Халифат

Борис Владимирович Вельберг, 2023

Вы стреляли по людям?.. Придётся научиться, если хотите выжить… Обычный чувак силою случая оказывается в Сирии в роли шпиона-недоучки. Явки провалены… он потерял мобилу, деньги и документы… ему не перейти границу обратно. Смерть идёт за ним по пятам. А он совершает ошибку за ошибкой. Или он научится шпионить, или его убьют.Последний контакт – российская разведчица. Вроде бы помощь? Нет! Им слили дезу. Они попадают в ловушку. Любовь, когда каждый день может быть последним. Жили когда-нибудь так?

Нижний Новгород — СИЗО — контракт

Высокая моральная драма… за железным столом сидит Пётр… перед ним разбросаны листки контракта… на полу тоже… Николай вскочил со стула… ходит по камере… он во гневе:

— я не крыса!!. никогда не был стукачом!.. органически не могу подслушивать… подсматривать… доносить!.. не могу крутить ваши тёмные делишки!

Он ужасно разозлён… мог бы вскочить на стол… охранник по ту сторону дверей начал заглядывать в зарешёченное дверное оконце… кто их знает?.. могут и подраться… Петру ранее показали кнопку под столом для аварийного вызова, если что… но его мало заботят взрывные порывы Николая… он нашёл в портфеле интересный документ и внимательно читает… изредка понимающе кивая головой… скорее одобряя написанное, нежели реагируя на резкие выкрики клиента… тычет пальцем в документ.

— (Пётр): больше десяти лет спортсмен-стрелок… а потом вами полиция заинтересовалась… почему?.. есть какая-то связь?

Николай ещё возбуждён, однако вопрос сбивает его с толку… он пытается прорваться сквозь свой праведный гнев к этой истории про полицию… припоминает детали.

— (Николай): да, школьные корефаны с нашего двора!.. они потом в бригаду ушли… меня звали… обещали не просто хорошие бабки… а очень хорошие.

— (Пётр): ну и?

— (Николай): отказался.

— (Пётр): были на то причины?

— (Николай): я не могу по людям!.. не могу, и всё!

— (Пётр): а пробовали?.. кроме того случая, когда случайно ранили человека?

Николай делает паузу… трёт пальцами лоб… тяжело вздыхает… давешний гнев частично заземлён… память уходит в другое русло… скрытно косится на Петра… ухмыляется.

— (Николай): у нас в клубе уборщик со своей тачкой однажды у мишеней выполз в неположенное время… я уже патрон дослал… ещё б секунда… тут он посмотрел на меня, прямо в прицел… увидел его глаза в объективе… живые глаза… бросил винтовку к чёртовой матери и ушёл… руки два дня тряслись… тренер потом ругался — оружие на мате оставил… по фанере могу, а по живью — нет!.. и если у вас там есть замыслы на этот счёт, то забудьте.

— (Пётр): три года слежки за вами… почему?

— (Николай): ну, потом качки лезли и лезли… на поляны таскали… на пикники, где абсолютно всё что хочешь… певиц туда эстрадных… бери — не хочу… чистильщик приезжал от семьи, беседы вёл… мол, успевай на поезд… новая тачка под окном завтра будет… я им отказал… они потом ещё пару раз звонили…

— (Пётр): принципы?.. или другое?

— (Николай): нету у меня никаких принципов… просто физически не могу по живым… аллергия… фокус пропадает и рябь в окуляре плывёт.

— (Пётр): а если в вас стрелять будут?

— (Николай): стреляли… пьяная сволочь… удрал, как заяц… а вы слишком много знаете для простого адвоката… и контрактик принесли непростой… на кого пашете?.. ФСБ?.. разведка?

— (Пётр): ни Эф, ни Эс и ни Бэ… а также ни Гэ и ни РУ.

Николай небрежно берёт контракт… ищет и читает:

— тут в конце написано: «Институт проектирования объектов международной инфраструктуры»… я серьёзно сомневаюсь, чтобы такая возвышенная организация нанимала убийц.

— (Пётр): это всё никчёмная лирика… на самом деле остался только один вопрос: вы хотите в тюрьму или подпишете контракт?

— (Николай): вы про доктора Фауста читали?

Пётр устало кивает… менее всего ему хочется заниматься риторикой… но помнит хорошее правило, которому учили инструкторы: человеку надо дать высказаться… пусть сам себя переломит и убедит… а если не убедит, то хотя бы покажет, как это можно сделать.

— (Николай): отпадная книжоночка, правда?

— (Пётр): у вас, наверно, есть мораль на эту тему… давайте.

Николай перебирает странички контракта:

— тут надо душу продать с потрохами!.. именно так и написано… (ищет) …во! — с притворным восторгом поднимает вверх палец, — безоговорочно выполнять все приказы и поручения… без конкретики… чё делать-то буду, пахан?.. новые парашюты или бронежилеты испытывать?!. сексотом у дверей подслушивать?.. или мочить кого топором?.. абсолютно всё, что угодно!.. вот это договорчик!

