Форсаж бис. 75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.

Борис Максименко

Книга включает в себя несколько жанров и имеет большую ценность в своём роде, так как написана не как художественное произведение-вымысел, а как автобиографическая повесть, из которой можно узнать массу интересных и правдивых подробностей о жизни авиации, о некоторых исторических фактах. Книга наполнена живым юмором. Честно и просто рассказывает о смелых и мужественных людях, чьих примеров в наше время становится катастрофически мало в литературной среде.

Буду машинистом

Горка

У дома Русановых, что жили через дорогу чуть правее, всегда зимой первыми появлялась горка. Где-то в конце ноября от забора в сторону дороги горка была уже готова. Это дядя Лёня мастерил для своих любимых дочерей — Лены и Гали. Компьютеров и айфонов тогда ещё не было, мы с моим другом Витькой Швецовым шарахались по улице — искали себе на заднее место приключения.

Витька говорит:

— А давай на горку забегать со стороны льда, кто дальше поднимется.

Витька сделал несколько неудачных попыток и сумел подняться только до середины горки. У меня тоже первых две попытки забежать на горку по льду были не удачными, а третья — совсем плохая. Добежав до середины горки, я поскользнулся, ноги поехали назад и я со всего маха «ударился» головой о лёд.

Поднимаюсь, Витька посмотрел на меня и говорит:

— У тебя, кажется, дырка в голове и мозги видно.

Я надвигаю шапку ниже на брови:

— А так не видно?

Он посмотрел:

— Нет, так не видно.

Мы ещё сделали по паре попыток забежать на горку, но опять не удачно.

Витька:

— У тебя, кажется, кровь идёт.

Кровь — это плохо. Я домой.

Мама как увидела, мою дырку в голове, схватила меня и в ближайшую больницу. Ближайшая больница поликлиника была ведомственная — железнодорожников, но нас там приняли. Сразу стали готовить процедурный кабинет. Сначала укол — заморозили. Потом доктор взяла кривую швейную иголку и начала зашивать мне дырку во лбу.

Я тогда хоть и ходил ещё только в первый класс, но сразу понял, что к железнодорожникам надо примазываться. Говорю доктору:

— Я тоже буду машинистом.

Растроганная доктор, очень довольная видеть будущего железнодорожника, заштопала мне «дыру в мозгах».

Потом я ещё несколько раз ходил к ней: на контроль и снятия швов. Шрам на лбу до сих пор. А вот машинистом электропоезда я так и не стал.