Новые свитки. Часть первая

Антон Сергеевич Москвин (2022)

Доктор Лукерья в свободное от работы время решила хоть чем-то помочь своей соседке, которая не хочет обращаться к врачам. Она начала записывать голоса, которая та слышит, не особо надеясь на успех. Через какое-то время она начала замечать, что пророчества голосов сбываются и мешают ей жить. Тогда она решила изменить то, что они ей предсказали.

День тридцать пятый

— Жених!

— Да козёл он, а не жених!

— Хорош уже.

— Апчхи!

— Будьте здоровы.

— Мы уже на «ты».

— Конечно.

— Да, в кавычках.

— Приблизительно будешь?

— Что приблизительно?

— Меня любишь?

— Ничего себе.

— Женщина.

— Женщина ему нужна?

— Я не ругаюсь…

— Ну воот.

— Женщина.

— Зоя, ты здесь?

— Естественно.

— Ну и дела.

— По-прежнему?

— Она не Зоя.

— Муш.

— Самому смешно.

— Начальник.

— Он?

— У него седина уже.

— С удовольствием!

Я опять почему-то заулыбалась.

— Всё по-прежнему?

— Без изменений, грубо говоря.

— Ты хочешь сказать?…

— Дальше что?

— Дальше не хочу.

— Поняла. Это ребёнок.

— Я в шоке. Исус.

— Он влюблён?

— Уужас…

— Круто.

— Круто-круто.

— Он у нас.

— Можно поразнообразней? — пошутила я. — Хотя ладно, я не давлю. Пусть всё будет естественно.

— Что тут может быть естественного?

— Он опомнился.

— Понятно. Прости.

— Иди отсюда. Кто ты?

— Ищет. Самолёт.

— Теперь ты дочка. Руководство.

— Ужжас…

— Где руководство?

— В следующем выпуске руководство.

— Интересно так, да?

— Да прям.

— Воскресли.

— Ужас.

— Ё-п-р-с-т. Напишешь ё-п-р-с-т?

— Да.

— Женщина.

— Опять все запрыгали. Щас приду. Не повторяй за мной.

— Человек там. Написано.

— Ужас.

— Некрасиво ты написал.

— Ужас.

— Я написал?

— За что? Написал «за что»?

— С возвращением. В деревню.

— Пирожок.

— Есть хочу.

— Кушай. Где бутерброд?

— На кухне в стадии планирования.

— Молодец.

— Кофе?

— Кофе, да.

— Покупай абонемент.

— Уже зрители подтягиваются?

— Куда лезешь!

— А это что?

— Продавцы книг. Сто процентов.

— Я на кухню. Не ругайся.

— Ффф.

— Ну, погоди…

— «Сталкер» досмотрим и продолжим.

— Не ругаюсь.

— За весь фильм — первый труп. Первый и последний. Труп женщины. А, нет. Там ещё один. Два трупа — мужчины и женщины.

— Откуда ты фильм знаешь?

–?… Какой у тебя год сейчас?

— Девяностый.

— А у меня две тысячи двадцатый. Нет, двадцать первый уже.

— У меня правда девяностый…

— Фильм снят в тысяча девятьсот семьдесят девятом.

— Очевидно. У нас режиссёр.

— Ха-ха.

— Вот шельма. Собственная. Серьёзно. Совершенство.

— Серьёзно?

— Сильно. Ну что? Что привёз там?

— Я что ли?

— Понятно.

— «То, либо, нибудь» написал, человек?

— Нет, я не буду это писать.

— Жаль.

— Мы Германы, господа.

— Смешно.

— И правда, это очень смешно.

— Не вижу.

— Астана.

— Назарбайстан.

— Вот ты жопка.

— Так мило.

— Мне хорошо, прям ужас. Уужасс… ужас.

— Гля, как тащит. Вселенную.

— Ещё не пиши.

— Секс.

— Ещё рано.

— Исус. Исус…

— Я не Иисус…

— Должен прочитать.

— Чего ты?!

— Это ж свидетель. Секса.

— О-ё-ёй!

— Неужто?

— Абзац. Есть.

— На, вот абзац.

— Я устала.

— Естественно.

— Ужас.

— Обещание.

— Ух тыы…

— Ну и ничё страшного.

— Ужас.

— Теперь на Серёгу переведи. Два абзаца надо.

— Паспорт.

— Книга ни о чём. Жалко.

— Считай, что это для науки.

— Ещё стихи. Конец.

Прочитала день тридцать четвёртый:

— Здорово. Мне нравится. Хотя бы для себя напишу.

— Естественно.

— Надо рассказать всем. Иисус смеётся.

— Не надо. Контрпродуктивно.

— Автора.

— Ужас.

— Умница.

— Ужжас…

— Ты в Америке будешь жить? Там жить можно.

— Да что ты…

— Человек. Гляди. Щас напишет. Видишь?

— Там интеллект.

— Я тебе говорю. Ты доиграешься.

— До свидания. Переведи.

— Кто ты?

— Ужас.

— На ремонт.

— Каюк. Ка-юк…

— Да пишу уже…

— Нет времени каюки писать. Молодой, нет?

