Пока не запоёт Сирин

Анна Норн (2024)

Верена, простая девушка из забытой всеми Нави, оказывается втянутой в опасный мир тёмной магии, мести и предательства, когда её похищает таинственная Ядвига. Вместе они отправляются в опасное путешествие по Империи, где их пути пересекаются с неизведанной ранее нечистью. В поисках потерянной вещицы, способной изменить ход истории, Верена сталкивается не только с монстрами, способными поглотить всё на своем пути, но и с самой собой — испытывая свою силу и храбрость на прочность. Верена должна научиться доверять себе и тем, кто оказался рядом. Каждый её выбор может стать фатальным, и не все смогут пережить те испытания, что поджидают их на опасном пути.

Глава 2

Утренняя прохлада прокралась в дом, а потому, лежать под одеялом было куда комфортнее. Вставать не хотелось, а если помнить о вчерашнем разговоре с тёткой и устрашающем предсказании Ивы, желание начинать этот день падало всё ниже и ниже, и всё, чего мне действительно хотелось — закопаться под одеяло и получить возможность, пусть и на время, но укрыться от поджидающих меня тревог за порогом дома. Я потянулась. Потирая сонные глаза и медленно осматривая комнату, мой взгляд упал на неразобранную корзинку, что стояла в углу спальни. Вчера, только переступив порог дома, я ощутила свалившуюся на меня каменной грудой усталость, и, разрешив себе не разбирать гостинцы, оставила всё как есть. В конце концов, на день грядущий я ничего и не планировала, а значит, заняться разбором корзинки и утомительным самокопанием можно было и сегодня. Я потянулась еще раз, свесила ноги с кровати и, проиграв бой, упала лицом на подушку обратно.

Душа ушла в забастовку. Медленно, буквально моля себя о благоразумии, я скатилась с невысокой кровати на пол вниз, вдохнув пыль и ощутив аромат старых половиц. Еще немного полежав и понадеявшись, что вероятные и достаточно нежелательные встречи этого дня обойдут мой неприметный дом стороной, я приподнялась на руках, согнула сначала правую, потом левую ногу, и, с небывалым усилием поднялась, кряхтя, как древняя старушка. Утро впускало меня в свои объятия. Я настойчиво отбивалась.

Наверняка, каждый из нас частенько это ощущал на себе: и дела не пыльные и настроение приятное. Но нет-нет, да и не хочется день начинать. Это как держать в руках интересную книжку, но понимать, что нет, не сегодня. К сожалению, моим делам подобного не скажешь.

Пройдя к окну, я щелкнула замком, и, открыв по створке, мягко толкнула ставни, чувствуя, как свежий воздух наполняет комнату. Проделав это с каждым окном в своем доме, я умылась, собрала волосы в низкий пучок и надела свободную рубашку с широкими штанами, подвязав всё это дело незатейливым цветастым ремешком. Теперь можно было и позавтракать.

С улицы доносились звуки просыпающейся деревни. Неподалеку о чем-то своём кричал петух, ему вторили козы, а раскидистые лучи солнца ласково поглаживали своим теплом крыши домов. Конечно, это место, эта деревушка в глубине буйного леса — не всегда служила пристанищем для всех, кто хотел и мечтал о спокойствии. Для тех, кто хотел свободно практиковаться в магии, растить детей, дружить с соседями, не знать ничего о войнах и болезнях. Раньше нас настигали беды: дети становились сиротами, умирал скот, распадались семьи и ныне добродушный лес не принимал гостей и был крайне насторожен. Но, к счастью, времена менялись, и многое уносили с собой северные ветра и воды рек, поэтому этим утром можно было позволить себе проснуться и не беспокоиться, что новый день вновь накликал на тебя невзгоды. Вот бы провести весь день валяясь на поляне или плавая в речке, наперегонки с русалье! Я подавила еле слышимый мечтательный вздох.

Хлеб был свежим и хрустящим. Нарезая его, я смаковала мысль, пришедшую ко мне перед самым сном. Думалось мне, что цепочка эта с кулоном в виде меча — пусть и пустышка, сделанная из недорогого сплава, но явная зацепка, возможность, пусть и самая малая — узнать подчерк мастера. А оттуда и… Немного потянуть за ниточку. Я остановилась, кинула взгляд на неразобранную корзинку, и, ощутив неприятное волнение, продолжила готовить завтрак. Ювелира в нашей деревушке не было, да и откуда ему было взяться, если роль местного лекаря выполняла сама тётушка Астрид? Но Госпожа Удача была явно на моей стороне, ведь на лето к нашему кузнецу возвращалась погостить его дочка — Цеферина, а она училась в самом центре Империи — в Первой Академии, на мастерицу ювелирных дел. А потому, оставалась маленькая, но надежда, что Цеферина хоть что-то, да узнает в работе. Что-нибудь… Сама возможность приблизиться к непрошенной правде покалывала, и я до конца не осознавала, действительно ли хочу что-либо узнать. Но опять же, это ведь просто кулончик, да и заняться мне сегодня, вроде как, нечем… Встряхнув головой, я постаралась отогнать плохие мысли прочь. Да и откладывать свою идею в пыльные закрома времени не оставалось — совсем скоро Цеферина отправится обратно, в столицу, а значит, ловить её нужно было уже сейчас.

