Милосердие трав

Афина Сафонова (2024)

Однажды человек заболевает, и его мир меняется. Эта книга открывает дорогу от боли в свет — настолько яркий, что может стать больно. Язык у книги лёгкий. Почти художественно, почти наивно. Может быть, это просто рассказ о болезни? Или же это начало науки об эмпатии, способе чувствования и проникновения в мир? Первые плоды новой науки можно съесть прямо здесь, они сладкие, хотя замешаны на осиновой коре, тёмной земляной гуще и крови автора. А причем тут травы? Не просто травы, а прочувствованные душою травы с образами-ликами, травы с предназначением, травы со способностью поднимать из праха разбитую жизнь и побеждать смерть. Администрация сайта Литрес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста

Глава 19. МАНЖЕТКА.

По-латыни трава зовется Alchimella, что указывает на ее связь со средневековыми алхимиками, пытавшимися извлечь

из соков этого растения эликсир жизни.

Климова О.В.

Из дневника

Пойми, что ты всегда, особенно когда бываешь собой — лакмус для людей, индикатор и выявитель их сути.

Зачем же ты, лакмус, пытаешься стать таким, чтобы результат испытаний тобой был всегда одинаков?

Тебе дано ЭТО. Люди на ЭТО реагируют ТАК. И потому ты хочешь, чтобы ЭТО было тебе неприсуще.

Чтобы ТАК не реагировали люди.

Но каждый имеет право не любить тебя, или любить иначе. Не обидь себя за то, что работаешь лакмусом.

…

Теперь я заболела окончательно. Где-то там идёт моя сессия, а я лежу и умираю.

Две недели уже лежу.

У меня постоянная температура, днём и ночью. Безумные боли в голове. Спасаюсь парацетамолом и индийским луком — в нос.

Воспалились все суставы, без помощи не могу ни одеться, ни сесть. Днём сплю. Ночью пишу в дневник, чтобы заглушить боль.

Но тело борется.

Оно по утрам встаёт с упорным намерением жить.

Разве тело отчаивается? Теряет надежду? Никогда. Тело встаёт и исполняет свои функции, которые может. Эй, дух, не смей его предавать!

Двадцать два года. Весна.

Помнится, когда мне было лет тринадцать, я носила на груди щенка. У нас умирали щенки от вируса энтерита. Один за другим…

А та девочка-щенок, она была самая маленькая, самая слабая. Она давно должна была умереть. Все её более сильные братья и сёстры уже умерли.

А я носила её на руках и просила о ней Бога. Она была такая лёгонькая, костлявая, ну… совсем как я теперь. Весила, кажется, полкило.

Я дышала с ней в такт и не давала ей помирать. И чудо случилось. Она начала кушать, поправляться, бегать, играть.

А я?

…

Звонок.

Я реву.

Да не могу я сейчас никуда ехать, никого встречать! Любимый позвонил. И с чего бы он обо мне вспомнил… И за что мне такое счастье… И чего мне теперь с ним делать…

Может быть, это тот волшебный хоровод на Ивана Купалу, дивный, обрядовый. Что в нём пелось — не помню, а я представляла, что иду за руку с ним, с любимым.

Приворожила я, видно, его хороводом.

Но делать нечего, раз приманила любовь — вставай, девица, и встречай жениха.

И я встала и встретила…

Оказалось, что могу ходить!

А боль не пришла. Таблетки не пригодились.

…К вам стучат радость и любовь, открывайте скорей!

Я начала выздоравливать.