Волчья Вера

Анна Михайлова, 2023

Когда слова «бабник» и «ловелас» звучат оскорбительно жалко по сравнению с твоей жизнью, вот уж от кого ты не ждешь подвоха – так это от женщин. Но у судьбы черное чувство юмора. И как бы быстро ты не бегал – оно тебя настигнет. Теперь ты вязнешь по уши в незнакомых тебе ощущениях, а от тебя… отмахиваются? С усмешкой? Что ж, тем интереснее. Охота началась.

Глава 3

Проснулась Вера утром от будильника, но невыспавшаяся и разбитая. Проклиная на чем свет стоит неизвестного богатея и паникершу-подругу, простояла подольше под холодным душем. Помогло едва ли. Чтобы нарисовать на лице отдохнувший вид, пришлось использовать корректор, румяна и помаду, хотя обычно она обходилась одной тушью. Обязательная по дресс-коду белая блузка, коричневая юбка-карандаш и туфли-лодочки — Вера выскочила из дому чуть раньше обычного, чтобы не смотреть с тоской на вожделенную кровать.

Цокая каблуками, вышла из подъезда, вдохнув утренний, пока прохладный воздух. Увы, не бодрил, как и выпитая дома чашка кофе за завтраком. Поглядывая на часы, покосилась на монструозный черный джип, вальяжно припаркованный у подъезда. К кому это с утра по раньше такая громадина? Да и не важно. А важно то, что у нее есть время перехватить стаканчик кофе. На работе кофе был отвратный, его Вера предпочитала не пить. А сейчас дополнительная доза кофеина перед работой нужна остро, как никогда. Аккуратно перейдя дорогу, она заскочила в маленькое кафе у остановки. Как и всегда по утрам, там была очередь, но, ура, небольшая, всего четыре человека. Должна успеть до своего автобуса. Если его пропустить — то точно опоздает на работу, чем непременно воспользуется грымза-начальница.

Когда подошла ее очередь у прилавка, Вера едва успела назвать заказ, как над ухом раздалось негромкое, бархатное:

— Позволите угостить вас кофе?

От неожиданности она вздрогнула и резко обернулась. За спиной стоял высокий широкоплечий блондин с шальными небесно-голубыми глазами, в которых стояло странное напряжение. Красивое волевое лицо с легким загаром, холеная выверенная щетина, модная стрижка и дорогой костюм, не скрывающий мощного телосложения. Необыкновенно хорош и знает об этом.

— Зачем? — вырвалось у нее раньше, чем удалось захлопнуть рот.

— А когда еще делать добрые дела, как не в понедельник? — сногсшибательно, как с обложки журнала, улыбнулся красавчик. Зря он это, на нее ослепительные улыбки бабников не действуют уже очень давно. Отболело и отжило. Но спорить было откровенно лень, поэтому Вера просто пожала плечами, делай как знаешь. Взяла свой стаканчик, кивнула неожиданному благодетелю и вышла наружу. Стоя у дверей, сделала глоток и зажмурилась от удовольствия. Все же жизнь прекрасна, потому что в ней есть кофе! С каждым глотком шансы пережить этот день повышались едва ли не кратно. Позволив себе постоять еще минуту, она стремительно зашагала в сторону автобусной остановки. В этот момент за спиной раздался шорох тормозов и перед ней на тротуар заехала черная громадина, один в один похожая на ту, что стояла у подъезда. Вера отскочила, едва не выронив животворный стаканчик. Стеклоподъемник джипа опустился, за рулем доброжелательно улыбался блондин из кофейни.

— Простите, что напугал. Давайте я вас подвезу?

— Вам что — заняться нечем? — рявкнула Вера.

— У меня есть время. Почему я не могу подвезти красивую женщину, чтобы она спокойно выпила утренний кофе?

— Я не сажусь в машину к незнакомым мужчинам.

— Ваш кофе, который вы с таким удовольствием пили. Он будет жестоко умерщвлен трясучкой в автобусе. Пожалейте хотя бы его. А я — Роман, — он не делал попытки навязаться, просто ждал ее решения. Яркие голубые глаза смотрели с веселой теплотой, четко очерченные губы слегка улыбались, словно они с Верой были сто лет знакомы. А из салона автомобиля пахнуло прохладой, тогда как солнце начало ощутимо припекать. Как не прискорбно признавать — езда в переполненном душном автобусе казалась все более непривлекательной идеей. Хотя бы не в этот понедельник, будь он не ладен.

— Черт с вами, — Вера поджала губы и открыла дверь. Помедлила еще секунду, потому что по спине побежал странный холодок и мелькнула мысль, что она собственноручно открывает дверь в неведомое, но девушка отогнала ее и аккуратно уселась на переднее сиденье, — я — Вера.

— Вы даже не представляете, как мне приятно познакомиться, — кивнул блондин, чуть шире улыбнувшись, — Вера, пристегнитесь, пожалуйста.

— Мне тоже. Я работаю в «Эксом-банке». Вам точно по пути?

— Однозначно, — он блеснул белозубой улыбкой, — и как работа? Нравится?

— Нравится своим наличием и зарплатой. В основном — рутина. Как, наверное, и у вас?

— В целом — да, — мягко, до мурашек, рассмеялся он, выезжая на крайнюю левую полосу, — не предел мечтаний, но для куска хлеба пойдет.

— Размер куска впечатляет, — усмехнулась Вера.

— Что? А, вы про машину. Это для езды по бездорожью. После трудовой недели иногда хочется заехать в безвестную глушь и просто посидеть в тишине.

— Звучит, как мечта маньяка.

— Точно не моя тема, — он слегка сморщил красивый нос, легко лавируя в потоке машин. Длинные пальцы уверенно лежали на руле. Движения были скупыми и выверенными, никакой суеты или показушности.

