Доказательство истины

Валерий Алексеевич Касаткин

Доказательство истины.Это повесть о Герое Советского Союза Михаиле Егорове, который вместе с другом Милитоном Кантария водрузил Знамя Победы над Рейхстагом. В книге они представлены как Егор Алексеев и Гоча Люмидзе. Эта повесть также посвящается моему деду Кузьме Трофимовичу Голубеву, погибшему в 1944 году недалеко от города Витебска.

© Валерий Алексеевич Касаткин, 2023

ISBN 978-5-4493-7712-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

в первых числах мая я возвращался на своём автомобиле по дороге Понизовье-Рудня из родной деревни, которая несколько лет назад исчезла из списка живых, но всё ещё оставалась на карте Смоленской области. В этой деревне на высоком холме среди берёз на почти заброшенном кладбище похоронен мой отец. Так он распорядился перед смертью. Он захотел покоиться в родной земле, пусть даже и покинутой живыми людьми, но не забытой Богом, поскольку в этих на многие километры безлюдных местах расцвела дикая природа со своими дикими обитателями. Когда-то здесь кипела жизнь со страстями, любовью, бедами и радостями. Испытала эта земля и страшные трагедии, связанные с войнами, в том числе с нашествием наполеоновских и фашистских полчищ. Но враг всегда изгонялся из русской земли и уничтожался. В настоящее время слуги сатаны под лозунгами внедрения так называемой западной демократии пытаются вновь превратить белорусский и русский народы в своих рабов, прибегая к мерзким, низменным методам, используя при этом санкции и услуги предателей интересов Беларуси и России, оплачивая им подрывную деятельность внутри этих государств. Этим силам из-за скудности мозгов, из-за незнания опыта истории не доходит понимание того, что все их потуги напрасны, а, напротив, ведут к усилению России и Беларуси и патриотизма её народов, ведут к активизации умственных и физических сил людей, которые хотят жить в своих независимых государствах.

Недалеко от дороги, где мой автомобиль часто вздрагивал от неровностей, в небольшой деревне, которая уже не только вычеркнута из списка живых, но и исчезла с географических и административных карт, родился будущий Герой Советского Союза Михаил Алексеевич Егоров. 30 апреля 1945 года он вместе с другом Мелитоном Кантария водрузил над куполом Рейхстага Знамя Победы. Егоров был простым русским человеком, прошедшим всю Великую Отечественную войну с мыслями об освобождении своей родной земли от фашистской нечисти и о том, что он для этого не пожалеет своей жизни.

В районном центре Рудня меня охватило желание побывать в доме-музее Михаила Алексеевича Егорова, в котором герой жил после войны. Желание привело к встрече с приятной, приветливой женщиной — дочерью легендарного человека Ириной Михайловной. Я представился и сразу же рассказал ей историю из своего детства.

Эта история произошла 9 мая 1963 года. В то время я жил вместе с родителями в маленькой деревушке. В День Победы мы пришли в центральное село на праздничные мероприятия. Возле памятника погибшим воинам стоял человек с золотой звездой на груди, который мне улыбался. Я подбежал к нему и спросил: «Дядя, вы герой? Можно потрогать вашу звезду?». Мужчина погладил меня по головке и в свою очередь задал несколько вопросов: как меня зовут, сколько мне лет и кто из моих родственников погиб на войне? Я без запинки ответил, что зовут меня Валера, мне семь лет и что в 1944 году погиб мой дед Кузьма, который похоронен в братской могиле под Витебском вместе с Героем Советского Союза Анатолием Угловским. После моего ответа мужчина снова улыбнулся и сказал: «Я, Михаил Егоров, герой, как и твой дед и как все те, кто боролся против фашизма и изгонял эту проклятую чуму с нашей земли. Помни о нас и, когда вырастешь, напиши о нас и о войне правдивую книгу. А твой дед Кузьма Трофимович был моим другом и не раз спасал мне жизнь, заслоняя собой от взрывов снарядов и пуль».

Ирина Михайловна, выслушав мой рассказ, улыбнулась.

— Да, мой папа был простым, добрым и любящим свою страну человеком. Любил он работать на земле. Своими руками посадил сад, разводил кроликов, выращивал кур и свиней. Отец больше думал о людях, чем о себе, помогал им чем мог. С гармонью своей не расставался и, конечно, как русский человек, любил посидеть в весёлых компаниях.

Ирина Михайловна открыла музей и пригласила меня в него войти. В доме было чисто и уютно. На стенах и возле них находились экспонаты, рассказывающие о жизни легендарного человека. Была здесь и знаменитая гармонь, в которой, возможно, осталась жить часть души героя.

Тепло распрощавшись с дочерью героя, я продолжил путь в Витебск, думая о смоленской земле и о её знаменитых людях. Хоть сама эта земля и не отличалась своим плодородием, но зато она родила много знаменитых людей, таких, как композитор Михаил Глинка, писатель и дипломат Александр Грибоедов, писатели Борис Васильев и Александр Беляев, поэты Михаил Исаковский и Александр Твардовский, артисты кино и театра Юрий Никулин, Анатолий Папанов, Людмила Касаткина, путешественник Николай Пржевальский, флотоводец Павел Нахимов, авиаконструктор Семён Лавочкин, первый в мире космонавт Юрий Гагарин, знаменосец Великой Победы Михаил Егоров. Рождает смоленская земля и простых людей, которых Бог наделяет прекрасной душой, работящими руками и светлой головой.

Подъезжая к городу Витебску, который стал для меня второй родиной, я принял окончательное решение написать книгу о своём смоленском земляке, Герое Советского Союза Михаиле Егорове.

1

У каждого народа есть своя судьба. Есть она и у каждого отдельно взятого человека. Из судеб людей складывается история страны, история Земли. Путь судьбы зависит от воли и души человека. Души, как живые субстанции, посылаются людям Небесами. Возможно где-то во Вселенной крутится невидимый барабан, из которого вылетают частицы, устремляющиеся к Земле с уже заданной душой для каждой зарождающейся жизни в утробе женщины. Бог, осуждая прерывания такой жизни на ранней стадии, тем не менее даёт возможность женщине до определённого момента решать самой судьбу плода и тем самым вмешиваться в эволюцию жизни на Земле. Быть может, прерывая беременность, женщина не даёт появиться на свет будущему добродетельному лидеру или гению, и, быть может, этим пользуется дьявол, который побуждает женщин не рожать такие личности, а, напротив, являть на свет злодеев, призванных на земле сеять беды, страдания и смерть.

Мария Алексеева, уверенная в себе женщина с правильными приятными чертами лица, под влиянием какой-то волнующей силы посмотрела на небо и в одном из облаков увидела лик Бога и мгновенно внизу живота почувствовала приятное сладкое колыхание. Мария воткнула в землю лопату и, не спеша, осторожно пошла в дом. Жила Алексеева в Союзе Советских Социалистических Республик на окраине Смоленской области в небольшой деревушке, но женщина знала, что её Родина — великая держава, которой в разные времена управляли разные деятели, и какими бы они не были — жёсткими, мягкими, мудрыми и не очень — в час беды всегда верили в свой народ и надеялись на его преданность государству. И народ всегда вставал на защиту своей Родины.

