Письма к самому себе

Артем Дятлов (2024)

Меня зовут Артем Дятлов. Я не такой, как все… Мне 23 года, и у меня высокофункциональный аутизм. Это отражается на всех сферах моей жизни. Мне тяжело поздороваться с человеком, поддержать беседу, проявить симпатию. Я не понимаю своих чувств, и это очень раздражает. Всю свою жизнь я задаюсь вопросом, как в России живут такие люди, как я. Ради этого я начал писать дневники, и именно их вы сейчас держите в руках. Что скрывается под моим молчанием? Что Вам скажут эти бегающие глаза?

Запись 7.

03.02.2024, суббота.

Некоторые дни просто нечем занять. Все важные события ждут в рабочие будни, и выходные проводишь в томительном ожидании бури. Шторма, скорее всего, не будет, но нервы горят уже сейчас. Я все время думаю о моей младшей сетсренке от второго брака. Я ничего не знаю о своей кровинушке, а меня со слов Вероники будут воспринимать не как брата, а как отца. Увидимся ли мы вживую? Приедет ли мама домой, хотя бы еще раз? И останули ли я сиротой только на словах, а не на деле? Куда мне идти? Чем заниматься? Работа руками не прельщает, а психоз сводит всю диллему про поиск работы на нет. Я просто поввторяю ошибки отца, и похоже, смерть моя будет такой же быстрой. По иронии судьбы, какой нибудь ремень или ящик со строительного крана я жду уже давно. Пушкин не даст соврать, такую смерть ждет бесславие и невероятная утрата. Если Вероника не помнит базовые моменты моей жизни, то посему выходит, что обо мне вспоминать никто не будет. Желания жить нет вообще. Оглядываясь назад, помнишь только боль и унижения… Ты никогда и ничего не сделал так, как должно. От тебя одни проблемы. Не хочу тебя видеть, ты измотал нам все нервы. Я слышал эти и им подобные фразы сотни, тысячи раз, и по моему никогда не получал прощения. Во всем виноват я сам. А отмолить грехи нет никому. Депрессия — ключевое слово… Страх, боль утраты, чувство беды, непонятное влечение извиняться, как будто я нагадил как паршивый кот… Мне не за что жаловаться. Но и чего-то достойного я не совершил. Все мы в детстве хотели большего. Кто ж знал, что это будет так больно… так унизительно… Я как будто не могу себе простить все то хорошее, что во мне есть. Я всего этого добился не сам, не тяжким трудом, ни благодаря тому что умею. Судьба крайне благосклонна ко мне, но уроков из моего сюжета не вынести. Я разбит от чувства тревоги, волнуясь ни за что. Вокруг ничего не происходит, и только тишина квартиры мне ответ. Понедельник начинается в субботу, с учебой, долгами, работой и родителями, которые и не родители больше вовсе. Я сам должен решать, как заполнять пустоту внутри себя, но духа святого тут точно не будет. Я хочу поговорить с мамой, но я не знаю что ей сказать. Мы чужие друг другу люди без точек соприкосновения. Никто не поверит мне на слово, что ее жизнь меня волнует. Она сама всего добилась и знает об этом, желая мне того же. Перспективы быть одному по жизни совсем не радует. Я сам себе кошмар, сам себе пророчество о неминуемой смерти. Ницше и Ван Гогу ещ повезло — мой конец будет безрадостным. Я многого добился и многого достиг — всего своим умом, терпением, смелостью. Для меня не так важны ни качество, ни количество пройденного — только сам факт чуда как такового. Я везде видел место, куда стремиться, и шел вперед, не разбирая дороги,не выбирачя методов, вставал, падал и снова вставал. Целые поколения идеалов и желаний пронеслись чередом за эти двадцать лет. Сколько всего еще хочется! Сегодня, в этот прекрасный день, некому оценить меня, кроме себя самого. Некому, кроме себя самого… Если ты читаешь ИМЕННО эти строки, путник, подумай о том, чего ты хотел и кем в итоге стал. Я не хотел совершать тех ошибок, по стопам которого иду не преднамеренно. Некотрые вещи можно был сделать иначе, но тогда можно было потерять весь интерес. Разве одиночество стоит того, чтобы ничего не делать в ожидании смерти? Малодушие не к лицу тому, кто так много сделал и еще должен сделать.