Когнитивная симфония

Вадим Скумбриев, 2020

Перед нами странный мир планеты Клэр. Над планетой за всем наблюдает глаз бога – и днём, и ночью, которые длятся по сто часов. Солнце тут еле светит, да и размером совсем небольшое, а ровно в полдень планета погружается в кромешный мрак затмения. Именно сюда рухнул поисковый катер Андрея Комарова. Экипаж чудом уцелел, но участь его незавидна, ведь жизни на планете нет, а помощи ждать неоткуда. Но вдруг научные справочники ошибаются?

Глава 4

Вертолёт ревел, неся их сквозь ночь чужой планеты. Где-то там, за стенкой из углекомпозита, сиял Финн под лучами странного солнца, совсем непохожего ни на Альфу Центавра, ни на Гарафену, ни на другие звёзды, у которых поселились люди. Андрей вновь оказался наедине с собственным разумом, который отказывался верить, что на этой мёртвой земле тоже возникла жизнь. Азот. Углекислый газ. Аммиак. Метан. И ведь аммиак действительно был и даже остался — он же угодил в поток. Что произошло с этой планетой?

Погрустневшая Соль сидела, сложив руки на животе, До устроилась напротив и пристально изучала Андрея — а он её. Сквозь маску он с трудом мог разглядеть черты лица, но по крайней мере глаза были такими же, как у Соль. Телом девушки тоже казались очень похожи и даже причёски носили одинаковые — аккуратный хвост на затылке, только волосы у До были не русые, а каштановые.

Длился этот полёт бесконечно долго. Андрей успел запомнить все детали военного комбеза До, все изгибы её груди и бёдер, каждую царапину на гексагональной фактуре комбеза и каждый комок грязи, прилипшей к подошвам ботинок, прежде чем гул винтов сменился на более низкий — машина заходила на посадку. Андрей вздохнул, отмечая, что ожидание кончилось.

Мягкий толчок показал, что вертолёт приземлился, и До указала на дверь.

— Понял, понял, — пробормотал Андрей, вылезая наружу. В лицо ему тут же ударил холодный ветер — посадочная площадка располагалась на крыше какого-то здания. В ночи вокруг горели городские огни, но не так уж много, как машинально отметил пилот. Несколько километров до самых дальних, не больше, и плотность тоже невелика. На Фрейе так выглядела бы деревня.

«Служба безопасности города», — сказала тогда До. Если она не уточнила какого, выводы сделать несложно.

Ждал их всех один-единственный человек — девушка в красно-белом комбезе, замершая у края площадки. Лицо её скрывала газовая маска, и даже в свете Финна Андрей не мог разглядеть ничего за тёмным смотровым стеклом.

— Всё в порядке? — коротко осведомилась она.

— Нет. Соль не догадалась изолировать инопланетника.

— Значит, её тоже в карантин. Идём.

Объяснить Андрею, что происходит, никто не удосужился. Но голова на плечах у него всё же имелась: не надо было иметь мозги ординатора, чтобы догадаться обо всём самому. Здание — скорее всего, больница, раз уж его и Соль собрались помещать в карантинную камеру. Женщина в красно-белом комбезе — медицинский исследователь, или по-простому врач. Цветовая кодировка рабочей одежды, судя по всему, здесь соблюдала те же стандарты, что и на Фрейе.

— Сколько будет длиться карантин? — спросил Андрей, обрадовавшись про себя, что стоять наверху не придётся. Он успел продрогнуть почти до костей и завидовал девушкам, облачённым в комбезы с терморегуляцией.

— Несколько дней, пока мы проверим образцы ваших тканей, — не оборачиваясь, сказала медик. — Хотя я и сомневаюсь, что вы заразны.

— Меня никто не пустил бы в космос, будь я болен, — усмехнулся Андрей.

— Разумеется. Но все совершают ошибки.

— Где меня поместят? — он шагнул на лестничную площадку. Автоматчик впереди, ещё один позади. Идиоты, как будто ему есть куда бежать.

— В лучших условиях, которые мы сможем обеспечить.

Дежурные фразы. Фальшивые обещания. Всё как везде — Андрею даже показалось, что никакого крушения не было, не было и путешествия сквозь фиолетовую пустошь, а на самом деле он упал куда-нибудь в горы Беллерофонта, и теперь местное начальство думает, что же с ним делать. Лишь всплывший в памяти светлый диск Финна развеял сомнения.