Жила Мария в месте, где природа была прекрасна своей простотой, но обладала притягательной силой, заставляющей людей жить в этих местах с рождения и до смерти, продляя свой русский род. И Мария, прекрасная своей простотой и женственностью, шла по обычному жизненному пути для здешних мест: родиться, выучиться грамоте, выйти замуж, нарожать много детей, поставить их на ноги, привить любовь к Родине, научить их добросовестно трудиться на благо страны и народа, наполнить их души добротой, нежностью и верой в несокрушимость своего Отечества. Сделать это для Марии, как и для большинства женщин необъятной страны, было не так уж и трудно, поскольку все эти качества передавались из поколения в поколение по крови. Марии они тоже передались. Женщине-матери только и надо было своим добросовестным трудом, любовью к людям, природе, Родине показать детям, как правильно жить на земле. Это она и делала. Мария являлась примером верности и любви и во взаимоотношениях со своим глухонемым мужем Алексеем, недостаток здоровья которого восполнялась прекрасной душой. Женщина передавала своим детям радость, гордость за свою Родину, поскольку знала, что её великая страна не агрессор, не завоеватель чужих территорий и богатств, однако если враг осмеливался испытать на прочность великое государство, то ему не было пощады. Нечисть безжалостно уничтожалась. Об этом знали и Мария со своей семьёй и все другие люди, живущие в местах, которые лежали на пути к Москве, где происходили исторические сражения за независимость и жизнь Родины. Эти битвы всегда заканчивались победой над врагами. То, что Российское государство было непобедимым, знал и весь остальной мир. Это стало истиной. И русская женщина Мария с прекрасной душой удивлялась, почему находились слуги дьявола, которым снова и снова приходилось доказывать эту истину.

Мария ещё раз посмотрела на небо, где облако с ликом Бога уже слилось с другими облаками, перекрестилась, после чего знаками и губами сказала мужу:

— Позови соседку, у меня начинаются роды.

Женщина на минуту остановилась возле берёзы, посаженной ещё её дедом в давние времена, обняла божественное создание, которое уже ожило после зимней спячки, демонстрируя всей округе появление нежных зелёных ростков, обновлённой бесконечной жизни. После этого, окинув взглядом не до конца досаженный картошкой участок земли, вошла в свой дом под соломенной крышей.

2

За тридцать четыре года до рождения Егора Алексеева в австрийском городе Браунау-на-Инне близ границы с Германией Клара Гитлер, родители которой были крестьянами, явила на свет мальчика Адольфа. Очевидно, в данном явлении не обошлось без сатаны. Клара за год до этого события потеряла в течение месяца троих детей. Поэтому можно предположить, что её любовь к рождённому мальчику, основанная на страхе потерять его и на страхе перед мужем-деспотом, полностью подчинившим её своим прихотям, приобрела извращённые формы. Впоследствии в семье Гитлера родился ещё один мальчик, который прожил всего лишь несколько лет, и сестра Паула, дожившая до зрелого возраста.

Воспитание Адольфа в семье происходило на фоне унижений, оскорблений и избиений матери деспотичным отцом. Доставалась изрядная порция унижений и сыну, который из-за страха перед отцом не мог поделиться своими переживаниями с матерью. Мальчик замкнулся в себе и потом, по мере развития, Адольф всё больше и больше стал проявлять черты характера, отличающиеся от общераспространённых. Он не стремился к прилежности, не умел владеть собой, в любых ситуациях проявлял упрямство, самовольство, по незначительному поводу мог вспылить. Уже в молодости у Гитлера проявлялись ярко выраженные психопатические черты. Он ненавидел всё, что его окружало, со всеми был в напряжённых, натянутых отношениях.

Учась во втором классе школы католического монастыря, Гитлер впервые увидел свастику, которая осталась в его сознании на всю жизнь. С одиннадцати лет Адольф стал делать лишь то, что ему нравилось. Школьные предметы, кроме географии, истории, физкультуры и рисования, он игнорировал. Единственное, что его сильно увлекло в юношеские годы, было рисование. Он успешно стал продавать свои картины и до Первой мировой войны работал художником. От службы в Австрийской армии Гитлер уклонялся. Он не хотел находиться в одном строю с чехами и евреями, но мечтал умереть за германский рейх. В результате Адольфа признали непригодным к службе в австрийской армии по состоянию здоровья. Несмотря на это Гитлер добровольцем ушёл на Первую мировую войну в составе германских войск, где дослужился до ефрейтора и был награждён Железным крестом второй степени и Крестом с мечами за боевые заслуги. Его считали смелым, отличным солдатом и хорошим товарищем. Гитлер всё больше увлекался политикой, занялся самообразованием и вскоре стал свободно говорить по-французски и по-английски. В то же время у него продолжала расти ненависть к евреям и коммунистам, ненавидел он и французов. Первых он считал виновниками всех бед, поскольку они, обладая большими деньгами, всеми управляли. С коммунистами Гитлер коренным образом расходился во взглядах на построение будущего мира. Что касается французов, то он не мог простить им позора Версальского договора в Первую мировую войну, поставившего Германию на колени. Позднее, придя к власти благодаря ораторским способностям и целенаправленным действиям, и, став фюрером и рейхсканцлером Германии, Гитлер стал готовить страну к войне за мировое господство. В этот период была ликвидирована безработица, оказывалась помощь малоимущему населению, поощрялись спортивные мероприятия, развивалась промышленность. Население обрабатывалось в духе реваншизма за проигранную Первую мировую войну. В этот же период были запрещены коммунистическая и другие партии, ликвидированы профсоюзы, строились новые концентрационные лагеря для противников политики Гитлера. В Германии начались массовые преследования евреев и цыган. Одновременно Гитлер создал миллионный вермахт с танковыми войсками и авиацией. После этого присоединил к Германии Австрию и Чехословакию, поддержал франкистов во время Гражданской войны в Испании. 23 августа 1939 года Гитлер заключил Договор о ненападении с Советским Союзом, а 1 сентября Германия напала на Польшу и за сентябрь месяц оккупировала её территорию. Это нападение на Польшу ознаменовало начало Второй мировой войны. Позже, в апреле-мае 1940 года, Германия захватила Норвегию, Данию, Голландию, Люксембург и Бельгию. В июне немецкие войска вошли в Париж, что привело к капитуляции Франции. Весной 1941 года Германией были оккупированы Греция и Югославия. На очереди был Союз Советских Социалистических Республик, война с которым была уже предрешена. Гитлер ещё раньше в своей преславутой книге «Майн кампф» писал: «Если мы хотим создать нашу великую германскую империю, мы должны прежде всего вытеснить и истребить славянские народы — русских, поляков, чехов, словаков, болгар, украинцев, белорусов». Начальник Партийной канцелярии, личный секретарь фюрера рейхсляйтер Борман, поддакивая своему соратнику, говорил: «Славяне должны работать на нас. В той мере, в какой они нам не нужны, они могут вымирать.…Размножение славян нежелательно… Образование опасно. Для них достаточно уметь считать до ста».

