Бар Ле-Мурье

Бернард Браун

История о писателе и владельце питерского бара, который, переживая эмоциональную травму из прошлого, вынужден каждый день сражаться за друзей и свой рассудок. Каждый пережитый день для него – настоящий подвиг, но сможет ли он остаться самим собой и жить дальше?

Глава 4: День всех святых и непрощенных

Егор сидел за барной стойкой в костюме не то собаки, не то шакала, смотря, как Саша, одетая ленивцем ловко управляется с посетителями. Не сказать, что объявления прибавили народу в Хэллоуин, но люди шли, а значит, что все было не зря. Больше того, некоторые даже фотографировались с персоналом, а значит выкладывали фото в интернет и делились ими с друзьями. Когда у Саши наконец появилось свободное время, она, не торопясь, и даже слегка пританцовывая, подошла к Егору.

— Тебе что ни будь налить?

— Давай начнем с моего любимого алкогольного кофе? — Егор вяло улыбнулся, так как его костюм ему не нравился из-за внутренней подкладки, которая кололась. — Ловко ты справляешься в костюме Ленивца. Кстати, почему именно он?

— Чтобы доказать, что бармены не такие уж и медлительные, как это принято считать. Ну, а еще это единственный костюм, который мне по размеру подошел. А ты кто?

— Помесь собаки какой-то… Надо бы потом у Влады спросить, кто я такой.

— Вы с Варей красиво бар украсили за ночь! — Девушка осмотрела помещение, которое было усеяно тыквами со страшными рожицами, искусственной паутиной и прочей атрибутикой под стать празднику. — Много у вас времени ушло?

— Ну, с тыквами Влад разобрался, а на украшение бара ушло не больше двух часов.

— А зачем Санту переодели в вампира?

— Чтобы не выделялся из компании, — Егор улыбнулся, получив в свое распоряжение ирландский кофе. — Почему у нас играет такая грустная музыка?

— Не знаю, — Саша посмотрела на ноутбук Егора от которого и воспроизводилась музыка. — Ноутбук заблокирован, а я не знаю пароля. А что это за мужик, который на протяжении последнего часа измеряет стену бара за сценой?

— Мастер по закладке. Будет класть камин. Я разве тебе не рассказывал?

— Что-то припоминаю, но я тогда торопилась домой… Извини.

— Значит вот как мой персонал меня слушает, — В шутливо-строгой форме произнес Егор, попивая кофе. — Надо быть с вами строже.

— Ну, прости-и-и-и. Кстати! А кто придумал разлить кровь перед входом в бар?

— Что? — Егор чуть не поперхнулся, когда это услышал. Вскочив с места, и насколько ему позволяла его проворность, добежал до двери. Через стекло он увидел кровавый след, который уходил за угол и тянулся до само двери бара. Вернувшись к Саше, он снова оглядел бар. — Как думаешь, это не привлечет нежелательного внимания?

— О чем ты? — Удивленно поинтересовалась девушка, наливая вишневое пиво одному из посетителей. — Подумаешь. Мы живем в современном обществе, где тебя не будут арестовывать за такую выходку. А если тебе это мешает, то ты в любой момент можешь выйти на улицу и убрать все это безобразие.

— А может ты? — Егор с надеждой в глазах посмотрел на Сашу, у которой в этот момент начинался пик заказов от посетителей. Сделав виноватое лицо, девушка полностью погрузилась в свою работу забыв даже на какое-то время, что на ней одет плюшевый костюм ленивца. За спиной Егора в этот момент раздался грубоватый голос.

— Здравствуйте, можно задать вам несколько вопросов? — Повернувшись на голос, Егор обнаружил у себя за спиной мужчину лет пятидесяти в огромных очках с толстыми линзами. Он был очень худ и одет в белый профессорский халат.

— Конечно. Что вас интересует?

— Меня зовут Богуск Олег Генадьевич, — Мужчина без лишних слов занял место рядом с Егором, а из-под его халата показались заношенные коричневые джинсы. — Я не так часто посещаю заведения подобного типа, да и вообще, редко где бывают помимо работы… Но сегодня, проходя мимо вашего бара, передо мной предстал кровавый след, ведущий к вам. Сначала я испугался и уже хотел вызывать полицию, когда меня осенило и я понял в чем дело. А первый мой вопрос заключается в том, что вы не боитесь заниматься таким искусством?

— Искусством?

— Я имею ввиду кровавый след. Он настолько реалистичен, что какой ни будь впечатлительный гражданин сознательного возраста обязательно позвонит в полицию и у вашего заведения могут начаться проблемы.

— К сожалению, мне самому недавно стало известно об этом якобы украшении нашего бара. Я бы сам с радостью избавился от него, но у меня в некотором роде фобия, из-за которой мне ни как не покинуть эти стены данного заведения.

— Вы тут живете?

— Да.

