Банкир. Книга четвертая: Большой Договор

Василий Лягоскин

Александр, старший менеджер банка «Восточный» и Мастер боя, попал в опасный и полный клановых противоречий мир Ваалдам не по собственной воле. Но он, как поется в песне, не собирается прогибаться под устои, царившие тут тысячелетиями. «Пусть лучше этот мир прогибается под правила, которым привык следовать я, – считает Александр, – и горе тому, кто не согласен с этим. Даже если этот „кто-то“ – всесильный Владыка клана вампиров…»

Глава 2. Срединные горы. Мастерство не пропьешь

Утром Главе пришлось выдержать нешуточный бой с гномой. Он непроизвольно оттягивал выступление в рейд. Сначала был первый завтрак, потом тренировка, душ, и… второй завтрак, который оказался неприлично долгим. А все потому, что Александру пришлось выполнять свое ночное обещание — рассказывать об их героической схватке с драконом. Большую часть времени этого повествования трудился, конечно же Умник. Он успел отредактировать, и срежиссировать такой классный фильм, что его впору было выставлять на премию «Оскап».

— Единственная загвоздка, — усмехнулся Саша, когда эта идея пришла ему в голову, — будет в том, что все дружно номинируют его по разряду фантастических боевиков, а фильм-то самый что ни на есть документальный!

Таким его и воспринимали зрители, и актеры, купающиеся в волнах заслуженной славы. Кроме самого Шефа, конечно. Он сейчас никак не мог отредактировать другой сценарий — ту его часть, когда он будет отказывать Банке в ее законном желании попасть в родные края. Что бы не утверждала сорокалетняя гнома, в душе она была ребенком, который, к тому же, прежде никогда не ступал даже за порог гномьих пещер.

Наконец, фильм закончился. Даже после такой красочной и исчерпывающей версии вчерашних приключений Командира и его команды у клана были вопросы. Но Глава опередил всех, подозвав прежде других к себе Банку. Гнома сияла, как ребенок перед первой своей елкой. И Саша чуть смутился; представил себе, что у этого вот ребенка будет отбирать сейчас большую и сладкую конфету.

— Хочешь увидеться с мамой и папой? — улыбнулся он гноме как можно ласковей.

Лицо Банки нахмурилось, сбросило с себя праздничное выражение. Но ответила она ожидаемо и безапелляционно, в полной уверенности в своем праве решать — куда ей идти, или ехать сегодняшним утром.

Вообще-то такого права у нее не было, как и у сгрудившихся за ее спиной товарищей — все они потеряли его; точнее — вручили в руки Главы, когда подписывали Договор о вступлении в клан. Но Мастер не хотел выглядеть сейчас в глазах гномы, и других девушек абсолютным тираном, для которого самое главное — это целесообразность. Поэтому он пожал плечами, и кивнул:

— Хорошо, едешь сегодня с нами.

Он подождал, пока гнома перестанет прыгать в порыве радости от близкой встречи с родней, и добавил скучным, ничего не выражающим голосом:

— Но учти — если Глава твоего бывшего клана заявит свои права на Доспех Первого Гнома, отказать ему в этом праве ни ты, ни я не сможем. В конце концов, ты его просто умыкнула — без всякого разрешения.

— А привязка? — едва не заплакала гнома, — они же без меня не смогут пользоваться им.

Она махнула рукой в неопределенном направлении, где, по ее смятенному мнению, должна была находиться клановая реликвия.

— Ну и что? — еще раз пожал плечами Глава, — стоял Доспех сотни лет в углу, и еще постоит. Или полежит — грудой запчастей.

Это он так отреагировал на внезапно вспыхнувшие злобной решимостью глаза гномы.

— Но…, — поднял палец Александр.

Все замерли в ожидании очередного озарения Мастера; Банка прежде всего. И тот не подвел их ожиданий, выступив сейчас в качестве Мастера Общения. Нет, Александр не предполагал сейчас обольщать собственными речами клан; свое красноречие и мастерство в заключении договоров он оставил на потом, на переговоры с Подгорными гномами.

— И вот в нем, в Большом Договоре с Подгорным кланом, я попытаюсь втиснуть и строчку о Доспехе. Самым меленьким шрифтом, — усмехнулся Глава, — чтобы гномы подмахнули Договор, не читая. Договорились?

