Малосольные огурчики

Аня Триббиани (2024)

Яна мечтает вернуть любимого мужчину, но как это сделать, если он женат и воспитывает двоих детей? Когда любовь всей жизни главной героини уезжает из дома на полгода в командировку, она начинает активно действовать: знакомится с соперницей, втирается ей в доверие и даже становится лучшей подругой, а после, предложив свои услуги няни, делает всё, чтобы маленькие подопечные привязалась к ней сильнее, чем к собственной матери. Казалось бы, план Яны осуществляется без сучка и задоринки: она уже довольно потирает руки, предвкушая момент, когда заменит место жены своего возлюбленного, но тут он бесследно исчезает…

Глава 1.

Я ненавижу лето. Оно такое душное, длинное и непредсказуемое: может быть засуха, а может пойти недельный дождь — мерзкий и заунывный. С одеждой и обувью так вообще проблема: что ни наденешь, тебе всё равно будет жарко, тесно и неудобно.

Одно только радует: в июле день рождения у моего любимого.

Я не видела его уже несколько лет. До сих пор не могу вычислить точно, где он живёт.

Полгода назад я проявила излишнюю настойчивость и забросала его безответными сообщениями и телефонными звонками. Но мне нужно было его хотя бы услышать! Мне было так плохо — депрессия и ненавистные панические атаки совсем измучили, и я нуждалась в нём, как в воздухе. Но он проигнорировал меня, продолжая вести себя так, словно меня нет и никогда не было в его жизни.

Но это не остановило меня — я никогда не сдамся. Он будет моим, чего бы это ни стоило! Я лишь взяла небольшой перерыв, чтобы навести справки и найти адрес его нового дома и работы. Для криминального журналиста это совсем не сложно, но мне нужна передышка, чтобы продумать тактику и привести себя в форму — я уже записалась в бассейн и на танцы.

Я хочу, чтобы спустя три года, что мы провели в разлуке, Роман увидел меня такой, как прежде: стройной, воздушной, весёлой красавицей, а не женщиной, которой следующей осенью исполнится тридцать, с мешками под глазами и лишними килограммами на бёдрах и талии.

Нет-нет, я должна быть очаровательной и соблазнительной, как раньше.

Вообще-то задачка не из лёгких: мы знакомы с пятнадцати лет. И если я помню его в том возрасте, то и он, уверена, помнит и меня.

Резкий гудок красного автомобиля заставляет меня вздрогнуть всем телом, а моё сердце — уйти в пятки. Я инстинктивно отскакиваю назад, на тротуар, в замешательстве оглядываясь на стоящих рядом людей. Я-то думала, что загорелся зелёный свет для пешеходов, но перепутала — он был для машин.

Кто-то приглушённо захихикал, кто-то поджал губы и покачал головой, кто-то равнодушно отвернулся.

Вот так, ещё секунда, и меня бы, возможно, уже не стало. Странная всё-таки эта штука — жизнь: её слишком легко лишиться.

Лишь перейдя дорогу, я смогла перевести дух. Но неудержимая паника и страх смерти навалились на меня с новой силой и, казалось, вот-вот раздавят. Мне хотелось закричать и быстро убежать куда-нибудь подальше, но я лишь нерешительно топталась на месте.

«Мне нужен воздух и вода!» — подумала я и решила немного изменить намеченный ранее маршрут. Пропущу тренировку, зато завтра посещу две. Мне хочется успокоиться.

Так я и оказалась в том парке. Я так долго искала ниточку, которая приведёт меня к мечте, но нашла её тогда, когда перестала искать. Всего на мгновение — но мне его хватило.

С него и начинается моя история.

Повернув в сторону городского парка, я надела беспроводные наушники и неторопливо начала спускаться по зелёному, покрытому первыми робкими одуванчиками холму. Я умышленно не пошла через главные ворота — там слишком многолюдно.

Посторонние люди — это вторая вещь, которую я ненавижу.

Третья, но не последняя — женщина по имени Яна. Это она отняла моего Рому.

Мой плейлист составлен ещё год назад — я скачала всю музыку, которую он любит слушать, изредка добавляя новые композиции, которые появляются в его социальной сети. Слушая исполнителей, которых слушает он, я будто становлюсь ближе к нему с каждой песней. Отыскиваю в текстах отсылки ко мне. Хоть какой-нибудь знак, даже самый наивный и сумрачный, что он вспоминает меня. Я нашла с десяток песен про несчастную первую любовь, и это вселяет в меня надежду: он не забыл.

То же самое происходит с добавленными им фильмами: я пересматриваю их снова и снова. В основном это комедии (он всегда их обожал, а я любила ужастики), и мне приятно думать, что, смеясь над какой-нибудь шуткой, даже самой глупой и неуместной, он может в эту же секунду делать то же самое.

А луна… Как же она прекрасна! Мы часто смотрели на неё, лёжа в обнимку на остывающем после палящего солнца пляже — раньше я любила лето. Да и вообще… Раньше я любила многое.

Я всегда была романтичной, и это чувство лишь усиливалось, когда я находилась рядом с ним. А теперь я смотрю на луну в одиночестве и слегка улыбаюсь, думая о том, что где бы Рома ни находился, он смотрит на то же самое небо.

Вот и лавочка. Отдуваясь, я достаю бутылочку минералки и плюхаюсь на горячий кусок металла. Пару секунд жду, пока проходит жжение и лёгкое покалывание на раздражённой коже бёдер, и отвинчиваю крышку. Да, в шортах в почти плюс сорок комфортней, но садиться на что-то горячее крайне неприятно. Однако, как я уже говорила, лето оттого и мерзкая штука — всегда и везде слишком жарко.

Пот застилает лицо и заливается в уши. Недовольно поморщившись, я снимаю солнцезащитные очки, уверенная, что размазалась тушь — но мне на это наплевать, и снимаю наушники, чтобы обтереться влажными салфетками. Жадный глоток противно-тёплой воды с пресными пузырьками, затем второй и третий. Фух!.. Как же хочется кого-нибудь прибить, хотя бы комара. Но эти жадные до крови твари появятся только вечером… А до него ещё три часа.

Я вижу озеро, на поверхности которого играют серебряные блики. Мне здесь нравится. Вода и открытое пространство успокаивают. Я могу сидеть здесь, сколько захочу, чтобы подумать и помечтать, и до меня никому не будет дела.

Одно плохо — раздражают постоянно орущие и мельтешащие дети обоих полов и разного возраста. Сколько же у них энергии! Вот бы мне отсыпали хоть немного…

В основном гуляют мамашки. Присмотревшись, я замечаю всего пару мужчин. Один из них сидит неподалёку на лавочке и попивает что-то из яркой бутылочки. Маленький мальчик, взяв длинную грязную палку, сидя на песке, тыкал ей безостановочно в колено отца. Не думаю, что это нравилось папаше, но, похоже, у него был иммунитет на детские «невинные» шалости.

И тут хаотичный ход моих мыслей прервался: я увидела их. Семью в полном составе, за жизнью которой слежу уже очень-очень давно…