SPF-9000

Вадим Олерис, 2023

2080-е годы. За самой темной ночью всегда наступает рассвет. После мрачных десятилетий конфликтов и кризисов человечество вновь обратилось к прогрессу и мечтам. Научные прорывы в энергетике и материаловедении, вкупе с политическими изменениями, позволили направить силы и ум людей к высоким целям и вырваться с низкой орбиты в открытый космос. С энтузиазмом и куражом человечество начало осваивать свой новый дом – Солнечную систему. От ледяных внешних планет до солнечного Меркурия, повсюду идут не редкие и осторожные исследовательские миссии, а полноценная и в чем-то уже обыденная работа.

SPF — Sun Protection Factor — фактор солнечной защиты, мера эффективности средств от загара.

— Солнечно сегодня, — констатировал Евгений Белов, входя в комнату с кружкой дымящегося кофе в руках. — Не правда ли?

— Ага, — подтвердил его напарник, Иван Ковалев, продолжая двумя пальцами набирать текст на мягко клацающей механической клавиатуре, подсоединенной к планшету. Компактная клавиатура казалась совсем крошечной под большими ладонями мужчины, но толстые пальцы удивительно ловко попадали по нужным кнопкам.

— И вчера было солнечно.

–…

— Думаю, завтра тоже будет солнечная погода, — предположил Евгений.

–…

— А ты не очень разговорчивый. Я ведь тебе это уже говорил?

— Ага.

— Мда.

Белов отхлебнул кофе и прошелся по комнате. Вдоль стен безоконного, освещенного светодиодными панелями, небольшого помещения четыре на четыре метра стояли стеллажи с разнообразными электронными компонентами и крепежом. В центре занимал место большой самодельный стол, собранный из обрезков титанового профиля и стеклянных пластин неправильной формы. За столом, на самодельном стуле из все того же профиля и стекла, сидел Иван и набирал текст отчета.

— Эх, — вздохнул Евгений, завершив круг по комнате и не найдя ничего интересного. — Может быть поэтому мы и ладим, а? Как думаешь?

— Возможно.

Евгений вновь отхлебнул из кружки, затем подтащил к столу второй профильный стул, проскрежетав металлическими ножками по бетонному полу, и уселся на стул верхом, уткнувшись лбом в верхушку спинки. Невысокого роста, но с развитыми мышцами, этот коренастый мужчина привлекал внимание прежде всего своей лохматой головой. Темно-рыжие волосы, быстрые глаза и небольшая остроконечная бородка без усов придавали ему необычный и в чем-то даже немного театральный вид. Самой заметной деталью на его лице были отросшие бакенбарды, которые существовали там не специально, как элемент стиля, а просто от отсутствия стрижки. В целом, с его мускулистой фигурой и резкими движениями, он выглядел как человек, который всегда готов к действию и жаждет его.

— Знаешь, когда мне предложили работу ремонтника и обещали оплату за часы, когда я не буду ничего ремонтировать — это казалось более привлекательным, — простонал Женя, не поднимая головы.

— Не знаю, мне нормально.

— Да уж. Нормально. Ему нормально. Эх ты, деревня!

— Чего это деревня? — слегка обиделся коллега, отвлекаясь от отчета. — Городские мы. А если бы и из деревни — тоже хорошо. В деревне тихо и спокойно, речка, яблоки, рыбалка. И вообще природа и чистый воздух. Без суеты городской. А главное — люди душевные! Я когда на пенсию выйду — в деревню переберусь.

Напарник Евгения был не менее примечательным человеком. Мужчина был настоящим гигантом, и на его фоне даже весьма мускулистый Белов казался субтильным пацаном. Высоченный широкоплечий титан с русыми волосами и короткой ухоженной бородой и усами. Широко раскрытые голубые глаза его смотрели на мир с наивной непосредственностью и добрым любопытством. Казалось, будто Иван сошел прямиком со страниц детских сказок про богатырей, сильных и добрых. Каждое его движение было наполнено внутренней силой и энергией, и казалось, что мужчина мог справиться с любым вызовом, который жизнь ему бросит. Но сам этих вызовов искать не будет, предпочитая мирный труд и созерцательный покой.