Банка машинально кивнула.

— Так что ты сегодня остаешься здесь, — Мастер теперь развел руками, — чтобы ребята в пещерах сходу не потребовали своего, — а со мной поедут…

Сразу весь клан выступил вперед. Александр выбрал прежде всего Грома с Тарзаном; решил, что семейная жизнь им хоть на сотую долю миллиграмма, но уже наскучила. Потом Зая, как основного подсказчика и свидетеля в переговорах.

— Малышка, ты, — ткнул он пальцем в грудь сестренки, и та расцвела улыбкой.

Палец не остановился напротив вытянувшегося струной эльфа; он словно напомнил Искателю, что вчера, за отсутствием времени, боезапас лучника так и не был пополнен. Потому указующий перст, к некоторому удивлению его собственного хозяина остановился на фигурке Надежды. Сам Шеф интерпретировал этот выбор следующим образом:

— Пусть съездит, проветрится. И на пещеры посмотрит. Все равно ее скоро домой отправлять; будет, что вспомнить.

Умник тактично напомнил:

— «Шеф, до воскресенья на Земле еще 969,36 суток Ваалдам. С учетом временного коэффициента, конечно».

Александр задумчиво протянул; не столько в ответ, сколько делясь с помощниками смутными предположениями:

— Сдается мне, что этих лет в мире Ваалдам у нас нет. Все должно случиться намного быстрее.

Что именно должно было случиться, Глава не пояснил; не успел. Из салона «Арматы», из его десантного отсека, раздалась громкая брань Зая, первым заскочившего в машину. Громоздкий корпус машины содрогнулся. И практически сразу Мастеру пришлось демонстрировать чудеса ловкости. Из открытой двери вылетел увесистый чурбак, который должен был снести с ног землянку, и, по меньшей мере, поставить крест на ее сегодняшнем участии в экспедиции. Александр тяжеленный чурбак даже не пытался остановить; просто перевел направление его движения в сторону — туда, где не стояли ни члены экспедиции, готовые последовать примеру трактирщика, ни провожающие.

Деревяшка громко стукнула о пустую дверцу гнезда боевого андроида, напомнив об отсутствии резервов в «армии» Командира. Следом в открытой двери «Арматы» показалась разъяренная физиономия тролля, на лбу которого наливался огромный темно-фиолетовый шишак. Наткнувшись взглядом на лицо Главы, не предвещавшее ничего хорошего Мастеру Общения одиннадцатого Уровня, тролль мгновенно оценил все — и траекторию полета деревянного «снаряда», запущенного его мощными лапами, и фигурку Наденьки, хлопавшей глазами прямо напротив двери, и место, где сейчас валялся чурбак, и куда он не мог долететь из двери сам — с какой бы силой его не вышвырнула наружу ярость трактирщика.

Мастера внутри душил смех, который никак нельзя было выпустить наружу. Он уже успел нарисовать картинку того, как Зай ловко запрыгивает внутрь десантного отсека, скользит на круглом в сечении полене, размахивая руками, и, не удержав равновесия, впечатывается лбом в жесткое сидение. Трактирщик, очевидно, решил, что отстранение его от экспедиции станет первым, и самым ничтожным наказанием. Что кара Главы будет для него…

Оставшиеся в салоне поленья оказались у шкафов, в компании с первым, самым толстым, в несколько секунд, за которые никто в гараже не успел даже рта открыть. А тролль огладил невысокую поленницу широченной лапой, и чуть заискивающе улыбнулся Командиру: «Ну, что? Исправил я свой огрех?».

— Молодец, — кивнул ему Шеф, наконец-то позволивший себе широко улыбнуться, — а теперь грузи обратно.

— Но зачем?! — поразились все, и прежде всего эльф.

А Джесси внутри даже разразилась гневной тирадой:

— «Это вроде армейской ерундистики — покрасить листики на деревьях, выщипать сухую травку руками на газоне… Потом заставишь обратно выгрузить, и снова загрузить?».

— И откуда только ты такое знаешь, — удивился Шеф, — вроде бы в моем армейском прошлом ничего подобного не было? А выгружать их я заставлять не буду. Пусть бревнышки с нами покатаются. Пригодятся.

– «Шеф! — изумленно воскликнули Джесси с Умником, — Основной носитель достиг 8 Уровня знаний и навыков Мастера-оракула».

