Целитель. Новый путь

Валерий Петрович Большаков, 2021

Минуло едва полтора года, как Михаил Гарин, пожилой инженер-айтишник, переселился в самого себя, юного Мишу. Он пишет программы, невиданные в 1975-м, и совершает открытия, делится послезнанием с Политбюро, бегает от ЦРУ и КГБ, переходя, когда надо, на сверхскорость, исцеляет больных, аки Христос… И Советский Союз потихоньку нащупывает новый путь, уходит с курса, ведущего к гибели. Вот только жизнь его спасителя простой и легкой не назовешь. Миша активно вмешивается в политику, создает первую в мире электронную почту, а по его следам идут убийцы… И тут, как назло, он теряет свои сверхспособности, становится как все! С одной стороны, хорошо – теперь у Миши нет особых примет. А с другой… Как справиться с профессиональными киллерами обычному старшекласснику? Как спастись самому – и спасти СССР?

Особая благодарность за консультации и конструктивную критику Владимиру Пастухову

© Большаков В. П., 2021

© ООО «Издательство «Яуза», 2021

© ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Пролог

Суббота 27 сентября 1975 года, ночь

Первомайск, улица Дзержинского

С мглистого неба, всклокоченного неряшливыми тучами, накрапывал дождь. Шкодливый ветер сквозил по улицам, выхватывая зонтики и швыряясь мокрым опадом. Самая подходящая погода для убийства.

— Направи нас, Господи, и помилуй… — Угрюмый темнолицый водитель с розовым шрамом на щеке нахохлился, отрешенно перебирая чётки.

Его глубоко запавшие глаза цвета пасмурной выси созерцали божий мир, словно выглядывая из бойниц, — настороженно рыскали вдоль и поперек дворика, шарили по наружным лестницам с точеными балясинами, обыскивали галереи, где на веревках никло белье.

–…и жизнь вечную даруй на-ам! — зевая, договорил чернявый мужичок, ёрзавший на переднем сиденье.

Темнолицый сжал зубы и затеребил чётки живее, погружаясь в бездумное ожидание.

Однозвучно скрипят дворники, обмахивая ветровое стекло… Ровно урчит движок, иногда сбиваясь, словно мучимый тахикардией… Багряный кленовый лист с маху налипает на бледно-голубой капот «Жигулей»…

Внезапно сучковатые пальцы, размеренно оглаживавшие бусины, замерли — в приоткрытое окошко накатил дробный лестничный гул, выбитый резвыми ногами.

Рослый светловолосый крепыш в джинсовом костюме ссыпался по ступенькам и юркнул в зеленый пикап — с дизайнерской решетки радиатора блеснула синим «ижевская» эмблема.

— Он вроде? — ждуще встрепенулся чернявый, хватаясь за «смит-вессон».

— Он, — буркнул водитель и резко осадил суетливого напарника: — Не здесь!

— А где?

— Где надо!

Темнолицый, пальцем оглаживая шрам, неотрывно следил за джинсовым молодчиком. Вскоре «Иж» газанул и мягко тронулся — было видно, как с темных узорчатых шин спадают налипшие корочки грязи.

— За ним! — хищно ощерился чернявый. Барабан револьвера вкрадчиво щелкнул, откидываясь на ладонь. — Быстрее, а то упустим!

Водитель «Жигулей» молча вырулил под арку, бодая бампером сырые потемки, и увязался за зеленой машиной.

— Когда крикну: «Давай!», поравняешься с ним, окно в окно, — быстро проговорил стрелок, запихивая в каморы тупоносые патроны. — Сразу после акции — гари!

Человек за рулем сумрачно кивнул, перекосив лицо.

Туманившиеся моросью улицы держали его в напряжении, и только «Глухой мост» дал отдых нервам — за пролетами из грубого бетона теснились разлапистые опоры, обвисшими проводами затягивая небесную хмарь, извивались шипящие трубы, тяжко приседали железнодорожные мосты. Промзона.

Пикап, бодро катившийся впереди, вырисовывался четко, как в оптическом прицеле.

— Давай!

Блёкло-голубой «жигуль», дисциплинированно мигая поворотниками, пошел на обгон.

— Ну же, ну… — Чернявый кусал губы от греховного нетерпения.

Егозливо закрутив ручку, он опустил стекло, исписанное косыми росчерками дождя, — в салон дунуло свежестью, занесло, закружило бисеринки небесной влаги.

Шершавая ладонь согрела рубчатую рукоятку «магнума», большой палец привычно взвел курок. Пора!

Курносый профиль за боковым окном пикапа стыл в последнем замешательстве. Грохнул выстрел.

Пуля сорок четвертого калибра вынесла стекло и погасила юный облик…

Я вскинулся на постели, часто дыша. Сердце мячиком прыгало в груди. Дрожащие пальцы отерли потный лоб.

«Ох… Кошмар какой-то… — Мой рот перетянуло жалкой растерянной усмешкой. — Ага… И не надейся! Ничего тебе не приснилось!»

Я шумно выдохнул. Не сон это был, не сон… Сновидение всегда расплывчато и смутно, а тут… Как будто взаправду развалился на заднем сиденье тех самых «Жигулей» и смотришь кино с собой в главной роли. Блондинистый крепыш — это же я!

Мысли мельтешили, запутывая сознание. Вангую?..

— Чтоб ты еще придумал… — Натянуто, с дозвоном в голосе, заворчал, сползая на ковер. — Двадцать раз отжаться! На пальцах! И планочку…

Вдоволь утомив плоть, я смирил разгулявшийся дух и босиком прошлепал к окну. Город спал, погруженный в синюю тьму. По мокрому асфальту расходились круги света уличных фонарей, тусклого и маслянистого. Облачная муть застила звезды, а вот с солнцем этот номер не проходил — небо за Южным Бугом начинало сереть, обещая дивную зарю.

Сонно моргая, я смотрел на восток. Оттуда, просыпая секунды, роняя минуты, накатывал новый день, наступало будущее. Не удержавшись на мелкой волне пафоса, я длинно зевнул. Часа два до подъёма у меня точно есть…