Белые Маги. Роман

Анна Синельникова

Мистический роман.Вас ждёт сложный, запутанный сюжет с неожиданной развязкой в самом конце книги.Магия, любовь, тайна, творчество, мистика и многое другое соединились воедино в романе про белых магов. Также присутствуют эротические сцены, поэтому 18+.События развиваются в творческой среде, в современной тусовке, часто именуемой богемой.Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения являются случайностью. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 13 Встреча у Сани с Ларой

Следующую неделю Фёдор целиком посвятил работе. Он работал вдохновенно и азартно. Полотна выходили из-под его кисти одно за другим, и он был крайне доволен собой.

— Это просто чудеса какие-то! — шептал тихо себе Фёдор и радовался необыкновенно, — непременно устрою собственную выставку, потом Питер, потом Москва, ну и Париж! Конечно же, ПАРИЖ!

— Да, и Лару с собой в Париж возьму. Вот, она обрадуется-то! Думает, я нищий никчёмный художник, а я раз и, — «А не изволите со мной в Париж?»

Она:

— Как? В какой-такой Париж? — и удивлённо вскинет брови.

А я ей важно так:

— Во Франции который.

И улыбка растягивалась на всё лицо Фёдора. В таких мечтах он проводил большую часть времени. И это время ему очень нравилось, его торжество внутри заменяло ему все остальные чувства и эмоции. Оно полностью заполнило его изнутри и, казалось, светилось оттуда вовне. Но никто этого не мог видеть, Фёдор — никуда не ходил. Он был счастлив. Он был самодостаточен. Он и его будущий успех, текущая вдохновенная работа прекрасно гармонировали с ним.

Это и, правда, было чудесное время, время творческого запоя. Весна. Весна на его улице, весна в его доме, весна в его душе, чудо на его полотнах.

В воскресение вечером Фёдор всё же решил сходить к Сане.

На его удивление он застал там Лару и небольшую компанию приятелей Сани.

Он поздоровался за руку со всеми. Но этот сюрприз его не сильно обрадовал. Народ был разношёрстный — и Марат — какой-то IT-гений, как слышал когда-то Фёдор, и Роман, который звал себя «бизнес-вангелом» (только ничего ангельского в нём Фёдор не отмечал), и барабанщик Витя, и смм-щик Митя Чёрный, и Ваня, который, как знал Фёдор, играл в какой-то группе на синтезаторе, и Саша Чу — местный поэт, и Игорь — парень с соседней улицы (чем он занимался Фёдор не знал, а тот как-то и не афишировал род своих занятий). Присутствие Лары в этой компании ему было скорее неприятно, но он спокойно протиснулся в свободный угол и сел в нём на пол, стараясь вслушаться в беседу, которой был увлечён стихийно собравшийся народ:

— А вдруг человек это всего лишь модифицированная обезьяна со встроенной функцией самопознания?.. — воскликнул смм-щик Митя.

— Человек и обезьяна — не могут иметь ничего общего, — возразил поэт Саша Чу.

— Почему это не могут? — как будто взвешивая каждое слово, высказал своё мнение айтишник Марат, — На базе обезьяньего организма провели эксперимент по расширению функций, прописали новые программы, на основе биологических кодов. И всё.

— Это не могли быть обезьяны, — снова возразил Саша Чу, — это могли быть только инопланетяне, а сходство с обезьянами — сущая случайность. Допустим, обезьяны населяли Землю, но для эксперимента инопланетян совсем не подходили, потому они взяли свою сущность, просто сейчас она уже эволюционировала по собственному пути. И мы имеем то, что имеем.

— А почему ты исключаешь вероятность существования другого вида обезьян, который нам сейчас просто неизвестен, потому как мы из него эволюционировали по чьей-то милости, — усмехнувшись в конце тирады, спросил Санчо.

— Нет слишком большое качественное различие, а некоторое внешнее сходство весьма условно. Для эволюции это более существенные различия, чем кажется простому, невооружённому взгляду, — ответил Саша Чу.

— Эх! — попытался разрядить обстановку Санчо, — Ты так категоричен, а обезьянкам может быть приятно с нами породниться. А ты, а ты… Ладно, сейчас принесу ещё зелья для веселья!

