Сражаться

Вадим Панов, 2019

«Один километр и двести метров – такая высота считается идеальной для классического MRB: триста стандартных жилых уровней и двадцать технических, более высоких, на которых располагались служебные помещения, в том числе – станции «надземки», и развлекательные: театры, рестораны, зимние сады, аквапарки, торговые центры, в общем, все, что нужно для жизни ста пятидесяти тысяч человек, многие из которых никогда в жизни не покидали свой высоченный дом. Один километр и двести метров. Романтик мог подумать, что с такой высоты из панорамных окон общественных зон наверняка открывается великолепный вид, однако его великолепие полностью зависело от расположения здания: из окон MRB внешнего радиуса действительно можно было насладиться ощущением простора, особенно в безоблачные дни, но «Nirvana» торчал в центре жилой зоны «Бугры» на северной окраине блестящего Санкт-Петербурга и показывал своим обитателям только соседние MRB: такие же серые, прямоугольные и безликие, как он сам…»

Один километр и двести метров — такая высота считается идеальной для классического MRB^[1]: триста стандартных жилых уровней и двадцать технических, более высоких, на которых располагались служебные помещения, в том числе — станции «надземки», и развлекательные: театры, рестораны, зимние сады, аквапарки, торговые центры, в общем, все, что нужно для жизни ста пятидесяти тысяч человек, многие из которых никогда в жизни не покидали свой высоченный дом.

Один километр и двести метров.

Романтик мог подумать, что с такой высоты из панорамных окон общественных зон наверняка открывается великолепный вид, однако его великолепие полностью зависело от расположения здания: из окон MRB внешнего радиуса действительно можно было насладиться ощущением простора, особенно в безоблачные дни, но «Nirvana» торчал в центре жилой зоны «Бугры» на северной окраине блестящего Санкт-Петербурга и показывал своим обитателям только соседние MRB: такие же серые, прямоугольные и безликие, как он сам.

И как большинство его обитателей.

— Здесь никогда ничего не изменится, — вздохнула Фея, грустно разглядывая знакомую до тошноты стену соседнего MRB.

— Нигде ничего не меняется, — в тон ей ответил Андрей.

— Плохо.

— Почему?

— Не хочу умереть, глядя на серую стену.

Для двенадцатилетней девочки фраза получилась чересчур взрослой, но Лорис, которую все называли Феей, уже потеряла отца и смотрела на жизнь без лишних иллюзий. В отличие от матери, которая до сих пор верила, что неописуемая красота девочки: голубые глаза, пухлые губы, маленький носик и натуральные светлые кудри — поможет ей отыскать принца. Ну, или хотя бы устроиться в жизни.

Мать верила, поскольку ничего другого ей не оставалось. А Фея знала, что в прекрасного принца лучше не верить — чтобы разочарование оказалось не таким сильным…

— Ты хотел бы уехать? — спросила она, по-прежнему глядя в окно.

— Далеко? — поинтересовался Андрей.

— Куда угодно.

— Думаешь, там живут не так, как здесь?

— Наверняка на Земле есть место, где живут не так, как здесь. И не так, как везде.

— А как?

На этот вопрос у Феи ответа не нашлось. Девочка знала, «как здесь», ей не нравилось «как здесь», она очень хотела думать, что существуют места, жизнь в которых течет совсем иначе, но как именно — она сказать не могла, и потому терялась.

Справедливо, наверное…

— Ты очень похожа на мать, — вдруг сказал Андрей.

— Чем? — удивилась Лорис.

— Тоже веришь.

— Да, это так, — помолчав, признала девочка. — Но это еще не вера…

— А что?

— Надежда.

— В чем разница?

— В том, что у меня еще есть время, я только начинаю жить и надеюсь пройти по дороге, — она вздохнула. — Потом, когда время утечет, у меня останется лишь вера.

Они сидели на одной из лавочек общественного парка сто тридцать первого уровня, сидели рядом, касаясь друг друга плечами, не обнимаясь — они никогда не обнимались на людях, но чувствуя тепло — этого было достаточно. Они знали друг друга с детства и мечтали прожить жизнь вместе.

Надеялись.

Но не особенно верили.

— Если мы уйдем из MRB, то останемся совсем одни, — вздохнул Андрей. — Нас некому будет защитить.

