Сухой лист

Валерий Антипин

Будущее зависит от настоящего. Если в настоящем всё полно, пышет изобилием, то божий мир позаботится и о следующем дне. Наступивший день бросает вызов. Право каждого принять его, приспособиться или подождать лучших времён. Но, так или иначе, придётся стать другим, изменить самого себя, пусть даже чуть-чуть.

© Валерий Антипин, 2020

ISBN 978-5-4483-6783-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

В подвале темно, на каждые пять метров по лампе и то не всегда. Чем дальше, тем их становилось меньше. За последним поворотом свет моргнул. И не подвал это уже, а подземелье. Жора предупреждал, чтобы не совались в подвалы, но ни Богдан, ни его друг не послушались. Макс думал о монетах, которые припрятал Жора, ведь зачем-то он ходил в эти подвалы. И плащ у него специальный, чтобы по туннелям и подвалу ходить, хоть с рюкзаком или мешками. Возвращался Жорик без них и Макс этим заинтересовался. В третий раз не ускользнёт, босс хитрый, осторожный, но и он не всегда бывает собранным. Они с Богданом не жадные, по десять монет на брата и им хватит, ищи потом в мегаполисе. Никто про это не знал и не должен был узнать. Сегодня монеты, а завтра делай то, что следует, считаешь нужным и никакой лысый босс, навроде Жоры не скажет в твой адрес унизительных слов. Как же он его достал этот Жорик.

— А ты уверен Макс, что он именно монеты прячет, а не что-нибудь другоё. И откуда у тебя такие сведения? — спросил Богдан.

— А что Жорик может ещё прятать! Не тряпки же, — присматриваясь в темноте, ответил вполголоса Макс.

— Он поесть любит. Может и продукты. Здесь прохладно, не испортятся.

— У него этих продуктов на две зимы.

— Это же на всех запасы, не одному! — проговорил Богдан и нагнулся, чтобы не удариться о балку.

Он был высоким и худым, с тонкими, но крепкими пальцами, свёрнутым влево носом. Его узкий лоб морщился, уши краснели, когда Богдан злился, а нос кривился ещё больше. И зачем он послушал Макса. Выдумал он всё про эти монеты. Ни одной ещё не нашли.

— То, что на всех, не для одного, — сказал Макс и остановился.

Проход сужался, и ламп впереди не было. Они в подземелье почти час, а за это время ни дверей, лестниц не видели. Несколько поворотов прошли, но не свернули.

— Давай вернёмся, — предложил Богдан. — Ползти что ли!

— Надо будет, и поползёшь, — прошипел Макс.

— А может, Жора свернул в другое ответвление.

— Может.

— Знаешь что, Макси! Пока мы здесь горбимся, он уже давным-давно вернулся. Сам подумай! Зачем ему в такой темноте что-то прятать. И лампы эти… У нас их и наверху то нет. Мне кажется, мы заблудились, — высказался тем же тоном Богдан.

— Скупердяй Жорик, поэтому и нет, — сдерживаясь, ответил Макс, чувствуя, что приятель нервничает.

Он показал ему две монеты, как доказательство. Нашёл их Макс не где-нибудь, а когда ходил за боссом. Тот куда-то вильнул и пропажу свою не заметил. Не мог же он провалиться. Да и куда? Проваливаться некуда и так уже под землёй. Надо идти, искать, забрать всё-всё и не возвращаться. Насколько ему известно, Жоре совсем не долго осталось, но это не его дело, а он и без босса проживёт, Богдана и кого-либо.

Макс оскалился.

Послышались шорохи и бульканье капель.

— Возвращайся, если хочешь. Про монеты и не думай.

Он отвернулся. Нет у него больше приятеля. Лампы знак, дорожка. Замечено им правильно. Отнёс, спрятал и выключил освещение. В прошлый раз они тоже горели. Богдан сомнительный, Жору знает плохо. Вокруг пальца его не обвести. Обленился малость, разжирел, но ум прежний.

— Давай вместе, — предложил Богдан. — Там тупик.

— Откуда тебе знать, что там! — не поворачиваясь к нему, упрямился Макс.

— Свернул Жора раньше. Точно тебе говорю, свернул.

— И где? — услышав отдалённый скрип, проговорил Макс.

— Я думаю перед последним поворотом. У того хода, на стенах которого, что-то нацарапано, — предчувствуя неприятности, изъяснил мысль Богдан.

— Там обрыв. Я проверял. Монета лежала у поворота. И скажи мне, как же она туда допрыгнула.

— Не знаю, — с неприязнью ответил Богдан.

Что он Макса уговаривает. Погубит обоих. И дышится трудней, сгибать колени. Ползать — не ползал и не собирается.

Свет опять моргнул. Звук шорохов приближался, шлепков в лужах, и падающих с потолка камушков. Кто-то шёл навстречу. Конечно Жора, кому здесь ещё быть.

Богдану стоять, согнув спину, не нравилось. И низкий потолок, и одержимость Макса, вонь. Он неуверенно спросил:

— Расходимся?

— Да, — ответил Макс, потёр щеку и зашагал дальше.

Поторопился он с приятелем. Богдан рюкзака не взял, собрался как на вечерню прогулку. Ну и пусть себе катится. Надписи увидел, а то, что стены без кирпича нет. Копали так, чтоб пролез человек. Ослеп что ли! Предлагаешь людям белые вершины или выступы, а они отказываются. Не понимают соли, её вкуса. И двух монет, чтобы распробовать не хватит, хотелось бы пять, десять, пятнадцать.

В темноте и влажном полу сверкнуло.

«Третья!», — возликовал он.

На земляных стенах появился красный отблеск, перекинулся на свод. Появились и красные шарики, а Макс соображал, что же происходит. Обруч надвигался и сотни теней, возня.

— Бежим отсюда, бежим, Макс! — надрываясь, закричал Богдан.

Он от крика вздрогнул. Приятель всё ещё здесь и на них надвигается неизвестно что. Об этом «что» никто не рассказывал.

Макс шагнул и побежал не оглядываясь. Ноги короткие, Богдана не догнать, но он сильней и выносливей. Страх наполнял его, сухость в горле и трясучка.

Поворот, решётка, стена с нацарапанными на ней словами.

«А вот и Богдан», — перепрыгнул Макс его изодранное тело.

И ни шелеста, ламп, стен. Пятна… Красные и колючие.