3

Егор расправил плечи, глубоко вздохнул, посмотрел на мощную высокую берёзу, растущую возле своего неказистого дома, и вдруг почувствовал нестерпимое желание забраться на самую верхушку белой красавицы и оттуда, с высоты, посмотреть на родные места. Парень, подчиняясь воле души, легко залез сначала на нижний сук дерева, а потом также легко добрался до верхней ветки, способной выдержать человека, и замер от восторга: сквозь нежную зелень открылся завораживающий вид на родную землю с обычным, но таким милым для сердца пейзажем лозовых зарослей, ольховых и осиновых перелесков, разбросанных среди колхозных полей и, конечно, берёзовых рощ. На северо-восточном направлении от деревни начинался настоящий лес с болотами, лесными дарами и дикими животными. Егор впал в оцепенение, не замечая этого. Лишь жаворонок, поднявшийся высоко в небо над близлежащим полем, своей неповторимой песней вывел парня из гипнотического состояния. В душе подростка прокатилась приятная волна, дошедшая до сознания. Егор спустился на землю, обнял берёзу с ощущением того, что он обнимает Россию и принял решение посвятить свою жизнь маленькой частичке своей страны — родному уголку.

Рослый Егор, обладающий притягательной внешностью, вошёл в дом, где за большим столом сидели его родители, братья и сёстры, важно уселся на своё место, взял краюху хлеба и ложку, которой подцепил из сковородки картошку с жареным салом и, поймав на себе любопытные взгляды родных глаз, серьёзно сказал:

— Отвечаю на ваш вопрос, что я делал на берёзе? Там, на её верхушке, я принял первое важное самостоятельное решение в своей жизни. Я окончил семь классов и считаю, что этого мне достаточно для жизни здесь, в родных местах. До девятнадцати лет я буду работать в колхозе и помогать вам, дорогие родители, по хозяйству. Потом я, конечно, отслужу в армии, а после неё снова вернусь в родной дом.

После этих слов Егора глаза отца и матери засветились счастьем и гордостью за сына. Мария вытерла рукавом кофты побежавшую по щеке слезинку и улыбнулась.

— Сынок, мы рады твоему решению и с сегодняшнего дня я и папа будем спокойны за твои самостоятельные действия. Нас, конечно, интересует вопрос, кем ты хочешь работать в хозяйстве?

— Для начала в летний период я мог бы пасти колхозный скот, — парень настороженно обвёл взглядом большое семейство, — а потом, я надеюсь, для меня найдётся место на здешнем торфопредприятии.

Алексей, внимательно смотревший на сына, стал жестикулировать руками и шевелить губами:

— Молодец, сын! Первую получку можешь потратить на себя.

Через месяц Егор Алексеев получил первую заработную плату. По этому поводу вечером при свете керосиновой лампы был созван семейный совет. Глаза родных людей с вопросительным взглядом вновь устремились на Егора. Парень поднялся с табуретки и замаячил между столом и печкой. Когда его хождение затянулось, старший брат Николай, потеряв терпение, хлопнул в ладоши.

— Не мельтеши и не томи.

Егор резко остановился и выпалил:

— Хочу гармонь и велосипед. От них, я думаю, будет всем польза.

Всё большое семейство с облегчением вздохнуло. Мария улыбнулась

— Хотя ты специально музыке и не учился, но на гармони играть у тебя здорово получается. От неё будет польза для всех. Хотя есть и определённые опасения: гармонь может завести в блуд.

Егор улыбнулся

— Постараюсь идти ровной дорогой к светлому будущему.

— Так уж и быть, — Николай хлопнул брата по плечу, — к этому светлому будущему можешь ехать на велосипеде. Смотришь, и мы с тобой до него доедем. В следующие выходные вместе поедем в город, выберем тебе велосипед и гармонь.

Егор склонил голову перед родными людьми. Мария, светясь от радости, скомандовала:

— Всем спать, я через пять минут гашу лампу

4

К восемнадцати годам у Егора Алексеева сложились зрелые взгляды на жизнь. Он верил в светлое социалистическое будущее страны и ощущал на себе, что жизнь с каждым годом улучшается, несмотря на происки врагов, которые орудовали по разрушению государства где-то рядом. О предателях и вредителях он узнавал из газет и разговоров односельчан. Парень удивлялся тому, что в такой прекрасной стране есть люди, которые мешают народу и государству строить светлое будущее. Сам Егор, несмотря на то, что во всех близлежащих деревнях прослыл весёлым и умелым гармонистом, был серьёзным парнем, не терпящим подлости и обмана, каждое дело делал добросовестно и основательно. Он считал, что человеку для счастья нужны только хорошая семья, работа, достаток и мир над головой. У Егора был спокойный и добрый характер, вот только девушки почему-то с осторожностью засматривались на симпатичного рослого парня с продолговатым волевым лицом, на котором ярко светились мечтательные глаза, очевидно, думая, что душа каждого гармониста требует постоянного обновления музы. Егор в какой-то степени подтверждал такие девичьи думы своими действиями, провожая вечерами после танцев и вечеринок то одну хохотушку, то другую. Доводил до порога дома и скромниц, при этом всем доходчиво объясняя свою позицию в любовных делах. Парень говорил прекрасным созданиям природы, что ему скоро в армию, что он сомневается, будут ли девушки его ждать. «Пока я отдаю долг Родине, вы повыскакиваете замуж за трактористов, агрономов, животноводов и даже пастухов. А мне что прикажете делать? Сидеть дома на печи и мечтать о той единственной, которой неизвестно когда приспичит для меня такой стать?» — так любил повторять Алексеев девушкам. В большинстве случаев провожаемые прекрасные творения с этим соглашались и позволяли Егору некоторую вольность на свиданиях при луне и под соловьиную песню. Егор не оставался в долгу, отвечая на их снисхождение проникновенными волнующими мелодиями своей гармони. Парень, обладающий музыкальным даром и имеющий возвышенную и чувственную душу, всех своих избранниц одаривал такой же любовью, как и других представительниц прекрасного пола, считая, что все женщины — это создания небес, посланные на землю для того, чтобы вдохновлять мужчин на ратные дела. Егор, глядя на каждую девушку, будь она красавица или нет, всегда находил в ней изюминку, из-за которой его душа начинала сильно волноваться и заставляла бросаться в романтическое приключение. В преддверие своего восемнадцатилетия Егор вдруг увидел в одной местной девушке по имени Настя, считавшейся затворницей, то, от чего не только его душа заволновалась, но и сердце учащённо забилось. Каждый раз при встрече с девушкой Егор робел, терял дар речи, не мог сдвинуться с места. А потом, когда Настя проплывала мимо, он начинал думать, что особенного он в ней нашёл, чем она так сильно его волнует. Однажды, когда девушка несла два ведра воды на коромысле, покачивая бёдрами, Егор понял, в чём заключается притягательная сила домоседки. Этой силой была женственная, мягкая, тёплая и в то же время ядрёная фигура девушки с толстой длинной косой до пояса, которая повторяла движения округлых бёдер Насти при ходьбе. Эта фигура говорила всем, что её обладательница создана для тёплой, уютной семейной жизни и рождения детей. Когда Егор это понял, он подумал: вот бы ему Настю в жёны. Для счастья больше никого и не надо.

Однажды вечером в середине мая, когда запели первые соловьи, уже восемнадцатилетний, — Алексеев набрался храбрости и пришёл к дому Насти, сел на лавочку под её окно и заиграл на гармони самую задушевную мелодию из своего репертуара.

Через некоторое время девушка вышла из дома, подошла к гармонисту и тихо села рядом с ним. Егор, не останавливаясь, продолжил извлекать из инструмента прекрасные звуки, боясь спугнуть неосторожным движением простую, земную и в тоже время необыкновенную девушку. Егор играл, не решаясь остановиться. Только, когда на крыльце дома кто-то загремел, давая понять, что свидание закончено, парень встал и сжал гармонь.

— Настя, можно я завтра снова приду?

