Ночь трех смертей

Валерий Шарапов (2024)

Романы о настоящих героях своей эпохи — сотрудниках советской милиции, людях, для которых служебный подвиг — обыденное дело. 1970 год. В небольшом поселке в мордовской глуши за одну ночь совершены сразу три жестоких убийства. Каждый раз душегуб словно наслаждался своей фантазией. Пожилого пенсионера он задушил и распилил ножовкой, молодую девушку подкараулил в парке и забил камнем, а женщину средних лет загнал на монумент на братской могиле, где она повесилась на собственной одежде. Следователь Анатолий Паршин понимает: местные на такое не способны. По всей видимости, работал «гастролер». Но к чему такая изощренность? Ради наживы? Не похоже: добычей преступника стали только пятнадцать рублей… Разгадка приходит, когда сыщик случайно обнаруживает еще один хорошо замаскированный труп… Это было совсем недавно. Когда честь и беззаветная преданность опасной профессии были главными и обязательными качествами советских милиционеров…

Глава 3

В пять тридцать утра следователь Паршин сидел в кабинете начальника исправительной колонии номер семь. Колония располагалась в селе Сосновка и принимала так называемых «первоходов» — заключенных-мужчин, которые получили срок впервые. Из всех колоний, функционирующих на мордовской земле, ИТК-7 считалась самой благополучной, как в плане сотрудников, так и в плане внутреннего порядка. Конечно, и здесь заключенные жили по тюремным законам, выстраивали определенную иерархию, имели своих «блатных», «мужиков» и «чертей», но реальную власть на зоне имела только администрация.

Вечерний звонок принес положительные результаты: человеку Паршина потребовалось всего два часа, чтобы добыть нужные сведения. Он сообщил, что в сосновской колонии за сутки до убийств на вечерней поверке недосчитались двоих заключенных. Сведения были получены из неофициальных источников, не имели подтверждения, поэтому Паршину предстояло действовать на свой страх и риск.

Старлей Валеев отговаривал его от рискованной затеи, убеждал пойти к подполковнику Яценко, чтобы тот инициировал проверку в ИТК-7, а если проверка выявит, что начальник колонии утаил о побеге заключенных, тогда начинать действовать, но Паршина такой вариант не устраивал. Ему нужно было завоевать доверие «хозяина» колонии, а не обозлить его. Только так Паршин мог добиться нужного результата.

В Сосновку он приехал один, раздобыв для поездки машину без водителя. На пропускном пункте дежурный долго изучал его удостоверение, прежде чем связаться с начальником колонии. Тот факт, что в столь ранний час он оказался на месте, вселил в Паршина надежду, что сведения, добытые его человеком, соответствуют действительности. Иначе как объяснить небывалое рвение администрации ИТК к работе?

Получив разрешение, дежурный вызвал охрану в количестве двух человек, которые сопроводили следователя Паршина до кабинета начальника колонии.

Там его встретил сам начальник. Паршин протянул руку для рукопожатия, сам же в это время внимательно изучал внешность начальника. На вид ему было не больше сорока, несмотря на обильную седину в некогда черных волосах. Строгий взгляд, квадратная челюсть, две вертикальные морщины над переносицей — все это говорило о том, что шутить с начальником колонии не стоит. Он был чуть выше Паршина, крепкий, со спортивной мускулатурой. При взгляде на него становилось понятно, что сидячая работа не сделала его ленивым.

— Начальник исправительной колонии номер семь майор Веденеев Андрей Борисович, — представился он.

— Капитан юстиции Паршин Анатолий Николаевич, можно просто Анатолий. — Паршин отметил, что рукопожатие Веденеева было крепким, а взгляд — вполне дружелюбным.

Майор предложил Паршину стул, сам опустился в кресло напротив; теперь начальника тюрьмы и следователя разделял внушительных размеров стол.

— Что привело следователя юстиции в наши края, да еще в такую рань? — осведомился майор Веденеев.

— Причина моего приезда весьма серьезная, и я искренне надеюсь на ваше понимание и всестороннюю поддержку. — Паршин начал издалека.

Конец ознакомительного фрагмента.