— Можно подумать, сейчас мы в безопасности, — обронила Фея.

— Можно рассчитывать на помощь родителей…

— Нельзя, — перебила его девочка. — Твой отец никого не способен защитить.

— Он умеет договариваться, — насупился Андрей.

Насупился, потому что знал, что Лорис права.

— Принимать чужие условия — это не значит уметь договариваться.

— Нас не трогают, — напомнил мальчик.

— Пока не трогают, — уточнила Фея. — Но он не сможет защищать нас вечно, и скоро забудет, что мой отец был его другом.

Андрей наконец-то понял, что подруга чем-то взволнована, повернулся и посмотрел ей в глаза:

— Что-то случилось?

— Нет, — Лорис улыбнулась, а затем вдруг прижалась к нему и обняла руками за шею. — Ничего не случилось, все хорошо…

Укрыться? Спрятаться? Организовать себе личное пространство?

В современном мире это роскошь, ведь где бы ты ни находился, в какой бы угол ни забился, ты все равно окажешься под прицелом следящих камер: стационарных и установленных на дронах, на робомобилях, на полицейской форме, в smartverre^[2] прохожих — всюду. Камеры смотрят на мир триллионами никогда не спящих глаз, и благодаря им система способна заглянуть куда угодно. Прочитать не только твое лицо, но и эмоции, и если ты будешь недостаточно funny — не продемонстрируешь радость, — система возьмет тебя на заметку.

Потому что ты уже давно не человек, а метка на мониторе.

Но даже такую систему можно обмануть: не подключай genID^[3], пользуйся только взломанным smartverre и обязательно используй устройство динамического смещения локального изображения — генератор помех, не позволяющий системе идентифицировать метку на мониторе и маскирующий свою работу под случайный сбой.

Ли Хаожень знал правила уклонения, применял их все, легко взламывал базы данных и умел стирать свои следы, но сейчас он влип. Серьезно влип. Сейчас за ним шли отличные охотники, и Ли не уходил, а бежал. Как загнанная лошадь — весь в мыле и чувствуя за спиной дыхание волков. Ли планировал уйти из Санкт-Петербурга морем, но охотники отрезали китайца от порта, дорог и вокзалов, он с трудом вырвался из центра на старинном автомобиле с ручным управлением, понял, что выигрывает всего несколько минут, и позвонил человеку, которому полностью доверял.

— Это я. На запасном smartverre.

— Вижу, — спокойно отозвался собеседник.

— У меня полторы или две минуты, потом сетевые роботы определят этот звонок как подозрительный, — Хаожень выдержал коротенькую паузу. — За мной идет Фекри, сам не справлюсь, пожалуйста, вытащите меня.

— В настоящий момент это невозможно, — сухо ответил собеседник. — Фекри хочет тебя взять и ведет облаву предельно правильно. Он предусмотрел все, и если Манин высунется, его тут же вычислят и прикончат, а никому из нас это не нужно.

— Что же мне делать?

— Затаись. Тебе нужно протянуть примерно сутки, потом приедет Джа и все уладит.

Ли тяжело вздохнул, но промолчал, чувствуя одновременно и радость, и разочарование: с одной стороны, Джа действительно все уладит, в этом не было никаких сомнений; с другой — его еще нужно дождаться.

— Куда мне идти?

— Ты на машине? — перешел на деловой тон собеседник.

— Пока да.

— Ее знают?

— Будут знать, — тут же ответил китаец. — Минут через пять.

— Тогда брось машину, подземкой доберись до станции «Бугры» и отправляйся в MRB «Nirvana», уровень 93, зона А, капсула 408.

— Кто меня будет ждать?

— Никто, это «пустая» точка, без персонала. Я сброшу тебе схему «Nirvana» со всеми тайными ходами и нашими закладками — на всякий случай, но надеюсь, что ты изгадишь только капсулу.

— А как же система распознавания лиц?

— Манин уже работает, — успокоил Хаоженя собеседник. — Через три-четыре минуты в «Nirvana» и нескольких соседних MRB возникнут проблемы с сетью, и местные ничего не смогут сделать.

— Долго продлятся проблемы?

— Пока не приедет Джа.

