Если бы не снеговик

Валентина Риторова, 2021

Валентина Риторова – психотерапевт, автор известных психотерапевтических историй и сказок – Сказка об Обиде, Сад Души, Сказка о Чувстве Вины и других В этой книге автор обратилась к жанру юмористических рассказов и сказок.

Если бы не снеговик

Сборник юмористических сказок и рассказов

Сказ о том, как охрана секрет упустила

Если бы не снеговик

Как Колобок губернатором не стал

Трубадур

«Все смешалось в доме Облонских»

Про Лису и Волка

Отчего Репы не летают?

Лиса на охоте

Письмо Репы

Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Сказ о том, как охрана секрет упустила

Колобок был главным стратегическим продовольственным оружием страны Растудыть. Каждая уважающая себя страна хотела владеть им как неоспоримым аргументом против врагов — была в нем сила невиданная.

Колобок хранился в круглой клетке в спецхранилище в спецусловиях температуры и влажности. Хранилище закрывалось на семь цепей и спецзамок.

Утром Волк — ответственный за госсокровище Растудыть — пришел на службу и, как обычно, пошел проверять хранилище. Глядь: Заяц-часовой лежит замертво, цепи и замок валяются, дверь хранилища распахнута, Колобка нет. Волк нажал кнопку тревоги и понесся в кабинет охранников внутреннего периметра. Опросил Доберманов. Те отбрехались.

Зашел к Лисе, отвечавшей за компьютерную систему охраны и доступа. Она лихо отрапортовала, что за время ее дежурства никаких нарушений не было, но на всякий случай она все еще раз проверит. Пока Лиса изучала данные компьютеров, Волк вернулся в хранилище и тщательно обыскал его.

Есть! Перо нагло лежало на месте Колобка. Он отдал его на экспертизу, но и без нее знал: это перо их извечного противника — Голубя Мира.

Тут Лиса сообщила, что есть записи скрытых камер наблюдения, которые показали, что произошло. Оказывается, агенты страны Голубей Мира — нашли у каждого сотрудника хранилища слабое место и подход к нему, так и проникли в святая святых.

Как Голуби Мира могли пройти на территорию строго охраняемого спецхранилища?

Что за слабые места есть у сотрудников, из-за которых так легко их вывести из строя?

Эти вопросы терзали Волка, пока он шел в комнату допросов. Надо было начинать с начала — с проходной.

Пара Волков ввела в комнату двух бравых Мышей — охранников первой линии защиты. Для устрашения вложили их хвосты в готовую к действию мышеловку-гильотину. Под строгим и беспощадным взглядом Волка Мышиные сердца затрепетали, и они признались: спев колыбельную о мире во всем мире, Голуби Мира загипнотизировали их. Мыши пооткрывали рты в надежде на светлое будущее их самих и их потомства и пропустили на подведомственную территорию.

Следующими привели Доберманов. Прослышав о суровых условиях допроса, псы подумали, что самым лучшим для них выходом будет максимальное наказание — понижение в должности и окладе с сохранением места службы (с позорной характеристикой кто возьмет на службу?). Поэтому решили сознаться в допущенных ошибках: мол, подлые Голуби Мира под большим секретом поведали о парочке свободных Доберманш в элитном непубличном доме в соседнем с хранилищем доме. Они туда и заглянули все-то на пять минут. Теперь-то понятно: те подставили их! Просто возмутительно! И преданными глазами посмотрев на Волка, выказали служебное рвение — усиленно завертели хвостами и пару раз тявкнули.

Но почему Лиса ничего не заметила с ее сверхнавороченным компьютерным оборудованием? По убеждению Волка, мимо камер не должна пролететь незамеченной даже блоха, подкованная Левшой — система должна была зазвенеть или предупредить о несанкционированном проникновении. Приказал привести Лису.

