Осколок Камня Жизни 34001

Арсений Боков, 2020

По утрам нередко возникает желание вырваться из серой действительности. К вечеру это проходит, потому что ты возвращаешься в свою квартирку и понимаешь, что у тебя все не так уж и плохо. Кто-то вообще потерял работу и жилье из-за распространения автомобилей с модулями автопилотов. Все равно не можешь прогнать мечту из своей головы? Да уж, тебя можно понять. Что-что говоришь? Помощь нужна? А что ты собираешься делать? Ого! Тебе действительно это нужно? Знаешь, организовать экспедицию не так уж и легко…

Глава 6. Марсианская Пинта.

Июнь, 2034

— Андрюха! Ты чего так долго? Мне пришлось заказать себе вторую кружку!

— Привет, Влад! Спасибо, что предложил встретиться, а то мы лет сто не виделись… Ты извини, что я опоздал. Просто пришлось в лаборатории задержаться. Надо было поломку устранить, чтобы газ не взорвался…

— Как все серьезно!

— Да уж…

— Как тебе этот бар?

— Вроде неплохой… Интерьер очень интересный… Все такое красное, рельефное…

— Это мое любимое место в Городе. Еще и название какое, «Марсианская пинта»!

— Да… Стараются соответствовать стилю…

— А ты все в лаборатории, значит… Я почему-то думал, что ты бросил аспирантуру. У тебя же там что-то случилось…

— Да, у меня были проблемы. Мой научный руководитель умер, и пришлось как-то выпутываться. Теперь работаю с другим человеком…

— Я его знаю?

— Не уверен, что ты его помнишь… Он у нас ничего не преподавал… Его зовут Марк Григорьевич…

— Такого я действительно не помню, но ты все равно про него расскажи.

— Ой… Это больной вопрос…

— Все так плохо?

— Да…

— А что случилось?

— Ну… Как сказать… Мой босс просто психопат…

— И как это проявляется?

— Ха! Как? Лучше спроси, как это не проявляется…

— А зачем же ты тогда к нему пошел?

— Я тогда был в очень плохом состоянии. У меня была жуткая депрессия по поводу смерти руководителя. Знаешь, вот как будто бы вся земля ушла из-под ног. Я даже не успел опомниться и не смог все хорошо обдумать. Этот Марк Григорьевич сам на меня вышел и пригласил на собеседование. Уговаривал работать у него…

— Пока что звучит так, будто он тебе очень помог в трудной ситуации.

— Оно так и могло бы быть… Но когда я сказал ему, что хочу подумать и посмотреть, какие еще есть лаборатории, то он мне сразу сказал, что у меня нет никаких шансов попасть в другое место, потому что ни у кого не найдется финансирования для меня… Я в аспирантуре хотел заниматься астробиологией, а он мне сказал, что это никому не нужно. Зато свои разработки в области биотоплива он рекламировал как самую актуальную в мире вещь.

— М-да…

— Он ненормальный. И это мягко сказано. Он может чуть ли не со слезами на глазах умолять прийти на работу в выходные, а потом через пару дней сорваться и накричать из-за сущего пустяка. У него методика «кнута и пряника» просто на конвейер поставлена.

— Блин! Сочувствую тебе!

— Я сразу понял, что с ним что-то не так, с самого первого дня, как зашел к нему в офис. Он надавил на меня, а я был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Сейчас-то я знаю, что у других профессоров вполне были деньги, чтобы меня взять. А я тогда взял да и подписал по глупости все документы на переход в его группу.

— Вот не повезло так не повезло…

— Я уже два года у него. И чем дальше, тем чаще думаю о том, когда все это закончится. Очень надеюсь, что за ближайшие полтора года смогу доделать все эксперименты и защитить диссертацию… После этого получу свободу…

— Ты знаешь… Я тебя позвал сегодня, чтобы самому тебе пожаловаться. Но теперь даже не знаю как начать! Моя проблема мне теперь кажется какой-то простой и слишком приземлённой…

— Да ладно, рассказывай! Ты же меня выслушал. И я тебя должен выслушать.

— Тогда слушай. Я недавно разошелся со своей девушкой. Все мои друзья ее знают, и я не хотел бы это с ними обсуждать. А с тобой мы уже много лет не виделись, и ты вроде как с ней не знаком. Вот я и подумал, что ты бы мог взглянуть на ситуацию более объективно…

— Ну хорошо, могу попробовать… Расскажи, в чем проблема…

— Мы уже почти месяц живем отдельно, но она продолжает писать моим друзьям всякие гадости про меня. Ты представь!

— И для чего ей это?

— Так вот я и не знаю!

— Ну и что она, например, пишет про тебя?

— Она всем говорит, что ушла, потому что от меня постоянно несет!

— В смысле, «несет»?

— Ну, воняет от меня!

