В рясе смертника

Валерий Горшков

В каком-то интернет-форуме был задан вопрос: нужно ли людям защищать свою веру? Кто-то утверждал, что Бог поругаем не бывает. Кто-то цитировал священные книги и призывал к непротивлению… Отец Павел, главный герой этого романа, служит в церкви при тюрьме для пожизненно осужденных. Несмотря на то, что в камерах, в этом адовом скопище, влачат низменное существование убийцы и насильники, священник все равно находит в их душах светлые искры добра и любви. И еще он твердо убежден, что вера нуждается в защите – в первую очередь от банды сатанистов, которая держит в страхе весь город. Отец Павел объявляет им священную войну, и волю его укрепляет безграничная вера в торжество добра да бойцовский дух, закаленный за годы службы в подразделении специального назначения.

Глава 8

— Знаешь что, сынок, пошли лучше ко мне в кабинет. Нечего тут шоу устраивать, — отстранившись от Юрки и зыркнув по сторонам, чуть сконфуженно предложил Леонид Александрович, сгребая со столика телефон, сигареты и зажигалку.

— Я тут всякого назаказывал, надо рассчитаться, — уже без прежней твердости, больше для порядка, пробормотал Юрка.

— Еще раз скажешь что-нибудь в этом роде, я на тебя обижусь, — строго предупредил Флоренский, легонько подталкивая сына прочь от столика. — Лакин сказал официантке, что ты — мой гость. А с гостей, как известно, за угощение денег не берут… Тем более что ты даже не гость, ты — мой ближайший родственник!

— Чего это мы все обо мне, сам что-нибудь расскажи, — уже немного освоившись с непривычной для себя ролью папиного сына, попросил Юрка, когда они бок о бок спускались в игровой зал. — Мне тоже интересно, как ты жил последние двадцать лет…

— Так почти нечего рассказывать, Юра, — вполголоса пробормотал Флоренский, на ходу кивком головы поздоровавшись с сидевшим за рулеточным столом худощавым типом явно бандитского вида с двумя синими наколками в виде перстней на пальцах жилистых рук. — Я сам родом из Карелии, поселок Лахденпохья. Глушь несусветная! Свинтил оттуда сразу после школы. В Питере учился в университете, на историческом факультете, потом в Вологде был два месяца на стажировке у профессора одного дурковатого. С матерью твоей роман закрутил…

Открыв дверь за стойкой бара, хозяин казино пропустил Юрку в короткий коридор, который заканчивался ведущей наверх узкой деревянной лестницей.

— А в самом начале восьмидесятых понял, что история и пыльные архивы — это не для меня, и занялся фарцовкой, — хохотнул Флоренский. — Специализировался на видеотехнике и предметах антиквариата. Короче, на две-три «Волги» в месяц зарабатывал, — заметил не без гордости.

— Не хило! — присвистнул Юрка, первым поднимаясь по двухпролетной лестнице и входя в небольшой, со вкусом декорированный холл. Здоровенный, как и все секьюрити «Полярной звезды», охранник при виде босса вскочил со стула и выпятил грудь, а Юрку окинул настороженным взглядом бультерьера. — А дальше, па? Люблю такие истории!

— Погоди-ка, — умерил Юркино любопытство Флоренский и обратился к охраннику: — Значит, так, Игорь. Вот этот молодой человек, с которым ты говорил утром, мой сын. Зовут его Юра. Для него я всегда на месте, — и, подумав, добавил сухо: — Разумеется, за исключением случаев, когда меня нет ни для кого. Понял?

— Понял, Леонид Саныч, — кивнул амбал, еще раз, словно запоминая, с головы до ног оглядев Юрку. — Я ведь не знал, что у вас есть еще один сын…

— Теперь знаешь, — отрезал Флоренский. — Между прочим, Юра тоже воевал в Чечне, как и ты, только уже в эту войну.

