Тысяча и одна игла. Татуировочные рассказы

Валера Васильевна Успенская

Профессия татуировщика – моя сбывшаяся мечта детства, и в реальности мечта эта оказалась совсем не тем, что я себе представляла. Очень не хватало настоящей, актуальной книжки о том, как творится это волшебство, с чем мастеру приходится иметь дело. Судя по знакомым, друзьям и клиентам, такая книжка оказалась нужна не только мне, так что деваться некуда, пришлось её написать. Я собрала самые смешные, печальные и страшные случаи, тронувшие моё сердце за годы практики на студии и дома.

Глава 1

Эта любовь — на всю жизнь

Татуирование призывало меня с восьми лет. Экскурсия, Эрмитаж, скифская культура, курган Пазырык. Татуированный скифский царь, усохший и коричневый, ласково улыбается на Валеру из-под стекла. А вот лежит каменная чашка с засохшей красочкой, полые птичьи кости и длинные иглы различной конфигурации. Стенд в оформлении, там нету таблички, что же это такое, но я знаю. Это чтобы татузяки колоть!

Зовите как угодно, хоть самскарой-воспоминанием с прошлых жизней, но тогда я точно знала две вещи:

1) Буду вся расписная по самые зубы;

2) Буду татуировать людей обязательно!

Но блин, в тысяча девятьсот девяносто третьем году хилой пигалице-второклашке было чертовски трудно объяснить окружающим, чем ей предстоит заниматься на жизненном пути. Опять же, родители переживают, волнуются.

И здесь земной поклон моей маме. Если б она мне всё это категорически запретила, то годам к четырнадцати я сама себе преотлично напорола бы портачин швейной иглой на всех доступных частях организма. Мама РАЗРЕШИЛА, но попросила отложить до состояния взрослости. Одна Божья Мать знает, чего ей это стоило.

Классе в девятом или десятом у нас был школьный проект по поводу выбора профессии, трудоустройства и дальнейшего жизненного пути. Завуч и некоторые учительницы, конечно же, желая Валере только добра, накричали на неё: «Какой ещё татуировщик?!! Нет такой профессии!! Будешь семечками торговать!!!» Ну семечками и семечками, думала Валера. Нормально. Не воровать же! Кто-то должен и семечки народу продавать, в конце концов.

Чтобы не расстраивать маму, Валерон к собственному удивлению легко и непринуждённо поступила на герценовский филфак. Там было интересно! Познакомилась опять же с чудесными людьми. Но это была не Валерина жизнь. Не моя жизнь. Чья-то чужая.

Жизнь обращала ко мне шёпот любви, его было не слышно. Потом голос совести, но совести было также неохота расстраивать маму, бросать учёбу и приниматься за татуировки. И вот тогда, как гласит знаменитая эзотерическая поговорка, заработал рупор страданий!!

Валера начала прихварывать. Земля неожиданно выскакивала из-под ног. Голова стала огромная, с пустотами, в которых пересыпались камушки. Воняло палёной шерстью. Звонил невидимый телефон. Внутри Валериной многострадальной башки само собою включалось проклятое радио и несло какую-то чушь. Не покидало чувство, что вся башка обмотана какой-то удушливой кисеёй. Тело скручивало так, как будто в нём вообще не было твёрдых костей, а голова при этом улетала вдаль на жутком вертолётике. Самое поганое — это синдром Ундины, когда на рёбра наваливается тонна кирпичей и невозможно дышать. В такие минуты Валера пела, чтобы равномерно делать вдохи. Засыпаешь — перестаёшь дышать.

Аномалия Арнольда Киари и височная эпилепсия превратили жизнь в какой-то демонский цирк. Что пришлось пережить моим родным — даже подумать страшно.

Любимый был рядом. Любимый продолжал быть рядом, не смотря ни на что. Каково было при этом его родителям — и вообразить невозможно.

Вальпроат натрия в ударных дозах страдания чуток притушил. Валера всё время хотела спать, теряла волосы, зато набрала кил двадцать или двадцать пять жиров. Руки сильно тряслись, о мечте — татуировать — было прочно забыто. Но тогда мама сказала: иди, делай уже свою татуировку. Развеселишься хоть. Трясущимися руками Валера кое-как накидала на листочке морду волка Фенрира. За руку с любимым пришла в студию, записалась на девятнадцатое сентября. В день Икс впервые за долгое-долгое время вышла из дому одна и отправилась навстречу своей Судьбе.

Прекрасный, хороший, маг, волшебник и татуировщик Павел Александрович своими собственными руками нарисовал мне, как Фенрир разрывает цепь Граупнинг. Мой кривой рисунок, конечно же, никуда особо не годился. С первого же ласкового прикосновения игл к моему плечу стало ясно: всё именно так, как и должно быть. Цепь разорвана. Живи, Валера, свободно. Ни одного приступа или даже ауры с 19 сентября 2007 года. С первой татуировки. С первого же шага на свой собственный путь.

Руки больше не тряслись. Через год я самовольно перестала пить препараты, потому что меня стало от них люто тошнить. За три месяца тихонько ушли жиры. Волосы отрасли так густо, что вскоре пришлось постоянно их забривать с башки прочь. А потом я пошла учиться на татуировщика. Жизнь была мною очень довольна, я отвечала ей взаимностью.

Сейчас понимаю, что выздоровление было самым опасным и сложным периодом. Привыкать жить, а не страдать. Взять на себя ответственность за собственную жизнь. Воплощать свои мечты собственными руками, стараться изо всех сил. Болеть тяжело, но просто и даже уютно. Все о тебе заботятся, никто не ждёт от тебя многого. День прожила и слава Богу! А вот не болеть — живешь вроде легко, но тру-у-удно! Всё сама!

Именно в этот период чуть-чуть было не рассталась с любимым джедаем! Как он всё это перетерпел, ума не приложу. Как мы исхитрились выскочить из этой ямы! При болезни роли были ясны: я страдаю, а он самоотверженно рядом, принц на лихом коне. А тут стало совершенно непонятно, как жить. Я ж молодая, здоровая, в утешениях боле не нуждаюсь, кровь бурлит, кругом красавцы ходят и на меня поглядывают!!! Ад, короче. К счастью, не иначе как с помощью некоторых божественных сил, нам удалось остаться вместе и любить друг дружку безотносительно того, что кто-то страдает, а кто-то жалеет и жертвует.

Вот так Валера и вылезла из своей эпи. Да, я знаю, что она может заговорить со мною в любой момент. Это ничего страшного, в конце концов, любому человеку может неожиданно и рояль на голову упасть.

Я не очень-то крутой татуировщик. Не самая ответственная и нежная мама. А жена так и вовсе отвратительная. Зато это моя жизнь, результат Валериных собственных решений, усилий и пройденных дорог. И волшебного Божьего пендаля, если вы верите в такие вещи. Я — не могу не верить.