Золотое, зеленое, белое

Анна и Сергей Литвиновы, 2006

«Скоро Рождество, и на улице метель. Снежинки дразнят прохожих, веселят собак, врываются в распахнутое окно. Пахнет морозцем и мандаринами, малышня лепит снеговиков, школьники с хохотом опутывают мишурой елку под ее балконом… Праздник уже совсем на носу, к празднику нужно завершить все дела, и Варя, стиснув зубы, сидит за компьютером…»

Скоро Рождество, и на улице метель. Снежинки дразнят прохожих, веселят собак, врываются в распахнутое окно. Пахнет морозцем и мандаринами, малышня лепит снеговиков, школьники с хохотом опутывают мишурой елку под ее балконом… Праздник уже совсем на носу, к празднику нужно завершить все дела, и Варя, стиснув зубы, сидит за компьютером.

Варина профессия называется «автор любовных романов». Звучит, может, и легкомысленно, но на самом деле работка адова: до бесконечности описывать, как встретились два одиночества, как между ними «промелькнула искорка»… А потом нужно придумать для влюбленных миллион препятствий, ссорить их и мирить и закончить роман роскошной любовной сценой в подобающем антураже.

Варя успела написать уже десять романов и порядком устала от фальшивой и бесконечной любви. От победительных героев — роскошных блондинок и прекрасных принцев с бездонными глазами. От неизбежных литературных штампов. Но больше всего ей надоел неизбежный хеппи-энд.

Однако насчет хеппи-энда издатели всегда предупреждали особо: «Счастливый конец — девяносто процентов успеха, и лучше всего, чтобы развязка случилась под Рождество и закончилась бы настоящей рождественской сказкой».

И Варя торопливо дописывала очередной хеппи-энд:

«Машина осторожно кралась по скользкой колее. Дорогу обступал безмолвный зимний лес — величественный, словно Берендеево царство. „Как в сказке“, — подумала она и ласково дотронулась до щеки сидящего за рулем мужчины:

— Долго еще, милый?

Он смело бросил мощную машину в поворот, и могучие ели наконец расступились. Впереди, на пригорке, показался аккуратный деревянный домик в смешной снежной шапочке. Жизнерадостные огоньки окон в поздних сумерках, наряженная елка у калитки, умиротворяющий дымок из трубы…

— Это… это твое? — недоверчиво спросила девушка.

Он на секунду оторвался от руля:

— Почему же — мое? Это — наше!

— И домик, и елка, и камин? — продолжала допытываться она.

— Ну да же, да! Я ведь обещал тебе подарок! А что дарить на Рождество? Только сказки…

И тогда она, уже не волнуясь, что ее друг не справится с управлением, бросилась ему на шею и начала истово целовать его глаза, щеки, нос…

— Что ты делаешь?.. — Он сделал вид, что сердится. Но, конечно, тоже не выдержал. Остановил машину и впился в ее губы жарким, требовательным поцелуем…

Теперь они оба ничего не видели, кроме друг друга и своей любви, а зимний лес со снисходительной снежной улыбкой упивался их счастьем».

Ф-фу, наконец-то!

Вот и еще один любовный роман появился на свет.

Варя улыбнулась и выключила компьютер. Что ж, читателям нужны сказки, а ей, автору, — деньги. Деньги на то, чтобы ее собственное Рождество — реальное, а не книжное — получилось незабываемым.

Праздник Варя планировала провести с героем собственного романа, то бишь с бойфрендом по имени Макс. Внешне Макс — настоящий симпатяга, почти такой же, каким она описывает положительных мужчин в своих книгах. Одна беда: характер у Макса с легкой гнильцой. И положиться на него нельзя. И, что немаловажно, яхт он ей не покупает, и даже на новую сумочку для нее у него не хватило… Зато разных идей у Макса — море. Вот и по поводу этого праздника, еще в октябре, он предложил:

— Варечка, давай к Рождеству готовиться!

— И чего бы ты хотел? — осторожно спросила она.

В Максовом репертуаре уже было: встречать прошлый Новый год в бассейне, а на Первое мая под покровом ночи махнуть коньячку и нырнуть в фонтан в парке Горького. Еле тогда отбилась от его безумных идеек…

— Давай на Рождество на острова уедем? — предложил Макс.

— Куда-а? — Варя даже не поняла.

— Ну, на юг, — терпеливо пояснил Макс. — В Южное полушарие. Или как минимум на экватор.

Варя фыркнула:

— Ты что, моих романов не читал? Не знаешь, как нужно Рождество проводить?

— Читал, знаю, — скуксился Макс. — Белый снег, деревянный домик, живая елка и прочая мура. Фу! Посмотри лучше, какую я рекламку принес. — Он продемонстрировал яркую листовку. — «Пальмы и теплый океан у ваших ног».