— Спасибо, — с чувством произнес Ли.

— Когда все закончится — тогда и поблагодаришь.

— Он скрылся, — растерянно доложил Харт.

— Как?

— Исчез.

— Я не просил от тебя неочевидный синоним к слову «скрылся», — рявкнул Фекри. — Как это случилось?

Рявкнул так, что несчастный Харт, обеспечивающий техническое сопровождение группы, втянул голову в плечи, хотя находился не на питерской улице, рядом со специальным агентом Солом Фекри, а в одном из теплых кабинетов принадлежащего GS^[4] небоскреба «Lakhta Power».

— Куда он делся?

— Понятия не имею, — пробормотал Харт. — Он бросил машину в Озерках, спустился в подземку, а находясь в толпе, переоделся: снял куртку и надел кепку…

Вели же беглеца по одежде, поскольку лицо он скрывал устройством динамического смещения, и агенты до сих пор не знали, как выглядит неуловимый преступник. Харт понимал, что невиновен, но, зная вспыльчивый нрав Сола Фекри, поспешил добавить относительно хороших новостей.

— Подходящий по сложению мужчина, лицо которого тоже скрывало устройство динамического смещения, вышел на станции «Бугры». К сожалению, на площади мы его потеряли.

— Почему? — быстро спросил Фекри.

— В районе начались проблемы с сетью.

— Начались проблемы или кто-то устроил проблемы?

— Судя по всему, кто-то устроил, — вздохнул Харт. — Отыскать источник неприятностей не получается, система распознавания лиц не работает, и местные понятия не имеют, когда смогут ее запустить.

— На него работает ловкий компьютерщик, — пробормотал стоящий возле Сола Гаржо, и Фекри, поразмыслив, кивнул.

И сплюнул, показав, что настроение у него дерьмовое. Ведь он почти взял таинственного мушкетера в шикарном отеле «Мао» на Невском, выманив его на «деловые переговоры», устроил все в лучшем виде, но проклятый азиат то ли почуял засаду, то ли был предупрежден, и сумел ускользнуть от агентов самой мощной спецслужбы мира. Раздосадованный Фекри распорядился запустить протокол «Мышеловка», перекрыл город, но выигранных минут преступнику хватило, чтобы затаиться и, возможно, позвать кого-нибудь на помощь.

— У нас есть сутки, не больше, — угрюмо произнес Сол. — Если не возьмем мушкетера за это время, «Мышеловку» снимут, а объект сменит внешность и получит новые документы.

Гаржо и Харт промолчали.

— В скольких MRB не работает система распознавания лиц?

— В девяти.

— Черт! — не сдержался Гаржо. — Миллион с лишним рыл, почти три тысячи уровней… Мы не прочешем их и за неделю.

— Харт, попробуй сузить зону, — распорядился Фекри. — Проанализируй тех, кто входил в MRB в это время…

— Уже занимаюсь.

— А ты… — Сол повернулся к Гаржо. — Ты отправляйся в местную MS и договорись о поддержке. — Фекри выдержал короткую паузу: — Я же постараюсь убедить руководство не снимать «Мышеловку» хотя бы пару дней.

Таинственный азиат считался одним из главных мушкетеров Европы, и Сол очень, очень хотел его взять.

Из шести положенных светильников в коридоре работало два, а третий изредка моргал, включаясь и выключаясь лишь по одному ему известному графику. Еще здесь пахло чем-то кислым, как будто в какой-то капсуле готовили ужин из полуфабрикатов, разлили питательную смесь на горячую плиту и забыли деактивировать кислотным подавителем. А возможно, так оно и было. Вонь напомнила Хаоженю родительский дом, и мушкетер поморщился, поскольку не любил вспоминать детство. Точнее, любил, но не ту дыру, в которой им пришлось выживать.

В ней тоже воняло.

И бегали крысы.

И всем заправляли солдаты MS «Punisher», будь они прокляты…

Ли сделал так, как велел руководитель: оставил машину в Озерках, добрался до Бугров, ухитрившись сменить одежду в толпе и не привлекая к себе внимания, пробрался в нужный MRB. На лифте поднялся на уровень 111 в зону С, по пожарной лестнице спустился на 93 уровень, прошел в зону А, в которой воняло чем-то кислым, и остановился у обшарпанной двери 408 капсулы. Обшарпанной, но металлической, надежной. Набрал цифровой код, приложил к датчику большой палец, услышал тихий щелчок — электронный замок принял и пароль, и отпечаток, хотел войти, но замер, услышав тихие шаги.