— Приходи, — тихо ответила девушка и не спеша ушла в дом.

Молчаливые посиделки вечерами под гармонь двух молодых, неискушённых в любовных делах людей, длились до самого лета. За это время в душах Егора и Насти от невысказанных чувств накопилась энергия, которой требовался выход. Однажды тёплым июньским вечером, когда на западе ещё оставалась завораживающая полоска света от зашедшего солнца, когда соловьи ещё не запели свои любовные песни, Егор, придя на свидание к Насте, сыграл на гармони волнующую душу мелодию, а потом молча взял за руку девушку и увёл её к себе на сеновал. Настя безропотно подчинилась парню, зная наперёд, что произойдёт на ложе любви. Спустя некоторое время она безропотно позволила себя раздеть и целовать под сладостные слова Егора о том, что она самая прекрасная соловушка в мире, а он, Егор, соловей, который будет ей петь песни всю жизнь. В самый последний момент Настя только и успела прошептать: «Рожать детей будем после твоей службы в армии».

В последующие свидания энергия любви влюблённых салютом вылетала то на цветочном лугу, то над стожком сена среди поля, то снова на сеновале. Каждый раз Настя говорила о зачатии ребёночка в другое время. Егор, не удивляясь этой просьбе, всё же один раз спросил возлюбленную, не означает ли боязнь забеременеть нежеланием стать его женой в будущем. На что девушка ответила одним словом «не знаю». Больше Егор на подобные темы вопросы не задавал. Ему просто было хорошо в омуте страсти.

5

В субботний июньский вечер Егор Алексеев, немного отдохнув после трудового дня на торфопредприятии, вдруг захотел побыть наедине с природой. Он, не говоря никому ни слова, взял под мышку гармонь и отправился на возвышенность с камнями, которые остались в этих местах после ледникового периода. Когда парень уселся на валун, было уже десять часов ночи. Об этом всю округу известили несколько старых самцов соловьёв, которые начали соревноваться между собой в искусстве пения, и кто больше выдаст колен. Егор, прежде чем развернуть гармонь и пробежаться по ней пальцами, стал слушать необыкновенной красоты мелодии, издаваемые этими серенькими птицами с белой грудкой. Вскоре парень убедился, что все песни старых хозяев здешних мест по красоте звучания, по набору звуков и глубине, по удивительным дробям, по имитации звуков гармони не уступают друг другу, и в этом, Егор считал, есть и его заслуга. Играя на музыкальном инструменте, в звуки, которые разлетались по округе, он вкладывал всю душу. Местные соловьи, слушая мелодии гармони, потом использовали их в своих песнях. Егор пробежался по кнопкам еще раз и подумал: только в этих местах живут такие многоголосые на двенадцать колен птицы, вдохновляющие людей на любовь, на созидание, на жизнь.

Вскоре на звуки гармони, которые сливались с песнями птиц, подтянулись девушки и парни из близлежащих деревень. Пришли на камни и Настя с Петром, что удивило Егора. Петя, который считался другом гармониста, вёл замкнутый образ жизни и редко участвовал в вечерних посиделках молодёжи. Работая в колхозе, он тоже держался в сторонке ото всех, хотя внешне выглядел привлекательным парнем с добрым задумчивым лицом.

Парни и девушки, наслушавшись очаровательных звуков гармони и трелей соловьёв, увлеклись играми. Егор, воспользовавшись моментом, подошёл к другу.

— Рад тебя видеть в нашей компании, но твоё появление на камнях меня удивило. У тебя что-то случилось?

— У меня что-то волнительно на душе, — Петя с тревогой в глазах посмотрел на гармониста, — какая-то сила вытащила меня из дома и потянула на звук твоей гармошки. Егор, у тебя разве нет в душе ощущения тревоги? Ты слышал по радио, что творится в Европе? А вдруг завтра война?

— Постучи по дереву три раза, но можешь и не стучать, поскольку немцы не осмелятся на нас напасть, им хватит и завоеванной Европы! — воскликнул Егор.

Петя стучать по дереву не стал, как и плевать через левое плечо.

— Я давно слежу за обстановкой в мире и думаю, что нашей стране скоро придёт конец.

— Ты такие мысли выбрось из головы, — Егор с удивлением и строго посмотрел на поникшего парня, — мне ты ещё о них можешь поведать, но не другим. Свою страну мы никогда никому не отдадим. Я лучше умру, но рабом фашистов быть не собираюсь. А ты?

Петя взглянул на волевое лицо друга и, ничего не сказав в ответ, скрылся в ещё не сгустившейся темноте за олешником, разбавленным тонкими белыми берёзками. Настя, слушая разговор друзей, подошла к Егору.

— Зачем ты так с ним? Он хороший, добрый, застенчивый, — девушка развернулась и побежала вдогонку за Петей.

Егор лишь покачал головой вслед возлюбленной, а потом рванул из гармошки (не соловьиные трели) и объявил притихшей компании:

— Я домой, что-то на душе стало тревожно.

Вскоре камни на возвышенности опустели, но соловьиные песни усилились. К голосам старых соловьев добавились трели молодых птиц, которые пением развлекали своих подруг, сидящих на гнёздах. Птенцы, готовые вот-вот выбраться на свободу из скорлупок, учились у отцов музыке любви, чтобы в будущем продемонстрировать уже свои неповторимые песни.

6

На следующее утро Егор и его отец Алексей проснулись как всегда на рассвете, поскольку надо было дать корм поросёнку, курам, кроликам, напоить корову и выгнать её в поле, отбить косу, вычистить хлев и выполнить много других работ по хозяйству.

Справившись с основной работой, мужчины вернулись в дом, где их уже ждал омлет с салом из русской печки, приготовленный Марией. Позавтракав, отец посмотрел на сына и знаками сказал:

— У меня папиросы заканчиваются, а у тебя ноги пошустрее моих будут, сбегай-ка за пополнением запасов.

Егор выскочил из-за стола

— В магазин ходить — моё любимое занятие. Тем более, что и у меня папиросы закончились.

Мария с укором посмотрела на сына:

— Ты бы, Егор, куревом не увлекался. Разве от него польза. Вон батька твой как закурит, так его сразу кашель пробирает.

— Я много не курю, всего несколько папиросок в день.

— Это сейчас, а потом и пачки будет мало.

— Ладно, поживём увидим.

Мария сначала недовольно покачала головой, а потом хитро улыбнулась.

— Сынок, за куревом ты всегда успеешь сбегать, а вот кто мне крыльцо обещал доделать сегодня, прямо и в толк не возьму.

Парень посмотрел на отца, тот закивал головой и замахал руками, говоря тем самым, что готовь, сын, инструменты, будем доделывать объект.

В магазин Егор выбрался только к двенадцати часам и на подходе к нему заметил возле столба с громкоговорителем с десяток человек, застывших в ожидании чего-то. Парень, увидев среди них друга Петьку, кивнул ему головой.

— Что ждём? Манну небесную?

— Ага, — сказал Петька с каким-то весельем в голосе, — сейчас будет выступать народный комиссар иностранных дел Молотов.

В это время из динамика раздались страшные слова, разделившие настоящее время на счастливое прошлое и на неизвестное будущее. Егор, услышав голос наркома, открыл рот и застыл в напряжении.

«Граждане и гражданки Советского Союза!

Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковав нашу границу во многих местах и подвергнув бомбежке из своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской стороны и со стороны Финляндии.