— А вы не пробовали обращаться к специалистам?

— У меня фобия, которая не мешает мне и окружающим. Так зачем мне обращаться к специалистам или еще кому-то?

— Сколько вы уже живете в баре? — Олег Генадьевич снял очки, чтобы протереть их салфеткой.

— Почти два года.

— И неужели за это время вам не хотелось покинуть это помещение? — Богуск явно был взволнован услышанным.

— Я человек, который ценит одиночество и мне не нравиться, когда в моем баре так много народу.

— Но зачем вы тогда работаете в этом баре?

— Тут вы не совсем правы. Я тут не работаю, так как это мой бар, но его содержат мои спонсоры, которые поддерживают в нем жизнь из-за моего не самого знаменитого имени.

— Извините, а как вас зовут?

— Егор.

— Просто Егор? — Богуск снова удивленно посмотрел на своего собеседника. — Без фамилии и отчества?

— Сложности из прошлого, — Егор поморщился. Он не хотел углубляться в свое прошлое и уж тем более кому-то о нем рассказывать. — Но большинство меня знают, как Бернард Браун. Я писатель.

— Не буду юлить, такое имя мне не знакомо, но если взять в расчет услышанное сегодня, то я могу понять почему вы цените одиночество, но при этом работаете… живете в баре. Как вы уже сказали раньше, одиночество ваше все, но порой вам нужны истории и за ними вы обращаетесь к посетителям бара.

— В точку! Может, вы хотите, что ни будь выпить?

— Не стоит, — Богуск украдкой посмотрел на свои серебряные часы. — Мне через пол часа надо быть на работе.

— В нашем баре подают не только алкогольные напитки, но и замечательный чай на любой вкус и ароматный кофе.

— Чай говорите, — Кажется, Егору удалось заинтересовать Олега этим предложением.

— Какой пожелаете!

— Эх, змий, совратил меня таки! Я бы не отказался от яблочного.

— Без проблем, — Саша в этот момент была рядом, поэтому сразу же приступила к завариванию чая. — А чем вы занимаетесь, Олег Генадьевич?

— Можно просто Олег, — В этот же момент перед ним появилась чашка с ароматным чаем, от которого шел пар. Вдохнув поглубже приятный запах, Богуск продолжил. — Я преподаю религию в университете, что неподалеку отсюда, — Заметив небольшое удивление на лице Егора, он уточнил. — Это не значит, что наш университет навязывает вероисповедание студентам. Скорее всего это можно сравнить с изучением истории другой цивилизации и их традиций.

— И давно университеты преподают религию?

— Достаточно давно.

— Простите мою грубость, но вы не похож на человека, который преподавал бы религию.

— А на какого преподавателя я похож? — С заинтересованностью спросил Богуск, тихонько попивая горячий чай.

— На профессора физики или математики.

— А мне вы больше видитесь в роли биолога, — Вставила свое слово Саша, которая в этот момент была рядом, готовя коктейль.

— Увы и ах, я преподаю совсем другой предмет. Вот вы, к слову, Георгий, верите в Бога?

— В последнее время мне слишком часто задают этот вопрос… Извините, мне трудно дать точный ответ.

— Ничего страшного! — Богуск поставил наполовину выпитую чашку на стойку. — На этот вопрос мало кто дает точный ответ. Обычно, понимание приходит в более позднем возрасте, а может, и вовсе не прийти. Тут как повезет.

— А вы верите?

— Верю, но не пытаюсь навязывать свое мнение окружающим, — Богуск снова взял чашку в руки. — Мне бы хотелось верить, что каждый человек за свою жизнь встречает на своем пути Бога.

— Звучит интересно. Как думаете, Олег, встречали ли вы Его в своей жизни?

— Не знаю, — Допив чай, Богуск с довольной улыбкой поставил чашку на стойку. — В моей жизни было много интересных встреч в разных местах. Помню бедного мальчика, которому я пожертвовал хлеб, помню грубого бизнесмена, которому я не побоялся возразить, и он отступил, а еще помню старика, которому помог. Возможно, кто-то из них мог быть им, но я никогда не смогу этого узнать… Но мне нравиться об этом размышлять по вечерам, вспоминая свою жизнь, в которой было как плохое, так и хорошее, — Богуск снова посмотрел на наручные часы. — Ладно, пойду я. Сколько я должен за кофе?

— Вы уже заплатили интересным разговором, спасибо вам, Олег Генадьевич!

— Можно просто Бог… кх, — Мужчина закашлял, но приступ быстро прошел. — И вам спасибо за эту интересную беседу, — С этими словами он покинул бар.

— Он пил чай, но хотел заплатить за кофе? — Удивленно поинтересовалась Саша, у которой выдалась свободная минутка. — И раз он преподает религию, то почему был одет в белый халат?

— Так много вопросов и так мало ответов, — Задумчиво произнес Егор. — Меня вот больше другое заинтересовало.

