Мечты навылет

Анте Наудис

Действие романа «Мечты навылет» происходит в 90-е годы. Кира Липецкая мечтает стать писателем, но по требованию своей мачехи поступает в училище, где, обретая будущую профессию повара, попадает в рассадник зла и беспринципности. Там она знакомится с девочкой, родителей которой лишили родительских прав за пьянство, но которая становится ее лучшей подругой. Мастер группы Руцкая Татьяна Ивановна сыграла не последнюю роль в жизни подростков, дав им возможность выбора.

Глава 2

Первого сентября я встала в начале седьмого, надела свой единственный из одежды спортивный костюм и побрела на остановку. Обучение начиналось с восьми часов. В этот период все автобусы были забиты до отказа. Я еле втиснулась в свой, потом кое-как пролезла в середину салона, и все сорок минут езды испытывала очень нехорошие ощущения. Сзади в мой затылок шумно дышал какой-то потный жирный мужик, давя на меня своим непомерно огромным животом. Я же своим впалым животиком прижималась к ягодицам молодого парня, а по бокам меня били локти входящих и выходящих. К концу моей поездки я была промята до кишок. На остановке под тошнотворным названием «Мясокомбинат» меня вынесло из автобуса со всеми там ехавшими людьми. Оказалось, что практически все они ехали трудиться на мясокомбинат, а это означало, что такие тяжелые изматывающие поездки в забитом битком транспорте будут отныне каждый день. Также часть пассажиров, превратившихся в пешеходов, отделилась от общей массы и пошла к моему ПТУ. Это были подростки обоих полов.

Перед входом в училище мое сердце учащенно застучало. Я испугалась, что опаздываю, что совсем не знаю училища и сейчас буду метаться и искать, где сидит моя группа. Рядом с раздевалкой я увидела стенд с расписанием и стала его читать. До начала первой пары оставались считанные минуты.

Сориентировавшись с большим трудом, я бросилась на второй этаж. Мне повезло, там я сразу увидела свой кабинет. Тут мое сердце застучало еще сильнее, но я немного справилась с диким волнением и открыла дверь. Все девочки, а группа состояла только из них, в виду изучаемой специальности, уставилась меня своими вульгарно накрашенными глазами. Я стушевалась. Мне показалось, что все места заняты. Только на первой парте сидела одна девочка. Когда я посмотрела на ее лицо, то содрогнулась. Это был Квазимодо в девичьем обличии. Шрам на лице, правда, отсутствовал, но типаж был один в один. Однако, мне выбирать не приходилось, и я, чтобы скрыться и отвернуться от недобрых взглядов и что-то бормочущих ртов, параллельно щелкающих жевательными резинками, быстро плюхнулась рядом с ней.

— Привет, — сказала она мне грубым голосом.

— Привет, как тебя зовут? Меня Кира Липецкая, — вежливо ответила я.

— Аня Корытина, — шепотом ответила страшная девочка.

Тут в класс вошла преподавательница и все замолчали.

— Здравствуйте, девочки. Вас, что не учили вставать, когда в класс входит учитель?

Наша группа недружно поднялась. Преподавательница посмотрела на нас с укором и сказала:

— Садитесь. Сейчас будем знакомиться. Я руководительница вашей группы. Зовут меня Руцкая Татьяна Ивановна. По всем вопросам, связанным с учебой и всем остальным проблемам обращайтесь ко мне. Я думаю, мы найдем общий язык. В стенах этого училища вы получите знания общеобразовательной программы за 10—11 класс, а также обучение по специальности повар и формовщик колбасных изделий. Сначала у вас будет теория, а после практика. Также хочу отметить, что повар — это человек, который работает с продуктами, поэтому за вашим здоровьем периодически будут наблюдать врачи. И сами, конечно же, вы должны быть опрятны и чистоплотны. Что еще? Еще каждый день училище предоставляет бесплатный обед из трех блюд в столовой мясокомбината. Ну и стипендия пятнадцать рублей в месяц.

Послышались приглушенные радостные возгласы. Я тоже обрадовалась, потому как дома наша семья питалась очень скудно. Денег отца и Алевтины хватало только на хлеб, молоко и крупы. Мясо на нашем столе бывало очень редко. Чаще всего мы жарили картошку и лук. А еще в нашем меню не так давно появилась китайская лапша. Иногда отец покупал невкусные пельмени, которые, кстати, готовились именно на этом мясокомбинате, и мы их ели с ярко-красным кетчупом, который считался по тем временам дефицитным деликатесом. От предвкушения скорого обеда в столовой мясокомбината у меня заурчало в животе, волнение постепенно уходило.