— Ты знаешь, мне сложно хоть что-то сказать по этому поводу. Я же почти ничего не знаю о том, как ты жил последние несколько лет, не знаю всей предыстории…

— Ну, слушай… Я уже больше года работаю в ветеринарной клинике. Вот мы с тобой отучились четыре года по направлению биоинженерия. А потом я захотел немного поменять профиль и прошел курсы ассистентов доктора-ветеринара. Довольно быстро управился с этим, потому что некоторые предметы мне перезачли из моего диплома… Так вот, работаю я, работаю. И в конце очередной рабочей недели зашел я в этот самый бар, где мы сейчас… Здесь мы с ней и познакомились…

— Но сейчас, как я понимаю, вы уже успели разойтись?

— Да. Причем все случилось из-за какого-то пустяка. Она обиделась на какую-то мелочь и в тот же день собрала вещи.

— Может для нее это был и не пустяк, раз она до сих пор на тебя злится? Ну, то есть, это мое предположение, что она злится. Зачем-то же она пишет про тебя?

— Поверь мне, это правда был пустяк…

— Ладно, предположим, что этот пустяк был лишь поводом. Тогда все сложнее, потому что надо разгадать, в чем реальная причина ее ухода, и почему она не стала ее озвучивать.

— Да, я думал про такое… Писал ей, спрашивал… Она мне не отвечает…

— Может, у нее аллергия на животных?

— Я тоже думал про такое. Но когда мы стали жить вместе, я стал тщательнее следить за личной гигиеной.

— Ты же все равно что-то приносил с собой на одежде.

— Я свою форму почти каждый день стирал!

— Что-то все равно могло попасть. Для аллергиков много не надо. Это бы вполне объяснило, почему ей именно запах не нравился.

— А почему она сразу мне про это не сказала?

— Ты же работаешь в ветеринарной клинике. Как тебе про это сказать? Тебя бы это очень сильно задело.

— А ты думаешь меня не задевает то, что она сейчас пишет про меня?

— Это просто какая-то изощренная форма давления. Мой босс, например, еще и не к таким вещам прибегает.

— Ну хорошо. Допустим, она пытается таким образом на меня давить. И чего же она тогда хочет добиться?

— Может, она хочет, чтобы ты ушел с этой работы?

— Ну блин! Уйти с работы? Не знаю…

— Не обязательно уходить насовсем. Возьми отпуск, выжди пару дней. Потом попробуй связаться с ней, договориться о встрече. Обсудить произошедшее еще раз. Может тогда все прояснится…

— Уйти с работы… Ну вот как я уйду? На мне большая ответственность…

— Ты ведь пока что просто в должности ассистента. Тебе разве не дадут отпуск?

— Не только у тебя сложности на работе. У меня вот тоже все очень сложно. Просто по-своему…

— Тогда я не знаю… Ты можешь и про проблемы на работе мне попытаться объяснить, но от меня, судя по всему, очень мало пользы…

— Это не совсем обычные проблемы… Ладно, слушай… Наша клиника предлагает услугу по клонированию домашних питомцев. Но проблема в том, что люди принимают такие решения очень импульсивно. Когда их питомец умирает, они очень скучают по нему, и поэтому заказывают создание клона… Но все меняется, когда они его получают…

— Что значит «меняется»?

— Их отношение к питомцу меняется. Они видят клона и понимают, что они его больше не хотят. И начинают спрашивать, можно ли его вернуть…

— М-да… И что? Такое часто происходит?

— Да, возвращают довольно часто. Конечно, процедура не дешевая, и заказывают ее далеко не каждый день. Но если сравнивать только с количеством заказов на клонирование, то тогда часто.

— И кого возвращают чаще? Собак или кошек?

— У нас в клинике в основном клонируют кошек, хотя другие клиники, наоборот, больше специализируются на создании клонов собак для различных государственных служб и прочих структур. Когда служебный пес уходит на пенсию, то очень часто его заменяют клоном этого же самого пса. Тебя разве никогда не удивляло, что в аэропорту все служебные собаки могут быть одинаковыми?

— Если честно, я как-то этого не замечал… Давно не летал уже…

— С собаками, в общем, все нормально. Их клонируют для определенной работы, на это есть свой спрос. А вот кошек всегда клонируют только для себя. Просто, чтобы они жили с тобой. Вот тут-то и начинаются проблемы…

— Только не говори, что они пытаются их вернуть как обычный «товар» из магазина…

— Во-о-т! Ты уже понял, к чему я веду. К сожалению, да, их пытаются вернуть. Самый простой случай, это когда клона начинают бояться. Чаще всего такие хозяева не просят денег назад, а просто хотят, чтобы мы его забрали. Но бывают и более сложные ситуации. Например, могут пожаловаться, что характер у их питомца совсем не такой, как был раньше. И их можно понять. Скорее всего, хозяева были детьми, когда у них появилась первая кошка. Но теперь они взрослые, а их клонированный питомец снова котенок. Вот в таких случаях начинают требовать возврат денег. Якобы, мы некачественно сделали свою работу…

