Мольфарка

Вандор Хельга, 2017

Мольфары – карпатские колдуны. Их сила идет из глубины веков, из пересечения с другими мирами. – Знай: помогать другим – это и большое счастье, и тяжкий крест. Врач лечит тело, но не трогает душу… А мы, Ведающие, можем принести человеку огромный вред, потому что вмешиваемся в замысел Господа нашего. – Так учила старая Христина свою внучку Марьяну, безнадежно влюбленную и оттого очень несчастную…

Глава 1

Мирослав Савчук, следователь прокуратуры, крепкий голубоглазый блондин двадцати пяти лет от роду, в задумчивости прошёлся по кабинету. Ему предстояла нелёгкая беседа с бывшим другом Тимкой, а ныне — гражданином Тимофеем Степановым, задержанным по подозрению в убийстве.

В дверь кабинета постучали, и она сразу же отворилась. Конвойный пропустил вперёд худощавого высокого парня со щетиной на осунувшемся лице, а затем зашёл сам.

— Товарищ лейтенант, задержанный Степанов по вашему приказанию доставлен.

Мирослав поднялся навстречу.

— Сними с него наручники, сержант. Задержанный, присаживайтесь.

Конвойный исполнил указание и вышел за дверь.

Степанов сел на стул, растирая запястья. Мирослав также опустился в своё кресло. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза: два бывших одноклассника, два друга, Славка и Тимка. Теперь их разделял стол… впрочем, не стол — жизнь обоих находилась по разные стороны существования.

— Зачем вызвал, начальник? — хрипло произнёс задержанный Тимофей Степанов. — Я ведь во всём признался и всё подробно написал.

Мирослав поднялся, обошёл стол и остановился рядом с другом.

— Тимка, не под протокол. Бывает, что подозреваемый в силу каких-либо обстоятельств оговаривает себя…

— Это не обо мне. Я полностью давал отчёт своим действиям. — Степанов посмотрел прямо в глаза бывшему другу. — Не тошни, гражданин начальник. Давай, отправляй на зону.

— Прежде должен быть суд, — произнёс Мирослав, в голове которого не укладывалось то, что Тимка — убийца. — А зона, куда ты так стремишься — не дача с сауной.

— Вот и прекрасно. Пусть меня там пристрелят за попытку к бегству, — скривил губы Степанов.

Мирослав задумчиво смотрел на него. Неужели это тот самый Тимка, который растаскивал драчунов на заднем дворе школы? Тот, которого беспрекословно слушались все одноклассники, и который выбрал себе самую гуманную профессию — врача? Неужели это он совершил двойное убийство: жены и её любовника?.. Правда, любовника врачи всё-таки сумели вытащить из клинической смерти, а вот жена…

Мирослав поднялся, сел на своё место и пробежал глазами медицинское заключение.

— Я понимаю, состояние аффекта…

— Ты — понимаешь?.. — хмыкнул Тимка. — Да что ты понимаешь, Славка… Чтобы понять, надо любить, любить до безумия… А, что тебе говорить, — он махнул рукой.

Мирослав поднял голову и уставился на друга.

–Тоже мне Отелло, — буркнул он и вернулся к бумагам. — Я буду ходатайствовать…

–Тогда я заявлю, — перебил его Тимка, — что ты мой друг, и тебя отстранят. Вызывай конвой, начальник, и отправляй меня обратно…

Когда за ним закрылась дверь, Мирослав в раздумье прошёлся по кабинету.

Что такое он сказал о любви?.. Какой-то бред. Что, у Тимки такая высокая любовь?.. И от этого он прирезал как двух баранов любимую женщину и её приятеля? Не лучше ли было отпустить её в свободный полёт? Ведь ты три жизни одним махом загубил. Теперь лет пятнадцать будешь думать о любви, а главное — о свободе…

Мирослав посмотрел на часы, собрал со стола бумаги и отправил их в сейф. Время было обеденное. Пока выдалась спокойная минута, можно расслабиться и сходить в кафе напротив.