— Да чего там делать, только комаров кормить, — усмехнулся Евгений. — В деревню в отпуск хорошо съездить — расслабиться, порыбачить, в баньку сходить. На несколько дней, ну на пару недель. А на долгосрок с тоски взвоешь. Особенно зимой.

— Не скажи! Зимой самое раздолье. Рыбалка никуда не делась — это раз. На лыжах ездить можно вдоволь и на снегоходах — это два. И три — в деревне снег белый, а не как в городе, серая жижа с солью.

— Хоть с солью, хоть с сахаром. В городе тебе занятия на любой вкус, хоть лыжи, хоть аэротруба, хоть курсы игры на укулеле. Не заскучаешь! Не просто так люди в города стягиваются всю историю.

— За деньгами они туда стягиваются, вот и все, — фыркнул Иван. — А пожив там, стремятся на природу. Нет в городах счастья.

— В деревне есть, что ли? Ха!

— Согласно исследованиям, невозможно точно сказать, где люди более удовлетворены своей жизнью — в городе или в сельской местности, — включилась в диалог голосовой ассистент Мера. Или официально — ИГАС"Меркурий", интеллектуальная голосовая ассистирующая система. Но, поскольку большинство бригад были мужскими, голос ассистента, как правило, устанавливался женским, так что имя Меркурий заменилось на Меркурия, сокращенно Мера. А уж ИГАС никто в здравом уме не употреблял нигде, кроме как в официальных документах. — Некоторые исследования показывают что более шестидесяти процентов жителей сельской местности чувствуют себя счастливыми, в то время как только пятьдесят процентов горожан ответили так же. Однако, есть и другие исследования, которые показывают, что жители крупных городов часто более удовлетворены своей жизнью, чем жители маленьких городов или сельской местности. В целом, считается, что удовлетворенность жизнью зависит от многих факторов, включая место жительства, но также и от других, таких как доход, здоровье, социальная поддержка и так далее.

— Ух… спасибо. Что бы мы делали без этой информации, — хмыкнул Евгений.

— Рада помочь! Если хотите, я могу предоставить ссылки на упомянутые исследования, для подробного изучения вопроса.

— Как-нибудь в другой раз.

— Хорошо, я добавила статьи в ваш список чтения, чтобы вы могли ознакомиться с ними в свободное время!

— Блин. Да, спасибо, Мера.

Белов одним глотком допил успевший остыть кофе и вышел. Ковалев закончил работу с отчетом, отложил планшет и встал из-за стола, повел руками, разминая плечи. Благодаря своему росту он мог бы без проблем, подняв руку, достать до потолка помещения.

— Слушай, я чего еще подумал… — начал было вернувшийся уже без кружки Евгений. Но что именно он подумал, осталось неизвестным, потому что его речь была прервана мелодичной трелью, после которой голос виртуального ассистента сообщил:

— Входящий вызов от товарища Синельниковой. Соединить?

— Да, — кивнул Иван.

— Парни, у нас дело, по коням, — сухой и деловитый голос директрисы традиционно не разменивался на приветствия и разговоры о погоде. — В секторе шесть-восемь-один-три просадка напряжения на сорок восемь процентов и продолжает падать. Мы не знаем, что именно там произошло, скорее всего падение метеорита, возможно с вторичными ударами. Предположительно обширные повреждения полей солнечных батарей. Отправляйтесь немедленно туда и наведите порядок.

— И вам добрый день, — поприветствовал невидимого собеседника Женя. — Что за суета, шеф? Метеориты — обычное дело, поставим заявку в очередь и при плановом объезде заменим. Сейчас день в разгаре, сектор тот не ближний свет, да и пусть там упадет все вторичное и третичное, что еще падает.

— Что непонятного в слове"немедленно", Белов? Аварии присвоен высший приоритет, необходимо наладить генерацию как можно скорее. Падение валового напряжения в нашей зоне ответственности два процента. Это надо срочно исправить.

— Из-за двух процентов?!

— Я все сказала.

Разговор прервался.

— Нет, ну ты слышал? Ни здравствуйте, ни до свидания, ни объяснений… Блинский блин, они держат нас за роботов! Иди! Делай! Не рассуждай!

— Она же сказала, что они сами не знают, — Ковалев уже снял с полки сумку с инструментами и проверял, все ли на месте. — Собирайся.