— Без шансов.

— Выживет.

— Идите отсюда! Идите к чёрту!

— Ох ты. Нашё-о-о-о-л!

— Ужасно.

— Умеет каюки писать.

— Он духовный? Духовный? Опять не знаешь, что ответить?

— Молчи.

— «Ничего не говори, молчи. Если на нас облава — беги… Я сама тебя найду, прости». Ёлка.

— Придумали же.

— Нас бичует сатанист.

— «Сатанист» или «сатанизм»?

— Да пиши, как хочешь.

— Замётано.

— Конечно, Исус. Правильно? Правильно, пацан?

— Говори, говори. До пятницы я совершенно свободен.²

— Нужна собственная информация.

— Почему такие жёсткие требования к информации?

— Ну, знаешь…

— Ужас… Ложися.

— Не хочу.

— Ложись. Смерть тебя ждёт, ложись.

— Ужас.

— Не хочу. Ты ужас. Ужас.

— Не надо. Ты опять?

— Уже поздно.

— Ужас.

— Ужас… ужас.

— Наташ!

— Царство ему небесное…

— Каюк нужен?

— Он в России.

— Папа.

— Это на грани.

— Молчать, всё хорошо. С праздником. Так дешевле.

— Пойдёт.

— Будь проницательным.

— Благодарю, демоны.

— Не пугай меня. Ты с демонами разговариваешь, что-ли?

— Хорошо. Всё для Антона. И Петербурга.

— Тут эпатаж. Пойдём за мной.

— Куда ты?

— Мне так кажется… никуда.

— Шарики за ролики.

— Где тут шарики?

— Видишь? Убедился? Он был прав.

— Ужасно.

— Вот так мы разговариваем.

— Молчи!

— Молчу.

— Ненавижу я Антона. И демонов тоже.

— Молодец. Он участник.

— Конечно. Ангел.

— Ты лапшу не вешай — накажу.

— Ну, конешно.

— Я инопланетянин.

— Серьёзно?

— Новый мииир…

— Щас разобью твой новый мир.

— Наш.

— Он Шерлок. Молчи, я сказал тебе молчать. Месяц.

— Бичует он душу населения.

— Оставь душу населения в покое. Неймётся, демон?

— Соглашайся.

— Подавилась.

— С чем «соглашайся»?

— Смерть.

— Никому смерть.

— Ужас.

— Всё по протоколу.

— А ксива хоть есть?

— Ха-ха-ха!

— Можем принимать?

— Что? кого принимать?

— Дьявола.

— Ни в коем случае.

— Вижу.

— Где самочка?

— Паспорт покажи.

— Ужжасно…

Тут она сказала нечто незаконное.

— Не могу я про это писать.

— Почему?

— Посадят.

— Кина не будет?

— Не будет.

— Христос.

— Верю. Спасибо.

— УЖАС.

— Ах ты! Ты вернулся что ли?

— Там мужик.

— Откуда ты знаешь? Он женщина.

— Девочки, не надо.

— Нам бухгалтер нужен. Он всё врёт.

— Денюжки.

— Он конь.

— Идеальный.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

— Александр!

— У нас тут всё в ажуре.

— Конечно.

— Ужас. Уш.

— Перерыв на чай.

— Пойдём.

— Что посмотреть не посоветуешь?

— Нет.

— На нет и суда нет.

После перерыва:

— Ты сейчас дошутишься.

— Обсуждать! Благотворительность.

— Я люблю тебя.

— Что такое? Друг от друга — шьюить!

— Лукерья!

— Что?

— А зачем?

— Смилуйся.

— Стоп. Достаточно.

— Мы только начали. Ну да как скажешь. Чем бы заняться? Можно мусор вынести, заодно по магазинам прошвырнуться. Что бы на ужин?

— Перцы.

— Ужжас. Ужас!

— Ничего не хочу.

— Тут ошибка какая-то.

— Всё-таки он спасёт программу…

— Опять? Да где он?

— В тюрьме.

— Класс! Пролетел что ли?

— Even.

— Праздник какой-то… Тут сатанисты?

— Нет.

— Молодца-а-а.

— Программа где совершенная, вечная?

— Ужас.

— Ты влюбился что ли? У нас свой протокол.

— Район.

— Молодец. Я не вижу!

— Спи. Замучилась? Подыграй. Мама…

— Там собака.

— Гавкать будешь?

— Аф-аф.

— Ты собака. Абзац.

— Ненавижу абзацы.

— Хи.

— Прекращайте.

— Не буду писать — это мерзко.

— Нормально.

— Нет.

— Пасть порву. Как следует.

— Ужасно.

— Исус… Наклони голову, пожалуйста.

— Для кого ты будешь писать?

— Для детей, ты не поймёшь.

— На всю страну. Мы заразились этим.

— Антона́!

— Видишь? А я вижу.

— Даже не знаю, плакать или радоваться.

— Ужжас.

— Не получишь ты сегодня. Выгони его отсюда.

— Сам выйдешь?

— ** *** вас!

— Это ребёнок.

— Да, похоже.

— Хи.