Далее Татьяна Ивановна стала рассказывать, сколько всего интересного мы узнаем в процессе учебы, а потом станем настоящими профессионалами на своей будущей работе и хозяйками в доме. Затем прозвенел звонок. На перемене в коридорах училища я пыталась получше разглядеть своих одногруппниц. Практически все они были здоровыми рослыми девахами, одетыми в модные по тем временам шмотки. Я выглядела среди них цыпленком. Они вели себя уверенно и агрессивно, моя скованность сразу бросилась им в глаза. Кое-кто пару раз сильно толкнул меня бок, пока мы шли в толпе на очередное занятие. Я держалась рядом со страшной девочкой Аней. Она тоже привлекала к себе повышенное внимание. Проходящие мимо парни, увидев нашу группу, во весь коридор заорали:

— Смотрите, а новые девчонки грудастые!

За те десять минут, которые я провела в коридоре училища, меня обуял ужас. Похоже, здесь царили нравы, которые до сих пор были мне неведомы. Мои злобные одноклассники, с которыми у меня было много стычек, теперь казались милыми ангелами. В классе русского языка я снова уселась за парту с Аней. Она хоть и была уродлива, но не источала агрессию. Я очень ждала, когда в класс войдет преподавательница и инстинктивно чувствовала, что с ее появлением придет моя временная безопасность и неприкосновенность.

Пара русского языка тянулась очень долго. Я думала только о предстоящем обеде и поведении учащихся ПТУ касательно моей личности. Моя интуиция подсказывала мне, что будут большие проблемы и неприятности. Наконец прозвенел звонок.

Все вскочили со своих мест и ринулись в столовую училища. Бежать в первых рядах я не рискнула, поэтому оказалась в конце длинной очереди. Меня зажало среди потных тел и медленно поволокло к раздаче. Кое-как получив свой поднос с заветным обедом, я выбралась из толчеи и стала искать место. Пока я ходила между рядов, какой-то нахальный рыжий парень хлопнул меня по заднему месту, схватил с подноса компот и тут же его выпил, а затем с придурковатым хихиканьем поставил пустой стакан обратно. Это потрясло меня до глубины души. Мне так хотелось пить, ведь во рту от постоянных волнений было вновь противно и сухо. Я поняла, что если буду долго искать место, то вообще останусь с одним борщом и гарниром.

Я хотела найти Аню Корытину, но в царящем здесь бедламе это было просто невозможно. Каждый стремился набить свое голодное брюхо до следующего дня, когда вновь будет раздаваться такой бесплатный обед. Тут не гнушались ничем, забирали еду у слабых и новеньких. Как потом я узнала, практически все учащиеся были из неполных и неблагополучных семей, что впрочем, касалось и меня.

После обеда занятий в честь первого сентября не было, поэтому я поспешила побыстрее покинуть стены этого ужасного заведения. Посмотрев расписание на завтра, я вышла на крыльцо, где толпилось много народу. В воздухе стоял невыносимый запах. Ветер дул прямо со стороны мясокомбината, принося оттуда в буквальном смысле смрад и зловоние. Я сбежала по ступенькам, не обращая внимания на колкие слова ребят и быстро пошла на остановку. По пути меня кто-то схватил за руку. Я обернулась и узнала девочку из нашей группы.

— Стой, куда ты так бежишь? — спросила она.

— Да тут как-то нехорошо воняет и придурки кругом, — смущенно ответила я.

— Тебя как зовут? Меня так Светка.

— А я Кира.

— Завтра давай со мной садись. Будем держаться друг друга.

— Хорошо. А ты где живешь? В какой части города?

— Ой, я вообще не в городе живу. Мне сейчас на вокзал надо пилить, а потом в деревню еще сорок минут на электричке или на автобусе.

— А что в общаге не живешь?

— Не хочу, там плохо.

— А в деревне с кем живешь? С родителями?

— Нет, их лишили родительских прав за пьянство. Мать лечится в ЛТП, отец не знаю где. С бабкой я сейчас живу. Тоже не сахар, но она добрая, ничего не требует. Все лучше, чем в общаге терпеть издевательства. А ты с кем живешь?

— С родителями и братом. Но брата уже забрали служить.

— Ты из благополучной семьи что ли? Тогда зачем в эту хабзайку пришла учиться??

Я промолчала. Потом мы попрощались и каждая села на свой автобус. На душе у меня стало намного легче. Кажется, у меня появилась подружка. Правда, вид у нее был какой-то странный: одежда ветхая и застиранная, но тут многие выглядели также.