— Что именно?

— Он представился как Богуск Олег Генадьевич, который изучает религию.

— Да.

— А то, что первые три буквы из его фамилии и сама аббревиатура ФИО складывается в БОГ тебя не смутила?

— Совпадение?

— Кто же теперь узнает, но теперь его теория стала немного реалистичнее.

— Ой, только не говори, что ты из-за этого случая решил уверовать?

— Нет, но ты же знаешь, как мне нравятся такие совпадения! — В глазах Егора загорелись радостные огоньки. Теперь Саша лично стала свидетелем чудесной терапии, которую Варя продвигала для Егора.

— Если честно, то не знала, — К Егору подошел мужчина, занимающийся камином.

— Все измерения готовы и думаю, что могу приступить уже завтра, но предупреждаю, что по началу будет шумно. Я не помешаю вашему бизнесу?

— Не обращай внимание на толпу посетителей. Так бывает не всегда и уже точно не по будням, так что шуми сколько тебе будет угодно.

— Ладно, тогда до завтра! Приеду где-то к десяти утра.

— До завтра!

— И я вот что еще хотел спросить, — Мужчина осмотрел костюм Егора с ног до головы. — А в кого вы вырядились?

— Кто-то из собак. Не исключаю шакала.

— Ладно, до завтра!

***

Егор сидел за своим любимым столом в конце бара, когда его одиночество прервал милый голос.

— Здравствуйте, а можно нам сфотографироваться с вами? — Перед ним предстала молодая девушка лет двадцати пяти и подросток непонятного возраста. Девушка источала улыбку, когда парень был угрюм и неразговорчив. — Вы же здесь работаете, да?

— Что-то типа того, — Егор медленно встал из-за стола, а когда он наконец выбрался, девушка сразу же сделала селфи. Каким-то непонятным образом на нем оказался и парень.

— Блин, — Девушка посмотрела с явно недовольным выражением. — Мой племянник как всегда нахмурился! Можно нам еще одно фото?

— Можно, — На этот раз Егор был готов к фото, поэтому улыбнулся. Брат девушки по итогу тоже попытался изобразить что-то на подобие радости, но получилось это как-то жутко. Убедившись, что получившиеся фотографии устраивают девушку по всем стандартам, она оглядела заполненный бар.

— Эх, вот как назло мест свободных нет! — После чего посмотрела на улицу. Егор же в этот момент был в раздумьях. С одной стороны, он мог предложить незнакомке и ее племяннику составить ему компанию. Но с другой стороны он хотел побыть один, подумав над сюжетом своей новой книги. Еще как назло начал названивать телефон, на котором Егор увидел нежелательный контакт.

— Вы можете составить мне компанию, — Неожиданно для себя выпалил Егор.

— Ой, — Девушка слегка покраснела. — Я не хотела напрашиваться, а вы, наверно работаете. Вас не будут за это ругать, что вы разговариваете с нами?

— Не думаю, — Егор решил умолчать о том, что он является владельцем бара.

— Меня Викой зовут, — Представившись, девушка показала на своего недовольного племянника. Было видно невооруженным глазом, что пацану это заведение не по душе и он с радостью бы его покинул. — А это мой племянник — Максим. — Даже после этого парень оставил знакомство без внимания. Егор же не стал его донимать своими разговорами, так как прекрасно понимал его. Ведь иногда так хочется просто помолчать, не вникая в происходящее вокруг тебя.

— Меня Егором звать.

— Егор, а в костюм кого вы одеты? — Удивленно поинтересовалась Вика. — Я вижу, что это что-то между собакой и лисой, но не могу понять кто именно.

— Сам задаюсь этим вопросом, но, мне кажется, что это шакал.

— Да, теперь это действительно имеет смысл, — Максим же решил пойти простой дорогой, уткнувшись в свой мобильный, не вникая в разговор взрослых или просто делая вид. Вика же начала быстро вертеть головой. — А не подскажите, где у вас туалет?

— По коридору после барной стойки.

— Спасибо! — Встав из-за стола, Вика быстрым шагом направилась в туалет, оставив Максима с Егором. Пацан же в свою очередь положив телефон на стол, устало вздохнул.

— Как же она достала меня опекать! — Не то, чтобы Егор был удивлен словам парня, но то, с какой усталостью он это произнес вызвало в нем сострадание.

— Она заботиться о тебе.

— Раньше так и было, но без такого фанатизма!

— Я пока что ничего подозрительного не заметил.

— Это пока. А ведь она могла меня оставить дома одного и не брать с собой в бар! — Максим обвел помещение руками. — Согласись, не самое лучшее заведения для меня.

— Ну, это спорная ситуация. Может, были на то причины не оставлять тебя дома одного?

— Были, но они не связаны с моими проблемами, а скорее принадлежат Вике! — Максим украдкой посмотрел на проем, в который вошла его тетка. — Ведь это ее инициатива таскать меня везде с собой.