И Санчо отправился в соседнюю комнату, из которой вышел, звеня, трёмя бутылками некого питья без этикеток. По комнате разлился гул одобрения. Санчо стал разливать напиток в заранее подготовленные каждым стопки.

Фёдору подумалось, что у него какое-то аффективное стремление к коммуникации, и он вмешался в разговор:

— А зачем инопланетным цивилизациям создание человека в нынешнем его виде? Ну, вот, зачем?

— А мало ли зачем! Мы всего не можем знать, да и не должны знать! — ответил Саша Чу.

— Игрушки что ли? — рассмеялся Санчо.

— Это почему же творениям нельзя знать замысел творца? — тоже возразил Роман.

— Шутка творца, — заулыбался Митя.

— Только марионеткам никогда не узнать, кто они и для чего, потому что каждый их шаг кем-то продуман, — грустно произнёс Витя.

— Вот, теория марионеточества, как раз подтверждает инопланетное искусственное происхождение человека! — с запалом выпалил Марат.

— Ну, извините уж, а быть марионеткой, никакого желания нет, — твёрдо и уверенно произнёс Ваня. — Вы как хотите, а я как-нибудь по-другому поживу.

— Вот для чего бы нас тогда сотворили, как вы утверждаете искусственно? — настаивал Фёдор.

— Предназначение у всего есть. И у природы, а тем более, что всё взаимосвязано, но и все искусственные виды, что выводит сам человек, тоже имеют какую-то цель и назначение. — не унимался Саша Чу, вот в чём принципиальное отличие или особенность человека, там и нужно искать назначение, — думаю так.

— Тупо поржать вывели, что тут раздумывать! — рассмеялся Санчо.

И все остальные стали смеяться.

— Наливай! — сказал Игорь.

Разговоры сменялись кругами, звоном стопок и новыми клубами сигаретного дыма.

А Фёдор, сидя в углу, всё ещё думал: «Зачем?!» и тайком разглядывал Лару, которая почти не принимала в беседе никакого участия, пила мало, как он отметил, но на него совсем не смотрела.

— Ну, вот и зачем она сюда пришла, — подумал Фёдор. Вон ей улыбается красавчик барабанщик Витя, и она улыбается ему в ответ. Неужели, она пришла из-за него?! Понятно, что за ним куча девок вечно таскается. Неужто и она попала на его крючок? — резкая волна ревности поразила Фёдора и он стиснул зубы и зло посмотрел на Витька. Кулаки Фёдора невольно сжались. Но, вот, уже к Ларе наклонился и стал что-то шептать этот тёмный Марат. Девушка слегка рассмеялась, прикрыв рот ладонью. Фёдора разрывало на части. А тут ещё этот Марат взял Лару за руку и вышел с нею на кухню. Никто из присутствующих, казалось, этого не заметил. Фёдор две минуты сражался со своей яростью, фантазия тут же рисовала у него в голове картины того, чем могут заниматься Лара и Марат на кухне. Он не выдержал и тоже поднялся с пола, направившись на кухню. Его одёрнул Санчо:

— Ты куда?

Фёдор не в состоянии был ответить что-то вразумительное и только промычал нечто, кивнув головой в сторону кухни.

— Да, ладно! Они сами там справятся! — пошутил, довольный своей шуткой Санчо.

Но Фёдор уже не обратил на эту злую шутку друга никакого внимания, отдёрнул руку и пошёл на кухню, на ходу бросив, нейтральную фразу:

— Воды попить.

Когда он вошёл на кухню, буквально ворвавшись в неё, резко распахнув дверь, Лара стояла у окна и смотрела куда-то, как будто бы она что-то интересное увидела там — за окном. Марат же стоял у раскрытого холодильника и взглядом что-то там искал.

Фёдор подошёл к крану с водой, открыл его и стал жадно пить. Лара повернулась к нему, их взгляды встретились. Фёдор перестал пить, завернул кран и спросил у Лары:

— Что там интересного?

В это время Марат закрыл холодильник, достав оттуда нарезанный лимон.

— Во, нашёл! — воскликнул Марат.

Лара молчала.

— Зачем тебе лимон? — спросил, чуть ли не брезгливо, Фёдор.