— Понял, — повторил коротко стриженный громила и уже с иным интересом поглядел на Юрку. — Как там сейчас, братан, жарко? Или при новом хозяине прижали бородатых к ногтю? Нас, блин, по три раза на один аул кидали. Только войдем — сразу объявляют перемирие…

— Один чеченец — пастух, два чечена — базар, три чечена — уже банда. А банду нужно кончать, — припомнил Юрка любимую присказку своего комвзвода и вслед за Флоренским вошел в просторный, обставленный дорогой мебелью кабинет. Прикрыл за собой дверь и, повинуясь жесту отца, опустился в одно из белых кожаных кресел, стоявших возле журнального столика. Помолчав, глухо спросил: — Значит, у тебя есть еще один сын? И, как я понимаю, жена?

— Есть, Юра, — кивнул Леонид Александрович, доставая из стенного бара бутылку виски и два пузатых стакана с толстым дном. — Хотел тебе сразу сказать, но потом решил, что лучше вы сами позже познакомитесь… — Открутив пробку, разлил в стаканы тягучую маслянистую жидкость и сел в кресло напротив. — В общем, мы поженились с Катериной еще на первом курсе, задолго до знакомства с твоей матерью. Потом родился Руслан. Потом разругались, она с малым уехала к себе в Новгород, она родом оттуда, а я в Вологду… Лет пять жили отдельно, я пару раз приезжал, но эта сука на пару с каргой-тещей даже на порог дома не пускали. Пацана только издали видел… Потом, когда старуха откинула копыта, Катька узнала от своей питерской подруги, что я фарцую, купил квартиру в центре, у Пяти углов, дачу на побережье, иномарку, бабок хватает. Продала дом и однажды утром вместе с сыном притащилась ко мне с чемоданами…

Не дожидаясь поддержки, Флоренский залпом опрокинул в себя виски, закурил и, разогнав рукой дым, налил себе снова.

— Я знал, что она, тварь, там, в Новгороде, работала официанткой в кабаке, где постоянно ошивались рыночные фруктовые заправилы! Честных целок-недавалок ни в какие времена в такого рода заведениях не держали, а стало быть, Катька пихалась с черными — за презенты всякие и так, удовольствия ради.

Ненасытная была, сучка… Но на нее мне тогда было плевать, я думал только о Руслане. Короче, пустил их назад. Стали снова жить вместе… Только спали с той поры хоть и в одной спальне, но на разных кроватях. Я не из тех, кто заходит отлить в подворотню, где мочатся все шелудивые кобели подряд!

Слушая неожиданные откровения Флоренского и пригубляя из стакана заморскую янтарную самогонку, Юрка старался переварить мысль, что этот летний день дал ему не только родного отца, но еще и старшего единокровного брата. Чудная штука жизнь. Иные ее повороты и зигзаги куда невероятнее выдуманных латиноамериканских страстей.

— Через полгода я скорешился с одним тертым типом, без пяти минут законником, и, оставив Катьку с Русланом в Питере, уехал сначала в Польшу, а потом — нелегалом во Францию, где была серьезная тема для бизнеса, — продолжал увлекшийся Флоренский. Игорный воротила неожиданно нашел собеседника, которому можно было без риска излить душу, говорить, как с самим собой. — Поначалу дела круто пошли в гору, но французские компаньоны меня подставили, и я едва не подсел в торбу по полной программе, лет на двадцать. Чужую мокруху хотели на меня повесить, сволочи… Адвокат-проныра выручил. Правда, за это пришлось через оставшихся на свободе дружков отстегнуть ему треть всего заработанного!

— Свобода бесценна, без нее все теряет смысл, — вставил Юрка. — Главное — выпутался, а деньги — дело наживное.

— Да уж, — осклабился бизнесмен. — В общем, депортировали меня назад в Союз, а тут уже полным ходом перестройка, еще тридцать штук деревянных нужному человеку сунул, и отвязались. Ну а дальше — по традиционной схеме! Кооператив, фирма, и вот в конце концов открыл этот ночной клуб. Может, через годик-другой еще один организуем. Как карта ляжет… Ну, вопросы есть, Юрий Леонидович?

— Вроде нет, — пожал плечами Юрка. — Только ты не сказал насчет жены и Руслана, где они сейчас?