— Может, она просто не хочет оставлять тебя одного, чтобы ты не чувствовал себя брошенным?

— Вот только не надо притворяться Фрейдом, мне не страшно оставаться одному. Не так давно меня чуть не сбила машина, но это Викина точка зрения. С моей стороны все выглядело по-другому, но так как она в тот день за меня отвечала головой, теперь я вечно в ее поле зрения!

— Звучит не так уж и плохо.

— Ага, — Максим скривился в ухмылке, — Попробуй таскать повсюду подростка, а потом ныть, что не можешь найти себе парня. Ты понимаешь? Она делает это во-вред себе, но как будто не осознает этого!

— А к специалистам обращаться Вика не пробовала?

— Ты думаешь она осознает, что ей нужна помощь? Со стороны Вика обычная, типичная девушка со своими тараканами в голове, но если капнуть глубже… Ты наткнешься на нечто странное и непонятное! Ты понимаешь?

— Допустим, — Сейчас Егору стало не по себе от подобного разговора, так как он не думал верить словам Максима, но ведь яблоко от яблони…

— Да ты так не грузись, — Максим откинулся на кожаном диване, краем глаза проверяя приходящие ему сообщения. — На самом деле Вика не такая уж и странная, ведь если бы не я, то тогда бы у нее не было условного багажа и жизнь стала намного скучнее. Ты то сам я вижу тоже не являешься идеалом!

— В смысле?

— Ты же тот самый писатель-затворник, что не выходит из бара уже больше полутора лет. Я о тебе наслышан, приятель!

— И что же говорят обо мне за стенами бара?

— На самом деле ничего плохого, так что не бери в голову. Единственное, что поговаривают о твоем трагичном прошлом, которое и загнало тебя в эти четыре стены.

— Горькая правда.

— Не расскажешь, что произошло? — Максим снова посмотрел туда, откуда должна была прийти Вика. — А то тетка, наверно, решила поправить макияж, а это займет какое-то время.

— Максим, я не нуждаюсь в психологическом анализе.

— Я не собираюсь копаться в твои проблемах, мужик! Мне просто интересна сама трагедия твоей жизни.

— В принципе, рассказать могу, но повесть не будет такой же длинной, как Война и Мир.

— И слава Богу! — Максим иронично улыбнулся, а Егор отметил его начитанность. — Главное давай без французских вставок.

— Была девушка и парень. Они знал друг друга уже очень давно, но все никак не могли встретиться, — Но в этот момент за столик вернулась Вика с меню в руках. Максим сразу же вернул в руки телефон, а Егор подметил удлинившиеся ресницы девушки.

— О чем разговаривали, мальчики? — И так, как Максим снова ушел в себя, слово взял Егор.

— Про сложности выбора и горьких терзаниях с примесью сожаления.

— Сложная тема, однако, — Вика подозрительно посмотрела на Максима, но тот не подавал виду, что слушает взрослых. — А о каком выборе идет речь?

— Вообще, мы как-то не обобщали, но мне вспомнился один момент. Классический, — Егор не хотел сдавать Макса и их разговор, но и выдумывать что-то на ходу он не хотел. Поэтому пришлось импровизировать. — Когда мой знакомый работал в магазине, он любил одну девушку, и чтобы не затягивать с повествованием, да, у них была симпатия. Еще у него был друг и коллеги по работе, которые вторили одно и тоже, что надо скорее целовать, а иначе без этого никуда не уедешь. По итогу, после одной из прогулок они начали прощаться и в ее глазах он увидел нечто. Радость?

— Радость? — Непонимающе переспросила Вика, удивленно смотря на Егора. — Я готова была услышать все, что угодно, но только не это.

— Именно радость. Теперь я должен пояснить почему именно ее ему пришлось увидеть. С ее слов, до нашей встречи у нее долгое время не было друзей, но устроившись к нам на работу она их приобрела. Но из-за того, что в нее был влюблен не только он, девушка боялась потерять обоих и снова остаться ни с чем.

— И твой друг не смог с ней так поступить, сделав первый шаг, так как боялся лишить ее всего? — Викины глаза были устремлены на погрустневшего собеседника в костюме шакала. — А что стало с твоим другом?

— Не знаю. В какой-то момент каждый из нас совершил огромную ошибку, которая сильно повлияла на наше восприятие к друг другу и к миру в целом.

— И неужели вы не пытались все изменить, исправить?

— Чтобы внести ясность, речь идет о двух разных ошибках, которые повлекли серьезные последствия. Он винит меня в своей, а мне от этого смешно, поэтому я не вмешивался.

— Друзья ведь нужны, чтобы прощать! И быть рядом в трудную минуту.

— Ничего страшного, ведь теперь мы стали связаны одной тайной, перед которой мы предстанем перед божественным судом, — Рассказ так заинтересовал Вику, что она не заметила, как Максим повертел пальцем у виска, смотря на Егора.