Та принялась крутить хвостом, ласковым голосом говорить Волку комплименты, делать умилительные рожицы. Но сегодня, несмотря на их неоднозначные отношения, Волк был неумолим и пригрозил сделать из нее воротник. Лиса потупила глазки, тяжело вздохнула, бросила взгляд на Волка — может, передумает насчет воротника? Но сблизившиеся к переносице брови и оскал вместо привычной для Лисы улыбки показал: я с тобой не шучу, и он для верности стукнул несколько раз хвостом по креслу. Подчинившись серьезным доводам, Лиса с покорностью поведала: дескать, невиноватая она. Голуби предложили попробовать такой ароматный, пахнущий неизвестными запахами сыр; да еще и завели песню, что она никогда не сможет опознать приправы, придающие такой необычный вкус и запах, что она, наверное, совершенно случайно не заметила, как нажала кнопку и пропустила их в бункер. Уж очень хотелось заняться загадкой сыра; вы же меня понимаете, тайны — это так заманчиво. И кокетливо вздохнула. Волк только схватился за голову.

А с Зайцем-то — что?

Тут Лиса подхватилась и, изящно изогнув стан, включила нужную запись.

Оказалось, Зайцу-часовому Голуби Мира рассказали, что только что на свободу вышел рецидивист Дед Мазай. Он взялся за старое и собирает Зайцев, чтобы отвести в резервацию на остров, где намерен обосноваться сам и прожить там последние счастливые годы. Даже задумал ферму для них, потому что зайцы — это не только мех, но и два-три килограмма легко усваиваемого диетического мяса. Заяц, у которого была многодетная семья, живо представил себе картину: на барже, скучившись, сидят и дрожат от страха его Зайчата; Зайчиха обливается слезами, а он, отец семейства, ничего не может поделать. Заяц рухнул замертво. В общем, спрос с него никакой.

Дальше Голуби Мира забрали у него ключ, отомкнули замок, развязали морской узел цепей и открыли хранилище.

— Ну что, Колобок, — торжественно произнес один из них. — Настал твой час.

Колобок быстро заморгал.

— Послужишь родине.

Положили круглую клетку с Колобком в вязаную корзину и без проблем проделали обратный путь. Перо оставили намеренно — как подпись, знай, мол, наших.

Колобок был испечен с секретными психотронными добавками, обеспечивающими сохранение и безбедное будущее трона и вызывающими полное подавление воли. Из него можно было сделать клонов и накормить все послушное население страны — руководство страны должно жить в благополучии, чтобы заботиться о благополучии всей страны, нет, всего мира.

Волк собрался было вызывать спецвойска стервятников, но в кабинет заглянула птица-секретарь.

— Включите телевизор.

Волк вопросительно посмотрел на нее.

— Там тако-о-е… — у нее встали дыбом перья на голове, и она на всякий случай быстро исчезла.

На экране выступал маршал, выкатив вперед грудь в сизой форме:

— Президент страны Голубей Мира заявляет, что главное стратегическое продовольственное оружие — в наших руках, — и показал на Колобка, который испуганно крутился в круглой клетке, не зная, что его ожидает. — С этого момента все подчиняются нам и нашим приказам. Непослушных карантинные войска заклюют, забросают пометом или отдадут крысам-уборщикам. Миру — наш мир.

Волку стало ясно: спецвойска здесь не помогут. Надо вызывать из отставки Емелю 007 и снова засылать тайным агентом: нельзя оставлять в лапах, то есть — в крыльях недругов секретное оружие страны.

Если бы не снеговик…

— Внучок любимый приехал! — Сергей Иванович раскрыл руки, встречая бегущего к нему мальчика лет пяти.

— Дедуля! — обрадовался внук. Сергей Иванович подхватил его на руки и расцеловал. Потом обратился к молодой женщине, одетой в шубу:

— А вы когда приедете?

Она посмотрела на мужа, стоявшего у машины:

— Через несколько дней, ближе к Новому году. Дел очень много, успеть бы до каникул.

— Мы с Сашком ждать будем.

Они помахали отъезжавшей машине и подождали, пока та скроется за поворотом.

— Пойдем в дом. Я камин растопил, мандарины купил. Снеговика лепить будем?

Снега было много, и снеговик получился знатный.

— Деда, давай его сделаем полицейским, как ты?

— Это как?

Сашок притащил фуражку и погоны.