Это неслыханное нападение на нашу страну, несмотря на наличие договора о ненападении между СССР и Германией, является беспримерным в истории цивилизованных народов. Вся ответственность за это нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германское фашистское правительство.

Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 час. 30 минут утра сделал заявление мне, как народному комиссару иностранных дел, от имени своего правительства, что Германское правительство якобы было вынуждено принять военные контрмеры в связи с концентрацией вооруженных сил Красной Армии у восточной германской границы.

В ответ на это мною от имени Советского правительства было заявлено, что до последней минуты Германское правительство не предъявляло никаких претензий к Советскому правительству, и что Германией совершено нападение на СССР, несмотря на его миролюбивую позицию, и что тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.

По поручению Правительства Советского Союза я должен заявить, что ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы, и поэтому сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией.

Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось, Советским правительством дан приказ нашим войскам отбить нападение и изгнать германские войска с территории нашей Родины.

Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наша доблестная армия и флот и смелые соколы советской авиации с честью выполнят долг перед Родиной, перед советским народом и нанесут сокрушительный удар по врагу.

Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».

Егор после услышанного ещё несколько минут стоял неподвижно, потом он посмотрел на Петра и, увидев у того в глазах какую-то затаённую мечту, подумал, что в этот миг его собственные прежние мечты и цели исчезли. Вместо них сознание заполнили мысли о том, как мог кто-то осмелиться напасть на великую державу, но этот кто-то, в данном случае гитлеровская Германия, ставшая в одночасье врагом, будет разгромлен войсками Красной Армии и изгнан с советской земли. Потом в сознании Егора засела одна единственная мысль о том, что он, не задумываясь, отдаст свою жизнь за свободу и независимость своей Родины. Его душа была переполнена чувством наивысшего патриотизма. Егор был уверен, что такие же чувства испытывает и весь советский народ. Парень невольно посмотрел на своего друга, который как-то странно, бочком, отдалился от стоящих вокруг столба с динамиком сельчан, а потом засеменил в сторону своего дома. Егор быстро, глубокими затяжками выкурил последнюю папиросу «Беломорканал», посмотрел на земляков, которые ещё до конца не осознали начавшуюся трагедию своей страны, и, веря в быстрое уничтожение врага, зашёл в магазин, где на все имеющиеся деньги купил соли, сахара и в последнюю очередь папирос для отца, а потом, ещё поговорив с людьми о войне, вернулся домой.

Мария Николаевна и Алексей Данилович, в напряжении стоявшие на отремонтированном крыльце, встретили сына с немым вопросом: что произошло?

Егор раскрыл пачку «Беломорканала», достал оттуда две папиросы, одну из них отдал отцу, другую закурил сам и сказал:

— Война

7

Гитлер принял решение напасть на СССР ещё в конце мая 1940 года, когда в беседах с высокопоставленными чинами вермахта и на совещаниях рейхсканцелярии стал говорить о деле всей своей жизни — уничтожении большевизма. Гитлер говорил: «Русская проблема будет решена наступлением. Следует продумать план предстоящей операции».

18 декабря 1940 г. директива №21 под названием план «Барбаросса» была завизирована А. Йодлем и В. Кейтелем и подписана Гитлером. Перед этим Гитлер писал: «…Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии». После этой директивы началось введение в заблуждение руководства СССР по поводу сроков возможного нападения Германии на Советский Союз. Дезинформация велась как дипломатическими методами, так и замаскированными перемещениями войск вермахта на восток. В целях предотвращения утечки, солдатам внушали, что они едут на отдых или отправятся через территорию СССР для боевых действия против Британской Индии. Гитлер до поры до времени держал в неведении относительно планов нападения на Советский Союз и своих союзников, которыми были Италия, Румыния, Словакия, Венгрия, Финляндия, Хорватия.

Ранним утром 22 июня 1941 года в 4 часа 00 минут после мощной артиллерийской подготовки началось вторжение фашистской Германии на территорию СССР в трёх направлениях: на Ленинград, на Москву и Киев. Фронт наступления составил три тысячи километров. Ещё до начала войны министр пропаганды Геббельс писал: «Фюрер считает, что акция продлится примерно 4 месяца, я считаю, что меньше. Большевизм рухнет, как карточный домик. Мы стоим перед беспримерным победоносным походом. Нам надо действовать… Сотрудничество с Россией было собственно пятном на нашей чести. Ныне оно будет смыто. То, против чего мы боролись всю свою жизнь, теперь будет уничтожено. Я говорю это фюреру, и он полностью со мной соглашается… Фюрер говорит: правы мы или не правы, мы должны победить. Это единственный путь. И он правильный, нравственный и необходимый. И если мы победим, то кто спросит нас о методах. На нашей совести столько всего, что мы должны победить, иначе весь наш народ и мы во главе всего того, что нам дорого, будем уничтожены. Итак, за дело!…».

Так началась Великая Отечественная война. Против СССР было брошено в общей сложности в первом стратегическом эшелоне более ста пятидесяти дивизий с численностью солдат более четырёх миллионов.

8

Остаток дня 22 июня 1941 года молодой Алексеев провёл как в тумане. Парень встречался с друзьями, односельчанами, ходил в контору колхоза. Везде говорили только о войне, но паники ни у кого не было. К вечеру Егор уже знал, что его по возрасту не возьмут в армию и поэтому он не сможет воевать с врагом лицом к лицу. Это огорчало парня, мысли которого крутились вокруг одного, как помочь Родине в трудную минуту? Он решил, что будет с удвоенной силой трудиться на предприятии для блага страны, помогая тем самым Красной Армии в борьбе с фашистским агрессором.

На следующий день Егор, проснувшись как обычно рано, и, нежась пять минут с закрытыми глазами в кровати, думая о предстоящем дне, о своём будущем, вдруг почувствовал в душе какое-то тревожное волнение. Егор открыл глаза и сразу всё вспомнил. В голове завертелось одно слово: «война, война, война». Когда Егор вышел на улицу, то услышал женский плач, разносившийся по всей деревне. Парень понял, что это женщины провожают на войну своих мужей, отцов и сыновей. Паники в деревне по-прежнему не было. Мужчины уходили на фронт. Ушёл на войну и старший брат Егора, обещая скорую победу и скорое возвращение домой. Этому все верили. Верил в победу и Егор. Совинформбюро сразу же стало передавать сводки с фронта. Так, сводка Главного Командования Красной Армии за 23 июня сообщала: «В течение дня противник стремился развить наступление по всему фронту от Балтийского до Чёрного моря…, но успеха не имел.

Все атаки противника на Владимир-Волынском и Бродском направлениях были отбиты с большими для него потерями…

На Белостокском и Брестском направлениях после ожесточённых боёв противнику удалось потеснить наши части прикрытия и занять Кольно, Ломжу и Брест.

Наша авиация вела успешные бои, прикрывая войска, аэродромы, населённые пункты и военные объекты от воздушных атак противника и содействуя контратакам наземных войск. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии в течение дня на нашей территории сбит 51 самолёт противника; один самолёт нашими истребителями посажен на аэродром в районе Минска.

За 22 и 23 июня нами взято в плен около пяти тысяч германских солдат и офицеров. По уточнённым данным за 22.VI всего было сбито 76 самолётов противника, а не 65, как это указывалось в сводке Главного Командования Красной Армии за 22.VI.41 г.».