— Мне так жаль!

— Былого не воротишь, — Егор с такой тоской в глазах посмотрел на Вику, что девушка не выдержала его взгляда, сделав вид, что следит за сообщениями в телефоне племянника. — К тому же, она должна сейчас быть в лучшем месте, чем я или кто-то другой. Я надеюсь на это.

— Максим, иди помой руки перед обедом! — Строго произнесла Вика, чуть ли не пинками выгоняя племянника из-за стола. Когда тот скрылся из виду, девушка взяла Егора за руку. — Твоя боль невыносима, и, если продолжать ее держать при себе, можно лишиться не только рассудка, но и жизни.

— К сожалению, я не продаю свою боль и уж тем более никому не собираюсь ее передавать, — Егор отстранился от Вики, убрав ее руку со своей. Ему вообще начало казаться, что девушка не в себе и принимает участие вербовки в какую-то секту. Сначала его морально подготовил ее парнишка, а теперь и она сама пытается расположить его к себе подозрительными для Егора способами.

— Это стандартная реакция на помощь другого человека. Ты пытаешься отстраниться от всех, избегая мира за этим окном, но ты не сможешь всю жизнь себя жалеть и прятаться здесь! Когда ни будь она тебя настигнет и что ты скажешь при вашей встрече?

— О ком ты говоришь?

— О старухе с косой!

— Понятно, — С этого момента Егор решил записать Вику в сумасшедшие и постараться избавиться от нее как можно быстрее. — А давай мы не будем продолжать этот странный разговор? — Егор попытался встать из-за стола, но Вика схватила его за руку.

— Ты думаешь ты один прошел через потерю любимого человека? — На этот раз глаза девушки источали гнев, и он был направлен на Егора. — Ты — жалкий эгоист, который думает только о своей боли, но не хочет понять одной простой истины, что в мире ничто не вечно. Люди приходят и уходят, как бы это ни было для тебя тяжело! — Несмотря на довольно пугающий взгляд, Егор почему-то поверил Вике. Сев обратно за стол, он закрыл лицо руками.

— Извини, что принял тебя за сумасшедшую, но это так больно осознавать потерю человека, который был тебе не безразличен. Как будто нож пронзает грудную клетку, а внутри зреет новая личность, более темная, чем ты. А может это все от алкоголя. Я помню только секундную боль от ее потери, а потом наступило безразличие и обида очерняющая твою душу, как чернила.

— Поэтично, — Вика тоже сбавила тон, отпустив руку собеседника. — Но по-хорошему тебе надо избавиться от той тяжелой ноши, которую ты якобы на себя возложил.

— Ничего я на себя не возлагал, — Открыв глаза, Егор сурового посмотрел на Вику. — Ты думаешь мне нравиться чувствовать пустоту внутри? Сидеть в этих четырех стенах, разглядывая людей за окном? Видеть, как мои друзья каждый день пытаются вернуть меня к жизни? Но не могу я себя простить за то, что ничего не могу сейчас сделать и мои руки связаны, как будто я прибываю в смирительной рубашке, а бар — это клиника для душевнобольных!

— Я не буду просить тебя рассказывать, что произошло, пока ты сам не посчитаешь нужным, — Вика снова попыталась взять Егора за руку, но и в этот раз ее попытка не увенчалась успехом. — Но как ты мог заметить, у меня тоже есть свои тараканы в голове. Я даже могу предположить, что Максим тебе о них уже рассказал. Как думаешь, мы сможем хоть немного помочь друг другу без вмешательства специалистов, которые будут копаться в наших мозгах и пичкать радостными таблетками?

— Звучит не так скверно, — Егор попытался изобразить улыбку, но вместо этого у него вышла грустная гримаса.

— Ничего, — Вика грустно улыбнулась. — Возможно, через какое-то время ты сможешь искренне улыбнуться, но не сегодня. Ты не против, если я и Максим будем тебя периодически навещать?

— Хорошо, — Вика заметила, что Егор ее уже не слушал, погрузившись в свое море жалости и грустных воспоминаний, ранящих его в самое сердце. Погладив его по плечу, Вика направилась к выходу, попутно захватив сидящего Макса у барной стойки.

***

— Ну как ты тут без меня? — К сидящему за барной стойкой Егору подошла Варя, и, погладив того рукой по волосам, заняла свой пост. Девушка была одета в костюм белки. — Саша мне рассказала, что ты сегодня общался с посетителями, молодец!

— Не самое мое большое достижение, — Хмуро подметил Егор, попивая очередное ирландское кофе. — Никогда не умел радоваться чему-то, не говоря уже об успехах других.

— В смысле? — Варя настороженно посмотрела на друга. Она поняла, что Егор слегка пьян, но его настроение было ниже плинтуса. — Что ты хотел сказать своими словами?

