По праву моя

Валерия Иванова, 2023

– Я тебя когда увидел, захотел испортить, запачкать собой. Чистая, невинная, моя. – Нет, я не твоя… – Да, Ю, по праву моя. Каждый миллиметр твоего тела – мой. Даже твое дыхание принадлежит мне, – легонько сдавливает горло, мои глаза расширяются от страха. – А теперь давай становись на колени и поприветствуй супруга, как следует. Его называют Бездушным. Его боятся, ненавидят, восхищаются. Я оказалась не в том месте, не в то время. Тимерлан Абрамов спас меня, сделал своей. Но я этого не просила. Я не хочу любить чудовище! И мне страшно… Что будет, если чудовище полюбит в ответ? Книга содержит нецензурную брань

2

Юля

Говорят, за несколько мгновений до смерти перед глазами проносится вся жизнь. У меня было не так. Я видела перед собой одно единственное воспоминание — самое счастливое в моей жизни.

Мне тогда только-только исполнилось четырнадцать, и я прошла отбор на международный конкурс по современной хореографии. Меня выбрали из тысячи претендентов! Это был самый счастливый день для меня. Мы с родителями тогда пошли праздновать это событие в ресторан, строили планы, родители говорили, как гордятся мной, я была уверена в завтрашнем дне, а потом… Потом мечты и надежды разбились об уродливую реальность.

Я закрываю глаза, дыхание со свистом покидает лёгкие. Я молюсь. А когда последние слова молитвы произнесены, я решаю, что терять мне уже нечего. Разлепляю веки и смотрю на своего палача. В его страшные, безжизненные глаза. Они полыхают чем-то запретным, тёмным, порочным. Мне хочется отшатнуться, но я не шевелюсь. Дуло пистолета всё ещё приставлено к моей голове.

— Все вон, — говорит тихо, но его голос, словно удар молнии.

Никто не смеет ослушаться, уходят. Мы остаемся один на один. И меня пронзает дикий ужас.

Мужчина рассматривает меня… Смотрит в самую сущность. И я вижу, что ему нравится то, что он видит перед собой. Я начинаю дрожать от интенсивности его взгляда. Каждый волосок на теле встаёт дыбом. Он может сделать со мной абсолютно всё, что вздумается и никто не вмешается. Я боюсь его до дрожи в коленях. Я не наивная девочка и прекрасно понимаю, что со мной может произойти. И смерть — не самое ужасное.

Все покинули помещение, и мы остались одни. Не считая трупа. Сердце стучало так громко, что я была уверена — незнакомец слышит его. Он был огромен. Намного выше меня, широкий в плечах, мощный. Он мог одной рукой разломать мне все кости. Мужчина обошёл меня по кругу и встал за моей спиной. Я задрожала ещё сильнее. Он стянул резинку с моих волос, и они рассыпались по плечам. Почувствовала, как он потянул за прядь не сильно, но ощутимо. Я нервно сглотнула.

— Натуральный цвет? — спросил он.

А я не ответила, просто не могла, горло перекрыло страхом.

Дёрнул за прядь сильнее, пришлось сжать зубы.

— Умолять будешь? — опалил горячим дыханием щёку.

Я дернулась, почувствовала его ухмылку кожей.

Умолять? Я не собираюсь унижаться перед ним. Я ни в чём не виновата. А он уже решил, что со мной сделает, мольбы здесь не помогут.

— Нет, — ответила, откуда только силы взяла.

— Смелая. Но меня все умоляют, — сказал, а я поверила, даже не сомневалась.

Снова встал передо мной. Я нагло посмотрела в его лицо. И про себя отметила, что он красивый. Не слащавой красотой, а какой-то дикой, необузданной, как какой-то хищник.

Он отошёл на несколько шагов назад и просто смотрел на меня. Меня колотило от нервов. Я хотела закричать, броситься на него с кулаками, потребовать, чтобы не тянул!

— Раздевайся, — услышала свой приговор.

Меня охватила паника. Только не это… Он собрался меня взять силой? Глаза начало жечь от подступивших слёз. Но выбора у меня не было. Я могла послать его, отказаться, так он разозлиться, и не понятно, что со мной случится. А сейчас есть призрачный шанс, что после он оставит меня в живых.

Трясущимися руками начала стягивать с себя рабочую одежду. Кофту, лосины, осталась в нижнем белье. Я не смотрела на своего мучителя, не могла. Мне было противно и неприятно.

— Бельё снимай, — безразличный голос.

Я резко выдохнула, словно меня ударили в живот. Я танцовщица и много раз ходила в белье перед другими ребятами, выступала. Но голой меня не видел ни один мужчина. И я не хочу, чтобы этот демон был первым.

Перекинула свои длинные волосы на грудь, полностью скрывая от посторонних глаз, и расстегнула бюстгальтер. Взялась за край трусиков… Внутри начался протест, слеза выкатилась из глаза, и я быстр её стёрла. Сделала глубокий вдох и спустила бельё по ногам.

Я смотрела в пол. Чувствовала, как мужчина подошёл ко мне и приставил холодное дуло пистолета к центру моей груди. Я вздрогнула от неожиданности и подняла глаза к его лицу. Да так и не смогла опустить, его чёрные омуты взяли меня в плен. Он тоже, не отрываясь, смотрел на меня. А рука с пистолетом опускалась всё ниже. У меня перехватило дыхание, когда металл царапнул кожу живота, но надолго не задержался, опустился вниз туда, где я хотела прикрыться.

— Натуральная рыжая, — хрипло произнёс, глядя мне в глаза.

Когда до меня дошёл смысл его слов, я покраснела, как маков цвет.

— Покажи свои руки, — отдал приказ.

Я вообще ничего не понимала. Мысли просто отказывали формироваться в моей голове.

Протянула ему руку. Он взял её и начал проверять… Вены. На одной руке, потом на другой.

— Зачем украла ампулы?

Я знала, что врать нельзя. Он поймёт и накажет.

— Для матери.

— Она наркоманка?

— Нет. Она после операции. Я думала, что возьму и никто не заметит. И тогда смогу купить нормальной еды домой. А потом поняла, что не смогу взять. Лучше буду голодать, чем сворую. Но положить на место не успела, раздался выстрел.

Мой палач задумчиво рассматривал меня. Такое ощущение, что мои слова вызвали у него недоумение.

— Почему так всё усложнила? Ты же ебабельная, нашла бы себе покровителя богатого, раздвинула бы ноги и отсасывала у него время от времени. Это лучше, быстрее и прибыльнее, чем драить унитазы.

Его грубость вводила в ступор. Я и раньше слышала такие разговоры, но вот так в открытую, в лицо… Такое может говорить только человек, наделённый определённой властью.

— Каждый зарабатывает, как может. Я лучше буду драить унитазы из последних сил, чем сосать чей-то член за деньги.

Мне показалось, или я увидела в его глазах уважение? Наверное, схожу с ума.

— Как тебя зовут?

— Юля.

— Одевайся, Юля. Сейчас мои люди вынесут труп, избавишься от пятен крови. Потом можешь ехать домой. А вечером придёшь сюда, найдёшь меня.

Так быстро я ещё никогда не одевалась. Я просто не могла поверить в то, что меня не убили. Внутри был настоящий фейерверк из разных чувств. И я не могла вычленить ни одно. Зачем просит прийти вечером? Я не приду. Никогда больше меня не увидит и не найдет! Завтра же переедем с матерью. Убежим, скроемся.

— И, Юля, даже не думай, что тебе удастся скрыться от меня, — словно прочитал мои мысли. — Ты теперь принадлежишь мне.