Дед Мороз с чудинкой

Анфиса Ширшова, 2022

Канун Нового года – время приятных хлопот. Но только не для подруг Сони и Веры. Точнее, хлопот у них предостаточно: воскресить случайно сбитого Деда Мороза, а потом носиться по городу с поздравлениями, облачившись в костюмы сказочных персонажей. И все бы ничего, только Дедушка Мороз подкинул девушкам еще одну сложную задачку, решить которую нужно до того, как часы пробьют 12!

— Ну, что опять? — ответила я на звонок подруги.

Странно, недавно же разговаривали, что ей снова нужно?

— Сонечка, — всхлипнула подруга. — У меня в багажнике труп.

Я открыла рот, да так и застыла. А потом ужасно разозлилась.

— Ха-ха. Идиотская шутка, Вер. Сегодня не первое апреля, а тридцать первое декабря.

— Это не шутка, — внезапно заголосила подруга, а я ойкнула и плюхнулась на скамейку. — Сонька, немедленно приезжай, иначе я свихнусь!

— Ты где?

Вера объяснила, а я, чертыхаясь, полезла в машину, пытаясь дрожащими руками вставить ключ в замок зажигания.

— Вот тебе и Новый год, — шептала я, выруливая на трассу, ведущую за город. — Вот спасибо, Дедушка Мороз, подкинул… чудес.

Увидев указатель, свернула направо. Подругу занесло в коттеджный поселок, построенный недалеко от города. Верка устроилась курьером и, похоже, отвозила очередному клиенту посылку. Но… что-то пошло не так.

Ее машину я увидела практически сразу. Она сиротливо стояла на обочине, а подруга топталась по соседству, сунув руки в карманы розового пуховика. Заметив мою машинку, Вера бросилась навстречу, а я припарковалась, правда, не стала близко подъезжать к авто подруги.

— Наконец-то, — выдохнула Вера, поправляя несуразную красную шапку, из-под которой торчали кончики коротко стриженных черных волос. — Я чуть с ума не сошла.

— Где труп? — пискнула я, вылезая из тепла родной машинки. — Учти, дурында, лучше бы тебе признаться сразу, что это глупая шутка.

— Сонечка, да я бы и сама хотела, чтобы это было просто кошмаром. Но я себя уже и щипала, и по щекам била — реальность не меняется. Труп все еще есть, а нервов моих уже нет.

— Значит, не шутка, — тяжело вздохнула я, хватаясь за сердце. — Рассказывай, что стряслось.

Как я и думала, Вера отвозила клиенту посылку, причем этот заказ был последним. Подруга собиралась ехать домой и готовиться к новогодней ночи, которую мы собирались встречать вдвоем, а потом отправиться с друзьями в клуб, как вдруг из леса метнулся человек и угодил прямиком под колеса машины моей подруги. Вера отреагировала мгновенно, вдавила педаль тормоза до отказа, но столкновения все же не удалось миновать. Человек взмахнул руками и рухнул, а подруга выбралась из машины и бросилась на помощь. Только спасать было уже некого.

— Он так страшно лежал, — всхлипывала Верочка, — ноги как-то неестественно вывернуты… руки раскинул, а борода отлетела в сторону.

— Как так? — опешила я. — Борода?

— Так я же Деда Мороза сбила, — взвыла подруга, схватила меня за руку и потащила к своей машине.

Я сопротивлялась, не желая видеть труп. Было страшно. До ужаса. До дрожи в пальцах. Но подруга тащила меня с богатырской силой, и сопротивление было бесполезным. Вера резким движением открыла багажник, а я уставилась на красное тряпье, заполнившее все пространство.

— Это что? — икнула я, пятясь от машины.

Вера вернула меня на место, а мне снова пришлось смотреть на красное нечто.

— Это костюм Деда Мороза. А в нем парень. Был.

Она всхлипнула и устало опустила плечи.

— А ты зачем его в багажник запихнула? — уточнила я.

— А что прикажешь делать? Оставить его валяться на снегу? А вдруг кто увидит… У меня будто силы откуда-то взялись, я его до багажника доволокла, а потом туда закинула. И тебя ждала. Так что говори, что теперь делать?

— А ты как думаешь? — заволновалась я. — Надо сдаваться, Верочка.

— Я не хочу в тюрьму. Господи, воздух-то какой! Воздух свободы! Сонька, я там не смогу. Сделай что-нибудь!