— Помнишь я рассказывал, что на мое воспитание больше повлиял кинематограф, нежели родители?

— Да. Ты неоднократно об этом рассказывал. К чему ты клонишь?

— Фильмы научили меня быть правильным человеком, принимать верные решения, помогать слабым и ненавидеть тех, кто считает себя выше других. Но, к сожалению, фильмы не смогли научить меня радоваться за друзей, так как в тот период времени у меня не было их. А когда сознание окрепло, то было уже поздно. Да и вы появились только в период театральных занятий.

— Не обязательно уметь радоваться, — Варе пришлось оторваться от разговора, чтобы налить несколько кружек пива. — Главное быть другом, а все остальное не важно.

— Я так же думал, но видя что-то, за что другой человек мог порадоваться за своего друга, со мной все наоборот.

— Думаю, что тебе на сегодня пора завязывать с алкоголем, дружочек.

— Я не пьян! Не настолько, чтобы быть в хлам.

— Все равно я тебе больше не дам ничего выпить, но ты должен понимать, что твое эмоциональное состояние зависит только от восприятия окружающего мира.

— Сложно. Помнишь наше прошлое?

— Это тот отрезок времени, когда мы не моли определиться в наших отношениях и вечно ссорились?

— Да.

— Почему ты вспомнил об этом?

— Именно это происходило у нас с ним, — Егор посмотрел своими пустыми глазами на Варю. — И если ты сразу могла отличить мое изменившиеся поведение, то он нет. Мы повели себя опрометчиво, совершили деяние, за которое не дают прощения.

— Порой мне кажется, что ты через чур увлекся библейскими сказаниями!

— Я сам до сих пор не понял, как мне к этому относиться. Куда двигаться после того, что мы сделали?

— Ты же прекрасно понимаешь, что я не знаю, о чем ты говоришь?

— Главное, что ты понимаешь суть, а остальное не важно.

— Допустим, — Варя решила подыграть Егору в надежде на то, что ей удастся узнать больше подробностей из его прошлого.

— Прекрати так делать, — Егор сурово посмотрел на Варю. — Ты пытаешься играть со мной в доктора и пациента, когда тебе нужно просто выслушать меня.

— Извини.

— Я даже не стал с ней знакомиться, когда она устроилась к нам на работу! Нас считай свел наш общий знакомый и оставшись наедине во время обеденного перерыва я случайно завел с ней разговор. Со временем я узнавал о ней, у нас было много общего. Доходило даже до смешного, и мы заканчивали друг зад другом предложения!

— А потом все начало идти по одному знаменитому месту?

— Как снежный ком, набирающий обороты! Я снова стал погружаться в самокопание, недоверие к окружающему и ненависти ко всем. Мне удалось на какой-то момент избавиться от ее влияния, но я был вынужден превратиться в морального урода, всячески думая над планом мести.

— И как?

— Успешно.

— А ты не пробовал просто забыть?

— Нет, — Егор злобно улыбнулся, а в его глазах промелькнуло нечто темное. — Месть была готова, как ужин, который почему-то подают холодным посреди ночи.

— И что же ты сделал?

— Правильно спрашивать: что мы сделали?

— Мы?

— Поэтому мне пришлось адаптироваться, привыкать к одиночеству. Помню, как друзья подсадили на компьютерную игру, но через какое-то время все ее покинули, кроме меня. Я два года играл в полном одиночестве! Именно это время позволило изучить людей. Понять, как на них можно влиять, чтобы добиться нужного для себя результата!

— Звучит печально.

— Это вообще никак не звучит.

— Так, а что в итоге?

— Вроде, — Егор наконец допил остатки кофе. — Я не помню чего-то конкретного. Все как во сне, но с уверенностью могу сказать, что месть была исполнена, а значит у меня теперь было время подумать над чем-то более большим и великим!

— О чем ты? — Настороженно поинтересовалась девушка, очень надеясь на то, что за ее друга сейчас говорит обида и алкоголь.

— О лишении и расплате.

— Ты не думал, чтобы простить всех, кто тебе нагадил в душу и начать новую жизнь? Ведь не за этим ли ты переехал обратно в Питер?

— Мне надоело закрывать глаза на проблемы общества, — Егор силой оттолкнул стакан из-под кофе и тот доехав до конца барной стойки, остановился у самого края. — Поэтому решил раз и навсегда избавить всех от этого тяжелого груза.

— С каждой секундой мне все больше кажется, что ты не в себе.

— Я тебя не виню в этом. Уловить мою мысль очень сложно, почти нереально. Особенно, если ты не знаешь о том, что знаю я!

— Мы же сейчас все еще о той девушке говорим, из-за которой ты был так сильно подавлен?

— В любом случае, Варь, — На этот раз Егор устало посмотрел на девушку, не удостоив ее ответа. — Я так устал на тот момент от всего этого говна, поэтому принял решение что ни будь изменить в своей жизни. К тому же, еще и повод такой подвернулся!