— Два процента! Да на общем фоне даже полное выключение одного сектора — лишь флуктуация! Даже набежавшее облако дает больше!

— Здесь не бывает облаков. И не ты ли, Евгений Белов, недавно изнывал от безделья? — напомнил напарнику Иван.

— Я, — признал тот. — Но я все же высококвалифицированный инженер, и хочу, чтобы мои навыки применялись соответственно! А не в авральном режиме для устранения небольших колебаний.

— Это большие колебания. Тем более сейчас, когда скоро эксперимент на ускорителе. И обычную работу тоже никто не отменял.

— А, да… Точно. Ты думаешь, та штука потребует всей доступной энергии? Даже единицы процентов могут оказаться значимыми?

— Я не знаю. Я просто инженер, который обслуживает генерирующие мощности.

Напарники собрали инструменты и запасные части, которые могли бы пригодиться для предстоящего ремонта, и загрузились в вездеход. Высокий грузовик-фургон на шести больших колесах и с массивным бульдозерным отвалом спереди прошуршал по бетонному полу наклонного туннеля, миновал раздвижные ворота и выехал на поверхность.

Солнце.

Солнце было повсюду. Оно висело над головой, занимая почти весь небосвод. Огромное, яркое, пылающее. Его свет заливал все вокруг, немилосердно выжигая все подряд. Даже через фотохромные стекла вездехода свет казался пугающим. Пластины углеродного композита с углеродной пеной и циркулирующий между ними охладитель защищали экипаж транспорта от палящего жара, который нес с собой этот безжалостный свет. Блестящий белый корпус вездехода отражал большую часть энергии, но даже оставшейся было столько, что ребристые пластины радиаторов под брюхом машины вскоре покраснели, излучая избыточное тепло в окружающий вакуум. Через какое-то время не хватит даже их и придется сбрасывать долю охладителя в виде перегретого пара, чтобы избавиться от излишков накопленного тепла.

Солнце.

Желтый карлик? Люди, как правило, плохо представляют себе масштаб и мощь звезд. Это с поверхности Земли Солнце выглядит милым теплым солнышком, временами жгучим, но в основном ласковым. Это с орбит сатурнианских станций Солнце кажется маленьким и холодным. Но здесь, на Меркурии, оно — пылающий термоядерный пожар в небесах, неостановимо изливающий свой яростный огонь на вращающийся в пустоте крохотный каменный шарик.

Солнце.

Человечество научилось собирать эту дикую энергию и использовать для своих нужд. Огромные массивы орбитальных меркурианских батарей питали лазерные ускорители, которые"дули"в паруса уходящих к дальним рубежам Солнечной грузовиков. Один лазерный ускоритель выделялся среди прочих направлением луча и назначением — он освещал паруса исследовательского зонда, устремившегося к другой звезде. На поверхности планеты уходящие за горизонт поля солнечных электростанций купались в яростном свете, поглощали его и разными путями преобразовывали в электричество. Там были и фотоэлектрические панели, напрямую производящие электричество из света. И гелиоконцентраторы, чьи многочисленные зеркала фокусировали отраженный свет на резервуарах на вершинах башен, нагревая теплоноситель, вращавший турбины. И длинные полутрубки параболоцилиндрических концентраторов, и похожие на спутниковые тарелки параболические концентраторы. Разные технологии имели свои плюсы и свои минусы, но все они были представлены в этом обильном энергией краю.

Солнце.

Это была лишь ничтожная доля общей излучаемой звездой энергии, и лишь доля от падающего на Меркурий излучения, и к тому же около половины терялось в процессе работы из-за несовершенства технологий. Но даже при этом выходной поток был огромен. Наземные батареи питали обитаемые станции и биофермы. Также они снабжали энергией металлургические заводы, множество которых было на Меркурии из-за его богатых металлами недр и избытка доступной энергии. Наконец, батареи питали новенький Мегатрон — масштабнейший научный проект, ускоритель диаметром с планету, чье кольцо, увитое сверхпроводящими магнитами, опоясывало Меркурий. Мегатрону предстояло разогнать элементарные частицы до никогда невиданных прежде энергий, позволив ученым заглянуть в самые глубины реальности.

Конец ознакомительного фрагмента.