— Скоро мне и из дома выходить не нужно будет, — совсем не обрадованно проворчал Александр, — все наперед буду знать. Враги сами будут приходить, и подставлять шеи под Черные мечи — все равно их судьбу я просчитал наперед. Не хочу. Отныне запрещаю даже слова такие упоминать: «Основной Носитель, Уровень знаний и навыков…». Дальше по тексту. Понятно?

— «Понятно! — дружно гаркнули помощники, и тут же добавили, — хотя роста Уровней знаний и навыков это не отменит… Все-все — это в последний раз!».

Мастер представил себе, как господин Эйнштейн с Ольгой Ивановной внутри сейчас пригибаются пониже, чтобы их не достала заслуженная оплеуха Шефа, и расхохотался. А недоумевающим спутникам объяснил:

— Это я про Зая. Как он пугать будет гномов своим рогом. У Малышки их два, но очень скромных, а у нашего переговорщика…

«Армата» тем временем мчалась по Дороге Ушедших. От графика движения, что представил ему Арматор, наложив прямую красную линию от тактира «У веселого тролля» к Срединным горам, Мастер отказался. Велел держать курс на первую Кольцевую.

— Что мы там не видели, брат? — проворчала демоница, наблюдая, как красная линия медленно исчезает с плана на лобовом стекле, — сам ведь говорил, что времени в обрез.

— Говорил, — не стал отказываться от собственных слов Глава, — а еще раньше обещал и себе, и вам, что как можно быстрее попаду вот сюда.

Он ткнул пальцем в радиальную Дорогу, которая, как утверждал Ильярриэль, упиралась в здание Ушедших; пятое из уцелевших в бесчисленной череде лет. Мастер выбрал именно эту дорогу, потому что от неведомого «замка» было ближе всего к Срединным горам. Но больше, чем это здание, его интересовали две нивы; точнее, то, что вот уже не первое тысячелетие росло на них от одного сезона Ураганов до следующего. Об этом он пока не стал говорить — остерегся, что его закидают версиями. Прежде всего, конечно, Надежда, с ее домашним опытом в садово-огороднических делах.

Первое предположение не подвело. Дорога, и обе нивы вдоль нее словно ждали их. Опытный (уже опытный!) взгляд Ментального Мастера, который призвал на помощь Мастеров Жизни и Земли, даже сквозь толстый слой почвы разглядел, что от корней уже тянутся к свету ростки. Их он тоже разглядел, и распознал; даже попытался понюхать и почувствовать вкус будущего урожая этих нив. Впрочем, это легко можно было сделать, только глянув на полотно Дороги, куда свернула «Армата». Под широкими колесами явно лопались и хрустели орехи.

— Крупные — это грецкие орехи, — объявил негромко Александр, — интересно — здесь тоже отрастают карликовые деревца или кустики, которым хватает трех месяцев для полного цикла вегетации?…

Он невольно покосился в сторону землячки, сидевшей по левую сторону от Командира, и сейчас глянувшей на него с неподдельным уважением. Молодецки осаниваться и расправлять плечи: «Смотрите — какой я умный, целый техникум закончил!», — он не стал. Так же, как не ответил на вопрос демоницы; последняя к названию «грецкий орех» отнеслась вполне спокойно — словно в странствиях с прежними хозяевами сумки уже видела такое чудо.

— А другие — это что?

Мастер вопрос понял — сообразил, что он относится к тем мелким орешкам, что скрывали свои семена в твердой удлиненной косточке. Но ответить вот так, не взяв в руки неведомый подарок давно исчезнувших из мира Ваалдам Ушедших не рискнул.

— Твердых? — вернулся он к характеристике, которую сам же дал орешкам, — интересно — выдержат они давление шин «Арматы»? Арматор — ты как считаешь?

— «При движении командно-разведывательной машины „Армата“ по радиальной трассе М-2 площадь покрытия дорожного полотна колесами машины составит не менее 16,6 процентов общей ширины Дороги. Давление на квадратный сантиметр полотна составит…».

— Достаточно, — остановил его Командир, — рисковать не будем. Есть способы уменьшить это самое давление — чтобы с гарантией сохранить урожай?

– «90% которого потом придется отдавать Владыке?», — желчно заявила Джесси.