Сделав глоток чая, я подумывала, каким же путем будет лучше отправиться до наковальни. Наша деревушка была небольшой, но со своей особой придурью: на левой стороне от главной дороги на крышах заброшенных усадьб под мягким солнышком грелись русалье — Зоя и Даира, и их монотонно покачивающиеся хвосты так и грозились отбить тебе руки и щеки. Через две улицы от них дорогу недавно прошедшим дождем развезло, а тропинка через дома Алицких была густо усеяна крапивой: то ли ветер занес, то ли Алицкие немного сторонились соседей. В принципе, их можно было понять.

Приняв решение идти по главной дороге до площади, а там уже свернуть в нужный проулок, я спешно сунула украшение в карман брюк, откусила приличный кусок хлеба с ветчиной, и, жуя, принялась натягивать сапоги, зная, что нужный мне мастер уже во всю трудится в своей кузнице, и я не стану ранним гостем. Ждать я не хотела, да и выбора у дочери кузнеца не было. Интересующий меня вопрос подстегивал, а вопросах меня особо интригующих я была достаточно упряма.

Я выскочила на залитую утренним солнцем крыльцо и заперла за собой дверь. Шустро спрыгнув со ступенек, я в припрыжку помчала до калитки, щурясь от яркого света. Я была права — многие из соседей уже проснулись, из некоторых труб валил дым, где-то вдалеке уже во всю разносился аромат выпекающихся булочек. Оглядевшись и осознав, что меня никто не поджидает на перевес с дубиной, я со спокойной душой вышла на протоптанную дорогу и, заметив неподалеку Иву, приветливо махнула ей рукой. Ива ответила похоронным взглядом. Пожав плечами, я устремилась по направлению к главной дороге, рукой задевая свисающие ветви яблони и сирени, вслушиваясь в шушукающуюся между собой траву, в жужжание пчёл неподалеку. По крайней мере, на душе было не так гадко, как утром, а интерес подстегивал, заставляя чуть ли не бежать по дорожке. Возможно, Цеферина узнает в ожерелье что-то особенное, что-то, что сможет рассказать мне о родителях хоть чуть-чуть. Мне казалось, что если Цеферина скажет мне что-то ценное, то я, пусть и немного, но смогу узнать о своих предках немного больше, чем знала сейчас. То есть, немного больше, чем ничего. Я невольно улыбнулась и, встрепенувшись, украдкой огляделась: не видел ли кто, как я собственным мыслям потворствую? Но нет, обошлось — на узкой улочке я была совершенно одна, не считая столь заметного и пытающегося скрыться за оградой чужого дома подбородка Ивы. Звать с собой местного преследователя не планировалось, а посему, быстрым шагом я двинулась дальше, туда, где уже виднелась старая, потрепанная жизнью и временем деревянная арка, некогда имевшая насыщенный алый цвет. На самой арке искусно были вырезаны различные животные: были и медведи с бочонками мёда, и волки, стоящие на своих двух задних лапах, зайцы и лисы в бусах. Эта арка была одним из памятных мест нашей деревни, и молодожёны очень любили опоясывать её столбы белыми лентами — в знак о чистых помыслах и такой же любви. Я находила эту традицию красивой.

Наша деревушка и правда славилась своими видами и добрым народом. Может, именно поэтому меня и подкинули в это селение, а может просто так «повезло» — самое дальнее место от столицы. Среди нас обитали и русалье, и оборотни (конечно, не доказано, но с наступлением полнолуния вся деревня подозрительно косилась на всё семейство Алицких), даже целая кикимора с нами соседствовала! Земля была плодородна, но без труда не доставались жителям те дары, что она давала. Раскидистые ветви деревьев укрывали уютные маленькие полянки с пятачками кустов земляники, яркие желтые подсолнухи и припрятанные в закутках грибные места были усыпаны по всей деревне. Дома местных жителей были необычайно приветливы и уютны, многие красили свои крыши в яркие, теплые цвета, а посему, яркими солнечными днями на площади часто начинало рябить в глазах. Да и сами соседи были добры и отзывчивы: если у кого-то что-то ломалось, то непременно отзывались на помощь, а если в доме случалась беда — никто и никогда не оставался безучастным. Поэтому и мой дом подлатали и помогли обжить, за что я была благодарна до самой глубины своего сердца. Лето же в нашей местности было необычайно жарким, осень — дождливой, а зима — невероятно угрюмой и снежной. Может поэтому нашу деревню так и назвали — Навь, ведь где еще встретишь такое скопление необычайных существ, с контрастной погодой и подозрительно добродушным отношением каждого к путникам. А может, это была чья-то злая шутка. В любом случае, нас всё устраивало. А если и нет, то у Алицких выбора не было.

