Невероятные приключения Лизы Царёвой

Анна Юрьевна Камская, 2022

Загадочная история приключилась с Лизой Царевой. Но ничего удивительного, ведь ей итак по жизни не везет. Черный кот будто только и делает, что переходит ей дорогу. С его помощью или нет, но она уже побывала в участке, потому что её приняли за преступницу, поругалась с однокурсниками и даже оказалась в логове маньяка. Но закончатся ли неприятности на этом? Или Лизу ждет таинственное и неизбежное?

2

Дело в том, что как-то я решила поиграть со смертью. Вернее, нет, наоборот. Это смерть решила поиграть со мной.

Давным-давно, когда я училась на втором курсе и была довольно наивной и романтично настроенной девушкой, в мою жизнь вошел он. Его звали Владислав. С ним меня познакомили общие друзья. Я влюбилась как кошка. Если кошки вообще могут влюбляться.

Слава занимался программированием. Я любила в нем все — светлые локоны, падавшие на лоб, любила, когда он грыз карандаш, раздумывая над очередной компьютерной задачкой. Любила его голубые глаза, губы. Даже его очки в темной оправе, и те любила. Потому что мне казалось, что они придают его лицу неповторимое очарование.

Мне нравилось гулять с ним в весеннюю пору, когда на деревьях начинает распускаться листва, а воздух наполняется чем-то неповторимым — ароматом одухотворенных порывов и нежной романтики. Мне нравилось сидеть на окне, слушать дождь и наслаждаться его волшебным перезвоном по крыше. Каждый рассвет был дороже предыдущего, ведь он обещал дарить новые прекрасные мгновения в обществе Славы.

Целый месяц — а это был май — я ходила в университет и сидела на парах с отсутствующим взглядом. А после летела на крыльях любви к нему. И так каждый день. Целый месяц романтики и счастья. Он был для меня всем.

Но потом все кончилось. По одной простой причине.

Он пытался меня убить.

У милого, доброго Славика вдруг прорезались маниакальные наклонности.

Как-то вечером, в конце мая, он пригласил к себе домой, предупредив, что хочет сообщить мне что-то очень важное. Я прилетела к нему, вдохновленная любовью. Он оставил меня у окна, а сам вышел из комнаты, якобы, принести что-то. Я улыбнулась ему влюбленной улыбкой и осталась смотреть на самый впечатляющий закат из всех, что когда-либо видела. В этот момент я даже представить себе не могла, что еще немного, и он может стать для меня последним.

Когда Слава подошел ко мне сзади с ножом, даже не знаю почему, но я резко обернулась. Это меня и спасло. Нож скользнул не по горлу, а ниже, по плечу. На меня накатил такой ужас, который я до сих пор не могу передать словами. Липкий страх сковал по рукам и ногам. Я смотрела в глаза любимого и не узнавала его — моего Славы там уже не было. Вместо него на меня смотрел человек с расстроенной психикой, которым овладели звериные инстинкты. Как ни странно, осознание этого факта придало мне сил и привело в чувство.

Дальше была борьба. Невероятно трудно и страшно противостоять мужчине, который, к тому же, крупнее тебя. Мне помог адреналин — ведь не зря говорят, что в состоянии аффекта люди способны на многое. Мы разгромили комнату, опрокинули стол, все, что было на нем, полетело на пол. Из плеча обильно текла кровь, и я замазала обои отпечатками своей пятерни. Я боролась изо всех сил, как дикая львица. В мозгу четко пульсировала мысль, что я должна выбраться. И наконец мне повезло. Слава поскользнулся на осколках, упал и сильно ударился головой об пол. Нож улетел в сторону.

Я смутно помню, как открыла замок и выбежала из его квартиры. Слава мне не препятствовал — так и лежал на полу без сознания. Мое тело сотрясала крупная дрожь. Кровь залила рукав блузки и уже начала капать с пальцев. Почти теряя сознание от ужаса, я на деревянных ногах спустилась по ступенькам, выбежала из подъезда и понеслась, куда глаза глядят.

Мелькали испуганные лица, слышались чьи-то крики, но все казалось сумбурным и смазанным. Голова кружилась. Я не контролировала себя. И в какой-то момент просто осела на асфальт без сознания.

Очнулась в больнице, перевязанная практически с ног до головы. Оказывается, Славик меня не только в плечо пырнул, но еще и в ногу два раза и по спине успел проехаться.

Медсестра как раз собиралась делать мне укол, и я проснулась. Последовали бурные объяснения, медсестра пыталась удержать меня в кровати, а не дать вскочить на ноги. Затем в палату вошел милиционер и начал пытать меня с пристрастием, несмотря на упреки подоспевшего врача.

Потом в палату влетела бледная как мел мама и красный от волнения папа, и в этой комнате случился самый настоящий сумасшедший дом. Бедного врача никто и не слышал.