— Что это за город?

Ему никто не ответил.

Больница встретила Андрея холодными белыми коридорами, точно такими же, как и везде — что на Фрейе, что на Беллерофонте, что на других планетах они строились по одному образцу, и здесь всё выглядело так же, вплоть до аккуратных динамиков системы оповещения на потолке. Вкупе со всем остальным это позволяло сделать однозначный вывод: здешние колонисты — не пришельцы, очень похожие на людей, не земляне, сумевшие вновь выйти в космос после разрушительной войны, и ещё много «не». Это люди, такие же, как сам Андрей.

И вопросов только стало больше.

Несмотря на заявления о карантинных камерах, пилота отвели в самую обычную палату. Андрей отметил про себя эту оговорку: собеседники упорно молчали насчёт того, где же он всё-таки очутился, но информация просачивалась — в конце концов, думать и смотреть ему никто запретить не мог. Раз нет карантинных камер, значит, на планете нет инфекций. Даже на Фрейе, где развитие ДНК-вакцин и генной терапии практически уничтожили эпидемические угрозы, врачи оставались готовыми к внезапным вспышкам неизвестных болезней. А здесь — ничего. Здесь не боятся занести заразу из каких-нибудь джунглей.

И уж точно сюда никто не летает.

— Что со мной будет после карантина? — Андрей схватил собравшуюся уходить женщину за руку, и стоявшие за дверью автоматчики заметно напряглись. Сама она, однако, даже не вздрогнула.

— Это зависит от вас, — сказала медик, и Андрей не поверил ей ни на квант. — Ложитесь спать, цикл уже заканчивается. В начале нового вам дадут завтрак.

Пилот отпустил её, и через несколько секунд дверь недовольно пискнула — активировался кодовый замок. Теперь он в плену.

Тело действительно требовало отдыха, но сперва пилот всё же залез под душ — желание смыть всю накопленную за дни похода грязь оказалось сильнее. Ничем особенным душевая кабинка не удивила, и если бы не едва заметная тяжесть во всём теле из-за повышенной гравитации, несложно было бы закрыть глаза и представить, что всё случившееся — всего лишь сон. Андрей не падал на Клэр, не тащился через пустоши, не летел над чужой планетой в компании девушек-нот… только не было всё это сном. И сила тяжести напоминала об этом лучше всего. Андрей был выше на полголовы, чем До и Соль, выше и «громил» с автоматами, а на Фрейе считался человеком среднего роста. Значит, вдруг подумал пилот, это уже не первое поколение. Здешние люди родились уже на Клэр.

Цикл, сказала врач. Что она имела в виду? На ум приходило только одно объяснение: речь шла о рабочем цикле человека. На Фрейе его определяла смена дня и ночи, но здесь такое деление не годилось. Значит, пришлось изобретать свою систему — так же, как когда-то давно пришлось изобретать её после прибытия на Фрейю.

Андрей заснул с чувством, что он хоть что-то понимает в происходящем. Спал, однако, едва ли не хуже, чем тогда в разбитом космоплане и на вересковых полях под глазом Финна, хотя впервые за последнее время мог насладиться чистыми простынями и подушкой. Мучили плохие сны, вспоминалась Рашель, заплатившая своей жизнью за его, а Финн хихикал с фиолетовых небес и что-то шептал, только слов было не разобрать.

— Доброго начала, Эндрю.

Андрей подскочил, едва не упав с кровати от неожиданности. Сознание вернулось вместе с памятью — он вспомнил, где находится и что случилось. И, уже просыпаясь окончательно, пилот ухитрился сфокусировать взгляд — перед ним стояла Соль с подносом в руках, только волосы были не русые, а рыжие. И комбез она тоже сменила на медицинский, красно-белый. И…

— Прошу прощения, — она поставила поднос на столик и взглядом указала на кушетку. Андрей медленно сел, не сводя с гостьи взгляда. — Не хотела вас пугать.

Сквозь стекло маски смотрели знакомые голубые глаза, и всё же это была не Соль. Нет, это была та самая девушка, которая встречала его на вертолётной площадке.

— Вы кто? — прохрипел Андрей. Медик протянула ему чашку с каким-то напитком.

— Си, биолог Центрального управления терраформинга.

— Тоже нота? — брякнул пилот, поднося чашку к губам. Напиток чем-то напоминал чай, хотя вкус был гораздо слабее, будто заваривали его уже не один раз.

