги, начинённые не творогом, а сочным рубленым мясом с разными приправами. Каждое воскресенье — лепёшки, оладьи. Одним словом, мать была великой мастерицей по части готовки. У неё за иконой был склад рецептов, которыми она постоянно пользовалась. Почти всё было своё. Отец где-то приобретал конопляное зерно, сдавал его на маслобойку и получал за это конопляное масло.