— (Пётр): да… выполнять все приказы… как на любой работе, в армии и тюрьме.

— (Николай): они завтра детский садик отравить прикажут!

— (Пётр): это не ваш профиль… вы родились в Баку, ходили в английскую школу… вашими дворовыми друзьями были арабы и курды… знаете азербайджанский, арабский и турецкий… наверно, не совсем забыли?

— (Николай): да подзабыл уж в Нижнем-то… здесь совсем другой контингент пасётся… а чё вам надо в Азербайджане?.. шпионить?

— (Пётр): нет, курьером… спецзадания, краткие поездки.

— (Николай): курьером… а в багажнике что?.. наркота, оружие?.. лучше уж сидеть в России, чем в Азере… это я точно знаю!

— (Пётр): речь идёт не об Азербайджане, а о Ближнем Востоке… вы будете доставлять конверты с невинными документами и оказывать посильную помощь.

— (Николай): помощь!.. а если она пойдёт вразрез с моими религиозными верованиями?.. смогу я отказаться?

— (Пётр): вы верующий?

— (Николай): в церкви был раза три… один раз с экскурсией… а в мечети… то есть в медресе — даже чаще… не помню сколько… мать таскала.

— (Пётр): то есть вы в большей степени мусульманин, нежели христианин?

— (Николай, смеётся): если б я знал!

— (Пётр): а способны вы вести себя в мечети так, чтобы вас не выгнали?

— (Николай): не, ну правила-то я помню… а зачем курьеру заходить в мечеть?.. у них для неверных есть служебное помещение.

— (Пётр): какие ещё вопросы?

— (Николай): не знаю даже, чего спрашивать… если подпишу, то буду полный раб.

— (Пётр): а в тюрьме кем вы будете?.. козлом?.. шнырём?.. если уж служить, то хотя бы тем, кто пишет законы.

— (Николай): да летели эти писуны в Китай с пером в заду… их херовые законы нарушают все кому не лень!.. нет у нас законов!.. совсем нет!.. что хотят, то и делают!

Пётр встаёт, собирает листочки контракта, лежащие на столе… аккуратно засовывает папку в портфель… не медленно и не спешно… Николай смотрит на него голодными глазами… Пётр нарочито уходит от этого нацеленного взора… вынимает мобильник… просматривает тексты… устало вздыхает.

— (Пётр): как будет по-арабски «прощайте»?

Николай трясёт головой, отвергая… в пол уставился… паузу держит… не думает, а, скорее, в расстроенных чувствах витает… отмахивается от разбросанных мыслей… останавливает себя… скребёт лоб… и мямлит тихо:

— не, ну дайте хоть подумать чуток.

Пётр медленно поворачивается к нему… холодный оценивающий взгляд:

— у вас были сутки… но оказывается, вы всерьёз не думали.

— (Николай): да всё время думал… и сейчас думаю!.. тут же надо… Бог знает на что согласиться…

— (Пётр): тогда почему вы задаёте детские вопросы?.. думать — означает предвидеть мои ответы… и ваши дополнительные вопросы, и мои новые ответы… на несколько ходов вперёд… если вы не умеете так думать, то не справитесь с работой, которую я вам предлагаю.

— (Николай): это шофёром-то?.. ничего себе шофёрчик получается!

— (Пётр): шофёра я могу нанять за пять минут… на любой стоянке такси… и когда расскажу условия, он ещё свою лайбу бросит.

— (Николай): ну вот!.. и думать я не умею… и другого за пять минут найдёте… а чё вы тогда ко мне пристали?

— (Пётр): Господи!.. а я думал ему помочь!.. решительно надоели ваши экивоки и печки-лавочки!

Пётр берёт портфель и направляется к выходу.

— (Николай): давай!

Пётр уже взялся за дверную ручку:

— увидимся в суде.

— (Николай, кричит): я говорю: документ давай!

С тяжёлым вздохом Пётр останавливается в дверях… медленно возвращается… садится за стол… с нарочитой скукой расстёгивает портфель… аккуратно вынимает папку с контрактом… переворачивает страницы… находит нужную… и показывает место для подписи Николаю… тот снова читает:

— тут срок — десять лет.

— (Пётр): за убийство вам дадут не меньше.

Николай подписывает и швыряет бумагу прочь… он смятён… не ожидал от себя… не знает толком, во что вляпался… сейчас происходит какой-то поворот судьбы… тревожный поворот… неизвестно куда и с кем!.. без каких-либо объяснений… казусов и прецедентов… переплётов и наворотов — всё не в счёт… прыжок без парашюта вниз головой — в тёмные шансы и мансы… хозяева даже не спросили про его желания… станут крутить судьбой, чертить траекторию, выбирать планиду… раб!

— (Пётр): никому ни слова… ни друзьям, ни семье… будет суд и приговор… надо правдоподобно отыграть весь спектакль… все должны думать, что вы сидите в тюрьме.

— (Николай): а я где буду?

— (Пётр): не в тюрьме… но если проболтаетесь… или любым другим способом нарушите контракт, вас туда быстро доставят.

— (Николай): так точно, шеф.

***