— Это мы еще посмотрим, — гораздо оптимистичней ответил ей Саша.

В голове бывшего мастера леса тем временем возникла еще одна картинка из его давних трудовых будней. Теперь перед глазами была не кабина «колуна», а приборная панель чуть более современного ЗИЛ-131. Такой автомобиль тоже был в лесничестве. И сейчас Мастер словно воочию видел, как этот грузовик остановливается перед топкой лесной дорогой, теряющейся вдали, и к панели тянется рука водителя. Одно короткое движение, и вслед за переключением рычага явственно слышится шипение спускаемого через узкое отверстие воздуха. А сама кабина, вместе с корпусом машины, и экипажем, ощутимо теряет в высоте. Это выпускали воздух, и расплывались по грунту — подобно резиновым лыжам — плотные шины колес; все шесть.

— У нас, Арматор, как раз столько же, — подзадорил искина Командир, — получится провернуть такой же трюк?

Арматор ответил — действием. Салон дрогнул, и опустился на пару десятков сантиметров; точно так же, как когда-то давно другая машина на разбитой лесовозами колее. А явно довольный собой искусственный интеллект восьмого Уровня доложил:

— «Давление на единицу площади Дороги уменьшено на 217,4%. С высокой долей вероятности…».

— Отставить! — рявкнул Командир, — никаких «хайли лайкли»! Еще раз услышу — уши оторву!

– «Слушаюсь, Командир!».

Мастер Общения чуть заметно усмехнулся; ему на мгновение показалось, что в ответе бездушной машины вдруг промелькнула искорка страха — за уши, которые Шеф обещал оторвать, и которых у «Арматы» не было по определнию.

— Вперед, — скомандовал он, уже не пытаясь разглядеть, что сейчас безуспешно пытаются раздавить колеса «Арматы».

Он ушел в себя; отстранился и от болтовни демоницы с Надеждой, которую они вели через Командира, и от практически неслышного дыхания троллей за спиной, и от нетерпения Джесси. Последняя и не выдержала первой:

– «О чем задумался… Шеф?».

— Пытаюсь построить очередную логическую цепочку еще до того, как увижу очередное звено, — охотно откликеулся Шеф.

— «Ну, и как — получается? И что это за цепочка?».

— Эта загадка лежит на поверхности, — усмехнулся Глава, — бери, да пользуйся. Точнее, пробуй крепость зубов на этом «граните». А если серьезно — занимает меня такой вопрос: «Почему в двух Убежищах Ушедших — трактире, и развалинах гоблинов — защитные Куполы практически идентичны, а третий — тот, к которому мы сейчас едем, резко от них отличается. Как и другие два, кстати.

— «И откуда такой вывод?».

— Так гоблины бы в них давно все обшарили. И жили бы, наверное, в более комфортных условиях, чем те, что они себе оборудовали в Убежище.

— «Я, конечно, не Мастер логических цепочек, как некоторые, — с нескрываемым ехидством заявила помощница, — но в твоих умозаключениях вижу сразу несколько слабых звеньев. Перечисляю по порядку:

— Почему ты решил, что гоблинам нет хода сквозь Купол, к которому мы едем?

— Откуда такая уверенность, что там, впереди, вообще есть Купол?

— Может, старая Гобла запретила своим подданным даже заходить на эту Дорогу, не говоря уже о Куполе? Может, тут тоже был какой-нибудь Договор?

И, наконец — последнее! К чему вообще все эти размышления? Сам же сказал недавно почти гениальную фразу: «Съездим, и посмотрим!».

— Будем считать, что это гимнастика для ума, — спокойно ответил Шеф, — тренировка навыков и умений. А насчет твоих «слабых звеньев»… Укрепить их — дело пары минут.

– «Как?!».

— Очень просто, — усмехнулся Глава, — сейчас позвоним Гоблу с Боблом, и узнаем у них — по пунктам, с первого по третий.

Он действительно вызвал Убежище, и своих зеленокожих «друзей». Связь, котрую предоставлял соответствующий Узел командно-разведывательной машины, видеоизображения абонента, к сожалению, не обеспечивала. Так что Командиру, как и всему экипажу «Арматы», пришлось довольствоваться фотоизображением зеленых физиономий братцев-гоблинов, что Умник по собственной инициативе разместил на половине лобового стекла. На второй части была представлена карта «метрополитена», на одной из радиальных веток которого медленно перемещалась красная точка. Это искин машины показывал, что вездеход практически преодолел уже половину пути до предмета спора Основного Носителя с частью собственной сущности.