Обойдя металлическую ограду, я увидела, как из пристройки, предназначенной для самого ремесла кузнеца, валит дым. Конечно, валил он из трубы, но я бы не удивилась, если бы и кузница кашляла и выдыхала всю свою копоть из имеющихся окон и дверей, как самый настоящий дракон из древних сказаний. Вздохнув, я собрала крупицы былой уверенности в кулак и побрела по каменистой тропинке вперед, ко входной двери. Идея разузнать об украшении уже не казалась столь интригующей, и я корила себя за желание сделать пару шагов назад, а потом и вовсе сорваться на бег, желая оказаться где-то далеко, но точно не здесь. А вдруг Цеферина и вправду скажет, где изготовили ожерелье? Вдруг, я не должна была приходить, ведь уже несколько лет всё идет своим чередом, может, не стоит бередить прошлое?

А вдруг, а вдруг, а вдруг… Я судорожно вздохнула и постаралась расслабить плечи. Быстрым взглядом окинув тропинку позади меня, я вошла.

В кузнице было светло. Светло на столько, на сколько позволяло понимание самого света. Жар огня неприятно лип к телу, заставляя отвлекать себя от мысли, что задыхаешься, а посему, я решила, чем раньше начну запланированное дело, тем быстрее ретируюсь в более прохладное место. Чтобы не отвлекать мастера от работы, я прошлась между столовыми рядами, на которых поблескивали металлическими переливами различные фигурки для украшения крыш домов, маленькие ножи и свежие подковы, как я полагала, по заказу господина Июля. На стенах же кузницы, на больших, ржавых гвоздях повисли всевозможные инструменты для работы. Висели пилы, клещи, какие-то металлические прутья с загнутыми ручками и несколько обыкновенных ножниц, видимо, для более бытовых дел. Рядом, на деревянных полках, расположилась всякая мелочевка — от исписанных бумажек до кусочков хлеба. Взгляд зацепился даже за розовый бантик, созданный из потрепанной временем ленточки. Наверняка он принадлежал маленькой Цеферине.

За спиной послышалась оглушительная тишина, прерываемая треском поленьев.

— Мистер Ция, вы как обычно…, — и, вздрогнув всем телом от громкого удара по наковальне, продолжила, — чрезвычайно агрессивны к своему ремеслу. Занимательно.

Крепенький старичок по имени Ция (а может, и фамилии, у нас в деревне по итогу так и не разобрались), приветливо махнул молотом, и я вновь подивилась силе этого кузнеца. Как говорится, главное в общении с Мистером Цией — чтобы между молотом и наковальней не оказалась твоя голова. Остальное приложится.

— Верена, котик! — приветливо воскликнул Ция, и я закатила глаза.

Уж что-что, а эту привычку он перенял от тётушки Астрид. Да и чего таить, не только он, но и многие жители, ведь оглушительный окрик тётушки с дальнейшим требованием явиться и отобедать слышали все. Спустя пару подобных зазываний деревня содрогаться перестала. Бабушку Таиру и вовсе беды сердечные перестали волновать. Покой её дому за Калиновым мостом.

— Зачем пожаловала? Дай угадаю — печку подлатать?

Я отрицательно качнула головой, и, сделав пару шагов, достала из кармана цепочку с покачивающимся на ней кулоном. Ция с интересом принял из моей руки украшение, задумчиво цокнул языком и крутанул его в руке.

— Детка, с этим не ко мне, — задумчиво проговорил он, не отпуская изделие из рук.

— Я знаю, — ответила я, переведя взгляд на обретенную вещицу. Только сейчас я заметила, что миниатюрный меч словно притягивал моё внимание. Моё и Ции. Притягивало, игриво поблескивая своими алыми вкраплениями.

— Цеферина! — негромко окликнул дочку Ция.