Ответила же Лара:

— Не зачем он ему, просто поспорил, что съест целый лимон. А этот не целый. Не считается.

— А на что спорили то и с кем? — спросил заинтересованный Фёдор.

— А ни о чём и ни с кем, — ответил Марат и вышел в комнату вместе с тарелочкой с лимоном.

Фёдор, молча, уставился на Лару.

— И что ты смотришь? — не выдержала девушка.

— Ничего, — ответил Фёдор и отвёл взгляд.

Между ними воцарилось молчание, но никто из них не хотел уходить, либо выходить из этой неловкой ситуации, как будто бы она их обоих вполне устраивала и они купались в ней как в бассейне с необычайно голубой, небесной водой.

— Пойдём, прогуляемся, — прервал, наконец, молчание Фёдор, — дождь только что прошёл.

— Пойдём, — быстро согласилась Лара, — С детства обожаю этот запах после дождя.

— Последождиный аромат, — попытался пошутить, обрадовавшийся Фёдор.

На улице Фёдор взял Лару за руку. Они говорили о погоде, зонтиках, пирожных и прочих малозначимых вещах.

В какой-то момент Фёдор увидел маленькое серое мохнатое тельце, шмыгнувшее вдоль забора.

— Смотри, это крыса! — воскликнул Фёдор.

— Ой! — вскрикнула Лара.

— Ты боишься? — спросил Фёдор. — Не бойся, я смогу тебя спасти.

— Не очень, но неприятно как-то с ними встречаться вот так.

— Ничего страшного, дождь её выманил из её укрытия, наверное. Хотя крысы в центре города — навряд ли хорошая примета.

— Совсем наоборот, — рассмеялась Лара, — если крысы тут живут, значит ещё место пригодно к жизни.

— Да, ладно, как раз таки крысы выживут в любых обстоятельствах. Слышала же шутку о том, что в случае апокалипсиса, крысы точно выживут.

— То есть пора в крыс обращаться? — рассмеялась Лара.

— Ну, может чуть позже, — поддержал игривый тон подруги Фёдор.

— Рано так рано, — подытожила Лара, — с удовольствием пока так поживу.

— Наслаждайся, — заключил Фёдор, остановился и обнял Лару.

— Ты чего? — тут же отстранилась от него девушка.

— Объятия полезны для здоровья, — улыбнулся Фёдор и попытался поцеловать Лару.

Но она ему не ответила. Он отпустил её и спросил:

— Я провожу тебя домой?

— Мы можем ещё погулять.

— По пути и погуляем.

— Хорошо.

— Что-то не так?

— Почему ты так решил?

— Ну почему ты так реагируешь? У тебя кто-то есть?

— Нет.

— Тогда почему?

— Давай потом об этом поговорим?

— А что у вас с Маратом?

Лара промолчала.

— Как хочешь, — смирился Фёдор.

— Ничего, — ответила Лара после паузы. — Как ты вообще можешь думать, что у меня с ним что-то может быть?!

Фёдор ничего не ответил.

На обратном пути домой Фёдор думал:

— И почему люди вечно что-то не договаривают, таят, как бы просто было сразу всё сказать. Ведь всем же было бы проще тогда. К чему эти все недосказывания, непонятки?! Зачем вся эта шелуха, прикрывающая неизвестно что. Ведь проще тогда отказаться ворошить в шелухе, чем рисковать нарваться на притаившуюся там змею. Или занозу, или гвоздь схватить. Или крысу… Вариантов много. А вскрыть сразу всё известное. Что может быть легче и проще. Нет в людях чего-то. Не то чтобы доверия, это что-то другое, например, уважения к другим. А молчать — это эгоизм, чистый эгоизм, защищать себя, но потешаться, когда другой нарвётся на гвоздь или что ещё почище. Эх, ничего в людях не меняется с библейских времён, как были гадами, так ими и остались. Нельзя, конечно, всех под одну гребёнку… Нельзя, — пожурил себя Фёдор, — Но всё же… Выздоравливают, наверное, по чуть-чуть, совсем понемногу, просто в общей массе этот прогресс плохо, мало заметен, — успокоил себя Фёдор, подходя к своей калитке.

Конец ознакомительного фрагмента.