— Жены больше нет, — нахмурившись, сообщил Флоренский. — То есть она, конечно, есть, жива-здорова, но… Пока я был в Европах и регулярно через корешей засылал ей дорогие шмотки, чтоб продавала и жила по-людски, эта тварь сбросила парня в интернат, а сама спелась с одним картежником-альфонсом. Когда я вернулся в Питер, она была с ним в Сочи, помогала кидать богатых лохов в катранах… Пацана я из интерната забрал, а ее, когда с юга прикатила (хахаля ее сочинские воры на перо посадили), отмудохал, как бог черепаху, и вышвырнул пинком под зад. Сейчас живет где-то на гражданке, курва, сидит без работы. Есть у меня подозрение, что Руслик ее иногда навещает, денег дает, но мне он ничего не говорит… Плевать я на нее хотел!

— А где Руслан живет, с тобой?

— На фига ему это нужно, двадцать шесть лет амбалу?! — хмыкнул коммерсант. — У него свой коттедж за городом, квартира в центре, девки всякие. У меня работает. Оперативный уполномоченный по особым поручениям, — хитро прищурился Леонид Александрович, смерив Юрку оценивающим взглядом, словно решая: подходит тот или нет? Помолчав, сказал осторожно: — Вот отдохнешь чуток, обживешься, и я тебя к нему на стажировку пристрою. На таких важных местах, Юрик, надо держать только тех, в ком ты уверен на все сто, кто не продаст тебя предложившему больше… А разве есть кто-нибудь ближе родного сына?

— Разумеется, нет, — согласился Юра. — Только… если не секрет, в чем заключается работа?

— Не секрет. Решать возникающие в процессе ведения бизнеса проблемы, — серьезно ответил Флоренский. — Серьезная работа для настоящих мужиков со стальными нервами. В бизнесе разные заморочки возможны, и люди попадаются разные. Иногда приходится перегибать палку, но иначе нельзя. Словами сейчас не запугаешь и не заставишь вернуть просроченные долги… Теперь понятно, почему чужих, для которых важны только деньги, опасно ставить на такое дело? Даже таких проверенных несгибаемых дзержинцев, как подполковник Борька Лакин. Случись что, тут же подожмет хвост. Наемники запросто сдадут с потрохами…

— Опасные игры смутного времени, — философски подытожил Юра, чуть нахмурившись.

— Жизнь вообще штука опасная. Говорят, от нее умирают, — усмехнулся Флоренский. — Один мудрый человек сказал: «Государство, которое не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую». Я это понимаю так: лучше свои проблемы решать самостоятельно, иначе за тебя это сделают другие. Согласен?

В словах отца, безусловно, был смысл, и Юрка, не задумываясь, кивнул. Хотел было открыть рот, но Флоренский его опередил:

— Впрочем, если не хочешь составить компанию брату, подыщу тебе в клубе место поспокойнее. Нет проблем. Только, сынок, если мне не изменяет память, полчаса назад ты вообще готов был идти в ОМОН и подставлять голову под пулю за триста баксов в месяц… Вот я и подумал, что решать вопросы вместе с Русланом и его ребятами будет для тебя самое подходящее… Работать на свою семью, на себя самого не то же самое, что на государство. Оно, случись с тобой беда, никогда не поможет! Я не прав?! Хотя, как говорится, хозяин — барин…

— Прав. Не надо ничего искать, я согласен.

Когда отец чуть было не назвал его трусом, Юрка отбросил колебания. Не нужна ему тихая, сытая и непыльная работа под папиным крылышком. Хотя стоит сказать всего одно слово, и отец тут же подыщет ему теплое местечко. Подучит чуток и поставит его, бывшего морпеха, присматривать за работой крупье или еще за кем из персонала казино… Но как это будет выглядеть со стороны? В то время когда твой крутой старший брат, правая рука отца, решает возникающие у казино проблемы?! Мужская работа за правильные деньги — это именно то, что ему надо!

— Ну, честно говоря, я и не сомневался, — полуулыбнулся Флоренский и поинтересовался: — Кстати, Юрий Леонидович… Какое имя-отчество стоит в вашем паспорте?

— Отчество твое, не переживай, — ответил Юрка. — А фамилия мамина, Величко. Я понимаю, к чему ты клонишь, отец, только давай пока не будем трогать эту тему. Ради маминой памяти. Может, когда-нибудь потом…

— Дело твое, — примирительно пробормотал Леонид Александрович. — Ладно, давай займемся твоей квартирой. — Он загасил окурок, снова взял в руки сотовый телефон и быстро набрал номер. На сей раз послышались длинные гудки. Юрка отчетливо слышал их в тишине кабинета.