— Ну, дело твое, — Девушка снова отвлеклась на посетителей, но последнее слово решила оставить за собой. — В любом случае ты должен понимать, что ни один фильм в мире не сможет научить тебя любить и прощать. Подумай над этим. — На этих словах Варя с головой ушла в работу, пытаясь понять слова ее друга, и чтобы они могли значить лично для нее, а за спиной Егора появился Паша в костюме Хаски.

— Вечер добрый, — Голос Паши звучал подавлено, но он как всегда пытался не подавать виду. — Как у тебя сегодня обстоят дела?

— Очень странно. Пообщался со странными личностями, познакомился с одной девушкой и ее странным братом!

— Вот с этого момента по подробнее, пожалуйста, — В глазах собеседника Егор прочитал заинтересованность.

— Тут особо нечего рассказывать. Ее зовут Вика и у нее тоже свой психологический багаж в виде брата, которого она боится оставить без присмотра. Однако, — Егор на секунду задумался. — В туалет она его отпустить одного не побоялась.

— А что с ним не так? — Заметив занятость Вари, Паша без труда извлек из-под барной стойки бутылочку темного пива.

— Она однажды за ним недосмотрела, и он чуть не погиб.

— Это Вика тебе рассказала? — Открыв бутылку, Паша, сделав небольшой глоток, облегченно вздохнул. — Именно этого мне сейчас и не хватало!

— Нет, ее брат.

— Вот дела! И к чему привело ваше знакомство?

— Не знаю почему, но я ее заинтересовал как брат по несчастью и собутыльник по психологической травме, — Егор пожал плечами. — Сказала, что будет навещать меня.

— Во даешь! — Паша одобрительно покачал головой. — Не растерял хватки и познакомился с девушкой будучи одет… эм… ты кто вообще?

— А на кого похож?

— На собаку, но не могу понять какой породы.

— Не парься, — Егор снова пожал плечами. — Возможно, я шакал, а может и нет.

— В любом случае, я рад за тебя, что ты держись слово.

— О чем ты?

— Ну, что пытаешь жить дальше без оглядки на прошлые события из твоей жизни. Конечно, ты с этим затянул, но никогда не поздно начать жить, — Паша между предложениями сделал глоток, осушив бутылку наполовину. — И как знать, может вы сможете излечить друг друга от недуга.

— Не знаю, куда приведет наше общение, но девушка она интересная.

— Жаль, что я ее не видел, — Паша шутливо начал толкать Егора в бок. — Дал бы тебе свое благословение.

— Куда же я без него денусь? — Егор улыбнулся другу. — Знаешь, какой фокус выкинули сегодня мои спонсоры?

— Поведай же!

— Около двух часов назад мне пришло от них сообщение, в котором они считают мой псевдоним слишком пресным.

— Это под которым ты пишешь книги?

— Угу.

— Бернард Браун, если мне не изменяет память?

— В точку.

— Не силен я в маркетинге, но кто их знает, может они и правы.

— Я не стал с ними спорить и просто выслушал их предложения.

— И как?

— Ничего путного не приглянулось.

— А ты как относишься к своему псевдониму? — Паша уже минуту смотрел на пустую бутылку из-под пива, но за новой лесть не осмеливался, так как ему скоро надо было подниматься на сцену.

— Признаться, я не думал над ним долго, когда писал свою первую книгу. Конечно, мне очень часто хотелось его сменить, но тогда бы возникла путаница и неразбериха.

— И что по итогу решили со спонсорами?

— Я предложил им оставить мой псевдоним, а рядом писать имя якобы другого автора для большей популярности. Они сказали, что подумают над этим предложением.

— А ты сам готов делить свою книгу с кем-то другим?

— Второй автор — это мой второй псевдоним, который с каждой книгой будет меняться.

— Звучит, конечно, не супер.

— Знаю, но это единственное предложение, над которым спонсоры обещали подумать.

— И какой же псевдоним ты хочешь использовать первым?

— Первое имя, которое мне пришло в голову — это Бартоломью. Я решил поискать в интернете, как оно пишется правильно и мне сразу же выдало статью о пирате по имени Роберт.

— Роберт Бартоломью! Свистать всех на верх! Звучит интересно. Пришлешь мне статью об этом пирате?

— Без проблем! — Егор зашел в интернет, когда на экране раздался звонок, который был на беззвучном режиме. Паша сразу же обратил внимание, кто звонит его другу, но тот не торопился отвечать.

— Почему не отвечаешь ему?

— Потому что не хочу, — Егор в тот же момент сбросив звонок, убрал телефон в карман. — Я тебе потом статью скину.

— Ты же понимаешь, что вечно ты не сможешь бежать от него и рано или поздно вам придется поговорить.