Я откинула с лица трупа бороду Деда Мороза и замерла. Убиенный при жизни мог похвастать круглым лицом с румянцем на щеках и милым носом-пуговкой. Губы-бантики были сейчас скорбно поджаты, но мне почему-то казалось, что если парень улыбался, то на его щеках наверняка появлялись ямочки. Теперь-то уж мы этого не узнаем…

— Жалко, — прошептала я, — молодой совсем. Не больше двадцати пяти.

Тут Верка взвыла так тоскливо и особенно пронзительно, что я невольно перекрестилась, а труп вздрогнул, открыл глаза и заорал. Вера мигом заткнулась и нависла над убиенным, точно коршун над добычей.

— Жив! — закричала подруга и зачем-то хлопнула меня по плечу, а воскресшего Деда Мороза по животу. Тот охнул и дернулся, вторично огласив окрестности воплем.

— Чего голосишь? — деловито спросила подруга, начисто забыв о том, как буквально минуту назад прощалась с вольной жизнью.

— Болит, — прохрипел парень, зажмурившись. — Нога болит. И башка раскалывается.

— Может, головой приложился, когда падал? — предположила я. — Уважаемый, вы встать сможете?

— А где я?

— В багажнике, — пояснила подруга, приглядываясь к Морозу. — Погоди-ка, ты что же, гад, решил с жизнью покончить? Потому и кинулся мне под колеса?

— Да вы что, — испугался парень. — Я бежал на остановку, маршрутка днем сюда лишь один раз заезжает! А тут вы… Я все вспомнил! Вы меня сбили!

— Нет, ты видела? — рассвирепела Вера, обернувшись ко мне. — Этот гад выскочил из леса, а я виновата?? Ну все, вылезай из моего багажника и катись, куда хочешь.

— Да куда же я покачусь? — взвыл бывший труп. — У меня нога! А мне еще на четыре адреса ехать! Сколько времени?

— Много, — отрезала подруга. — Катись, я сказала.

— Вер, ну ты чего? Давайте договоримся мирно, — предложила я. — Вас как зовут, уважаемый?

— Никакой он не уважаемый, — рыкнула подруга, скрестив руки на груди. — Прекрати его так называть.

— Анатолий, — торжественно произнес парень, кое-как принимая вертикальное положение в багажнике.

— Толик, давай так. Верочка отвезет тебя в травму. Там посмотрят твою конечность, и если все в порядке, расстаемся друзьями. Если нет… Верочка сделает для тебя что-нибудь приятное, так?

Подруга выпучила глаза, а Дед Мороз взглянул на подругу с интересом.

— Софья, ты чокнулась? — возмутилась она, а я всплеснула руками.

— Я имела ввиду, что ты компенсируешь его страдания. Купишь коробку конфет, например. Или бутылку шампанского. Ну или дашь ему тысячу рублей.

— Мало, — вякнул Толик, а Верочка замахнулась, чтобы дать ему затрещину. Мне удалось остановить ее лишь чудом.

— Договорились? — повысила я голос, поскольку торчать на пустынной дороге мне уже надоело.

— Едем, — прошипела подруга, а Толик полез из багажника, тихо матерясь и охая.

Кое-как ему удалось встать на дрожащие ноги, при этом Анатолий опирался на край багажника.

— Нога болит, — мстительно заключил он. — Наверняка перелом. Тысячей не отделаетесь, милейшая.

Верка закатила глаза и захлопнула багажник. Толик успел отдернуть руку, и лишь это спасло его пальцы. Наконец, мы загрузились в машины, и друг за другом поехали к городу. Я мысленно благодарила Господа за то, что все обошлось. Не знаю, что бы мы делали, будь Толик и правда трупом. Я бы точно сошла с ума. А про Веру и говорить нечего.

Перелома у нашего Деда Мороза не было, но было растяжение. Ему все же наложили гипс, но лишь зафиксировали стопу. Тем не менее из больницы Анатолий выскочил в обнимку с Верой. Говорю «выскочил», потому что парень действительно скакал на одной ноге, при этом всем телом опираясь на мою подругу. Вера выглядела неважно. Губы поджаты, брови нахмурены, в глазах вселенская обида на такую несправедливость.

— Что делать будем? — тоскливо спросила я, глядя на эту парочку. — Может, отвезем тебя домой, Толик? Лекарства купим… На том и попрощаемся.

— Ага, щас-с, — протянул парень и энергично мотнул головой. — У меня четыре заказа! Меня люди ждут! И деньги мне уже заплачены! Значит, так. Верка наденет мой костюм и пойдет поздравлять детей. Софья, поройся в мешке. Там есть костюм Снегурочки. Надевай.

— А где твоя напарница? — насторожилась я, потому что никакой Снегурочки рядом с Толиком в лесу не было.