— Бобл, Гобл! Что нового в Убежище? Чем можете похвалиться?

Ответил Гобл — Мастер Общения как-то распознал его по строке, что бежала под фотографией братцев:

— «Выполняем твой приказ, Глава. Направляем всех, кого видели, к троллю Заю. И сортируем урожай. Очень тщательно сортируем».

— Молодцы, — невольно улыбнулся Александр, распознавший сильный нажим и секретный смысл двух слов: «Очень тщательно», — а орехи когда собирать будете?

— «Это то, что нужно колоть, и есть не больше одного в день?».

— Что за чушь? — хотел воскликнуть Мастер, — конечно, килограмм-другой орехов за раз может сказаться на организме негативно, но один (!) орех в сутки?! Это кто такую диету придумал?

Гоблин ответил — словно уловил эманацию невысказанного вслух вопроса:

— «Гобла велела. Но это правило… оно тоже не выполнялось… почти».

Теперь Саша между строк читал и обиду существа, которого в далеком детстве родная бабушка, такая всесильная, совсем не баловала деликатесами, и нешуточную надежду, что с новым Главой все переменится.

— Я так понимаю, что практически все шло на продажу? — ткнул пальцем, и, как всегда угадал Мастер.

– «Все!», — выдохнул Гобл.

— А куда урожай таскали? — задал второй вопрос Александр.

Гоблин ответил, причем «укрепив» сразу два звена в логической цепочке Командира.

– «Сразу в столицу, Глава. Тот Купол, что скрывает другое Убежище, был недоступен — даже для Гоблы. Она нам вообще запрещала приближаться к нему».

— Но вы все равно знали его секрет? — догадался Мастер, — он как-то связан с именем Алекса вась Худоба?

— «Связан», — буркнул из-за «тридевяти земель» Гобл, и растаял вместе с братом на экране.

Это Александр отключил линию связи. Злорадствовать в адрес Джесси он не стал; лишь заполнил и собственный организм, и помощницу ожиданием новой тайны. Это чувство было столь сильным, что не развеялось за долгие тридцать пять минут — именно столько времени понадобилось «Армате», чтобы практически упереться в Купол, который был виден самому Мастеру, да Надежде. Таранить защитный слой бампером командно-разведывательной машины он не стал. Лишь кивнул экипажу: «Ждите», и одним текучим движением выскользнул в открывшуюся дверь, переместившись мимо демоницы так, что не дрогнул ни один волосок на прядке, которая кокетливо расположилась меж крохотных рожек. Названная сестра лишь завистливо вздохнула.

А Глава уже стоял, распахнув руки так, словно собирался обнять весь мир Ваалдам. На самом деле он, конечно, сейчас всем телом, и прежде всего ладонями, изучал защитное плетение Купола. Он ВИДЕЛ, и чувствовал, что в Руну кто-то когда-то вторгся — грубо, но достаточно профессионально. Саша не считал себя супермагом, и опыта у него было… кот наплакал. Так что имя зловредного Худобина возникло не по причине того, что Ментальный Мастер, замерший у Купола, сумел прочесть почерк предыдущего мага. Но предчувствие не могло обманывать. Какой-то след вась Худоб здесь точно оставил. Но — как бы не стремился Шеф ворваться внутрь защищенного пространства — главным было дело. Нужно было «подлечить» плетение, по возможности максимально придав ему первоначальный вид. И это не было таким уж легким делом; несмотря на то, что эта Руна была намертво отпечатана в памяти Мастера. Да еще и Умник старался подсказать.

В нынешнем состоянии плетения чувствовалась злая сила Худобина. Две тысячи восемнадцать земных лет назад он словно специально навертел здесь — не столько для того, чтобы поставить преграду для случайных путников, сколько в злом желании подловить следующих магов в явные и тайные ловушки. Изумления от факта существования такого корявого сплетения Рун не было; в мире, насыщенном маной, имели право на жизнь и не такие чудеса.