Юркую низкорослую брюнетку с вечно горящими от интереса ко всему глазами мы ждали недолго. Имея нюх на различные интересные побрякушки и драгоценности, девушка влетела в кузницу, сразу заметив в руках своего отца моё ожерелье.

— Неужто ты побывала проездом в Имперском кругу? — с энтузиазмом воскликнула Цеферина, перехватывая украшение из рук Ции, и наши взгляды встретились.

Я отмахнулась.

— Какой Имперский круг, Цифи, — натянуто посмеиваясь, ответила я. Внутри, словно струна, натягивалось беспокойство. Первая зацепка?

Цеферина, закусив губу, вертела в руках кулон, и я видела, как её безумный взгляд сменяется сомнением. Сосредоточенно поводив большим пальцем по рукоятке, Цифи еще раз провернула в ладошках украшение и подняла на меня рассеянный взгляд.

— Не понимаю, — сказала она, — Я чувствую, что украшение мне знакомо, но я не могу вспомнить, где могла его видеть, не могу понять, из чего оно состоит. Даже камни…

Неожиданно для себя я отметила, что трепетное ожидание сменилось грустью. Я приняла ожерелье обратно, в свои руки. Конечно, я понимала, что особо надеяться не стоило, и не так сильно я желала узнать хоть что-то о родителях, ведь жила же как-то… Но в груди грязной лужей разлилась опустошенность, пачкая своими руками надежду.

— Это что-то важное для тебя, да? — спросила Цеферина, отметив, как изменилось моё лицо.

Я снова мотнула головой, не желая вдаваться в подробности.

— Это так… Привет из прошлого, если так можно сказать, — пробормотала я, пряча ожерелье в карман.

Ция, не произнеся ничего, вышел из кузницы. Мне показалось, что он захотел оставить нас наедине.

— Прости, Верена, — с непонятной досадой проговорила Цифи, и я улыбнулась, понимая, что моё настроение полностью передалось юной мастерице.

И мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя хоть в чём-то виноватой. Например, в моих разрушенных ожиданиях.

— Цифи, ты тут ни при чем, — бодро парировала я, и её взгляд потеплел, — Это просто старая побрякушка, мне было интересно, вдруг она тебе знакома… Или знаком сам мастер… Я не знаю…

— Но я чувствую, что я знаю это украшение, — настойчиво воскликнула она и осеклась, — Только не могу вспомнить откуда. Так странно. Никогда еще подобного не испытывала.

Цифи закусила губу. Я понимающе кивнула и не заметила, как Цифирина резво шагнула вперед и порывисто обняла меня, не давая и шанса капитулироваться. Я с улыбкой обняла её в ответ, ощущая, что мне стало немного легче.

— Прости меня, мне надо собираться, — прошептала мне в ухо Цифи, и, еще крепче стиснув, отстранилась, лукаво на меня поглядывая.

— Но я запомнила кулон. Я вспомню его, — решительно заявила Цифирина и, не дожидаясь моего ответа, выскочила из кузницы, оставив меня один на один с собственными мыслями, коих было не мало.

Следом за ней вышла и я, пребывая в смятении. Вот же дурная голова, сама ведь не хотела ничего знавать, а сейчас что? Я покосилась в сторону дома Ции и, приняв решение не беспокоить кузнеца, побрела прочь. Честно сказать, разговаривать не хотелось. Хотелось молчаливо обдумывать накатившую на меня печаль. Где-то внутри подкрадывалось сомнение, ставя под вопрос мое настоящее отношение ко всему произошедшему. Открывать этот ящик памяти не хотелось.

Дыша полной грудью, я ковыляла обратно к дому, планируя зайти в пекарню и прикупить пару чудесных булочек для обеда. Мимо сновала детвора, где-то бурно между собой спорили соседи, а на местном перекрестке, прямиком посреди четырёх дорог сидел черный кот и смотрел, казалось, в душу. Я, не отводя взгляда, миновала этот участок и спокойно вздохнула: бой в гляделки был выдержан с достоинством. Надеюсь, кот думал так же.

Домой я вернулась с огромной корзинкой всевозможных булочек и джемов: леди Лив за болтовней решила, что все эти радости желудка непременно необходимо попробовать, и чем раньше я займусь решением данного вопроса — тем лучше. Поставив корзинку на стол, я на ходу поправила задернувшийся уголок скатерти и, пройдя до спальни, резко развернулась. Неужели, когда я уходила, скатерть так и лежала? Медленно, цепким взглядом пробежалась по внутреннему убранству кухни. Мысленно поставила галочки на всём, что видела и поняла, что остальная часть кухни была без изменений. Чашки ровными рядами стояли на подносе рядом с раковиной, занавески чинно колыхались от легкого августовского ветра, по кухне прыгали солнечные зайчики. Вафельные полотенчики покоились на ручках кухонных шкафчиков, цветы занимались своим обычным делом: цвели и пахли.