— Во всяком случае это будет потом, а сейчас я не готов его видеть и даже слышать.

— Лет пять назад я, может и согласился бы с тобой, но не сейчас. Ведь он звонит тебе не просто так. Значит ему есть, что тебе сказать.

— Мне уже хватило того, что из-за него произошло.

— Ты продолжаешь винить всех вокруг, но в сложившейся ситуации никто не виноват. Даже ты.

— Но кто-то должен взять на себя вину!

— И этим мучеником вызывался быть ты? — Паша укоризненно посмотрел на друга. — Сука, как благородно.

— Не о благородстве речь.

— Тогда просвети дурака в чем дело? — Паша хоть и не был на взводе, но по его глазам было видно, что он действительно не понимает логику своего собеседника. — Какого черта ты выбрал путь мученика, когда должен быть рядом с дорогими тебе людьми?

— Не все так просто.

— Естественно! Но зачем ты усложняешь и без того пагубную ситуацию?

— Такой мой путь, — Саркастично подметил Егор, чем вызвал у Паши нервный тик, но он все-таки смог взять себя в руки.

— Ладно, извини, что давлю на тебя. Это твоя жизнь и я не должен вмешиваться в нее. Просто знай, что как твой друг, я рядом.

— Очень трогательная речь, — Егор улыбнулся. — Но не ты ли меня окрестил графоманом?

— Так это же правда!

— Ну, ладно. Как у тебя дела?

— И так и сяк, и наперекосяк. По крайней мере все не усложнилось в худшую сторону.

— И то хорошо, — Егору на телефон пришло оповещение. Достав его из кармана и увидев содержимое, по его коже прошла дрожь. — Паш, любишь детей?

— Только не маленьких. А что?

— Влада написала, что следующее мероприятие, которое запланировано у нас в баре — это детский праздник.

— Разве бар — это лучшее место для проведения такого мероприятия? Ведь есть много других мест для этого.

— Я так же Владе сказал, но она лишь развела руками, — Егор продемонстрировал другу реакцию Влады. — Мол, таково решение родителей и они готовы заплатить кругленькую сумму за закрытое мероприятие, арендовав бар на целый день.

— И сколько выручишь за это?

— Влада написала, что это окупит нашу недельную прибыль.

— Так это же здорово!

— Ты не забывай, что у нас не такой огромный поток посетителей, — В этот момент к Паше подошла молодая пара, чтобы сделать с ним фото. Закончив фотографироваться, друг тотчас вернулся к теме разговора.

— И все-таки получить недельную прибыль за один день — это отличное решение. Не зря Влада у тебя менеджером работала.

— Она и сейчас им числиться.

— А что с твоим камином?

— Мастер сегодня приходил, чтобы все измерить. Сказал, что готов приступать к работе уже завтра.

— А это не помешает проведению детского праздника?

— Оно состоится только через пару недель, так что он должен успеть все сделать к сроку.

— Надеюсь, его работа не помешает моим выступлениям. Все-таки в баре будет стоить грохот и парить пыль.

— Он будет работать с утра и до шести вечера. К твоему выступлению все выветриться.

— Вот и славно! — Паша оглядел бар, который был переполнен людьми. — Блин, даже как-то непривычно выступать перед таким количеством зрителей! Как бы не началась паника и боязнь сцены.

— Ну, главное, чтобы не как у Джокера.

— Может, мне еще одну бутылочку пива выпить? — Волнительно произнес Паша, наблюдая за тем, как в бар заходят новые посетители.

— Оставить панику! — Егор взял Пашу за плечи, заставив смотреть того ему в глаза. — Неужели ты испугаешь людей, которые знать тебя не знают, но которым, возможно, понравится твое выступление?

— Не испугаюсь!

— Неужели ты позволишь им грустить сегодня в моем баре?

— С такой-то играющей музыкой? — В разговор вмешалась Варя, которая наконец сменила депрессивный мотив на более живой. — Через пять минут твой выход, чемпион! — Девушка дала Паше в руки его микрофон.

— Ты их покоришь, но будь собран и не шути пошло, так как это уже не в моде!

— Хорошо.

— Я тебя не слышу!

— Хорошо! — На этот раз Паша закричал, но из-за громкой музыки на него никто не обратил внимание. Он уже было хотел направиться к сцене, когда Егор одернул его за руку.

— А ты случайно не знаешь, куда Саша периодически прячет моего краба?

— Без понятия. Ну что, давай устроим настоящее веселье? — Улыбнувшись, Паша гордой походкой направился к сцене, а музыка тем временем начала стихать, тем самым обращая все внимание собравшихся людей в баре на человека, поднимающегося на сцену. Свет в баре погас, а Паша предстал на сцене в свете прожекторов. Проверив исправность микрофона, мужчина одетый в костюм Хаски начал свое выступление. — Почему самолет называют самолетом? Потому что он явно не пароход!