3. Знакомство
Подойдя к книжному магазину и не обратив на это здание особого внимания, Марта увидела, как из «Ситроена» выходит высокий блондин со спортивной фигурой. Хотя блондины иногда, очень редко, встречаются и среди бразильцев (а также среди испаноязычных народов), Марта не сомневалась — это иностранец, приехавший на чемпионат мира.
Она уже почти отвыкла от общения с нормальными мужчинами (к каковым Бладдера, разумеется, не относила) и применила достаточно известный женский прием — уронила сумку. Блондин, заметив это, поднял сумку и достаточно галантно протянул Марте, сказав по-португальски, с не очень сильным акцентом:
— Возьмите, пожалуйста.
— Спасибо, — ответила Марта на том же языке и улыбнулась.
«Она очень красива, — подумал Дмитрий, — и явно богата, судя по одежде. Похоже, я ей понравился. А когда она узнает, что „Ситроен“ принадлежит не мне и что у меня вообще нет машины?».
— Вы, конечно, приехали на мундиаль? — спросила Марта.
— Да.
— Как турист?
— Нет, как журналист, — ответил Дмитрий. — Я — корреспондент русской спортивной газеты.
Марте Моралес до сих пор не приходилось беседовать с русскими.
— Вы очень хорошо говорите по-португальски, — заметила она. — Я полагаю, вы знаете и испанский?
Дмитрий не упустил возможности похвалиться.
— Знаю, и вообще, кроме русского, я владею девятью языками.
— Девятью? — поразилась Марта. — Если вы не против, я попробую угадать хоть немного.
— Пожалуйста, — улыбнулся Дмитрий.
— Про испанский и португальский я уже в курсе. Из языков романской группы вы, наверное, знаете итальянский и французский. И я не сомневаюсь, что вы знаете английский. Думаю, что вы изучили и альманский. А дальше… Дальше я теряюсь. Осталось еще три языка… Неужели вы знаете голландский?
— Нет, — покачал головой Дмитрий, — голландского я, к сожалению, не знаю. Три оставшихся языка — это украинский, белорусский и польский.
— Конечно же, языки славянской группы! — воскликнула Марта. — Уж про украинский я должна была догадаться…
— Еще в детстве я читал книги на украинском и белорусском, — рассказал Дмитрий, — и, хотя не понимал каждого слова, понимал общий смысл. Конечно же, мне захотелось выучить оба языка, что я и сделал. Это помогло выучить польский — хотелось читать в оригинале Адама Мицкевича и Генрика Сенкевича.
Марта Моралес, получившая в Аргентине среднее образование, ценила хорошую литературу.
— Я читала (и с большим интересом) биографическую книгу о Мицкевиче. Но стихи? Читать стихи в современных переводах, где теряется поэзия, — это не самое лучшее занятие. А исторические романы Сенкевича я люблю. Я читала пять его романов. Больше всего мне нравится «Пан Володыёвский»; собственно, с очень хорошей его польской экранизации и начался мой интерес к Сенкевичу…
— В Польше есть и другие хорошие писатели… Но сейчас меня интересует португальская литература.
Оглянувшись, Марта прочитала, что написано на вывеске.
— Вы приехали в книжный магазин! А я вам мешаю…
— Разве может такая красивая девушка, как вы, помешать? — засмеялся Дмитрий. — Кстати, как вас зовут?
— Марта.
— Так же, как самую известную бразильскую футболистку.
— Именно так, а как зовут вас? — спросила Марта.
— Дмитрий.
— Очень приятно. Я — тезка Марты Вейру да Силва, но я не из Бразилии. Я — аргентинка.
— Значит, вы тоже приехали на чемпионат мира, — сказал Дмитрий, легко переходя на испанский.
— Да, и я приехала как туристка, — ответила Марта.
Дмитрий, уловив в ее интонациях что-то не слишком естественное, произнес:
— По-моему, вы скромничаете. Я думаю, что вы приехали сюда просто как богатая женщина.
— Вы правы, — признала Марта, — бедной меня не назовешь.
«Странно», подумал Дмитрий, «она как будто смущается».
Марта поспешила перейти на другую тему и спросила:
— Так что же из португальской литературы вас интересует?
— Роман Жозе Сарамагу «Каин». Я не смог найти в Москве книгу на португальском.
— Его последний роман, вышедший за год до смерти. Я не читала «Каин», я читала только «Второе Евангелие Иисуса Христа».
— Этот, самый знаменитый роман Сарамагу, перевели на русский (как, впрочем, и «Каин»), — рассказал Дмитрий. — Под названием «Евангелие от Иисуса». Он не вызвал негативной реакции нашей церкви, в отличие от «Кода да Винчи» Дэна Брауна.
— А какой была реакция католической церкви вы, конечно, знаете, — отозвалась Марта. — Я же католичка (вероятно, умеренная). По крайней мере, я признаю, что «Второе Евангелие» — очень талантливая книга.
Они зашли в магазин, и Дмитрий, снова перейдя на португальский, обратился к продавщице. «Каина» в продаже не было, и само желание купить эту книгу явно вызвало у продавщицы возмущение.
Дмитрию хотелось приобрести и хорошую книгу современного бразильского писателя (не один же Коэлью пишет здесь хорошо; наш герой не относился к тем снобам, которые любят отвергать бестселлеры только из-за их популярности). Он, снова перейдя на испанский, попросил совета у Марты, которая рекомендовала ему сборник новелл Марселину Фрейре «Любовь и преступление». К Фрейре у Марты было особое отношение; тот, как и она, родился 20 марта. На двадцать два года раньше.
Выйдя из магазина, Дмитрий спросил у Марты:
— Вы, наверное, живете в лучшей гостинице города? — он добавил название.
— Да, именно там, — ответила Марта.
— А я… — Дмитрий назвал гостиницу.
— Не так уж далеко друг от друга, — заметила Марта.
— Вы шли пешком от своей гостиницы?
— Да, я решила прогуляться.
— Если я за столько же приехал сюда на «Ситроене», все-таки достаточно далеко, — сказал Дмитрий. — Кстати, это не мой «Ситроен»; его мне предоставила газета, в которой я работаю. У меня есть водительские права, но у меня нет своей машины.
Он очень внимательно посмотрел на лицо Марты, однако не нашел там ничего, что могло бы его огорчить.
— Завтра открытие и первый матч, — напомнил Дмитрий. — Вы, я думаю, будете смотреть в VIP-ложе?
— Да. — Хотя занятый мундиалем Бладдер и оставил Марту на какое-то время в покое, шикарное место ей было гарантировано.
— А не хотите посмотреть из журналистского сектора?
Это было настолько неожиданно, что Марта ответила не сразу:
— Почему бы нет? Спасибо. Я никогда не смотрела матч из журналистского сектора. Видно там, конечно, ничуть не хуже, чем в VIP.
— В этом я готов вам поклясться чем угодно, — торжественно проговорил Дмитрий.
Они договорились встретиться около стадиона. Дмитрий объяснил, где именно надо встречаться.