— Эта вертихвостка сегодня улетела отдыхать с любовником, — пожаловался Анатолий. — Променяла работу на личную жизнь. Даром, что уже отметила сорокалетие. А все туда же.

— А тебе сколько? — уточнила я, выудив из недр красного мешка голубую шубку.

— Двадцать шесть. Я артист, — приосанился парень, а Верка ехидно рассмеялась.

— Товарищ артист, а с чего вы взяли, что я стану изображать старика Мороза?

— С того, Вера, что выбора у тебя нет. Или в суд, или в костюм. Решай!

— Вера, ну чего ты, — зашипела я, снимая куртку и натягивая холодный наряд Снегурки. — Четыре адреса и все. Свобода. Воля. Заметь, я вообще просто так страдаю. За идею, можно сказать.

— Страдалица, — возмутилась Вера. — В сексуальном костюме Снегурочки. А мне в деда переодеваться. Нечестно это!

— А кто Толика сбил?

— Господи, за что мне это, — стонала подруга, стягивая с Толика красный кафтан. — Ненавижу вас.

— Пошевеливайся, Верочка, — ядовито заметил Толик, раскинувшись на заднем сидении. — И печку включи, я ж без куртки. Мерзну.

— Чтоб тебе…

— Чего?

— Адрес говорю, диктуй, — проворчала подруга, заводя автомобиль, а я пересела в свой и поехала следом за парочкой.

— Как он меня достал, — ворчала Вера, плетясь к подъезду. — Нудный — просто жуть! Это не дед Мороз, это дед Ворчун. Всю дорогу стихи читал. Новогодние. Меня чуть не стошнило. За что я страдаю?

— За его увечье, — рыкнула я, трясясь от холода. Пришлось снять рубашку и джинсы, поскольку они не подходили к костюму. Благо в машине нашлась упаковка с чулками, которые я быстро натянула, но шубка Снегурочки длиной чуть выше колен совершенно не грела. — Кого поздравляем?

— Два брата. Матвей и Лука. Одиннадцать и девять лет.

— Большие для Деда Мороза.

— В мешке подарки. Одному автомат, другому рацию. Мне бы тоже автомат не помешал… Толика добить.

Поздравление прошло в атмосфере напряжения и недоумения. Мальчишки сразу распознали в Деде Морозе девицу и принялись ржать. Родители явно имели к нам вопросы, но задавать не стали. Огромным напряжением воли мне удалось выудить из памяти какие-то глупые стишки из детского сада, зато они были по теме, а это главное. Из Веры же получился угрюмый и временами злобный дед, которого стоило звать только если детей нужно было наказать за неподобающее поведение в течение года. Однако подарки мы торжественно вручили и быстренько откланялись.

Толик назвал следующий адрес, и мы снова отправились в путь. Поздравить следовало девочек-близняшек. В этом семействе уже царила атмосфера праздника. Подвыпивший отец и его друг протянули нам рюмки с темной жидкостью. Верка собралась выпить, но я ласково напомнила ей, что внизу ее ждут волшебные сани с оленями, а управлять ими в нетрезвом виде черт знает как нехорошо. Мужики закручинились, а потом сами затянули песню про Новый год и елку, дети подхватили, я присоединилась к хороводу, а Вера хмуро наблюдала за нами из угла. Ее лицо почти полностью скрывала борода, зато черные глаза недобро блестели. Кажется, наш дед был на грани нервного срыва.

Удивительно, но в третий раз мне даже понравилась роль Снегурочки. Казалось, ее принимали гораздо лучше Деда Мороза, а может, я просто была более любезной, чем Вера. Дед из нее вышел суровый и нелюдимый. Я бы даже сказала, дедушка-социофоб. Но что делать. Роль пришлось играть до конца.

Дело уже шло к вечеру. Я с тоской посмотрела на часы. Неплохо бы уже ехать домой, принять душ, переодеться в красивый наряд и съесть салатик. Но нет. Толик гнал нас на последний адрес, причем отказывался говорить, кого нам следует поздравить.

— Он смерти моей хочет, — ныла подруга по телефону, пока мы ехали друг за другом в центр города. — Не говорит, что за клиент нас ждет.

— Толик, не упрямься, — воззвала я к его совести, благо, Вера включила громкую связь. — Должны же мы морально подготовиться.

— Мне бы самому подготовиться, — тоскливо протянул Анатолий. — Этот адрес… В общем, там нас ждет мой брат. Только он не знает, что Дед Мороз — это я. То есть он даже не знает, что его собираются поздравить.

— Не поняла. Это что значит? — удивилась Вера.

Конец ознакомительного фрагмента.