— Деда, ну, пожалуйста! Ты в прошлом году обещал!

Сергей Иванович сдался.

Они нацепили портупею с кобурой и пластмассовым пистолетом, навесили черно-белый полицейский жезл; воткнули форменные золотые пуговицы и погоны; залихватски надели милицейскую фуражку; повязали синий шарфик; морковку для носа и четвертинку апельсина на месте рта. Рядом поставили небольшой ящик, на него — корзинку с мятными леденцами и барбарисками.

Каждое утро внук первым делом бежал к окну:

— Доброе утро, товарищ лейтенант Снеговиков!

Но сегодня он почему-то молчал. Потом заплакал.

Сергей Иванович подошел к окну. Снеговик стоял голый — с него сняли все. Даже корзину с конфетами забрали. Сергей Иванович почувствовал, как по телу пробежал мороз: это как же обидели его внука, нехристи!

Попытался утешить, но ничего не помогало, тот только горше плакал.

— Ну, погодите, я вам покажу, как моего внука обижать! — и потряс кулаком. — Придется вспомнить былую службу, — вытирая Сашку слезы. — Разыщем и накажем. Согласен?

Тот кивнул и тяжело вздохнул.

— Тогда одевайся и пойдем.

Они вышли из дому и обследовали участок. Ночью прошел небольшой снег и к утру остались странные следы — будто прошелся скелет. Следы шли от калитки к снеговику, долго топтались перед ним и вели обратно к забору.

— Что за шуточки?! — воскликнул Сергей Иванович. — За долгую службу такого не видывал!

Они вышли за калитку. Здесь их тоже ждал сюрприз — круг, как если бы тут поставили бочку. Чудеса, да и только!

— Ну что ж, начнем, — угрожающе сказал Сергей Иванович.

Они пошли к проходной коттеджного поселка. Охранники чужих ночью не видели; свои въезжали по электронным пропускам.

Сергей Иванович с внуком направились к соседям — у тех на доме висели видеокамеры. «Теперь и я повешу», — поклялся он. На записях ничего не было видно — камеры не захватывали территорию их коттеджа. Соседи напротив уехали несколько дней назад, завтра должны вернуться.

На следующий день смотрели видеозаписи у них. Странную картину они увидели: ночью на полуосвещенную фонарями улицу возле коттеджа опустилась овальная тень; из нее вылетело нечто худосочное в черном плаще с капюшоном, перемахнуло через высокий забор. Существо подвигалось возле снеговика, вернулось обратно, и странная тень взлетела. У Сергея Ивановича снова мороз по коже пробежал — верил бы в нечистую силу, так и решил бы.

Он призадумался: дальше где искать-то? В голове не укладывалось: не НЛО же к ним залетело. «Тьфу ты», — в сердцах сказал Сергей Иванович и перекрестился.

— Сашок, вариантов нет. Придется завтра поездить по окрестностям.

Внук с надеждой смотрел на деда.

— Найдем. Обязательно найдем.

Они еще походили по поселку, людей поспрашивали. Новость быстро разлетелась по округе. Как водится, поползли слухи.

Одни утверждали, что поселок облюбовали инопланетяне, потому что на своих видеокамерах заметили овальный летающий объект. Записи залили в интернет, чем вызвали еще большее возбуждение в народе. Другие предположили, что кто-то проводит какие-то испытания. Третьи поговаривали о психотронном воздействии. А тут еще сын мэра, Иван Царев, исчез.

Жена мэра обзвонила соседей, знакомых, одноклассников, друзей; полицию подняли. Он нигде не появлялся.

Спустя двое суток вернулся. Поговаривают, в лесу был: избушку нашел; ночь наступила, решил переждать. Полные карманы мятных леденцов и барбарисок оттуда привез.

Сергей Иванович заинтересовался этим и вечером пошел к дому мэра. Его аргументы о снеговике и леденцах стали пропуском. Пригласили в дом. Он показал фото следов и круга у забора, снеговика до и после кражи. Поведал о переживаниях внука. Мэр согласился на встречу с сыном.

