Пока не запоёт Сирин

Анна Норн (2024)

Верена, простая девушка из забытой всеми Нави, оказывается втянутой в опасный мир тёмной магии, мести и предательства, когда её похищает таинственная Ядвига. Вместе они отправляются в опасное путешествие по Империи, где их пути пересекаются с неизведанной ранее нечистью. В поисках потерянной вещицы, способной изменить ход истории, Верена сталкивается не только с монстрами, способными поглотить всё на своем пути, но и с самой собой — испытывая свою силу и храбрость на прочность. Верена должна научиться доверять себе и тем, кто оказался рядом. Каждый её выбор может стать фатальным, и не все смогут пережить те испытания, что поджидают их на опасном пути.

Глава 4

Туманное утро преподнесло нам спокойствие и подозрительно тихую округу. Ядвига проснулась первой, и, толкнув меня в плечо, разбудила меня, оповещая о готовности завтрака. Конечно, если так его можно было назвать. Неторопливо жуя хлеб с медом, я вновь разглядывала убранство дома, невольно ставшего для нас пристанищем на одну ночь. Думается мне, хозяева покинули его недавно, ведь пыль осела не толстым слоем и нет-нет, да и проглядывалась аккуратность и любовь к дому ранее живущих тут людей: вся домашняя утварь стояла на своих местах, разрисованные блюдца с ромашками бережно восседали на небольшом кухонном столике, недалеко от раковины. Чашки, пара котелков, столовые приборы — всё находилось на своих местах, так, словно хозяева совсем скоро должны были возвратиться в свою избушку, но увы, покосившееся от времени крыльцо намекало об обратном. С потолка же свисали обереги от злых духов — небольшие куколки, связанные из темного льна, маленькие подковы и один гвоздь, повязанный красной нитью в дополнение. Проход во вторую комнату был перекрыт покосившейся дверью и заглядывать туда интереса не было. Да и казалось мне, Ядвига уж точно перед сном перепроверила каждый уголок, ведь то, что может оказаться сюрпризом днем, ночью могло предстать неблагоприятной вестью.

— Ну что, — сухо проговорила моя новая знакомая, и я перевела свое внимание на неё, — Готова отправиться в дорогу?

Я отрицательно помотала головой. Ядвига, неодобрительно сжав губы, кивнула головой и продолжила:

— Придётся. Пойми, Верена, ты и только ты…

— Я ведь не представлялась! — возмущенно перебила я её.

— Издержки преследования, — уныло развела руками Ядвига, — Верена, теперь к делу: мне очень надо найти твоего отца.

Моргнув, я удивленно помотала головой.

— Но я понятия не имею, где мне его искать!

Я была крайне удивлена. Я ожидала, что меня попросят сделать что угодно, возможно, помочь с травами, но никак не найти собственного родителя. Да и зачем это ей? Неужто она моя дальняя родственница и именно поэтому ей было так важно с ним встретиться? Вопросы роились один за другим, и я уже их мало отличала. Хотелось кричать.

— Я знаю. Но у тебя есть то, что поможет мне его отыскать.

Удивление сменилось отчаянием, и я скептически окинула себя взглядом.

— У меня? — я всплеснула руками, — Может, тебе стоило сообщить мне об этом немного ранее, дабы обыскать весь дом? Или у тебя хобби такое, говорить о нужных вещах тогда, когда за ними надо возвращаться сквозь три леса и три поля? Наверное, ты не знаешь, но, чтобы двигаться вперёд, надо о чем-то думать заранее!

Ядвига закатила глаза и, не намереваясь что-либо объяснять, резко подскочила из-за стола. Я попыталась было отпрянуть, но Ядвига цепкой хваткой подтянула меня к себе за запястье и царапнула длинным ногтем по внутренней стороне ладони. Ойкнув, я ожидала увидеть кровь, сочащуюся из ладони, но вместо этого тонкой алой нитью заструилось легкое искрящееся кружево, ленточкой устремляясь за пределы комнаты и дома. Ахнув, я отстранилась от стола, с изумлением подмечая, как тонка и изящна нить. Пару раз проведя второй рукой сквозь неё, мне подумалось, что было бы здорово пройтись по себе вехоткой.