Варя вырвала из его рук буклет, внимательно рассмотрела картинку с девицей в белом купальнике под кокосовой пальмой, потом изучила цены и грустно вернула рекламу Максу:

— Да ну тебя! Смеешься, что ли? Ты посмотри, сколько это стоит! Особенно на Рождество. Туда же вся Европа едет!

— А по-моему, ничего особенно страшного, — пожал плечами Макс. Похоже, он уже все просчитал. — Тебе — пару романчиков написать, а мне — пяток проектов начертить.

— Ага. Как минимум три месяца работы, — подхватила Варя. — И то если не есть, не пить и сумку новую не покупать.

— Ну и что? — легкомысленно спросил Макс. — Зато какие воспоминания! Ты только почитай, что там, на острове, есть: личное бунгало, во внутреннем дворике — джакузи, по саду страусы шляются, а за соседним столиком в ресторане миллионеры торчат. Вот это будет праздник! Не то что в твоих разлюбезных избушках… — Он пренебрежительно махнул в сторону стопочки Вариных любовных романов, выстроенных на книжной полке.

— Ты к моим избушкам не цепляйся, — строго сказала Варя. — Как могу, так и зарабатываю. И почему тебе вообще приспичило на эти острова? Хочешь развлечься — поехали в Европу. В Вену, например. Или в Прагу.

— Да нужны они мне сто лет! — сморщился Макс. — Каменные джунгли. И такой же, как у нас, холод. А на островах — песок белее, чем сахар, заросли пальм, а в океане живут волшебные рыбки…

Варя задумалась. Неуверенно сказала:

— Но почему именно сейчас? Ведь на праздники все так дорожает… Поехали, скажем, в марте?

— Варечка, милая, — не отставал Макс. — В марте там, конечно, тоже хорошо. Но ты только представь: предсказывают, что на Рождество в Москве будет дождь. Вот и подумай: вдруг не обманут вруны синоптики?! Будет унылая, противная, мерзкая хлябь! Все забьются по квартирам и возьмутся пить водку. А мы с тобой, как короли, сядем в самолет и улетим на край света. В беззаботную кокосовую страну. Вот это будет сказка, это я понимаю! Похлеще твоих любовных романов!

— Ну, Макс, ты и придумал… — вздохнула Варя.

— Ты согласна? Полетим? — просиял он.

— Попробуем, — кивнула Варя. — Только так: с сегодняшнего дня ты все свои деньги мне отдавай, а то я тебя, транжиру, знаю… За тобой если не присматривать — мигом промотаешь.

…Варя до последнего дня не верила, что у них получится уехать в тропический рай. Она всегда доверяла своей интуиции, а интуиция неумолимо подсказывала: никаких островов не выйдет. Уж больно не вязалось: в Москве снег и холод, а они, словно буржуи, жируют в теплых краях. Обязательно что-то случится и им помешает…

Но, к ее удивлению, Рождество близилось, однако ничего плохого не происходило. Им везло. Издательство честно платило все гонорары, а Макс послушно отдавал ей все деньги, что зарабатывал, и пил только дешевое пиво. Неужели у них и правда все состоится?!

Сегодня утром, за два дня до Рождества, они с Максом съездили в туристическое агентство. Оплатили билеты, трансфер и путевку.

Пяти зеленых, с трудом заработанных тысяч было жаль. Зато они выслушали ворох восторженных заверений: «Вы не пожалеете! Это будет полный эксклюзив, самое яркое воспоминание в вашей жизни!»

Макс от каждого слова туристической тетеньки млел. И нахально шепнул Варе: «Учись, детка, какими должны быть хеппи-энды!»

А потом он деловито поместил билеты, туристические ваучеры и тощую стопочку сдачи в кейс, и они побежали каждый по своим делам. Варя — к парикмахеру и за новым купальником. Макс — на работу, доделывать какой-то спешный проект.

— Завтра мы нырнем в океан! — поцеловал он ее на прощание.

— Не сглазь! — привычно цыкнула Варя.

Она улыбнулась вслед Максу. Настроение, хоть на улице и пурга поднялась, было солнечным — словно они уже на островах. Наверно, Макс все же прав: так здорово улететь из зимы в лето, из обычного Рождества в Рождество сказочное…

Домой Варя вернулась поздно. К купальнику пришлось покупать парео и модные шлепанцы с клубничинами, а парикмахер уговорил ее осветлить несколько прядей: «Знаете, как будет красиво, когда вы в тропики попадете. Получится, будто солнце в волосах играет!»

Едва открыла дверь — замерла на пороге: в квартире оказалось темно и очень холодно. Из-за распахнутых по всем комнатам окон гулял ледяной сквозняк, а с улицы слышались бессвязные песни — похоже, граждане начали отмечать Рождество заблаговременно.