— Руслан, где тебя черти носят?! — рявкнул Флоренский, услышав короткое «слушаю». — Звонил тебе трижды за последний час, а там эта овца со своей шарманкой: вне зоны и тыры-пыры. Ты что, в Гондурасе?

— Хуже. В Боливии. Батарея на мобиле села, — долетел ответ до Юркиных ушей. — А штекер для прикуривателя не фурычит, контакта нет. Пришлось заехать в магазин за новым. Что у тебя случилось, па? Опять этот долбаный Гитлер приходил?! Я ж ему, козлу, русским языком объяснил! Урою лидера!!!

— Стоп, земеля, нажми-ка на ручник. В общем так, подъезжай в клуб, захвати с собой ключи от квартиры на Богатырском проспекте. Познакомлю тебя с одним нашим близким родственником, приехал сегодня утром. Будет у нас в фирме работать. Нужно определить его на недельку-другую на Богатырский. Потом квартиру поприличнее подыщем… Короче, на сегодняшний вечер пока ничего не планируй, сюрприз с продолжением я тебе гарантирую, — подмигнув Юрке, заверил старшего сына Флоренский.

— Ладно, буду через полчаса, — сухо ответил Руслан и отключился.

— Надеюсь, вы поладите, — бросая телефон на столик, сказал Флоренский. — Руслан — парень компанейский. Может, рванете куда-нибудь, отметите это дело. В приятной компании, — лукаво ухмыльнулся бизнесмен. — Только на всякий случай хочу тебя предупредить, сынок… Пока ты в нашем городе человек новый, во всем слушайся брата. Он не только старше, но и опытнее, в особенности это касается той стороны жизни Питера, про которую в газетах не пишут. А если и пишут, то сказки. Со временем сам узнаешь, кто есть кто, кто кого держит, кто под кем ходит и прочее. Усек?

— Вполне.

— И еще несколько моментов, — постукивая пальцами по краю стеклянной крышки журнального столика, продолжал наставлять Флоренский. — Следи за каждым своим словом, оно иногда ценнее золота. Попусту не болтай и в драки со всякими выскочками не лезь. Если вдруг возникнут проблемы или начнут доставать всякие уроды… хотя я уверен, что ничего подобного не произойдет, — немедленно связывайся со мной или братом! На крайний случай — с Лакиным. Номера телефонов, по которым нас можно найти в любое время дня и ночи, я тебе напишу прямо сейчас, выучишь их наизусть, как «Отче наш». Пока Руслан не ввел тебя в курс дела, не свел с нужными людьми, пока тебе не оформили ксиву на ношение пушки, для всех посторонних ты — не мой сын и не его брат. Ты просто Юра Величко из Вологды, который приехал в Питер в поисках работы, снял у тусующегося на вокзале незнакомого мужика квартиру и никого в этом городе не знаешь. Друзья армейские в Питере есть?

— Нет. У меня всего один, да и тот в Архангельске. Не волнуйся, па, я буду осторожен, — успокоил Юрка. — А насчет болтовни… я вообще просто так никогда не треплюсь. Не мужское это дело.

— С девчонками, которых будешь снимать, тоже держи ухо востро. Шлюхи — народ ненадежный, многие на крючке у ментов. Погуляли, расслабились, деньги в зубы и пинком под зад. И будет лучше, если в течение ближайших месяцев, пока не встанешь на ноги, никаких серьезных отношений с бабами у тебя не завяжется… Ты хорошо меня понял?!

— Да, папа.

— В первую очередь ты должен понять главное: теперь ты член семьи и должен подчиняться тем правилам, которые обеспечивают нашу безопасность, как личную, так и коммерческую! Ставя под удар себя, ты тем самым создаешь проблемы всем нам, которым придется тебя выручать. Запомнишь, сынок?

— На меня можешь положиться, — еще раз заверил Юрка. — Ты никогда не пожалеешь, что взял меня к себе.

— Ну дай бог, — кивнул Флоренский. — Может, еще виски?