Но не успел он подняться, как в дверь опять постучали, и в неё сразу же заглянул Степан Данилович — участковый из Семёновки, под строгим руководством которого несколько лет назад Мирослав проходил практику.

— Можно к тебе, сынок?

— Заходите, заходите, Степан Данилович!

Мирослав поднялся, пригласил гостя присесть, а потом уж уселся сам. Он был искренне рад своему первому наставнику.

— У тебя обед? Я надолго не задержу.

Степан Данилович положил перед хозяином кабинета папку.

— Я приехал сдавать отчёт. Но вот это дельце никак не даёт мне покоя, понимаешь, занозой сидит. Нутром чую — что-то недоработано… Посмотри-ка…

Мирослав профессионально быстро просмотрел дело по факту смерти гражданина Якова Семёновича Перельмана — его тело опознала сестра покойного, Изабелла Винская, в девичестве — Перельман. Данные о погибшем: бывший школьный учитель, впоследствии перекупщик раритетов, в криминальные группировки не входил. Семьи не имел. Был найден мёртвым в лесу, причина смерти — кровоизлияние вследствие падения на камень. Следов насилия на теле не обнаружено. Служебный пёс взял след рядом с трупом, вскоре след пропал. «Не факт, что след имел какое-то отношение к случившемуся. Может, кто-то посмотрел на труп, да и скрылся от греха подальше»… Дело квалифицировано как смерть в результате несчастного случая.

— И что тут такого? — поднял глаза Мирослав.

— А вот что, — гость положил перед ним листок-схему, — смотри. Неизвестный след, ведущий от трупа, обрывается вот здесь, у подножья утёса. И тут же, примерно в то же время, обрывается ещё один след — некого студента, но только на вершине утёса. То есть, этот самый студент должен был просто свалиться на голову проходящему мистеру Икс, или хотя бы заметить его.

— Не факт, — пожал плечами Мирослав, — смотря какой разброс во времени.

— Собака по обоим следам шла почти верхним чутьём, значит, разброс во времени небольшой и вероятность их пересечения существует. Вот меня и мучает вопрос — если студент видел этого мистера Икс, зачем ему скрывать об этой встрече?..

— A что говорит сам студент?

— Темнит что-то парнишка.

— А вам, Данилыч, зачем эта головная боль? — пожал плечами Мирослав. — Дело-то закрыто.

— Ну вот такой я въедливый старик — тебе ли меня не знать.

— Да уж знаю…

Эта его въедливость в своё время попортила Мирославу много крови, но зато научила видеть незаметные на первый взгляд детали.

— Я вот и подумал: ты часто бываешь в столице, — продолжал Степан Данилович. — Уважь старика не в службу, а в дружбу: побеседуй с этим парнем — он там проживает. Ты тоже молодой, может, он тебе больше расскажет об этом деле. Сам знаешь — иногда неожиданный кончик нити может распутать не один клубок преступлений.

— Только из уважения к вам, — улыбнулся Мирослав.

— Не ко мне, сынок, а к закону, — назидательно поднял палец Степан Данилович. — Вот адресок студента… — он передал Мирославу листок с записью и поднялся. — Премного благодарен. Ну, мне пора.

Мирослав проводил гостя и взглянул на часы — времени для обеда уже не осталось. Хорошо, что вернувшийся сослуживец, Максим Решетняк, угостил своего непосредственного начальника пирожком и пачкой сока:

— Так и знал, что ты не успеешь поесть. Держи.

Мирослав посмотрел на часы. Сейчас на очередное опознание, и, пожалуй, всё-таки успею заскочить домой и съесть тарелку маминого супа — надоели пирожки, уже из ушей лезут…

Мирослав ехал домой на своём стареньком «жигулёнке» по дороге, что вела мимо городского пляжа. Поглядывая на отдыхающих, весело проводивших время, он поневоле задумался о неблагодарной профессии опера, которому надо бы иметь сутки вдвое больше, а о выходных и говорить не приходится…

Внезапно на дорогу выскочили, махая руками, несколько взволнованных молодых людей в купальных плавках. Мирослав притормозил и выглянул из машины.