— Макс! — тревожно крикнула Варя. — Макс, ты где?

Тишина. Сердце забарабанило. Семнадцатый этаж, открытые окна и Макс — такой непредсказуемый, нервный и, как говорит знакомый врач, «психически нестабильный».

Варя отшвырнула пакеты с покупками и на дрожащих ногах вошла в гостиную — никого. Только в разверстые окна летит снег, понемногу укутывает искусственную наряженную елочку…

Варя бросилась к подоконнику, жалобно крича:

— Макс, Макс!

— Я здесь, — донесся его голос из спальни. — Иди сюда.

Ноги дрожали, зуб не попадал на зуб. «Да чего я так испугалась-то? — успокаивала себя Варя. — Просто холодно в квартире, вот я и трясусь…»

— Ты зачем квартиру выстудил? — строго спросила она, врываясь в спальню.

Окно здесь тоже было распахнуто. А Макс, в одной майке, стоял, облокотившись на ледяной подоконник. Лицо — закаменевшее, пустое. В волосах плачут снежинки.

— Что случилось? — тихо спросила Варя.

Ответом был такой взгляд, что ее снова передернуло словно от арктического холода.

— Пожалуйста, говори! — взмолилась она. — Не молчи.

Он собрал с подоконника горсть снежинок, сдавил их в мокрый комок… тихо выдохнул:

— Варюшка, я просто не знаю, как тебе об этом сказать…

Она почувствовала, как ее наполняет ярость. Не из-за того, что что-то явно случилось, а исключительно из-за антуража. Словно она находится внутри фильма, который снимает режиссер-авангардист: огоньки иллюминации за распахнутым окном, снег на подоконнике и закаменевший взгляд Макса. И его монотонный монолог:

— Варечка, я знаю, что виноват. Но я не мог. Просто не мог остановиться, понимаешь? Я хотел как лучше… Ты же сама сказала, что на этот курорт нужно брать как минимум пару тысяч на расходы… На СПА там всякие, на тропические коктейли… А у нас только тысяча была. Вот я и подумал… В общем, заглянул в казино. На полчасика. Нам ведь так фартило весь последний месяц, что я и не сомневался — и здесь подфартит. Что я эту штуку несчастную в момент подниму…

— И в итоге? — Варя постаралась, чтобы голос звучал спокойно.

Он не ответил. Отвернулся к окну, и Варя машинально отметила, что Максу очень идут майка на голое тело и снежинки, угасающие в волосах. А его глаза — голубые и такие прозрачные, что в них отражаются всполохи уличной иллюминации, — красивы просто фантастической красотой. На рождественских каникулах они с ним будут самой красивой парой…

— Сначала все шло шикарно. А потом… потом… Ну не смотри на меня так, я не выдержу!

— Сколько ты проиграл? — ледяным тоном спросила она.

— Ну, тысячу, с которой пришел…

«Вот я идиотка! Не подумала, закрутилась… Надо было эту штуку себе забрать! Впрочем, ничего страшного не случилось, хотя поворчать на него, конечно, придется… Сначала вкручу ему мозги, а потом признаюсь, что у меня личная заначка есть. Как раз тысяча. Придется уж рассекретить, раз Макс такой непутевый…»

— Зачем ты окна пооткрывал? — сухо спросила Варя. — Холодно.

— Я хотел… хотел… — Голос Макса дрогнул.

Он мотнул головой вниз, в холод пятидесятиметровой высоты.

«Хотел бы прыгнуть — прыгнул. Меня бы дожидаться не стал», — спокойно подумала Варя. И снова вздохнула. Что ж, за все приходится платить. Платить за то, что Макс — красавец. За то, что ей с ним легко и необременительно. За то, что однажды он купил (или сорвал на городской клумбе) ровно девяносто девять тюльпанов, встал на колени и подарил ей… Но лучше б не было никаких тюльпанов! И казино, и распахнутых в мороз окон — тоже.

— Давай закрывай окно, — попросила Варя. — Эту несчастную тысячу я найду.

— Ты не понимаешь, Варенька, — тихо произнес Макс.

— Понимаю. Тысячи на расходы и правда будет маловато.

— Нет, Варя, нет! — Макс снова вцепился в подоконник и быстро, как в горячечном бреду, заговорил: — Там, в казино, все время ошивается один мужик. И не игрок, и не сотрудник. Просто ходит и присматривается, как и что… Я раньше не знал, чего ему надо, а сегодня он сам ко мне подошел. Посочувствовал. А потом предложил мне кредит. Условия, конечно, кабальные, зато деньги дал сразу…

Варя почувствовала, как чья-то ледяная рука схватила ее за шею… Хрипло, словно раненая волчица, она выкрикнула:

Конец ознакомительного фрагмента.