— Вы будете здесь жить?

Хаожень повернул голову и посмотрел на крепкого белобрысого мальчишку, замершего шагах в десяти слева. Пацан смотрел хоть и настороженно, но без враждебности, с любопытством, и Ли улыбнулся:

— Привет.

— Извините… — китаец мог дать голову на отсечение, что мальчишка смутился по-настоящему. — Добрый день.

Жаль, конечно, что не получилось просочиться в капсулу незаметно, но теперь ничего не изменишь, и нужно показать себя обычным человеком.

— Мы будем соседями? — легко поинтересовался Хаожень.

— Я из зоны С, — ответил парнишка. — Меня зовут Андрей.

— Очень приятно, а я — Ван, — Ли назвался именем, указанным в нынешнем комплекте документов.

— Очень приятно.

— Всех тут знаешь?

— Приходится, — вздохнул Андрей.

— Чтобы выжить? — со знанием дела осведомился китаец.

Но ошибся.

— Здесь безопасно, — качнул головой парнишка. — Намного лучше, чем в «Галиции», там бы вас еще в лифте ограбили и, возможно, убили.

— Почему ты думаешь, что меня не ограбили? — рассмеялся Хаожень.

Но Андрей не принял шутки и ответил очень серьезно:

— Потому что вы целы, — помолчал, и продолжил расспросы: — Вы не местный?

— Разве мало китайцев рождается в Питере? — поинтересовался Ли, недовольный тем, что с легкостью вычислил первый встреченный ребенок.

— Вы хорошо говорите по-английски, — объяснил парнишка. — Слишком хорошо для Санкт-Петербурга.

— Да, иногда я забываю коверкать слова на местный манер, — вздохнул Хаожень.

— Много путешествуете?

— Приходится.

— Вы — бандит? — осведомился Андрей. И прежде, чем Ли ответил, добавил: — Меня не смущает, тут многие побывали.

— Тут — в смысле в «Nirvana»?

— В этой капсуле.

«А ведь скажут — скажут! — что точка провалилась из-за меня, — подумал Хаожень. — Никто не поверит, что ее вычислил какой-то малец».

И негромко ответил:

— Я не бандит, но не хочу, чтобы обо мне знали.

— Нужно пересидеть? — прищурился парнишка.

— Ты очень внимательный.

— Несколько месяцев назад в этой капсуле прятался другой человек, — рассказал Андрей. — Бородатый и очень веселый. Он тоже не хотел, чтобы о нем знали, и я приносил ему еду.

— Бородатый и веселый? — переспросил Хаожень.

— Вы его знаете?

— Не уверен, — протянул китаец, хотя точно знал, что Джа во всех своих обличьях отличался веселым нравом и предпочитал, если это возможно, носить бороды.

— Ну, не знаете, значит, не знаете, — парнишка поправил smartverre. — Вам потребуются продукты?

— Еще не знаю, но сбрось мне свой номер на всякий случай, — Ли только сейчас сообразил, что у него нет с собой ни еды, ни воды. — Родители просматривают твой счет?

— Нет.

— Вот и хорошо, — улыбнулся китаец, переводя Андрею полсотни кредитов. — Это задаток.

— Спасибо! — парнишка повеселел. — Кстати, ваш бородатый и веселый друг оставил меня в живых.

— Потому что с тех пор он уже дважды сменил внешность, — объяснил Хаожень.

— Вы тоже смените?

— Обязательно.

— То есть, я могу не беспокоиться?

— Да, — Ли наконец-то открыл дверь. — Когда понадобишься — позвоню.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Multipurpose Residential Building — стандартный жилой комплекс мегаполисов.

2

“Умные очки” — коммуникационное устройство, имеющее выход в сеть и связанное с вживленным во владельца чипом.

3

Идентификационный чип, подтвержденный ДНК владельца.

4

Global Service — всемирная служба безопасности, объединившая большинство из существовавших ранее государственных структур.