— Откуда? Безотцовщина.

— Не говори. Ещё и матюкается.

— Да ну вас!

— Спать. Шах, мат.

— Что там по прогнозу?

— Дешевле!

— Что дешевле?

— Поразмысли. Муж идёт.

— Чьи это переговоры, только честно?

— Чёрт его знает.

— Ха-ха-ха-ха! Так и напишу.

— Ах ты…

— Ужжас.

— Ты следующий, а я седьмой.

— Каюк.

— «А кто седьмой?» напиши. Неправильно.

— А кто седьмой?

— Ну ты даёшь.

— Вот именно!

— Почему «вот именно»?

— Не умеешь — не лезь. Абзац.

— Нееет!

— Он Антон?!

— Записал?

— Как это запомнить?

— Папа запоминает.

— Почему везде лишние пробелы? Пожалуйста, не ругайся.

— Опять?!

— Ужас.

— У кого она — Ужас?

— Матерь Божия!

— Он не Антон!

— Кошмар.

— Может быть, он Дьявол?

— Молодец!

— Ужас. Муш. Муж мой.

— Я протащила.

— Я — собака.

— Зачем это повторять?

— Где твои труселя?

— Постираешь?

— Рад стараться.

— Я сама… Сколько личностей участвует в этой беседе?

— Семь. Я думал, ты поймёшь.

— Я записываю. Мне некогда подсчитывать.

— Проанализируй.

— Потом. Проверять буду — подумаю, как обычно.

— Они?

— Они вроде.

— Отчего они так расплодились?

— Мировое господство хочется.

— Ха-ха-ха-ха.

— Их здесь нет.

— Муш.

— Труба. Реальный муж?

— Реальный мужик.

— Иди, к свадьбе готовься.

— Не люблю я тебя.

— Что мы пропустили?

— Ничего не пропустили. Кого ты бичуешь?

— Планету.

— Прям всю планету?

— Ага.

— Ха-ха будешь писать?

— Я больше свой смех не буду записывать.

— Значит, это она. Абзац.

— Полжизни.

— На двоих не делится. Мамочки… парашютист какой-то…

— Что, остыла?

— Ужас.

— Смеёшься?

— Ты во дворце?

— Нет.

— Мы тоже, кстати.

— Серёжа! Я его забыл! Не пишет!

— Мамочки! Он святой.

— Все мы тоже святые.

— Он святой.

— Класс.

— Класс? Клааасс!

— Ты мне читала смешной диалог «Вино из него». Прочти ещё раз, пожалуйста, я запишу.

— Привет. Антон. Четвёртый…

— Всё, это конец.

— Спрашиваю тебя…

— Нет.

— Спрашивала…

— Не надо.

— Какая, а!

— Что спрашиваешь?

— Отстань, а?! Нервы сдают.

— Щас отстану.

— Это окончательно и бесповоротно.

— Отдохну от тебя.

После очередного перерыва:

— Поговорим?

— Господи…

— Не хочешь?

— Железный.

— Я рождена.

— Я тоже, что с того? Сорок лет назад. Или мы говорим о разных вещах?

— Я Зойка.

— А фамилия?

— Ужас.

— Тебя зовут Зойка Ужас?

— Батюшки…

— Ужас. Трепещи. Наблюдай. Оскара получай.

— За лучший сценарий?

— Ха-ха.

— Ужас.

— Тебе плохо? Если на сегодня достаточно, я прекращу.

— Уничтожу.

— Ужас.

— Что там происходит?

— Где?

— В параллельной вселенной.

— Мы в программе. Отпусти полицейских.

— Тут люди новый год отмечают.

— Что есть новый год? Только сознание не потеряй.

— С чего мне его терять? При наступлении нового Земного года люди празднуют это событие. Они много чего празднуют.

— Батюшки, она Бог.

— Ты о ком? Я не Бог и не раб. Полицейских я не держу.

— Конечно.

— Я люблю тебя больше.

— Вот спасибо.

— Всё нормально. Повиси.

— Сама повиси.

— Хитрая.

— Ужжас.

— Исус.

— Тю! Обычная.

— Молодец.

— Ты что-нибудь кроме «собака» и «молодец» можешь сказать?

— Нет, Исус.

— Да не Иисус я.

— Ужас. Нельзя?

— Да, нельзя. Прости.

— Вот же шлюха.

— Она специалист. Ужжас. Чхи.

— Твоя клиентка плачет.

— Вижу.

— А что у вас в параллельной вселенной происходит?

— Защити нас.

— От кого?

— О Господи…

— Нереально.

— Реально.

— Ужжасно.

— Кто на вас напал там?

— Мой человек.

— Наш человек вообще-то.

— Не злыгость она.

— Ступай.

— Щас, одну секундочку.

— Да пожалей ты нас, а?

— Трудно тебе придётся.

— Прости, мой драгоценный. Джеймсу Бонду. Джеймс?

— А?

— А ну быстро ко мне.

— Ковальски!

— Ковальски здесь нет.

— Всё — проверяю и на сервер.

— Хорошо.

— Ужжас.

Примечания

2

Из мультфильма про Винни-Пуха.