Sophia Isla. Доблесть маленькой души

Варвара Алексеевна Озерова, 2021

Встретить того, кто не боится умирать – настоящий праздник, – но не нужно долго блуждать в загробном мире, чтобы найти грешника, жаждущего вернуться к прежней жизни. Стоит вмешать к духу таинства Черапунджи унцию звезд с бархатного неба и щепотку проклятий, приправить острым договором, и мы получим крепкий отвар человеческих эмоций. Ингредиенты для такого яда: жажда жизни, договор со смертью, нарушенные обещания. Ингредиенты для противоядия: доблесть маленькой души. Каждый, кто наполнял собой книгу от первых несмелых букв к уже окрепшим строкам, кто вышел к читателю и протянул руку в лабиринте захватывающего приключения, являет собой отражение наших сильных сторон. Джим-Джим – это терпение и сила воли; Мэри Люмьер – доброта и отвага; Фридрих – эрудиция и храброе сердце; Акки Кимбл – авантюризм и любовь к жизни; и Sophy – поддержка и желание сражаться за тех, кто нам дорог.

В память о моей бабушке, Озеровой Марине Евгеньевне, женщине с лучезарной улыбкой. Ты верила в людей до конца.

Скажи, как смириться мне с этим?

Ты будто в каждом движении, в каждом строчном куплете,

Ты будто стала искусством — истоком силы во слабом,

Ты стала зарей на рассвете,

Ты стала созвездием в небе…

С тобою пахли цветы,

Как пахнут лишь раз за всю жизнь!

Скажи мне, кто ты, Sophy!

Скажи мне, пока еще жив!

Моя разбитая лодка уже не увидит земли:

Меня поглотят пучины,

Меня заберут огни.

Да! Я не тот, кто сорвет в порыве любовном

Пригоршню алых цветов, —

И я точно не тот, кто имя свое да и род

Забудет при виде твоих кучерявых волос,

Но отныне я — твой душевный покой,

Хранитель и снов, и желаний.

Пока пучина играет со мной,

Мои доблесть, дух и сознанье —

Сложат чинно клинки, но не службу тебе…

Слово мое — omerta,

А сила — в прожитом дне.

Пролог

В море было неспокойно: вода то подкидывала, то нарочито прибивала своей мощью хлипкую старую лодочку, подгоняя ее все ближе к центру планеты. На палубе стоял лишь одинокий странник — без еды, воды и багажа.

— Почти на месте…

Он достал из складок тряпичной накидки маленький компас, на исхудавшем лице заиграли желваки.

Вода лентами вплеталась в воздушные потоки, предупреждая смертного об опасности, старалась оградить от глупой гибели, но страннику был не страшен гнев морской, его успокаивали соленые пучины: они дарили ему надежду.

— Он здесь!

Волна захлестнула лодочку, но мужчина сохранил спокойствие. Он верил, что если и умрет, то точно не из-за воды — возможно, из-за своей наглости, дерзости, но точно не из-за благородных соленых волн.

— Глупец…

Пелена обступила странника со всех сторон, ослепляя его. Обезоруживая. Белый дракон испускал пар, извивался, скользя чешуей по воде, сливался воедино с волнами — дыша под водой, паря в небесах, пылая огнем и ползая по земле. Он и был Сансарой^[1].

— Ты бы мог прожить долгую счастливую жизнь… Зачем ты пришел ко мне? — прорычал он, внимая смертному из-под вскипающей водной пены.

— Я хочу посвятить свою жизнь другим, дарить помощь. Стольким людям не хватает наставника, духовного помощника: они отступают, разворачиваясь в нескольких шагах от благого решения, пути, выбора… Прошу, одари меня вечностью, и я не разочарую, не подведу. Я не хочу вновь родиться в незнании, я хочу взрастить и спасти человечество.

Бурлящее море то и дело захлестывало лодочку, погружая отважного путника под воду, отнимая возможность дышать. Как только вода отступила, и голова смертного оказалась на свежем влажном воздухе, он продолжил свою речь, а белый дракон внимательно слушал.

Но слушал не его слова, а его сердце…

— Твоя душа чиста, но далека от истины. Ты сам нуждаешься в наставнике…

— Так стань моим наставником, и я не разочарую тебя, о Великий белый дракон!

Вода почернела, а небо залило ртутью — метка была поставлена, а душа отважного Сникки покинула грешную землю.

Примечания

1

В индуизме Сансара — переселение души; круговорот жизни.