— Что случилось?

— Помогите! Скорее! Там девушку песком засыпало! Круча обрушилась! А у нас ничего нет, руками роем!

Мирослав выскочил из машины, достал из багажника сапёрную лопатку. Ещё несколько водителей, проезжающих мимо, притормозили и, узнав, в чём дело, бросились на помощь. К счастью, песчаная насыпь была не очень высокой, и, немного потрудившись, общими усилиями пострадавшую удалось вытащить из-под завала. Это была совсем юная девушка. Она была без сознания, пульс едва прощупывался.

Вскоре подъехала «скорая». Девушку, которая так и не пришла в себя, положили на носилки и увезли в больницу.

…Что-то навалилось огромное, тяжёлое, непостижимое. Не хватало воздуха. Задыхаясь, Марьяна попыталась шевельнуться — тщетно. И вдруг, когда темнота и удушье стали невыносимыми, что-то произошло! Какой-то щелчок, вспышка, и внезапно откуда-то сверху она увидела берег реки, засыпанный свежей толщей песка, людей, суетящихся подле, и парня, бегущего от машины, с небольшой лопаткой в руках…

Было бы неверным утверждать, что Марьяна испытывала облегчение или какие-то другие эмоции после того, как увидела своё тело со стороны. Даже любопытства не было, просто констатация: вот её тело поднимает на руки незнакомый парень, вон плачет подружка Катя, вон подъехала «скорая»… Куда интересней оказалось то, что отныне она, Марьяна, умеет летать! Это было такое радостное открытие — ощущение необыкновенной лёгкости тела!..

Теперь она то парила в воздухе, раскинув руки, подражая находящимся рядом птицам, то снижалась — стремительно или не очень, в зависимости от желания. И каждый раз, коснувшись земли, замирала: а вдруг больше не получится взлететь?.. Но, оттолкнувшись и взлетев, опять и опять блаженствовала от той лёгкости, которую не испытывала никогда прежде…

Мирослав расспросил ребят о том, что произошло, записал их фамилии и адреса, а также данные девушки — Марьяна Доний. Проживала она совсем на другом конце города, поэтому, попросив ребят съездить к её родителям и рассказать о происшествии, Мирослав, наконец, освободился от непредвиденного поворота событий дня. Ехать домой уже не имело смысла. Поэтому он опять купил в ближайшей лавке надоевших до чёртиков пирожков и бутылку минералки, наскоро пожевал и отправился обратно — на работу.

Самое время было позвонить Светланке. Отношения с ней приближались к свадьбе, на которую, однако, сначала требовалось заработать денег. Не клянчить же у родителей. Поэтому свадьба пока откладывалась.

Светланка взяла трубку сразу же и сказала, как отрезала:

— Славчик, говори быстро, что тебе нужно, я на работе и очень занята.

— Очень занята? — удивился Мирослав. — Но ведь у тебя сейчас каникулы.

Светлана уже восемь лет работала в школе учительницей — она была старше Мирослава.

— Повторяю, мне некогда. Вечером поговорим у тебя дома, если ты соизволишь прийти вовремя.

В трубке послышались гудки. Мирослав поднял брови и немного поразмыслил над странным ответом с ехидным окончанием. Ладно. Пусть будет вечером.

Дальше был очередной срочный выезд на место преступления, дальше план-перехват, дальше…

Домой он вернулся ближе к полночи. Тихонько, чтобы не проснулась мать, пробрался на кухню. Стараясь не греметь посудой, взял со стола подготовленный матерью ужин, укутанный полотенцем, — чтобы не остывал.

Мать, конечно же, проснулась и вышла к сыну — пожурить за то, что Светлана зря прождала его здесь весь вечер. Мирослав не оправдывался. Он подумал, что Светланке, действительно, предстоит нелёгкая судьба в качестве жены милиционера.

А через минут пятнадцать он уже крепко спал. О спасённой девушке Мирослав и не вспомнил.