— Если очень постараться, родовая нить проявится и приведет тебя к нужному человеку. Конечно, если связь не была разорвана навечно или родственник не канул в лету, — спокойно разъяснила Ядвига.

От пояснений невольной спутницы легче не становилось. И понятнее тоже. Если всё так просто, почему же тогда все желающие не ищут своих родных подобным способом? Ладошку коготком чиркнул и пожалуйста, ищи свищи себе столько, сколько влезет. Я с сомнением перевела взгляд со струящейся из избы нити на руки Ядвиги, подмечая, какими изящными были её пальцы, вытатуированные в неизвестные мне символы. Пазл понемногу складывался. Интересно, кто она? Ведьма? А раз ведьма, неужто наколдовать себе всякого не может? Вон, некоторые и на ступах летают и ничего… Я оглядела лицо Ядвиги. Жуткий шрам, полученный вчера, уже практически зажил.

— И что, получается, эта ниточка приведет нас к… моему родному отцу? Ну, настоящему?

Ядвига хищно улыбнулась.

— Ну причинно-следственная связь присутствует, уже есть с чем работать.

От переизбытка полученного сарказма я фыркнула и, тряхнув ладонью, словно это помогло избавиться от нити, потянулась за недоеденным хлебом. Собеседница, медленно моргнув, вновь закатила глаза и, дотронувшись до моей руки, скрыла свечение.

— Тебе что, совсем не интересно?

Пожав плечами, я пробурчала:

— Мне интересен не отец, а причина поиска.

Невольная воровка моего бренного тела и, собственно, меня, откинулась на спинку стула и, не спеша с ответом, внимательно меня осмотрела. Неловкости не ощущалось, но каверзные вопросы роились, и, чтобы удержаться от допроса, я поерзала на стуле, переключая свое внимание на убранство дома. Еще один час здесь — и я запомню каждую деталь. Хоть картину по памяти пиши.

— Он может помочь мне в одном дельце.

— О, еще одно дельце? — усмехнулась я.

— Еще одно дельце, — недовольно подтвердила Ядвига, — не могу рассказать нюансы, но без него и тебя пропадет всё пропадом, а потому, твоя помощь бесценна. Да и послушай: неужели о такой жизни ты мечтала? Окраина Империи, да о тебе тут и муха не узнает, никто добрым словом не помянет! А здесь такой шанс: и мир повидать, и с отцом встретиться. О родне своей узнаешь, в конце-то концов…

Передернув плечами, я повернулась к раковине, рассматривая ножки кухонной тумбы.

— Послушай, никто не заставляет тебя после нашего дела тащиться со мной на край света, я верну тебя в твою Навь и потом делай со своей жизнью всё, что захочешь. Даю Слово!

Я помассировала виски.

— И долго это всё… займет времени?

— Куда-то опаздываем? На базаре огурцы свежие завезли, а ты ни сном, ни духом?

Я хихикнула и осеклась. Ядвига удовлетворенно расплылась в улыбке, сотрясая кулаком воздух.

— Ну вот видишь, ты и сама всё понимаешь! — с энтузиазмом воскликнула та, и я скрестила руки.

— Это всё просто ужасно и нереально. Неужели нельзя было поговорить со мной по-человечески?

Ядвига мотнула головой.

— По-человечески не получилось бы.

И действительно, на секунду я подметила, как в глазах собеседницы промелькнули бесноватые огоньки. Я приосанилась и посмотрела на неё по-новому. Мне казалось, что Ядвига выглядит совсем как обычный человек, но сейчас, именно сейчас, после всех волшебных пасов руками, я увидела в ней что-то хищное и по-настоящему опасное. Скулы блондинистой зазнобы были заострены, глаза — сосредоточены и не по-человечески ярки. На шее, за ушами виднелись те же символы, что и на руках. А сами движения были словно… Наши взгляды встретились, и я заметила, как её глаза потемнели. Мне думалось, что Ядвиге не составит и труда одним движением руки перерезать мне горло собственными когтями. Я судорожно вздохнула. Занятно, меня либо в лесу сожрут, либо напарница закопает под многовековой елью. Ни то, ни другое меня конечно же не прельщало.

