Новые свитки. Часть первая

Антон Сергеевич Москвин (2022)

Доктор Лукерья в свободное от работы время решила хоть чем-то помочь своей соседке, которая не хочет обращаться к врачам. Она начала записывать голоса, которая та слышит, не особо надеясь на успех. Через какое-то время она начала замечать, что пророчества голосов сбываются и мешают ей жить. Тогда она решила изменить то, что они ей предсказали.

Зима. День тридцать четвёртый

— Ну, здравствуйте. Диктуйте, я записываю.¹

— Ужас…

— Молчать!

— Да, ты прав.

— Ужас.

— Дом за озером. Подожди немного. Секс!

— Автора.

— Ему автора. Каюк…

— Ужжас…

— Помолчи.

— Сверху!

— Серьёзно? Полетели!

— Месяц автора.

— Ужжас.

— Антон, ты меня слышишь?

— Ужас.

— Уже согрелась. Каюк.

— Вот Шерлок!

— Ужас.

— Ой-ёй, тут Ужас.

— Держись, сынок. Где алилуйя?

— Нет. Наверно, нет.

— Естественно. И так всю жизнь.

— Четырнадцать. Абзац.

— Переводи. Абзац. Пишешь?

— Пишу.

— Курсивом, через запятую.

— Говорите, говорите…

— Ты меня разочаровала.

— На библии клянёшься?

— В чём?

— Ужас.

— Чё ты пишешь?

— Протокол.

— Голоса записываю для науки. Авторский гонорар вам выплачивать?

— Надеюсь, до этого не дойдёт.

— Пишешь, пишешь. Союз.

— Оставь себе.

— Оставлю. Попросите, если надо будет.

— Мило.

— Разве вам не нужны деньги?

— Вот чёрт!

— Нужны или нет?

— Вот чёрт…

— Опять «вот чёрт».

— Я тебя обслуживаю.

— Каким образом?

— Я первый раз такое вижу.

— А я не первый.

— Ужас.

— Да ты не парься.

— Уж… Ужас!

— Зачем ты?

— Как я тебя загрузил?

— Вперёд. Вот. В системе.

— Да вряд ли…

— Ужас.

— Опять прикалываешься?

— Это вы мне?

— Нет, не тебе.

— Браво! Он понял. Держись!

— Исус.

— Ужас.

— Я его прокачала. Мужик, держись.

— Собственный.

— По периметру.

— Мяу!

— Дошло наконец.

— В прокуратуре.

— Держись! Времени нет. Держим. Держим.

— Да зачем в прокуратуре?!

— Держим.

— Ужас.

— Извинись!

— Вот так вот!

— Извинился?

— Перед кем?

— Исус. Сжалился.

— Друзей…(неразборчиво).

— Ужжас.

— В прокуратуре. Огонь.

— Не верю.

— Не верю?

— Не вижу. Прости, сержант.

— Я — невеста.

— Вот именно. Сержант есть?

— В прокуратуре?

— Не, я потерпевший.

Тут я издала невольный смешок.

— Милый Антон… Ладно?! Он девочка.

— Я напишу «некоторые имена изменены».

— Хи.

— Каюк тебе. Всех вырежем. Эй, подожди!… Не вижу.

— А за чей счёт?

— Молодые люди?

— Вы диктуете — я пишу. Издам за счёт Литрес.

— Нормально.

— Анекдот.

— Нецензурную лексику заснежиню.

— Молодец. Как хитро.

— Извините.

— Ужас.

— У нас всё в порядке.

— Всё, идите отсюда… дальше. Я их не могу больше сдерживать.

— Каким образом?

— Ничего себе анекдот.

— Девушка… девушка, соглашайтесь.

— Не вижу.

— Вот стерва. Как ты меня раздражаешь…

— Чудесааа…

— Шельма.

— Ушш…

— Выпьешь со мной?

— Выпью, отчего ж не выпить? Всё на сегодня?

— Конечно. По-русски.

— Теперь дай сигарету.

— Я не курю. Маловато текста для черновика. Ещё надиктуешь?

— Подожди. Я разведусь. Написали?

— Написала «разведусь». А по существу?

— Заграничный.

— Вы просто неиссякаемы. Ладно, выпьем — ещё попишем.

Выпили мартини, закусили мандаринами.

— А давайте на ты?

— Конечно.

— Как мне тебя назвать в книге? Настоящим именем?

— Да как хочешь.

— Хорошо.

— Щас скажу.

— С новым годом.

— Ужас.

— Сколько их? Четырнадцать?

— Ага. Четырнадцать. Только этого не хватало.

— Дошла?

— Человек продаётся?

— Ты гляди, как…

— Аааах, ужас…

Перерыв затянулся…

— Диктуй.

— Умеют же писать, молодцы.

— Я тоже… молодец.

— Аминь.

— Мало?

— Не знаю. Хватит, наверное.

— Тише. Тут литературный язык нужен.

— Секундер.

— Ты хотела сказать «цугундер»?

— Я мальчишка.

— Ладно, мальчишка, как тебя зовут?

— Сам не знаю.

— Ужас.

— Я на фотографии… (шёпотом).

— На какой?

— Родителей.

— Чьих родителей?

— Чуть что — сразу я!

— Наверно, старость. Сдохну.

— Держись.

— Подниматься?

— Тихо.

— Вот он, зараза.

— Слушай, прикольно придумываешь.

— Я не придумываю.

— Вот так всегда. Вот зараза!

— На стенке появился в полный рост.

— Глаза страшные.

— Да, я выпала.

— Будем библию изучать? Ха-ха-ха!

— Не будем, сама читай.

— Ну, так не интересно…

— Овца.

— Опять забавляешься?

— В полный рост.

Я опять засмеялась.

— Умора. Вот рассказ.

— Прячь.

— Семки где?

— Что ты делаешь?!

— У, я голодный.

— Семки завтра может быть куплю.

— Я искусственный.

— Волшебник.

— Интеллект?

— Ужас.

— Зато как романтично…

— Объегорили мы вас.

— Тут мягкий или твёрдый знак? Щас проверю по словарю.

— Ты опять?!

— Твёрдый.

— Не души.

— Пасть порву.

— Можно проконсультироваться?

— Со мной?

— С робокопом.

— Можешь.

— Здесь одни сатанисты! Ужас.

— Я — христианка.

— Я не могу больше.

— Ладно.

— Дόктора запугали.

— Ужас.

— Подробнее…?

— Сталкер.

— Посмотрю.

— Когда? Сталкер лучше. Когда посмотришь?

— Можно завтра, время есть.

— Хорошо.

— Ужжас.

— Марионетка он, что ли?

— Правда…

— Ужас так ужас.

— Да.

— Он доска, но крашеная.

(Мой смех).

— Женись.

— Вот вам пример.

— Не надо это писать!

— Всю реплику или обращение?

— Да как хочешь.

— Всю реплику напиши.

Через полгода я удалила то, что не надо было писать.

— Ужжассно…

— Не беси.

— Видишь, я переоделась?

— Наоборот.

— Вот шельма.

— Он за кадром. Кажется.

— Красавец.

— Мастер, да?

— Всё, я устала печатать.

— Купим.

— Ну-ка, ну-ка, ну-ка…

— Наверно, любовь.

Примечания

1

Прямая речь автора выделена курсивом.