Магическая практика. Пройти и (не) влюбиться

Анна Сергеевна Платунова (2024)

Этот гад долго не давал мне жить спокойно — и наконец сорвал юбку при всем честном народе!А теперь нас поставили напарниками на практику. Не пройдем — вылетим из академии. Как бы нам не убить друг друга?

Глава 5

Леон

— Как прикажете, мастра Ардженте, — поклонился я.

Она просияла.

Я скрутил вихри воздуха с водой, обрушил на нее. И потребовались все мои силы, чтобы удержать каменное лицо, когда эта мелочь выставила щит. Идеально выстроенный щит, по которому и вода, и ветер стекли, не коснувшись ее.

— Что это было? — взвизгнула она. — Как ты… ты…

Она начала собирать огненный шар.

— Вы приказали сделать вас чистой, — улыбнулся я, готовый в любой момент доказать, что мои щиты не хуже. — Вы не уточнили, каким именно образом. Заклинание большой стирки сделало бы идеально чистым ваше белье…

Она раскрыла рот, явно забыв все слова, а я продолжал:

–…одежду и обувь. А заклятье иссушающего ветра…

–…превратило бы меня в пугало!

Она подскочила ко мне, задирая голову и сжимая кулачки. Того и гляди бросится.

Храбрая, конечно, но кроме храбрости у боевого мага должны быть еще и мозги… Я мысленно хмыкнул, поняв, что эту претензию могу адресовать и сам себе.

Выскочка все же не набросилась на меня. Прошипела что-то неразборчивое и двинулась к гарнизону, впечатывая в грязь каждый шаг с таким видом, словно вдавливала каблучки в мою физиономию.

— Кто? — окликнул караульный.

— На практику, — подал голос я.

— Направление!

Я протянул направление. Не знаю, чем руководствовался ректор, приказывая забрать его у секретаря именно мне. Я добавил:

— Нам приказано явиться к нобиле Ротонде.

Где-то на краю сознания крутилось, будто я слышал эту фамилию. Но припомнить не получалось, и я бросил бесполезные попытки. Каких только фамилий я не слышал в академии!

Солдат вгляделся в руны.

— Ардженте Г. Боевой маг. Фальконте Л. Бытовик. Казарма для магов вон там. — Он махнул рукой. — Не перепутайте с солдатской. Там спросите нобиле Орсини, лейтенанта, с ним и поговорите, а он уж и решит, стоит ли вас к капитану пускать. Невелики вы птицы, чтобы нобиле Ротонде сам до вас снисходил.

Выскочка вспыхнула, да и я едва удержал невозмутимый вид. Сидит тут, караулит прошлогодний снег, а туда же, пуп земли! Она открыла рот, я молча сжал ее локоть и потащил к казарме.

— Вы боевой маг или базарная торговка? — прошептал я, одновременно выплетая вокруг нас тишину.

Она встрепенулась, собралась возмутиться… Вспомнила, кто произнес эти слова в прошлый раз, и заткнулась. Только выдернула локоть из моей руки. Может, дойдет, что иногда куда достойней будет просто проигнорировать нахала. Не огрызаться же в ответ каждой шавке из подворотни!

К слову, в столичном гарнизоне с караульного за такое шкуру бы спустили — отправить посетителей без присмотра бродить по территории. Мало ли кем они назвались, и мало ли какие бумажки у них в руках!

Казарма выглядела так, как и должна выглядеть казарма в глуши. Полдюжины кроватей, стоящих изголовьями к стене, в ногах — сундуки для личных вещей, одинаковые одеяла, наверняка колючие. На стенах прикнопленные картинки с полураздетыми девицами, при виде которых выскочка зарделась.

В глубине комнаты стоял большой стол. Двое играли в кости, остальные четверо, собравшись стоя вокруг стола, азартно поддерживали игроков. Запах свежего пива и копченой колбасы защекотал мне нос, в ответ желудок скрутился в тугой узел и позорно заурчал. Хорошо хоть, никто не услышал, потому что в этот самый момент один из наблюдавших за игрой поднял голову и, увидев нас, не слишком вежливо полюбопытствовал:

— Чего надо?

Ефрейтор, как и остальные здесь, кроме лейтенанта, которым оказался один из игроков. Он отодвинул любопытного, внимательно на нас глядя.

— Прислали, значит, практикантов. Давай сюда направление, все равно игра сегодня не прет.

Я молча протянул лист, лейтенант прочел его, оглядел нас. На месте выскочки я бы провалился сквозь пол под таким взглядом, задержавшимся на разводах грязи по низу штанов, перепачканных ботинках и встрепанных волосах.

— Что ты за бытовик, дорогуша, если выглядишь как пугало? — поинтересовался он. — Вон напарника твоего хоть сейчас с докладом во дворец можно посылать.

Кто бы знал, чего мне стоило не расхохотаться при виде побагровевшей выскочки. А она вскинула подбородок и рявкнула:

— Я — боевик! Мастра Габриэла Ардженте!

Повисла тишина. Лейтенант еще раз оглядел нас — теперь уже недоверчиво.

— Смешно. Но вы сюда на практику приехали, а не в цирк.

Теперь и все остальные пялились на нас с веселым недоумением. Надеюсь, я лучше владел лицом, чем малютка.

— Леон Фальконте, — поклонился я, сознательно опустив титул. Фамилия моя говорила сама за себя, а если кто ее не слышал — тем хуже для невежды.

— Так вы нас не разыгрываете? — Лейтенант аж приподнялся со стула. — Вот эта пигалица — боевик, а эта орясина — бытовик?

Все заржали. Я стиснул зубы. Оскорбление не достигает благородного мужа, ибо ложь не имеет к нему отношения, а правда оскорбить не может.

Но какой-то коротышка, глумливо улыбнувшись, выдал:

— Ну раз уж нам такого шикарного бытового мага прислали, может, ты нам и подштанники постираешь?

Выскочка хихикнула, и это стало последней каплей.

— Да без проблем, — широко улыбнулся я, сотворяя заклинание старения. Вообще-то его использовали, чтобы быстро разрушить то, что вручную пришлось бы разбирать долго и муторно — мосты, отслужившие свое здания. Или чтобы быстрее вызрел компост. Или чтобы придать благородную патину меди и серебру. — Снимайте.

Пояса шутников рассыпались в труху, как и завязки на подштанниках. Кто-то успел подхватить штаны, кто-то нет. Малютка пискнула и зажмурилась, схватившись ладонями за пылающие щеки. Боевой маг, тоже мне. Щиты кто выстраивать будет?

Взрыв ругани дал понять, что одними щитами не обойтись. Я начал собирать «теневое поглощение», прекрасно понимая, что против опытного боевика не выстою, а практика уже пошла псу под хвост, когда из-за спины раздался властный голос:

— Что здесь происходит?!

— Господин капитан…

— Молчать! — оборвал все тот же голос. — Вы, двое, налево кру-гом!

Пришлось подчиниться.

И я наконец понял, где слышал эту фамилию. Он выпускался в тот год, когда я учился на первом курсе. Боевого. И он тоже меня узнал.

— Кого я вижу! Тебя ж выперли за то, что стырил из музея артефакт!