Эра бумажных мостов

Антон Николаевич Рундквист

Настало время, когда грань между человеческой фантазией и окружающей действительностью стерлась настолько, что стала практически неосязаемой. То, о чем раньше можно было только мечтать, уже внедрено повсеместно, а поиск новых путей развития сопряжен с определенными морально-этическими дилеммами и даже с риском для жизни. Именно в таком мире живет и работает детектив Алекс Круглов, полагающийся в своем деле в первую очередь на разум, а не на ультрасовременные гаджеты.

Глава четвертая

в которой Алекс начинает проверять круг знакомых Степанченко и в результате попадает в психиатрическую лечебницу.

Пока шли приготовления к похоронам Степанченко, Алекс пытался выяснить, не оставил ли убийца какой-нибудь след. Детектив рассуждал так: если жертву заманили туда, где нашли тело, то либо это было сделано по телефону, либо по электронной почте. Первый вариант отпадал, так как распечатка звонков и данные о входящих и исходящих сообщениях свидетельствовали о том, что по телефону Степанченко о встрече ни с кем не договаривался. Изучение почты так же никаких результатов не принесло, да и вряд ли преступник стал бы так рисковать. Алекс пришел к такому выводу потому, что за исключением выброшенного телефона убийца пока не совершил ни одной ошибки, а значит, человек он расчетливый, аккуратный и крайне предусмотрительный. остается один вариант: Степанченко не договаривался заранее о встрече с убийцей. видимо, последний следил за своей жертвой и в нужный момент оказался рядом якобы совершенно случайно. судя по всему, Степанченко не относился к числу людей, ищущих приключений на свою голову, следовательно, чтобы заманить жертву в ту грязную и опасную московскую подворотню в нижнем уровне города (а Москва еще раньше, чем Екатеринбург, стала «расти» вверх по мере строительства многоэтажных дорог), нужно было пользоваться у нее большим доверием, что еще раз подтверждало версию о знакомстве Степанченко со своим убийцей, причем достаточно близком знакомстве.

Можно было бы установить, кто из знакомых Степанченко мог находиться в это время в Москве, но тут вставало несколько преград. Во-первых, знакомых этих было довольно много, и для начала стоило бы как-то сузить круг подозреваемых. во-вторых, многие из них, если не большинство, постоянно проживали в Москве или часто туда ездили по работе. в-третьих, добраться до Москвы из любой точки России можно было очень быстро и без всякой регистрации на собственном аэротакси. Да что говорить про Россию, если можно было из любого другого государства спокойно прилететь, скажем в Новосибирск, пройти там обязательную для международных перелетов регистрацию, а потом спокойно из Новосибирска за час с небольшим добраться до Москвы. Нет, стоило все-таки вести поиски в другом направлении. И Алекс решил подробно изучить биографию Степанченко. Дело это было весьма нудным хотя бы ввиду того, что у Степанченко жизнь была довольно скучной, в смысле скучной с точки зрения детектива. Подавляющее большинство других, нормальных, людей могли бы позавидовать успешному программисту, лауреату различных премий и просто хорошему человеку Петру Николаевичу Степанченко. Однако Алекс все же сумел найти одну небольшую зацепку, одну незначительную деталь в биографии, вызывающую некоторые вопросы. За ответами детектив решил обратиться сначала к Юле, но она ничего об этом не знала, и тогда осталось только опрашивать коллег Степанченко, и более удачного случая собрать их в одном месте, в одно время, чем похороны, придумать было сложно.

К сожалению, на похороны приехали далеко не все: кто-то был занят, многие находились за рубежом, а кого-то просто не известили. Но и этого количества Алексу хватило для начала. Лично проститься со Степанченко захотели человек тридцать, не меньше.

«А сколько, интересно, пришло бы на мои похороны? — ни с того ни с сего подумалось детективу. — О одной стороны, я далеко не мастер налаживать близкие отношения с людьми, да это в общем-то и хорошо: чем меньше у тебя связей, тем реже ты ходишь на кладбище, но с другой… с другой стороны в этом случае и к тебе никто не придет, хотя тогда, если подумать, будет уже все равно.»

Весь день, включая процедуру погребения и последующие за ней поминки, Алекс ненавязчиво расспрашивал каждого из пришедших по интересующему детектива вопросу, но информацию, представляющую хоть какую-то ценность, он получил только от директора екатеринбургского филиала «Парадокса».

— Я изучил биографию Петра Николаевича, — сказал ему Алекс, — и обнаружил пробел длиной почти в два года как раз перед тем, как он устроился у вас.

— Признаться, я и сам толком не знаю, чем Петр Николаевич занимался в то время. Это были какие-то секретные исследования, и он о них особо не распространялся.

— А вы случайно не знаете, кто может быть в курсе этих исследований?

— Так сразу и не скажу… Хотя постойте. Если мне не изменяет память, Петр Николаевич тогда тесно общался с неким Виталием Кравчуком, известным в определенных кругах психиатром.

— Насколько я понимаю, на похороны он не приехал.

— Ему сообщили, но он не смог оставить работу. Кравчук заведует психиатрической лечебницей где-то в США.

— Спасибо за помощь.

Алекс выяснил, где Виталий Кравчук осуществляет свою практику. Таким образом, следующий пункт назначения — Вифлеемская лечебница в Салеме, что в пригороде Бостона, штат Массачусетс. Значит, следовало взять с собой гарнитуру-переводчик — универсальное устройство, преобразующее звуковые сигналы в соответствии с выбранным языком. Если, к примеру, установить на гарнитуре итальянский язык и русский в качестве соответственно языка, с которого и на который требуется переводить, то пользователь вместо итальянской речи будет слышать русскую, а его собеседник вместо русской — итальянскую. Перевод осуществлялся практически мгновенно, так что в ходе разговора ощутимых пауз не возникало. Главным же достоинством такого аппарата являлась возможность максимально точной передачи интонации, тембра голоса, акцента и даже дефектов речи, что для детектива в его работе имеет колоссальное значение. И даже если в беседе с русскоговорящим Кравчуком гарнитура-переводчик вряд ли понадобится, то для общения с его окружением она может оказаться весьма полезной, потому что хотя Алекс и знал английский довольно неплохо, данное устройство позволяло себя чувствовать носителем языка, а это весьма ощутимая разница.

***

Салем — место, известное когда-то охотой на ведьм, — встретил Алекса прохладной пасмурной погодой. «Почти как дома, только без снегопада», — подумал про себя Алекс. Это место непонятным образом производило на детектива гнетущее впечатление, хотя, казалось бы, от атмосферы семнадцатого века не осталось и следа: последний старый дом, например, был снесен еще около десяти лет назад. И все же Алекс чувствовал определенный дискомфорт, и это ощущение лишь усилилось, когда он добрался до Вифлеемской лечебницы, расположенной в большом красивом современном здании с просторным внутренним двориком. Но от того, что вы размещаете сумасшедший дом не в готической постройке, а в уютном и комфортабельном хайтековском сооружении, он не перестает быть сумасшедшим домом, местом, куда люди обычно не попадают по своей воле, а потому по-прежнему остающимся домом скорби.

Конец ознакомительного фрагмента.