В первые дни войны деревня, оставшаяся без мужчин призывного возраста, притихла. Тихо пока было и во всей округе. Но 25 июня Егор услышал первые страшные звуки войны. В этот день со стороны Витебска стали доноситься глухие взрывы бомб, и все деревенские жители поняли, что война совсем рядом. А в середине июля фашисты уже хозяйничали на любимой земле Егора. Немцы занимали дома, выгоняя их владельцев с семьями на улицу, вынуждая людей жить в землянках и в сараях, при этом забирали у них скот, курей. Фашисты сразу же стали устанавливать свои порядки, привлекая к этому предателей, уголовников из числа оккупированного населения. Деревенские люди вдруг увидели в своём окружении земляков с повязками полицаев, которые стали лютовать похлеще фашистов. Таких предателей советской Родины было немного, но они были. Люди также почувствовали и мощь Красной Армии, когда 14 июля услышали залпы реактивных смертоносных для врага снарядов, запущенных по скоплению вражеских сил в городе Рудня.

Алексеев жил в деревне, которая близко примыкала к лесу. В такие места немцы заглядывать боялись, а вот полицаи регулярно наведывались и демонстрировали свою власть, пугая местных жителей расправами и угоном молодых людей в Германию в рабство. Егор понял, что в такой обстановке он не сможет дальше жить. Когда он услышал очень важную и ожидаемую для всего советского народа сводку Совинформбюро об обстановке под Москвой по радио в доме одного из колхозников, то решил уйти в партизаны, чтобы помочь Красной Армии быстрее победить врага. В той сводке говорилось:

«Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы.

Поражение немецких войск на подступах к Москве».

С 16 ноября 1941 года германские войска, развернув против Западного фронта 13 танковых, 33 пехотных и 5 мотопехотных дивизий, начали второе генеральное наступление на Москву.

Противник имел цель — путём охвата и одновременного глубокого обхода флангов фронта — выйти там в тыл, окружить и занять Москву. Он имел задачу занять Тулу, Каширу, Рязань и Коломну — на юге, далее — занять Клин, Солнечногорск, Рогачев, Яхрому, Дмитров — на севере — и потом ударить по Москве с трех сторон и занять её. Для этого были сосредоточены против нашего правого фланга, на Клинско-Солнечногорско-Дмитровском направлении, — третья и четвёртая танковые группы генералов Гоота и Хюпнера в составе 1-ой, 2-ой, 5-ой, 6-ой, 7-ой, 10-ой и 11-ой танковых дивизий, 36-ой и 14-ой мотопехотных дивизий, 23-й, 106-ой и 35-ой пехотных дивизий; против левого фланга, на Тульско-Каширско-Рязанском направлении, — вторая бронетанковая армия генерала Гудериана в составе 3-ей, 4-ой, 17-ой и 18-ой танковых дивизий, 10-ой и 29-ой мотопехотных дивизий, 167-ой пехотной дивизии; против центра действовали 9-ый, 7-ой, 20-й, 12-ый, 13-ый и 43-ий армейские корпуса, 19-ая и 20-ая танковые дивизии противника.

До 6 декабря наши войска вели ожесточённые оборонительные бои, сдерживая наступление ударных фланговых группировок противника и отражая его вспомогательные удары на Истринском, Звенигородском и Наро-Фоминском направлениях. В ходе этих боёв противник понёс значительные потери. С 16 ноября по 6 декабря по далеко неполным данным нашими войсками было уничтожено и захвачено, не считая действий авиации, танков — 777, автомашин — 534, орудий — 178, миномётов — 119, пулемётов — 224; потери противника убитыми — 55.170 человек.

6 декабря 1941 года. В результате начатого наступления обе эти группировки разбиты и поспешно отходят, бросая технику, вооружение и неся огромные потери…

После перехода в наступление, с 6 по 10 декабря, частями наших войск занято и освобождено от немцев свыше 400 населённых пунктов.

С 6 по 10 декабря захвачено танков-386, автомашин — 4.317, мотоциклов — 704, орудий — 305, минометов — 101, пулемётов — 515, автоматов — 548.

За этот же срок нашими войсками уничтожено, не считая действий авиации, танков — 271, автомашин — 565, орудий — 92, миномётов — 119, пулемётов — 131.

Кроме того, захвачено огромное количество вооружения, боеприпасов, обмундирования и разного другого имущества. Немцы потеряли на поле боя за эти дни свыше 30.000 убитыми.

В итоге за время с 16 ноября по 10 декабря сего года захвачено и уничтожено, без учёта действий авиации, танков — 1.434, автомашин — 5.416, орудий — 575, миномётов — 339, пулемётов — 870. Потери немцев, только по указанным выше армиям, за это время составляют свыше 85.000 убитыми.

Сведения эти неполные и предварительные, так как нет пока возможности подсчитать ввиду продолжающегося наступления, все трофеи». Германское информационное бюро писало в начале декабря: «Германское командование будет рассматривать Москву как свою основную цель даже в том случае, если Сталин попытается перенести центр тяжести военных операций в другое место. Германские круги заявляют, что германское наступление на столицу большевиков продвинулось так далеко, что уже можно рассмотреть внутреннюю часть города Москвы через хороший бинокль».

Теперь уже бесспорно, что этот хвастливый план окружения и взятия Москвы провалился с треском. Немцы здесь явным образом потерпели поражение.

Немцы жалуются на зиму и утверждают, что она помешала им осуществить план занятия Москвы. Но, во-первых, настоящей зимы ещё нет у нас под Москвой, ибо морозы достигают здесь не более 3 — 5 градусов. Во-вторых, жалобы на зиму означают, что немцы не позаботились снабдить свою армию тёплым обмундированием, хотя они на весь мир прокричали, что давно уже готовы к зимней кампании. А не снабдили они свою армию зимним обмундированием потому, что надеялись кончить войну до наступления зимы. Надежды немцев, как видно, не оправдались. Здесь был допущен ими серьёзный и опасный просчёт. Но просчёт в немецких планах никак уж нельзя объяснить зимними условиями кампании. Не зима тут виновата, а органический дефект в работе германского командования в области планирования войны».

Алексеев, воодушевлённый победами Красной Армии, однажды весенним вечером собрал своих друзей у себя дома. Когда молодые ребята при тусклом освещении лампы за плотно занавешенными окнами уселись за стол, Егор тихо произнёс:

— Настало время подаваться в лес. Мне один знающий человек из деревни намекнул, что недалеко от наших мест есть партизанский отряд, который уже успешно воюет с врагом. Нам, молодым и крепким парням, негоже сидеть сложа руки и ждать освобождения. Мы должны найти этот отряд и влиться в его ряды (Алексеев поднял руку), о нашем сегодняшнем разговоре — молчок. Тех, кто согласиться отправиться со мной в отряд, я буду ждать через два дня здесь в это же время.

Ребята поддержали предложение Егора и в течение следующего часа все вместе решали, что взять с собой в лес. Перед расставанием Алексеев спросил у присутствующих о Петре, которого давно уже не было видно в деревне. Один из парней сказал, что Петю недели две назад видели в Рудне в обществе полицаев улыбающимся и здоровым. Егор в ответ на эту информацию лишь в задумчивости покачал головой.

