Любовь без выходных

Ашира Хаан (2024)

Он. Она. Наедине. Отрезаны от мира.И только босс, как настоящий мужчина, может спасти и… влюбить!Шесть историй в серии «Капкан для босса». Выбери свою бурю эмоций!Эту должность должна была получить я! Я, а не этот выскочка! Наглый, красивый и… бывший. Когда-то я отказалась выйти за него замуж и теперь мой бывший жених — мой босс. Но все не так уж просто — это мы выясним, оказавшись вдвоем в заснеженной усадьбе накануне 8 марта.

5.

Все это началось шесть лет назад.

Даже чуть больше — но с каждым годом все сложнее вспоминать прошлое и считать дни, особенно если делать этого не хочется.

Глупость глупостью — чем еще может быть роман двух почти выпускников Политеха?

До того лета я понятия не имела, кто такой Святослав Афанасьев — Свят или Славка — или, как я его потом называла, любое слово на «с», растянутое свистящим шепотом.

— Ссссссын сссссвоей матери, ты спать планируешь идти?

Чмокнуть в макушку засидевшегося в «Танках» бойца и уйти одной. А он придет под утро. Зато сразу подгребет под себя, урча и смеясь от моего ворчания.

— Сссссссчасссстье мое, где ты шлялся полночи с выключенным телефоном?!

Качнуть на ладони удачно купленную в тот день мраморную скалку. Пристально посмотреть в глаза. И растаять от ловко вытащенного из-за спины букета нежно-розовых пионов.

— Ссссссволочь ты моя ненаглядная!

Окунуться лицом в ворох душистых цветов, вынырнуть — и ахнуть, увидев его на одном колене с красной коробочкой в руке.

Все годы учебы в Политехе мне было на кого смотреть. Девочка в техническом университете — всегда красавица, умница и лучше всех готовит. У нас была баскетбольная команда, команда «КВН» — городской чемпион, программа по обмену студентами с Италией и Камеруном, правительственные гранты для одаренных — в общем, выбрать было из кого.

И я отчаянно вертела хвостом, меняя поклонников, как перчатки, не запоминая их имен, отмечая в телефоне только как «Поц на папиной тачке», «Бывший Юльки», «Татушка с Цоем».

Убегала с дополнительных занятий в библиотеке с президентским стипендиатом на свидание с высоким и красивым баскетболистом, оттуда — на вечеринку с огненноглазым итальянцем и под утро уходила оттуда с шоколадным мачо, с которым целовалась до рассвета, а утром уже флиртовала у кофейного автомата с низеньким щупленьким и усатым парнишкой из Еревана, хохоча буквально после каждой его фразы.

В тот палаточный лагерь на берегу Волги я тоже попала с каким-то из поклонников. Решив набрать очков в моих глазах, он хвастанул, что увлеченный байдарочник и познакомил со своими друзьями-походниками.

Я запищала, что хочу в настоящий поход, и меня взяли на ближайшую гулянку в выходные.

На байдарке покататься не дали — потому что я призналась, что плавать не умею, а спасжилет надевать не буду, он некрасивый.

Ну они и отправились в путешествие по речным островам без меня, оставив в лагере дежурной. Вместе с каким-то тихим парнишкой, который что-то бренькал на гитаре в сторонке и почти не мешал мне загорать своими нескромными взглядами.

Вопреки всем прогнозам и безоблачному небу еще с утра, к обеду в тот день налетели темные тучи и ливанул такой дождь, что костер потух моментально, а забытый без крышки перловый суп стал объемнее на литр.

Вода прибывала так стремительно, что нам с тем парнем пришлось спасать от наводнения гору рюкзаков, пару палаток, а потом еще и походный очаг.

Ждать возвращения народа этим вечером было без толку — река бурлила и волокла с собой огромные деревья, да и ливень не спешил заканчиваться.

Мы со Славкой, как он представился мне между делом, пока спасали имущество, промокли насквозь, гитара была безнадежно испорчена, но самое худшее — не осталось сухих дров. А меж тем близилась ночь и отчетливо холодало.

— Так! — я решила взять дело в свои руки и бросила ему зажигалку. — Ты разжигай костер, а я пойду поищу какие-нибудь сухие одеяла, а то доиграемся до воспаления легких.

— Давай лучше я одеяла, — предложил он. — А ты приготовь пожрать.

— Скажи спасибо, что я тебя за дровами не посылаю, — возмутилась я. — Ты кто? Мужчина? Охотник? Вот и давай, добывай огонь. Хоть трением, хоть верчением колесика.

— Все дрова мокрые, — заметил он очевидное. — Я не умею разжигать воду.

— А что ты умеешь тогда? — удивилась я. — Они ж тебя с собой не взяли, потому что ты грести не умел.

— Петь умею, — гордо сказал Славка, и я закатила глаза в первый раз.

Но не в последний.

Как выяснилось, готовить кашу на костре он тоже не умел. И даже заваривать чай в кане.

— Ты хоть с пельменями справляешься? — закатила я глаза во второй раз. — Или по жизни питаешься хлебушком?

— Ни разу не пробовал их готовить, — признался он, не испытывая ни малейшего смущения.

Тогда, на фоне бравых походников, космических инженеров, остроумных армян, туповатых, но мускулистых спортсменов и прочих выдающихся личностей нашего универа, он показался мне каким-то прибитым лузером.

Это потом я узнала, что он учился на гуманитарном факультете и жил в женской общаге, потому что в мужской ему не хватило мест. Пельмени он последний раз ел в школе, потому что окружающие его девочки соревновались за право накормить его своими фирменными борщами, пирогами с рыбой, рулетами из индейки и прочими разносолами.

Конец ознакомительного фрагмента.