Они подошли к двери комнаты Ивана и мэр постучался:

— С тобой хочет поговорить человек, у которого обокрали снеговика. — И, снизив голос, попросил: — Только будьте деликатней — он рассказал про какой-то маскарад. Чушь полнейшая. Но теперь злится на нас из-за того, что мы ему не верим.

Дверь стремительно распахнулась.

— Входите.

Иван пропустил гостя в комнату и резко захлопнул за ними дверь. Сергей Иванович окинул его привычным цепким взглядом.

Пацану лет пятнадцать. Светлые, коротко стриженые волосы, дорогая одежда. Явно не робкого десятка. Но сейчас не знал, куда девать руки: то теребил пуговицы на рубашке, то приглаживал прическу. В глазах плескалась обида.

Он предложил Сергею Ивановичу стул и с вызовом спросил:

— И что, вы мне поверите?

— Расскажи, а там решим. Я раньше служил в дорожно-патрульной службе. Столько сказок от нарушителей правил движения услышал, вряд ли ты сможешь меня удивить.

— Только не смейтесь, — попросил Иван.

— Мне сейчас не до смеха: внука обидели, снеговика обнесли. И это перед Новым Годом! — и стукнул кулаком по колену. Показал фото снеговика и следов. — Считаю, найти вора — дело чести.

Спохватился:

— Сергей Иванович я. Доклады…, — поперхнулся, — так что вы можете сообщить? — и автоматически переключился на рабочий режим.

Иван внимательно посмотрел на него.

— История тут со мной приключилась.

Недавно, когда родители ругались в очередной раз, я сел на снегоход и уехал, куда глаза глядят. Не заметил, как заехал в глухой лес. Снегоход пришлось оставить и идти пешком.

Долго шел. В снег проваливался. Ботинки и брюки промокли, промерз. Уже вечерело, только луна и светила. Что делать, не знаю.

Тут меня кто-то за шкирку схватил. Перепугался я до чертиков. Оборачиваюсь: старик с длинной бородой, из-под генеральской папахи торчат серо-зеленые спутанные волосы вперемежку с листьями и ветками; лицо без бровей и ресниц, большие зеленые глаза светятся. Я чуть не умер!

А он:

— Что, касатик, заплутал?

Я кивнул — голос от страха пропал.

— Пойдем, гостем будешь.

Все, думаю, киднепинг; у отца будут выкуп требовать. Вот и прогулялся я.

Старик так и притащил меня на поляну. А там — избушка на курьих ножках.

Сергей Иванович усмехнулся.

— Да не вру я! — запротестовал Иван. — Дальше рассказывать?

Сергей Иванович кивнул — почему бы сказки не послушать; Сашку перескажу — ему понравится.

Заходим в сени, раздеваемся. Слышу скрипучий голос, явно женский:

— Слышал, в Новой Зеландии уволили штатного городского волшебника.

Старый мужской голос медленно проговорил:

— Не нужно людям чудо. Сами не умеют и другим не дают.

Заходим в комнату. Сидят двое: одна красотой и сморщенной кожей очень похожа на Бабу Ягу, честное слово; у другого костюм со скелетом, расшитый стразами, и маска с черепом. К маскараду готовятся, что ли?

— Кого это ты к нам привел, Леший? — спрашивает Баба Яга.

«Бандитское логово. Вот это я попал».

— Ивана, сына Царева, воеводы тутошнего, — и подтолкнул меня к лавке.

— Ага, клиент не из простых будет. Царевич, значит.

Огляделся я. Печь деревенская, мебель из грубых досок, посуда глиняная, на полу тканые дорожки, свечи горят. Ни телевизора, ни компьютера. Средневековье!

— Молока горячего выпьешь? Замерз, поди, Царевич.

«Отпад. И чего это она такая добрая?»

— Как насчет грога или глинтвейна? — терять мне уже было нечего.

— Ого! Малец расхрабрился, — заметил Леший.

— Все они смелые до поры до времени. А как в печь посажу… — ответила Баба Яга. Наклонилась к блюдцу с голубой каемочкой: — Глинтвейн.

Конец ознакомительного фрагмента.