Через два дня, когда западный горизонт погрузился в темноту, в дом к Алексеевым вошло шестеро ребят с увесистыми мешками, приспособленными под рюкзаки. Егор, пожимая каждому руку, спрашивал, взял ли тот с собой метрики. Потом, уточнив план действий, ребята вышли на окраину деревни, где их уже поджидал пожилой крестьянин Иван — связной партизан. Егор на прощание посмотрел на оставшуюся позади деревню, выглядевшую в сгущающей темноте страшным призраком, и вдруг подумал о Насте. С того памятного вечера накануне войны он больше с девушкой не встречался. Ни он, ни она так и не поняли почему их огненный фонтан любви так быстро погас. Егор посмотрел на звёздное небо и подумал: небеса поступили правильно. Он и Настя совершенно разные люди. И в подтверждение этого Настя, чуть позже с их последней встречи, нашла утешение в объятиях такого же затворника с замком на душе, как и она сама, Петра. В то, уже военное, лето им, очевидно, было уютно обитать в их собственном мире. Егор попытался в темноте разглядеть дом бывшей возлюбленной. Интересно, о чём она сейчас думает, что чувствует в связи с внезапным исчезновением Петра из деревни? У Егора в душе защемило, но парень быстро справился со своей сентиментальностью и шагнул в другую жизнь вслед за друзьями.

Целую ночь ребята шли через чащобы, заболоченные места, пока не услышали окрик: «Стой, кто идёт?». Связной мужчина назвал пароль и вскоре деревенские парни оказались на территории партизанского отряда.

9

Через некоторое время Иван построил ребят в одну шеренгу перед землянкой командира отряда и проговорил:

— Сейчас с вами встретится сам Григорьев, поэтому вид держите бодрый и боевой.

В этот момент из землянки вышел плотный мужчина среднего роста, одетый в тулуп, шапку и сапоги. Мужчина подошёл к ровному строю из семи человек и улыбнулся.

— Здорово, молодёжь! По вашему виду не скажешь, что вы целую ночь по дебрям добирались до нас. Выглядите орлами, — Григорьев посмотрел на Алексеева, — а ты, наверное, Егор, с гармонией. Это хорошо. Будешь нам концерты устраивать. Но это сейчас не главное, а главное на сегодня — уничтожать фашистскую гадину и ее прихлебателей полицаев на каждом шагу. Я в вас верю. Вы, находясь в оккупации, не запятнали чести советского человека и здесь в отряде, надеюсь, докажете, что вы патриоты своей Родины. Однако, я должен вас предупредить: если кто из вас проявит трусость при выполнении боевого задания или станет предателем, то пощады пусть не ждёт. Вам ещё нет девятнадцати лет, поэтому до достижения этого возраста вы пока будете выполнять различные хозяйственные работы и, конечно, изучать боевое дело, — командир оценивающе посмотрел на молодых людей, — слушай первое задание. Приказываю за три дня построить для себя землянку. На первых порах вы поступаете в подчинение опытного партизана Голубева Кузьмы Трофимовича, который не один раз уже нюхал порох, уничтожая фашистов. Ну, а старшим вашей семёрки, которую я пока сохраню, будет Егор Алексеев. Хочу также отметить, что в отряде поддерживается строгая дисциплина, как в действующей армии. Наши бойцы ходят в наряды, в разведку, успешно выполняют боевые задания и соблюдают бдительность, поскольку в отряд могут проникнуть враги и диверсанты. В заключение хочу вам пожелать удачи и дожить до нашей победы. Если возникнут вопросы, обращайтесь к бойцу Голубеву, — командир прошёл вдоль строя ребят и пожал каждому из них руку.

После небольшого отдыха Егор и его команда прошлись по лагерю, изучая жильё партизан, знакомясь с их бытом и распорядком жизни в лесу. Бойцы дружелюбно встречали ребят и охотно делились с ними своим опытом.

На следующий день рано утром, вооружившись лопатами, топорами и распределив обязанности, молодое пополнение приступило к сооружению землянки. Егор с двум членами команды взял на себя рубку деревьев для сруба, один парень должен был насобирать камней, трём остальным предстояло выкопать котлован под будущее жильё. Партизаны отряда не вмешивались в творчество ребят, которые справились с заданием за два с половиной дня.

Когда парни убирали последний мусор из своего жилья, к ним пришёл командир отряда, который осмотрел сооружение, довольно улыбнулся и спросил:

— И кто же вам подсказал такую конструкцию?

Один из парней кивнул на Егора. Старший команды расправил плечи.

— Моя семья построила новый дом. Тогда я и научился махать топором.

— Я, как командир, вашу землянку утверждаю. Мне особенно понравилась в ней печка, сделанная в земляной стене с камнями и отдельным дымоходом, поэтому, я так думаю, в вашем жилище не будет дымно, а камни долго будут держать тепло. Понравились мне отдельная прихожая и оригинальная крыша из камыша. Одним словом — молодцы.

Егор от такой похвалы сказал первое, что пришло в голову:

— Рады стараться, товарищ командир.

Григорьев улыбнулся.

— «Рады стараться» говорили в царские времена, хотя в нашей ситуации я допускаю такое высказывание, и сейчас главное то, что вы с первым заданием справились на «отлично», продолжайте обустраиваться и ждите новых указаний.

Вечером Егор со своими товарищами слушал по радио сводку Совинформбюро, которую сообщал человек, от голоса которого бежали мурашки по спине. Диктор говорил:

«В течение 27 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло.

За 25 апреля уничтожен не 21 немецкий самолёт, как об этом сообщалось ранее, а 36 немецких самолётов.

За 26 апреля уничтожено 13 немецких самолётов. Наши потери — 5 самолётов.

За 26 апреля частями нашей авиации уничтожено или повреждено 6 немецких танков, 20 немецких автомашин с войсками и грузами, 26 полевых и зенитных орудий, 9 зенитно-пулемётных точек, 9 миномётов, взорван склад с боеприпасами, рассеяно и частью уничтожено до двух рот пехоты противника.

За истекшую неделю, с 19 по 25 апреля, немецкая авиация потеряла 227 самолётов.

Наши потери за этот же период — 78 самолётов».

10

В первых числах мая командир партизанского отряда вызвал к себе Алексеева и осмотрел его с ног до головы.

— Егор, сегодня очень важный и ответственный день в твоей жизни. Сегодня тебе исполнилось девятнадцать лет, и ты примешь присягу партизана, после чего станешь полноправным бойцом нашего отряда.

Вскоре Алексеев перед строем партизан произнёс клятву:

«Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын героического русского народа, клянусь, что не выпущу из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей земле не будет уничтожен.

Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы всех своих командиров и начальников, строго соблюдать воинскую дисциплину.

За сожженные города и села, за смерть женщин и детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно и неустанно.

Кровь за кровь! Смерть за смерть!

Если же по своей слабости, трусости или по злой воле я нарушу эту свою присягу и предам интересы народа, пусть умру я позорной смертью от руки своих товарищей».

После принятия присяги командир отряда снова вызвал к себе Алексеева и, пожимая ему руку, сказал:

— Егор, поздравляю тебя с двумя праздниками: с днём рождения и с зачислением тебя бойцом в отряд. Поздравляю тебя и с первым боевым заданием. Сегодня во второй половине дня ты вместе с Кузьмой Трофимовичем отправишься в разведку на отдалённое расстояние от лагеря. Опыт и молодость будут хорошим сочетанием.

Егор стал по стойке смирно.

— Спасибо, товарищ командир, за поздравление и за оказанное доверие. Я вас не подведу.