— Послушай, тут до деревушки ближайшей рукой подать. Новый комплект одежды возьмем, всё необходимое в дорогу. А дальше по курсу, — она кивнула головой в сторону моей левой ладони, намекая на нить.

Я колебалась. Ощущение неизведанного рвало и метало, и я не понимала, что именно сейчас чувствую и чего хочу. Всю свою недолгую жизнь я провела в Нави, в глубоком, тёплом сне, где всё знакомо до боли, а сейчас что? Хочу ли я узнать что-то новое, увидеть, будет ли мне это близко? А если я разочаруюсь?

В своей груди я ощущала тяжелый камень, который не давал мне сделать выбор. Я не могла его поднять, перетащить, сдвинуть. Стены избы давили, а от ожидающего взгляда Ядвиги становилось душно — и я все больше и больше падала в вихрь перекрывающих меня эмоций, чувство страха перекрывалось любопытством, и принять решение становилось всё труднее — я не могла понять, что во мне истинно, а что нет. И как-то глупо, да и по-детски ощущалось желание вскочить, да броситься на встречу новому, и уже неважно, что ждет впереди — пойти наперекор собственным убеждениям и идеям.

Я слабо улыбнулась. Возможно, конечно, если я только одним глазком…

Ядвига радостно хлопнула в ладоши.

— Я вижу блеск азарта в твоих глазах!

— Это не азарт, а ощущение безысходности, — с тяжелым вздохом протянула я, принимая из рук невольной попутчицы старый потрепанный плащ, но гораздо теплее, чем прошлый, а значит, выполняющим свою главную функцию. Моей же главной функцией на ближайшее время было не умереть раньше срока.

— Всё будет в порядке, — приветливо улыбнулась собеседница, и, закинув уже собранный мешок на плечо, продолжила, — И, зови меня Ядой. Так тебе, думаю, будет проще.

Кивнув в ответ, я встала из-за стола, встряхнула плащ и надела, поправляя на себе одежду. Пусть на улице и главенствовало лето, но по утрам и ночам всё так же было прохладно. Да и рукой можно было подать до осени — через несколько недель золотая красавица уже вступала в свои законные права. Всё еще ощущая смятение от не до конца принятого решения, я оглянулась, будто ища правды и каких-то подсказок от судьбы в нашем временном пристанище, но никаких намеков от Богов не было, а значит, волей-неволей нужно было двигаться дальше. Я решила, что если что, то я просто развернусь и вернусь в деревню обратно. Возможная мысль о капитуляции успокаивала.

Из покосившейся избушки мы вышли практически сразу, не тратя времени на препинания, обсуждения стратегии и не особо интересной мне темы — кто же мой отец. Я чувствовала, что Яда знает намного больше, чем говорит, а еще знала, что мне, отчего-то, совсем не хочется искать отца. Кто он для меня? Всевозможные причины и мотивы я перебрала в подростковые года, а сейчас… Как будто мне это попусту не интересно. Но чем же он так важен и ценен? У всех ли есть такая нить? Как же много вопросов и как много вопросов к самой себе! И даже не знаю, что хуже — спрашивать у мира или у себя. У кого больше ответов?

Взяв лошадей за поводья, мы побрели к первой намеченной нами цели. Тонкая алая нить вела за собой, пританцовывая и извиваясь в воздухе. Ощущения были странные.

С каждым шагом я ощущала, как голова становится все тяжелее и тяжелее. Обдумывать одни и те же вопросы становилось невыносимо, и я решила хотя бы на минуточку, но выбросить все из головы и попробовать насладиться тем, что меня окружает. Не считая попутчицы, которая меня своровала и повязала по рукам и ногам, а еще, кажется, имевшая дьявольские силы. Так же, конечно, не считая того, кто гнался за нами в вечерних сумерках, а ещё пророческие слова Ивы. И ещё, буквально…

— Я буквально слышу, как ты думаешь, — пробормотала Яда.