Наконец, Мастер отступил на шаг, любуясь, и заслуженно гордясь своей работой. Он не ждал сейчас проявления чувств помощников, которые обычно выражали их в цифрах, показывающих возрастание Уровня навыков и знаний. Но восторженный вздох Джесси стал ему достаточной наградой. Ответил он ей совершенно будничным голосом:

— Ну, что — пошли? Нет — побежали!

Он действительно помчался вперед, внутрь защищенной территории. Но не к зданию, действительно целому, ждущему новых хозяев. Мастер что было сил побежал чуть в сторону от него — туда, где за обновленным Куполом увидел фигуры двух Разумных. Невысокие и очень широкие тела буквально размазались по защите. И не случайно — прежний Александр и сам бы бежал сломя голову от создания мира Ваалдам, которое нависло над несчастными. Это был Большой Змей, поднявший треть своего длинного туловища над камнями, а верхнюю часть ее опустивший прямо к головам Разумных. Его собственная голова с распахнутой пастью, куда свободно могли поместиться даже тролли, ждущие команды Шефа в «Армате», медленно, словно в раздумии, поворачивалась от одного несчастного к другому.

Мастер еще успел вспомнить, уже не в первый раз, злосчастного Буриданова осла, выбирающего между сеном и соломой; здесь выбор был ужасным. И Александр едва успел к развязке. Точнее, предотвратил ее.

— Хотя…, — подумал он, хватая две толстые шеи прямо сквозь Купол, и буквально вливая плетение в жилы незнакомцев посредством отращенных когтей, что глубоко впились в две сонные артерии, — Змей, быть может, долго еще выбирал бы обед повкуснее. А тут я, такой непонятный. И теперь он…

Теперь Змей рванулся вперед, не раздумывая. Этот броск должен был, наверное, размазать по защите левого, по отношению к Саше, и более мелкого Разумного. Но ни его, ни «правого», перед пресмыкающимся уже не было. Не было по факту — ведь сквозь обновленный Купол не было ходу ни одному живому порождению Равнин.

— А мертвому?

Это Мастер боя вспомнил те туши хищников, что Равнинные заносили, и раскладывали перед трактиром «У веселого тролля». Вспомнил, уже ощущая в руках рукояти Черных мечей.

Левый Меч обиженно взвыл — после того, как Правый начисто смахнул голову гада. Но Александру было не до обид, тем более чужих. Он что было сил отпрыгнул в сторону, когда все вокруг стало заливать темно-бордовой, почти черной кровью. Немалая часть жидкости, пролетевшей сквозь Купол, даже «не заметив» этого препятствия, досталась гномам. Именно эти представители Разумных мира Ваалдам сейчас стояли, опустив руки, и хлопали глазами навстречу повернувшемуся к ним, наконец, Мастеру.

Большой Змей еще метался у защитного слоя, теряя последние капли жизни; вся кровь, скорее всего, из него уже вытекла. Шеф постарался придать своему лицу благожелательное выражение — не только в ожидании обстоятельного разговора, из которого собирался извлечь много полезной информации. Еще он небезосновательно предполагал, что спасение двух членов Подгорного племени может стать основательными такими булыжниками в фундамент будущих отношений с гномьим кланом. Но поделиться какой-нибудь любезностью с парой Разумных он не успел. Более крупный из них, бородатый и коренастый до квадратности, выступил первым.

— Это наша добыча! — рявкнул он сквозь рыжую бороду, ткнув пальцем в голову гада, которая каким-то чудом оказалась внутри Купола, — мы первые на нее наткнулись.

Пасть Змея еще открывалась в бесплодной попытке захватить хоть крупицу живительного воздуха, а вместе с ней и благодатной маны. Последнее слово, сверкнувшее в голове Мастер стремительной молнией, тут же развернулось в логическую цепочку, которую он и вернул с изрядной долей язвительности бородатому коротышке.

— Это тебе за то, что даже не заикнулся о благодарности за две спасенные жизни, — с большой долей злорадства подумал он; и, теперь уже вслух, — я за этим Змеем гоняюсь уже вторые сутки! Это насчет первенства. А насчет добычи…

— Банк, он говорит истинную правду, — громко, не скрывая своего изумления, выпалил второй гном, точнее гнома.

Выпалила на гномьем языке; Мастер почему-то не стал показывать, что и этим наречием мира Ваалдам он владеет не хуже самих гномов. Теперь он улыбнулся широко, почти как родственникам, которых давно не видел.