Дома меня ждали с расспросами, но испытывая жуткую обиду, я отвечала отцу и Алевтине односложно, а потом сказала, что мне надо учить уроки. Я вдруг так заскучала по своей школе и классу, так мне вдруг захотелось туда сходить, но там меня никто не ждал. Теперь я стала ученицей ПТУ.

Весь сентябрь я училась в поварском училище выживать. Хабзайка, а именно так все учащиеся называли это ПТУ, была территорией зла и бесчинств. Сразу со второго сентября у нас начались очень загруженные дни. Занятия длились с восьми до трех часов дня. Пока шла только изнурительная теория. Однако не это делало мое существование невыносимым. Практически сразу же я столкнулась с «бабавщиной», которая заключалась в том, что более уверенные в себе девочки из моей группы, а также девочки из старших групп стали устанавливать свои порядки. В ход шли оскорбления, унижения и побои. Странно, но девочкам нужно было самоутверждаться именно таким способом. Первый раз меня поймали в туалете. Я вошла туда на перемене между парами и попала в задымленную комнату с ржавыми унитазами, стоявшими в один сплошной ряд без перегородок. У окна стояло пять размалеванных девиц, каждая из них смолила сигарету.

— О, глядите, какая пацанка вошла, — сказала самая ярко накрашенная.

Девицы перестали вести свои разговоры и уставились на меня, а затем стали критиковать самыми последними словами мой внешний вид. Я попятилась назад, но две из них проворно подскочили ко мне, схватили за грудки и с силой впечатали в холодный кафельный угол.

— Куда намылилась? Сейчас мы тебе объясним, как себя вести со старшими, — зашипели они.

Меня стали таскать за волосы и хватать за воротник спортивной куртки. Я стала отчаянно сопротивляться и, выбрав момент, сильно пнула ногой в живот одну из своих мучительниц. Она не устояла и упала прямо к ногам своих подружек, которые никак не могли накуриться. Всё произошедшее привело их к растерянности, а я, освободившаяся от цепких рук, вылетела из туалета и побежала прочь. Меня обуял дикий ужас, что сейчас меня догонят и убьют прямо на месте.

Я влетела в свой класс, плюхнулась рядом со Светкой, и перевела дух. Прозвенел звонок, но преподавательница пока не пришла в класс, поэтому Светка поинтересовалась, откуда я прибежала такая вся растрепанная и красная. Я сбивчиво рассказала ей о случившемся. Светка покачала головой, предложила ходить в туалет только вместе и предупредила о том, что меня обязательно заловят и отомстят. В душе поселился страх. Поначалу я думала, что мне надо опасаться мальчиков, но оказалось, что девочки не менее опасны.

Расплаты не пришлось долго ждать. В обеденный перерыв мы со Светкой поспешили в столовую Мясокомбината, но не дошли, потому как нас перехватила стая тех самых девиц, с которыми у меня два часа назад была стычка в туалете. Они взяли нас в кольцо, вытеснили в тополиную аллею и пинками свалили в пыльную осеннюю листву. В результате этой драки мне разбили губу, а Светке поставили фонарь под глаз. Напоследок, девицы пообещали бить нас смертным боем, если мы попадемся им на пути, а если мы надумаем кому пожаловаться, то нас попросту изнасилуют их дружки.

Пока все обедали, мы, тихо плача от обиды, боли и унижений, отмывались в туалете училища. Всё это удручало и даже пугало. Учебный год только начался, а у нас уже объявились беспощадные враги. Дома пришлось рассказать отцу о происшествии, он возмутился, пообещал, что обязательно сходит в училище, но я стала умолять его не делать этого. В голове засели слова об изнасиловании. Тогда отец сказал мне не давать себя в обиду. Я пообещала.

С той поры мы стали ходить со Светкой всегда вместе, при этом избегая глухих закоулков и прочих мест, где нас могли бы заловить и начать издеваться. Всё это мешало учебе, отнимало силы и держало в страхе. Девочки из группы тоже пытались нападать на нас, но пока они получали отпор. Все это очень сближало нас со Светкой, делало более сильными и даже зарождало взаимную симпатию.

Сентябрь подходил к концу. Учиться мне нравилось, поэтому у меня стали намечаться успехи, несмотря на ужасающую атмосферу, царящую в училище. Однако, чем больше я узнавала свою будущую профессию, тем тяжелее у меня становилось на душе, а когда начались познавательные экскурсии по цехам мясокомбината, объявились новые ужасы и страхи.