— Честно говоря, я не любитель выпивки, — отказался Юрка. — Курить курю, а вот бухать не тянет. Кружку пива выпью с удовольствием, сотку под хорошую закуску, но не больше. Не прикалывают меня эти игры. Голова должна быть трезвой.

— Тебя послушать да на тебя посмотреть — ну просто супермен! — рассмеялся Леонид Александрович, плеснув себе в стакан немного «Теннесси» и выпив его залпом. — Рост под два метра, водку не пьешь, не болтаешь, в Чечне воевал. Морду отморозку невоспитанному набить тоже, поди, способен. По глазам вижу… Вы с Русланом в этом очень похожи. Нет, не внешне, — покачал головой Флоренский. — Тут как раз совсем наоборот — вы оба пошли в матерей. Я имею в виду характер, уверенность в себе, отсутствие страха, манеру держаться на людях. Я смотрел видеозапись твоей утренней пикировки с охранником. Молодец! Дожал Игорька по полной программе. Но, честно говоря, как раз это меня и беспокоит…

В глазах Флоренского на долю секунды вспыхнула искра тревоги.

— Ты это о чем? — не понял Юрка.

— Двум сильным мужикам бывает сложно найти общий язык. Пока вы еще не привыкли к мысли, что вы родные братья, постарайся не обращать внимания на некоторые его закидоны. Руслан — очень импульсивный, любит командовать и терпеть не может, когда ему перечат. К тому же иногда, я знаю, балуется «травой», и тогда ему в голову приходят безумные затеи, на которые лучше не покупаться. На твоем месте я бы был поосмотрительней… Но в целом он отличный парень, скоро ты сам в этом убедишься!

— Я знаю, как положено младшему брату вести себя по отношению к старшему. Днем буду пытаться во всем походить на него, а ночью — класть ему в кровать крапиву и ржавыми гвоздями прибивать к полу ботинки, — рассмеявшись, пообещал Юрка, а про себя подумал: «Вот тебя и приняли в клан самого настоящего «нового русского»… Радуйся, ты ведь этого хотел… И ради бога, не ври сам себе, что это не так!»

— Ну-ну, — ощерился Флоренский и нажал скрытую под столом кнопку вызова охраны.

Дверь кабинета тут же распахнулась, и на пороге возник секьюрити, всем своим видом демонстрируя готовность немедленно исполнить любой приказ хозяина.

— У меня важный телефонный разговор с Москвой, Игорь, минут на двадцать. Чтобы Юра не скучал, проводи его в зал к игровым столам и скажи Hope Альбертовне, что я распорядился выдать фишек на пятьсот баксов.

— Хорошо, Леонид Саныч, — кивнул охранник и перевел взгляд на слегка ошарашенного младшего наследника.

— По правде говоря, па, я до сегодняшнего дня еще ни разу не был в казино, — поспешил сообщить отцу Юрка, но Флоренский, снисходительно улыбнувшись, небрежно махнул рукой в сторону двери:

— Ничего, крупье введет тебя в курс игры. Надоест рулетка, садись на «блэк-джек». Я-то предпочитаю покер, он значительно интересней и дает возможность думать головой. Так что рекомендую. В общем, отдыхай пока, а я, уж извини, должен прямо сейчас созвониться с одним человеком в столице, — постучав пальцем по циферблату наручных часов, сообщил бизнесмен. — Когда закончу, как раз и Руслан подъедет. Иди отвлекись немного, у тебя сегодня действительно сумасшедший день…

Когда Юрка и секьюрити скрылись за дверью, Леонид Александрович снял с лица фальшивую улыбку, некоторое время задумчиво постоял посреди кабинета, глядя в пол и покусывая губы, а потом вернулся к столику, взял телефон и набрал номер Руслана. Тот ответил сразу же, словно в момент звонка держал мобильник в руке.

— Ты где сейчас? — поинтересовался Флоренский.

— В машине, в трех кварталах от клуба. Буду через пять минут.

— Давай приезжай. Есть о чем поговорить без посторонних ушей.

— А…

— Он в зале, пусть поиграет.

— Слушай, отец, — сказал небрежно Руслан. — Кто же это такой, а?!

— Твой брат, — сухо ответил хозяин «Полярной звезды». — Короче, я тебя жду…