— Вам понравилось знакомство с моими сёстрами? Да, нота. Надеюсь, вас это не смущает.

— Не смущает. Просто я не привык к таким странным системам имён.

— В нашем мире многое может показаться странным. Так что стоит приготовиться заранее, — пожала плечами Си.

— Пускай, — согласился Андрей. — Неужели биологи здесь разносят завтраки?

— Конечно, нет. Просто доставка завтрака — не специальная функция, и я решила, что будет удобно захватить его с собой. Вот готовить его я бы не рискнула…

Сначала Андрей не понял. Для него было дико считать доставку еды функцией вообще, неважно, специальной или нет. С другой стороны, что он знает о местном обществе и, главное, языке? Если До, Соль и Си — второе-третье поколение, то колонии никак не меньше сорока лет, за это время в изоляции вполне мог сформироваться специфический сленг. Хотя слова Си, по мнению пилота, были предельно ясны.

«Не специалист» говорила Соль. Значит ли это, что снабжение информацией — специальная функция? Наверное.

А язык? Фрейские выражения вроде «водить по лабиринту», что означало «морочить голову», казались Андрею абсолютно нормальными, но из беседы со знакомым лингвистом он знал, что подобные фразы показались бы человеку двадцать первого столетия дикими. Улетевшие на Фрейю учёные привезли с собой собственные выражения, которые потом закрепились и стали частью культуры. От них уже не избавиться, как ни пытайся. Но даже в таком случае человек со стороны, если хорошенько подумает, может понять переносный смысл. А здесь, судя по всему, гостья говорила напрямую.

— Я здесь для того, чтобы взять у вас биологические образцы для анализа и провести опрос, — сказала Си, уловив его замешательство. — Лучше будет сделать это до еды.

— Хорошо, — вздохнул Андрей, поняв, что завтрак откладывается. В животе заурчало — последний раз пилот ел довольно давно. Си, улыбнувшись, села за стол.

— Сначала опросник.

— Куда ж без него, — пилот устроился напротив.

— Имя, — сказала она, включив смартбрасер.

— Комаров Андрей Викторович.

Тик-тик-так, — пробежали пальцы по экрану.

— Гражданство и статус.

Ну да, подумал Андрей, как будто гражданство им многое скажет.

— Панславянский союз. Майор Объединённого Космического флота Фрейи.

Тик-так-так.

— Вы тривиал или модификант?

— Модифицирован по линии EW-06. Из обычных людей нынче в космос летают только безнадёжные романтики.

— EW-06. Синаптическая пластичность, вестибулярный аппарат, прочность несущих тканей тела?

— Примерно так, наверное. Я точно не знаю, не специалист, — Андрей позволил себе маленькую иронию. Девушка не обратила на это ни малейшего внимания.

— Состояние иммунной системы?

— Что?

— Вы привиты?

— А-а, — понял Андрей. — Точно не скажу, но привит от всего, что только можно. Без этого на мою работу не пускают. В том смартбрасере, что вы у меня отобрали, должна быть полная карта. Кстати, и по модификации тоже.

— Она доступна только фрейским медработникам с соответствующим уровнем допуска, у нас такого нет. Мы, конечно, всё равно её вытащим, в этом нет ничего сложного, но придётся подождать.

— Хорошо, — вздохнул пилот. — Что дальше?

— Профессиональные качества?

— Ну, блин… — пробормотал Андрей, покачав головой. Си изучающе смотрела на него через стол, занеся пальцы над экраном смартбрасера. — Вы что, издеваетесь?

— Нисколько, — она и вправду была совершенно серьёзна.

— Гм… Ответственность, самообладание…

— Я спрашиваю, что вы умеете, — мягко прервала его Си.

Ему захотелось что-то покрутить в руках — Андрей оглядел стол, но тот был девственно чист. Пришлось подавить дурацкие подсознательные желания и взглянуть Си в глаза.

Она ждала.

— Я космонавт, — сказал Андрей. — Это автоматически означает, что я умею почти всё понемногу. Основные обязанности — навигация, расчёт курса, непосредственное пилотирование корабля и контроль бортовых систем. Дополнительно — всё остальное. Я умею управлять наземной и воздушной техникой, стрелять из лёгкого и тяжёлого оружия, оказывать первую помощь, знаю, как вступить в контакт с внеземным разумом, владею синтез-файтингом и могу починить что-нибудь в открытом космосе. Этого хватит?