Я кинула на неё быстрый взгляд.

— Всего лишь обдумываю нашу дорогу, — ответила я, не замедляя свой шаг.

— У тебя такое лицо, будто ты планируешь захват Империи, не меньше.

Я насупилась. Пройдя в молчании еще немного, я не выдержала и спросила:

— Кто он?

Мне казалось, что Ядвига сразу поняла, о ком я. Она, перешагивая через мелкие валуны, бросила на меня изучающий взгляд, словно принимала решение, стоит ли мне довериться.

— Полководец. Матёрый такой полководец. У него есть то, что может мне помочь, поэтому мы…

— Нет, — я отмахнулась, — Я имею в виду, кто он? Какой он?

— Не тот, кем кажется, — туманно ответила Яда, и я отметила её беглый взгляд.

Сегодня этот вопрос больше не поднимался.

Шли мы долго. Лес менялся: от тяжелых, раскидистых елей, густо соседствующих с друг другом, виднелись березовые чащи. Вытоптанных тропинок не было и поэтому нам приходилось ступать аккуратно, огибать ветви и вести за собой лошадей. Зорька и Лика шли за нами без энтузиазма, но и желание протащить нас по земле у них отсутствовало. Изредка мы останавливались на привал и в такие моменты я наслаждалась кормлением лошадей — Зорька забавно морщила нос, когда с аппетитом хрумкала яблоком, а Лика степенно, избирательно выбирала и жевала морковь, изредка поглядывая на мои руки в поисках чего-то более интересного — например, сахара. С Ядвигой мы не разговаривали, а если и приходилось, то фразы были скупые, ничем не примечательные. Словно и я, и она устали от пережитого дня, и нам обеим стоило обдумать последующие дни. Конечно, я совру, если скажу, что не поглядывала на неё, не следила за жестами и движениями. Ядвига обладала странной притягательностью, а её кожа и вовсе, изредка, но всё же словно светилась изнутри. Глаза то светлели, то тускнели, но оставались самыми яркими из всех, что я встречала на своем пути. Обладала она и какой-то своеобразной грациозностью, всё её движения были плавными, выточенными, стремительными, и я всё больше убеждалась, что Ядвига была существом инфернальным. Спрашивать не хотелось. Не то чтобы я боялась ответа. Мне казалось, что именно эта часть истории должна была остаться при ней, ведь я видела, как вечерами Ядвиге становилось дурно, и отчего-то я понимала, что это никак не связано с нашим путешествием. Надеюсь, если она захочет, то поделится собственными переживаниями.

Время шло, а мы шли всё дальше и дальше. Я с удивлением отметила, как беззаботное и жаркое лето осталось позади, в моем родном доме. Здесь, в дремучих лесах, на открытых полянах, в березовых рощах всё было совершенно иначе. По вечерам к нам подкрадывались неприятные холодные ветра, а в полдень голову пекло так, что приходилось надевать капюшон плаща и держать его чуть выше своей головы. Было дурно, лошадям — не меньше. По заверению Яды нам оставалось немного, к обеду следующего дня мы и вовсе должны были набрести на деревню. Конечно, мы могли бы добраться и иначе, по окружной дуге на конях, но тогда мы были бы у всех на виду, и отчего-то эта идея совсем не нравилась Яде. Я понимала, что за поиском моего отца стояло нечто большее, чем просто дружеская встреча, а покуда наш путь был далек и располагал большим количеством времени, к концу очередного дня нашего пути я и вовсе начала наслаждаться природой. Конечно, со всеми вытекающими из неё последствиями.

— А это — Четырехлистник действенный, — с энтузиазмом рассказывала я, когда мы проходили мимо болот, а вдали уже виднелись тропинки и была возможность пересесть со своих двоих на лошадей.

Ядвига с интересом внимала всё, о чём я радостно щебетала, иногда задавала уточняющие вопросы и даже внимательно вглядывалась в некоторые травы, на которые я показывала. Мне было приятно такое внимание, приятно и то, что Ядвиге было действительно любопытно.