Я расслабила плечи и спокойно выдохнула. Переживания, преследуемые меня весь день, давали о себе знать.

День прошел незаметно. Изредка, то в кухонном окне, то окне спальни, мелькал цветастый платок Ивы. Это она так ненароком пыталась углядеть, не явился ли ко мне таинственный гость из её предсказаний. Но, время шло, а в мою гостеприимную дверь так никто и не стучался. Да и я, никого не ожидая, хлопотала по дому: на огороде поправила завязки у заваливающихся на бок кустов юной яблони, прибралась в предбаннике, заменила все старые веники на новые. Перебирая вещи, так и не додумалась, куда же все-таки стоило бы засунуть обретенное украшение.

Недолго думая, я надела его на шею, ощутив, на сколько прохладным оказался меч. Ощущения, на удивление, были приятными. Я глянула в зеркало. Что ж, может, бросившие меня родители были правы, оставив это украшение мне — ведь оно мне невероятно шло! Я распустила темные длинные волосы, расстегнула две верхние пуговицы на рубашке. Встретившись с взглядом голубых глаз в отражении, я смело улыбнулась. Отражение ответило тем же.

Вечером, устав от собственных мыслей, я решила прогуляться. Надев голубой сарафан со свободными рукавами-фонариками, я собрала волосы наверх и, намереваясь дойти до песчаного берега, вышла из дома. Ветер дарил мимолетную прохладу. Полуденная жара спадала, уступая место уютным и теплым сумеркам. Издалека слышался смех детей, с соседских участков кустисто валил дым — пахло растапливаемой баней. Закрыв глаза, я вдохнула полной грудью и ощутила, как душа наполняется спокойствием. Как прекрасна была наша деревня летом! Как цветиста, как жива! Я с восторгом огляделась и пошла по направлению к ближайшей тропинке, что уводила в лес, к реке. Только сейчас я позволила себе упасть в отложенную коробку с мыслями «на потом». Чувства были спутанные, словно клубок пряжи, с которым поигрался котенок. Я шла, и не понимала. Обычно меня одолевали вполне понятные мне ощущения, вполне легко можно было отличить горечь от грусти, а радость от удовлетворенности каким-то событием. На каждый случай во мне откликалась своя, особенная эмоция, а сейчас, столкнувшись с разочарованием от собственных надежд — я не чувствовала ничего, как будто это снова меня не касается. Как давно это было! Мне уже 24. Что я могу знать и предполагать о своих родителях? Я знаю только то, что они оставили меня и этот факт вполне меня устраивает, ведь он говорит о многом. Хочется ли мне поддаться мимолетному порыву и отыскать своих родителей? Интересно, живы ли они и где находятся? Эти и еще ряд вопросов я перебирала в своей голове, откидывая ненужные, словно смятые бумажки. Право слово, на сколько это выбило меня из колеи.

Перепрыгивая с одной массивной кочки на другую, я и не заметила, как одолела половину пути. До реки было рукой подать, и я слышала, как весело журчит вода, как кто-то плескается и смеется. Я улыбнулась. Нет, не буди лихо, пока оно тихо. Родители сделали свой выбор давным-давно, а я делаю выбор сейчас. Ни к чему мне все эти вести и путешествия, когда рядом — столь милая сердцу деревня, тётушка Астрид и жизнь.

Вдоволь нагулявшись, в потемках, но со спокойным сердцем, я вернулась домой. Из приоткрытой двери дома на меня, явно заигрывая, смотрела темнота. Улыбнувшись собственным страхам в лицо, я вошла, закрыла за собой дверь и двинулась в сторону кухонного стола, чтобы зажечь пару свечей, пока не отыщу магические камни, дающие свет. Наощупь перебрав всё, что находилось в кухонных ящичках, я довольно-таки быстро наткнулась на нужные мне предметы. Я зажгла пару свечей и поставила их на стол.

И что-то мне подсказывало, что где-то я была не права.

В свете танцующего пламени я заметила движение, и, резко повернувшись, моему взору предстала высокая, худощавая, но явно подтянутая девица, с густой светлой косой и пронзительными зелеными глазами. Незваная гостья, откинув свой красный плащ, весело уточнила:

— Нагулялась?

А я нагулялась. Только ответить я ничего не успела, провалившись в сон. Конечно, не по своему желанию. Встречу со сновидениями мне организовал удар по голове длинной, массивной тростью. В последние секунды мне на ум пришла печальная догадка — закрытые ставни бы здесь не помогли.