Григорьев улыбнулся и спросил:

— Смерти боишься?

— Есть немножко, — смущаясь, ответил Егор, — но больше волнуюсь по поводу выполнения задания.

Командир одобрительно кивнул головой

— Хороший ответ. С тебя будет толк. О деталях задания тебе расскажет твой напарник. Удачи!

Когда Егор вышел из землянки, к нему сразу же подошёл Кузьма Трофимович Голубев — мужчина поджарого телосложения с симпатичными чертами лица, с мудрыми большими голубыми глазами. Мужчина улыбнулся и хлопнул парня по плечу.

— Ты — шустрый и одновременно рассудительный. Мне нравятся люди с таким сочетанием. Ведь в чём заключается успех? В том, что сначала дело надо обмозговать со всех сторон, а потом шустро его сделать. Но учти, в экстремальных ситуациях надо мозгами тоже шустро шевелить.

— Я так тебя понял, дядя Кузьма, что в теперешней обстановке надо быстро и мозгами шевелить, и ногами не топтаться на одном месте.

— Молодец, парнишка, схватываешь на лету. Скоро посмотрим, какой ты в деле.

— А что за дело, Кузьма Трофимович? — с нетерпением спросил Егор.

— Дело у нас многоцелевое. Прежде всего, нам надо разузнать о гарнизоне фашистов, расположенном в посёлке на Каспле, а именно: сколько в нём человек, в какое время, в какие дни в этот гарнизон приезжает машина с продовольствием, маршрут этой машины. Кроме этого, в деревнях, которые будут попадаться на нашем пути, мы должны раздавать населению листовки с информацией об успехах Красной Армии, о политике партии и правительства в военное время. Мы также должны добыть сведения о действиях полицаев и немцев в этих местах. И если представиться возможность, захватить в плен пару негодяев. На выполнение задания нам дано трое суток.

Егор поёжился. Голубев усмехнулся:

— Что, страшно стало?

— Нет, это я от волнения и восторга. Дело нам предстоит так дело — похлеще, чем картошку чистить на кухне.

— То-то, ладно, пошли собираться и, кстати, начнём с кухни. Потом вооружимся.

Егор с удивление посмотрел на бывалого партизана

— Мне что оружие дадут?

— Настоящий немецкий автомат и две гранаты. Надеюсь, на занятиях ты научился ими пользоваться?

— Научился и теперь жду не дождусь, когда их применить в деле.

— А вот в этом вопросе спешить не надо. Ты должен использовать боеприпасы эффективно, но экономно, так, чтобы каждая пуля и граната попадала точно в цель, — проворчал Кузьма.

Во второй половине дня два бойца — один, умудрённый жизненным и боевым опытом, другой, имеющий огромное желание получить такой опыт, — отправились в путь. Им предстояло пройти по занятой врагом территории не один десяток километров.

До первой намеченной по плану деревни партизаны добрались за четыре часа. Солнце ещё висело над горизонтом. Потускневшие окрестности веяли грустью. Голубев и Егор, затаившись на одном из бугров на окраине деревни, стали наблюдать за поселением.

Кузьма Трофимович, оценив обстановку, посмотрел на Егора.

— Что скажешь?

Парень от неожиданного вопроса вздрогнул.

— Похоже, немцев нет, но могут быть полицаи.

— Я тоже так думаю, что дальше?

— Надо у местных жителей выяснить обстановку в округе.

— Правильно, как это сделать лучше? — продолжил допрос Кузьма.

— Для этого лучше подойдёт одинокая женщина.

— Соображаешь, — похвалил юношу Голубев.

В это время в одном из дворов неказистого домика, расположенного у ручья, появилась пожилая женщина. Егор вопросительно посмотрел на Голубева. Кузьма Трофимович покачал головой.

— Не сейчас. Будем ждать темноты.

Парень растянулся на земле во весь рост и прищурил один глаз.

— До темноты ещё час, а поэтому предлагаю, дядя Кузьма, выкурить по папироске.

— Ну ты, парень, даёшь, — усмехнулся Голубев, — откуда у меня могут быть папиросы?

— Ты извини, Кузьма Трофимович, но я краем глаза видел в твоём мешке «Беломорканал».

— Ишь какой глазастый, но эти папиросы предназначены для особых случаев, например, одним из них может быть успешное выполнение нашего боевого задания. А пока обойдёмся табачком, — Голубев достал из кармана ватника кисет с бумагой и спичками, — на, крути.

Егор ловко сделал самокрутку и закурил. При первой же затяжке парень сильно закашлялся.

— Крепкая у тебя, однако, махорка, аж горло зашлось, и в голове закружилось.

— Я на твоём месте вообще бы не курил.

— Поздно мне такие вещи говорить. Эта зараза у меня уже засела в каждой клеточке и требует постоянной добавки.

— Ладно, кури, я тоже не могу без курева, — Кузьма Трофимович сделал «козью ножку», прикурил её от самокрутки парня и с удовольствием затянул в себя возбуждающий дым.

Егор, сделав подряд две затяжки, сказал:

— Кузьма Трофимович, я слышал у тебя где-то в этих местах в деревне живёт жена с пятью детьми. А не страшно было оставлять их одних? Сейчас им очень трудно без тебя.

Бывалый партизан строго посмотрел на молодого бойца.

— Ты мне больше такие вопросы не задавай. Защита Родины от врага — святое дело. Оно превыше всего.

— Прости, дядя Кузьма, если обидел.

— На молодо-зелено не обижаюсь. А дом мой с семьёй действительно находится недалеко отсюда. Будет время, мы на час-другой заглянем ко мне.

Парень сделал глубокую затяжку и выпустил дым через рот и нос.

— Кузьма Трофимович, пока есть время, расскажи о себе.

— Ладно, слушай. Прежде всего хочу спустить тебя с твоей молодой колокольни на землю и сообщить, что я не такой уж и старый. Несколько лет назад перевалило за сорок. Родом я из крепких крестьян. До войны одно время работал председателем сельского Совета. Не скрою, было трудно. Приходилось решать сложные вопросы, связанные с людскими судьбами, которые часто зависели от доносчиков и клеветников. Сейчас я понимаю, что предатели и полицаи вышли именно из их среды. В 1938 году я сам попал под следствие по ложному доносу о якобы моей антисоветской деятельности. Я уже думал, конец мне пришёл. Как оказалось, и тогда разбирались по справедливости. Меня через некоторое время отпустили. Правда, на прежнюю должность не вернули, но зато назначили директором речной мельницы. В партизаны ушёл добровольно по зову сердца и с согласия жены. Иначе и не могло быть. И сейчас горю желанием отомстить фашистам и полицаям за страдания моей семьи, за то, что гады топчут родную землю. Как мне стало известно, моих жену и детей, как семью партизана, выгнали из дома в землянку, отобрали и участок земли. Кроме этого полицаи угнали и корову, — Голубев потушил окурок о сапог, — вот такие дела, парень. Нам уже пора, деревня уснула.

Партизаны, соблюдая осторожность, подошли к намеченному дому. Егор Кузьмич тихо постучал в окно. Вскоре колыхнулась занавеска, а потом скрипнула и входная дверь. Бойцы молча вошли внутрь неказистого строения. Пожилая женщина зажгла свечку и поставила её на пол возле печи.

— Вижу, вы партизаны. Располагайтесь ближе к свету. Я — Фёкла.

Конец ознакомительного фрагмента.