Исповедь свидетеля. Записки советника в отставке

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ ЧЕРНЯКОВ, 2017

Я не был сторонним свидетелем лихих девяностых в России. Активно участвовал в оппозиционной режиму Ельцина политической деятельности, после поражения оппозиции стал миссионером ОБСЕ и ООН в Таджикистане и сербском Косово. Мое прошлое – в непростой судьбе моих родителей, крестьян, сосланных в тридцатые годы в Сибирь. Решительно изменил свою судьбу в 20 лет. Отслужил года в спецназе ВДВ, закончил МГИМО МИД, стал карьерным дипломатом.В оформлении обложки – фотография из личного архива автора – шефа департамента Миссии ООН в Косово.Содержит нецензурную брань.

Владимир Черняков

Свидетель

…Ибо Бог уже давно предрешил твои деяния…

Дал тебе Он под солнцем все твои тщетные дни,

И это — твоя доля в жизни и в трудах твоих,

Над которыми ты усердствуешь под солнцем».

Екклесиаст

Апрель 1972 года. Рио де Жанейро. Впервые поднявшись на вершину горы Корковаду к монументу Иисуса Искупителя, неожиданно для себя я физически ощутил благодатный восторг от случившегося поклонения Господу в небесной вышине и от осознания того, что все в моей жизни — от Бога и по воле Его.

Так случилось, что стал я одним из тех немногих, кто однажды и на всю жизнь выбрал путь странника, кто идет по жизни скорее по воле Провидения, но никогда — из боязливого стремления удержаться в привычной для большинства колее.

Жизнь моя изменилась, можно сказать, неожиданно. Мне исполнилось тогда уже 20 лет. С дипломом учителя музыки работал в районной школе. С приличной зарплатой, если считать с приработками в местном доме культуры. Два года уклонялся от службы в армии, и не собирался служить.

Мое вполне благополучное существование устойчиво выстраивалось на совершенно стабильную перспективу дальнейшей жизни — насквозь, до старости просматривалось жуткое однообразие и пугающая бесперспективность существования.

И восстал дух мой, и сердце мое и разум мой против такой предрешённой судьбы моей, как сказал бы кто-нибудь из далеких предков на православной Руси. А по-нашему — созрел юноша чтобы понять, что значит попасть в кабалу сложившихся обстоятельств. И восстал.

И накатила лавина перемен. Я сам обрушил её. А вслед за этим…

Один за другим последовали, как взрывы, повороты судьбы. Некоторым сопутствовало настоящее чудо, другие требовали риска, да что там — мужества, когда приходилось по-наполеоновски решаться: «главное ввязаться в драку, а там посмотрим»…

Но как понесло! Служба с армии открыла путевку в Московский институт международных отношений. Дальше — МИД СССР, посольство в Бразилии, посольство в Анголе, Дипломатическая академия, снова Африка, потом служба в миссиях ОБСЕ, ООН, головокружительные командировки в Париж, Брюссель, Мадрид, Токио, Сеул…

Вернувшись в Москву в начале 90-х отчаянно вмешался в борьбу политиков за «демократическую перестройку» на стороне либералов во главе с Ельциным, однако совсем скоро оказался вместе с теми, кто на митингах и с оружием в руках боролись за свержение режима Ельцина.

Привел Господь и на Святую землю. В Иерусалиме молился в храме Гроба Господня, в Вифлееме — в храме Рождества Господня освятил свой нательный крест на серебряной звезде рождества Святого Младенца.

В трудное время, по молитвам к Матери Божией оказался в её уделе — на Святой горе Афон. Причем, чудесно быстро, за неделю были оформлены и паспорт Константинопольского патриархата (Диамонтирион) для въезда на Афон и приглашение тамошнего монастыря Ватопед. Паломничал по монастырям, молился.

Можно считать, представился.

Честь имею. Владимир Черняков, советник МИД России в отставке.