— Вполне, — на этот раз Си ничего не писала, лишь слушала. Ну ещё бы, подумал Андрей, зачем вносить в базу стандартный ответ. Можно просто написать: командир космического судна, и всё остальное уже очевидно. — Последний вопрос. Что вам известно о Клэр?

А вот этого вопроса, в отличие от остальных, Андрей ждал.

— До прилёта сюда — только то, что было написано в справочнике, — ответил он. — Необитаемый спутник Финна, исследовался давным-давно и мельком, для жизни непригоден. Но сейчас — даже и не знаю, что сказать.

Тик-тик-так.

— Давайте уже ваши анализы, — буркнул пилот. — Я есть хочу.

И вновь Си никак не отреагировала на грубость. Она просто открыла поясную сумку и указала рукой на кушетку.

Много времени, к облегчению Андрея, это не заняло. У него всего лишь взяли пробы крови, кожи и слюны, а кроме того, какой-то штукой вроде пистолета сделали биопсию — чего именно, он так и не понял. Короткий укол боли, оставивший зудящую ранку на плече, и всё кончилось.

— Вы врач? — спросил пилот, пока Си деловито складывала свои жутковатые инструменты обратно.

— Я учёный. Но у наших врачей нет опыта изучения инфекций. Так что отправили меня.

Ещё одна зарубка в памяти. Ещё один элемент головоломки.

— До встречи, — девушка направилась к двери.

— Постойте! — Андрей вскочил с кушетки, и на миг у него закружилась голова. — Когда мне расскажут, что здесь происходит?

— Не знаю. Ждите, — Си закрыла дверь с той стороны. Пискнул замок.

— Дерьмо, — пробурчал Андрей на родном языке, садясь обратно. Желудок вновь напомнил о себе, и пилот, покачав головой, придвинул к себе поднос.

Ничем особенным местная еда не выделялась. Пюре, котлеты из курятины, явно культивированной, мягкий белый хлеб, разве что «чай» был незнаком. На вкус все почти такое же, как дома, и это тоже наводило на определённые мысли.

А кроме мыслей, заняться было ровным счётом нечем — смартбрасер у него отобрали вместе с одеждой, пистолетом и импровизированной котомкой, и ничего из этого, разумеется, не вернули. Заряда в приборе оставалось ещё надолго, и Андрей не отказался бы почитать что-нибудь, но выбора не было. Вдобавок сказывалось отсутствие Сети, пронизывавшей буквально каждый сантиметр городских пространств Фрейи: в любую секунду можно было включить смартфон или другое устройство и узнать всё, что хотелось — от погоды до последних новостей. Конечно, Андрею было проще — в дальнем космосе доступа к Сети нет, но сейчас он был в городе, и разум отчаянно требовал информации. Пришлось лежать и думать, думать, думать о чём угодно, лишь бы не сойти с ума от скуки.

Он снова вспомнил Рашель и решил, что сумел-таки сделать её смерть не напрасной. Хотя кто знает: падение космоплана вряд ли осталось незамеченным для местных, может, их и нашли бы. А может, и нет. Воды оставалось немного, и вполне возможно, что спасатели наткнулись бы на уже мумифицированные трупы. Вряд ли здесь существует активная микрофлора, способная разложить тела.

Город на планете только один, это понятно. Инфекционных болезней нет, животных он не видел, растения разнообразием не отличаются. Статью о Клэр из звёздного справочника Андрей запомнил почти наизусть, и хорошо понимал: либо писали эту статью, что называется, от балды, либо кто-то заменил информацию.

Почему бы, собственно, и нет.

Часы тянулись один за другим. В какой-то момент ему принесли обед, уже не Си, а какая-то медсестричка, вечером — ужин. Окон в палате не было, да они ничем и не помогли бы, учитывая длину местного дня. В конце концов Андрей попросту выключил свет и лёг спать, забыв обо всём.

Только утром его безмятежная и скучная жизнь оказалась слегка нарушена. Вместо медсестры завтрак принесла ещё одна копия Соль, на этот раз черноволосая, но, не представившись, просто пожелала «доброго начала» и вышла за дверь. Андрей даже не успел её окликнуть.

А под чашкой с чаем обнаружилась записка с короткой фразой: «Не верь им».