— И как это все происходит? Разве клона можно вернуть и получить деньги назад? Это же не какая-то вещь, которую можно перепаковать и снова выставить на продажу…

— Вот именно! Как ты уже догадался, все не так просто. В контракте указан лишь один случай, когда деньги возвращаются. Иногда бывает, что у клона пятнышки на спине расположены по-другому. Все дело в том, что расположение пятен у котенка зависит от того, как именно он лежал в животе у мамы-кошки. Некоторые думают, что клоны целиком вырастают в пробирке. На самом же деле, в пробирке выращиваются только эмбрионы, которые потом подсаживаются в настоящую кошку, чтобы она выносила их, как обычных котят. Вот когда есть такие неоспоримые физиологические несоответствия, тогда мы вынуждены вернуть часть средств. Но это не самое страшное. Самое страшное, это то, что нас обязывают усыплять всех «отказников», вне зависимости от того, вернули за них деньги или нет…

— Это очень печально…

— Когда приходится усыплять старого больного кота, у которого хотя бы был шанс прожить счастливую жизнь, это одно… А вот когда ты усыпляешь маленького котенка…

— Тогда я тем более не понимаю… Почему ты не можешь уйти с такой работы? Разве тебе это нравится?

— Очень не нравится. И именно поэтому я и не могу уйти.

— Я опять не понимаю, к чему ты клонишь…

— Пока я работаю в этой клинике, я могу сделать так, чтобы клонированных котят никто не усыплял. Старых и больных животных всегда усыпляет сам врач, а вот клонов отдают на «обработку» ассистенту. Если я уйду, то они возьмут кого-нибудь другого. И я сомневаюсь, что он будет их спасать…

— Ну хорошо, ты их не усыпляешь… И куда ты их деваешь тогда? Относишь в приюты для животных?

— Нет, не в приюты… В приюты клонов не берут…

— Я, видимо, совсем отстал от жизни. Что не так с приютами?

— Ни один приют не может взять клона, потому что им это запретили на государственном уровне. Ты пойми, к процедуре клонирования до сих пор относятся с большой опаской…

— А что если их обмануть? Что если сказать, что это настоящие котята, а не клоны?

— Это очень сложно провернуть. У каждого клона есть специальный чип. Если его вырезать, то останется большой шрам. Я уже пробовал… Может, опытный хирург и мог бы сделать так, чтобы шрама не осталось. Но я не хирург, а лишь ассистент. Теперь жалею, что не пошел учиться дальше, как ты!

— Я понимаю, что ты имеешь ввиду, но я не тот человек, кому стоит завидовать…

— Ты когда-нибудь уйдешь от этого начальника, но знания при тебе останутся! А я вот застрял на своем уровне…

— Ты сказал, что не усыпляешь этих котят-клонов… Но что ты с ними делаешь? Не могут же они все жить у тебя дома?

— Нет… Не дома… В общем, есть одно место на окраине Города… Как бы сказать… Ты случайно никогда не ездил по Шоссе 52?

— Да нет, вроде… Не помню, чтобы я там проезжал.. Я редко выбираюсь из Города…

— Вот как только выедешь из Города по Шоссе 52, там сразу увидишь заброшенный аэродром. Там теперь живут люди, которые остались без работы…

— Бездомные что ли? Или отшельники какие-то?

— Не совсем. По моим ощущениям, это вполне нормальные люди. Да, это странно, что они решили там жить, но никакого сумасшествия я в них не заметил. Они построили целый Лагерь в одном из старых Ангаров.

— А как же пособие по безработице? Им настолько не хватает денег, что они вынуждены жить на территории старого аэродрома?

— Ты же видишь, времена сейчас тяжелые, большая безработица. На пособие в лучшем случае можно продуктов купить, но на аренду жилья тебе точно не хватит. Ну и вот, чтобы не жить на улице, эти люди совместными усилиями построили себе небольшой Лагерь.

— Понятно… Значит, эти люди и забирают тех котят, то есть, клонов, которых ты должен был бы усыпить?

— Ну, в общем, да… Примерно так…

— А для чего им забирать их у тебя, если не секрет? Или они не знают, что это клоны?

— Они знают, я им объяснял… Но они все равно согласились… Не знаю, какие там у них мотивы. Я, если честно, не спрашивал. Мне было достаточно того, что они хорошо с ними обращаются. У них там, в некотором смысле, все как в деревне. На самом деле с клонами намного проще, ведь они не дают потомства, и весной от них никакого шума…

— А как ты нашел Лагерь с этими людьми?

— Все было намного проще… Они сами меня нашли…

— Осмелюсь спросить… Для чего ты им понадобился?

— Им отказались продавать какой-то антисептик в аптеке, и они попросили меня его достать. Ты не подумай, там ничего криминального не было. Просто мне стало их жалко, и я решил помочь…