Под конец, как и полагается хорошему роману, в палату вошел Павел. Думаете, благодаря кому я очутилась в больнице? Он только потом рассказал всю историю целиком. Оказывается, когда я упала в обморок, ко мне тут же бросилось несколько прохожих. Было удивительно и приятно это слышать, зная, какой у нас сейчас «отзывчивый» народ. Редко от кого можно дождаться помощи. По счастливой случайности как раз в этот момент Павел выходил из магазина и увидел меня. Сумки с продуктами оказались на земле, я — в машине, а чуть позднее — в больнице.

Павел был человеком с чувством совести и долга, поэтому не покинул больницу, пока не узнал, что именно со мной произошло. Он просидел в коридоре до поздней ночи, где и познакомился с моими родителями.

А на следующий день он ну просто не мог не проведать свою «подопечную».

С тех пор мы уже три года вместе и расставаться не собираемся.

В больнице я пролежала две недели, пока не затянулись раны. С тех пор у меня остались глубокие уродливые шрамы. Не только на спине и ноге, но и на душе. Когда я вспоминаю случившееся, меня начинает трясти. Паша говорит, что у него руки так и чешутся пристукнуть этого гада. Слава, правда, сейчас далеко. Отдыхает себе на зоне. Не помню, сколько ему дали, лет двадцать пять, по-моему, а может, больше. Помню только, на суде возмущалась, что мало.

Он ведь не только на меня покушался. Мне, как ни странно это говорить, просто повезло. Слава до этого двух девушек убил. Убил, расчленил и закопал. Насмотрелся в Интернете страшных роликов, вот «крышу» и снесло. Девушек он убил на своей даче. Меня тоже туда приглашал, «встречать рассвет», но я, опять же не знаю почему, отказалась.

Самое удивительное, что в Универе сначала никто ни о чем не знал. Мы с Настей и Юлианой в те времена были неразлучным трио. Разумеется, я с ними поделилась всеми страшными подробностями. Они распустили слух, что у меня аппендицит, и все поверили.

Правду говорят, что друзья проверяются в горести. Подружки поддерживали меня, как могли. Но лучшие подруги всегда только до первого парня. Оказалось, что Юлька положила глаз на Пашу. Не выдержав, я однажды поставила ее на место за чрезмерно откровенные взгляды, которые она бросала на него. Юлиана разозлилась и в приступе гнева проболталась про Славика Лильке — самой отъявленной сплетнице нашего факультета.

Через день обо мне судачили во всех коридорах университета. На меня кидали сочувственные взгляды, шептались за спиной, тыкали пальцем, фотографировали на телефон и даже попросили автограф. Когда Юлиана поняла, что натворила, было уже поздно. Меня окружила толпа новоприобретенных «поклонников», они прижали свою жертву к стенке и просили показать пару приемчиков для самообороны.

Последующая картина врезалась в мою память навсегда. Настя распихивает орущих, смеющихся, зубоскалящих студентов, прокладывает дорогу ко мне и уводит. А Юлиана кричит, бежит за мной, просит простить. Я сбрасываю ее руку, кидаю на нее безразличный взгляд, отчетливо понимая, что отныне у меня стало на одну подругу меньше.

Никто никогда не узнает, что в тот вечер я, вся в слезах сидя на подоконнике своей комнаты, провожала последний закат прежней жизни, в которой были Слава и Юлиана.

После этого я стала сама не своя. Что-то перевернулось в голове и помешалось в рассудке, и я стала такой, как есть сейчас. Я больше не верю людям. Никому. Никого, кроме Насти и Паши, не подпускаю себе в душу ближе, чем на метр. Я стала холодной и эгоистичной, как Снежная Королева. Мне нет дела до людей, и мне никого не жалко.

Казалось бы, меня должны мучить кошмары после того происшествия. Но ничего такого нет. Я их просто не вижу. Вот уже три года мне вообще не снятся сны. Плохо это или хорошо, не скажу, но, по крайней мере, я не просыпаюсь каждую ночь в холодном поту, дрожа от страха.

Единственным плюсом во всей этой гадкой истории стало то, что в моей жизни появился Павел. Сама порой удивляюсь — ну за что он меня любит? Главное, его об этом не спрашивать, а то и впрямь задумается: а за что, действительно? И окажется, что не за что. А этого я не выдержу…

Я зябко повела плечами. Каждый раз, как вспоминаю, начинаю дрожать, аж зубы барабанную дробь выбивают.

Когда я очнулась от воспоминаний, передо мной выплыло лицо моего любимого. Серые глаза смотрели сочувственно и внимательно. Он все понял. Понял, что я опять пережила эту боль. Да, меня не донимают сны, но ведь от непрошенных воспоминаний никуда не деться.

Он просто обнял меня и поцеловал в висок. Настя тоже молчала, но смотрела с тревогой. Да уж, с подругой и парнем мне повезло, лучше и хотеть нельзя.

Да мне и не надо лучше.