Чуть позже мы уже неслись к виднеющейся вдали деревне. Зорька и Лика, словно дети, скакали вприпрыжку, явно радуясь, что бесконечные леса с густо растущими деревьями позади. Я радовалась вместе с ними — ноги ныли, а еще нещадно хотелось помыться и поспать на чем-то более приятном, чем бревно, облепленное мхом. Позади остались и снившиеся нам кошмары. И если мне снилась укоризненно покачивающая головой Ива, то что снилось Ядвиге — оставалось только гадать. Нередко она просыпалась с ужасом, хватаясь за нож, покоившийся на её поясе.

Где-то рядом послышался смех. Улыбнувшись, мы переглянусь и двинулись дальше, уже завидев темные крыши близстоящих домов. Откуда-то несло растапливаемой баней, где-то совершенно точно пекли хлеб. Проехав еще немного, мы завидели шпили с цветными флажками, и Яда сообщила, что в деревне проходит ярмарка.

Мне было интересно. Я впервые ушла так далеко от дома и всё, что я видела — было мне в новинку. Мы спрыгнули с лошадей, я обвязала поводья вокруг своего запястья и ступила на каменную мостовую, не переставая улыбаться. Эта деревня была совершенно иной, и здесь больше не ощущалась та беззаботность, что принадлежала Нави. Здесь всё было как-то…

— По-настоящему? — спросила Яда, и я дернулась.

— Что?

— Здесь всё другое, да?

Я, закусив губу, кивнула. Здесь и правда всё было совершенно иным. Более… жестким. Более реальным? Я слышала, как стоящие поодаль женщины кричат друг на друга, а с другой стороны, мужики, пьяно пошатываясь, что-то неуспешно доказывали блеющему козлу. И что там делал козел — было совершенно неясно. Было ясно только одно — мне было неуютно. Взглянув на Яду, я отметила, что ей, похоже, было всё равно. Мне захотелось узнать, откуда она пришла и где жила ранее.

Ступая вниз и заходя в деревню, мы плелись между нескладно построенными домами, стены которых практически залезали на соседствующее рядом. Пахло чем-то скисшим, было шумно и нас то и дело окрикивали, предлагая похабные вещи.

— Это что, та самая деревня? — удрученно вздохнув, спросила я.

Яда удовлетворенно кивнула.

— Поздравляю.

Я со слабой улыбкой кивнула. Если вся жизнь за оградой Нави была именно такой — то мне было вполне понятно, почему никто из деревни никуда и не выбирался более. Только если Цифирина, конечно. Но та была повернута на побрякушках, а посему, дорога ей была только в самое сердце нашей Империи. Интересно, она смогла вспомнить, где видела это украшение? Вспомнив о нем, я слегла дотронулась до висевшего на шее кулона в форме меча, проведя пальцем по узкому лезвию этого маленького оружия. Металл откликнулся жженым холодом.

— Предлагаю сначала наведаться в местную станицу, поедим, отдохнем и двинемся на ярмарку.

Наши взгляды встретились. Яда всем своим видом выражала уверенность и холодное спокойствие, когда в то же время я тряслась, как осиновый лист на ветру.

— Мы успеем?

Яда кивнула.

— Конечно, — бодро отозвалась она.

Мы поплелись к незнакомому мне дому, и я отметила, как хорошо Ядвига знала все, что встречалось ей на пути. Конечно, возможно она останавливалась здесь, когда шла в Навь, но эта её особенность все равно заставляла меня впадать в ступор каждый раз, когда я с этим сталкивалась. Ходячая карта, вот уж точно. Алую же нить мы заблаговременно спрятали, укрыв от посторонних глаз.

— Интересно, к добру или к худу, — пробормотала я и устало потерла тыльной стороной ладони глаза.

— Что ты сказала? — резко спросила Яда.

Я кинула на неё удивленный взгляд и потерянно пожала плечами.

— Никогда такого вслух больше не говори, — горячо зашептала она и, смерив меня долгим взглядом, устремилась дальше.

Позади меня что-то тихо ухнуло. Не желая оборачиваться, мне подумалось, что это и был ответ на мой вопрос, и я очень надеялась, что не к худу.