— У них у всех комплексы, а вам это незнакомо?

— Говорите, как жена моего брата. Она тоже бессовестно надо мной подтрунивает.

— Пользуется положением невестки?

— Не особо. Мишка ее любит до безумия, а я готов ей простить, что угодно. Потому что она как-то спасла мою жизнь. Причем неоднократно. Я вас познакомлю.

— Что? Э… простите, не стоит. Припаркуйтесь, пожалуйста, вон там, у входа.

— Вера, во сколько вы заканчиваете? Я за вами заеду, — он вопросительно поднял брови всем своим видом демонстрируя, что уверен в ее согласии продолжить знакомство.

— Знаете, Роман… спасибо, что довезли и сделали этот понедельник чуть лучше, чем он начинался, но не стоит. Вам сколько лет? — она окинула его оценивающим взглядом, — двадцать семь примерно? А мне — тридцать восемь, и я не хочу начинать то, что явно плохо кончится. Тем более, что слово «бабник» у вас на лбу написано крупными буквами. Поэтому — спасибо за кофе и всего вам доброго, — стараясь не обращать внимание на нахмуренные брови и гнев в голубых глазах, Вера выпорхнула из машины. Выбросила пустой стаканчик в ближайшую урну и вошла в холл здания. Здравствуй, работа, вот и я!

Нейтральная сторона отдела кивнула на ее приветствие, тогда как прихвостни начальницы окинули оценивающими взглядами, выискивая повод для сплетен на ближайшем обеде. Вера, натянув маску спокойствия, присела за свой стол и включила комп. Мысленно поблагодарив симпатичного мажора, поднявшего настроение и что уж греха таить, самооценку. Ближайший ее роман кончился больше года назад, а подходившие к ней знакомится на мероприятиях мужчины не вызывали энтузиазма. Либо женатые, которым хотелось разнообразия, либо упитанные пивные животики с разговорами про дачу, рыбалку или высокое духовное слияние. Бр-р-р-р! Впрягаться в обслуживание оставшихся к шапочному разбору неликвидных мужичков не интересовало даже в качестве пресловутого «для здоровья». Хлопот больше, чем пользы. Если и случались романы, то не обременительные. Из них Вера выходила сама, обрубая концы быстро и решительно.

А тут! Оказывается, она еще очень даже ничего, раз на нее обратил внимание подобный, чего греха таить, роскошный экземпляр. Но быть наивной тургеневской барышней в почти сорок лет — преступление. Поэтому стоило искать рациональную причину внезапного интереса красавчика. Самая мягкая, но маловероятная из них — ему, поначалу, действительно хотелось сделать доброе дело. А вот гораздо вероятнее — это какой-то спор богатеньких мажоров на первую попавшуюся. Детки с большими деньгами от скуки и пресыщенности бывают весьма вариативны на дурацкие идеи. Результаты которых потом с гоготом выкладывают в интернет. В любом случае — у нее ничего с этим мальчиком, ладно — молодым мужчиной, нет и быть не может. Никаких точек соприкосновения, поэтому голосок «а вдруг» был мгновенно задавлен катком рационального мышления взрослой, адекватной женщины. Потом пошли таблицы, цифры, расчеты. И стало совсем не до глупостей. Через час ее отвлек голос:

— Вы — Вера Мальцева?

— А? Что? — она с трудом отвела взгляд от монитора. Перед ней стоял курьер с большим букетом кремовых роз. Которые возмутительно благоухали на весь отдел. Вокруг повисла оглушающая тишина, даже кондиционер загудел тише обычного. Все замерли, взгляды коллег скрестились на ней.

— Вы — Мальцева? — нетерпеливо переспросил курьер.

— Да.

— Распишитесь, — Вера растерянно поставила закорючку и уткнула нос в нежные бутоны. Губы сами собой растянулись в улыбку — кто бы то ни был неизвестный отправитель — спасибо ему! Нос щекотнуло что-то — Вера скосила глаза на картонный прямоугольник — визитка! Она вытащила белый, без каких бы то ни было выкрутасов кусочек картона. «Роман Кольский» и номер телефона. На обратной стороне твердым почерком было написано: «Звони всегда». Хм, какой загадочный. Решил ловить на женское любопытство? Неплохой ход. И так скромно — без должности и громкого названия папиной компании. Или брата? Он же о старшем брате говорил? Что ж — стоит отдать должное его настырности: выяснил ее фамилию и в каком отделе работает. Уже неплохо. Но мнения своего Вера менять не собиралась: с юным бабником ей не по пути. Хотя цветы, как и любой женщине, ей были приятны. Поставив букет в дежурную вазу и спрятав визитку в сумочку, она вернулась к работе.

Вечером, закончив последние таблицы, Вера с букетом в руках вышла из здания банка. Голова была тяжелая, понедельник и лютовавшая начальница не давала расслабиться. Вдыхая умопомрачительный аромат цветов, она чувствовала, что этот день наконец-то отпускает. Что ж, к счастью, даже самый паршивый понедельник подходит к концу. Осталось только втиснуться в автобус и постараться довезти цветы до дому в жизнеспособном состоянии.

— Вера! — окликнул голос сбоку. Она повернула голову и увидела опиравшегося на капот джипа утреннего мажора. Красивый, холеный, но сузившиеся глаза хищника смотрели, хотя скорее высматривали ее, как дичь. Ох, явно девки к его ногам штабелями кладутся. И что он тут забыл? Она остановилась на тротуаре вопросительно подняв брови, позволяя пешеходам обтекать ее со всех сторон. — Садись, я отвезу. Ты устала.

— Мы на ты?

— А если на «вы», то сядешь в машину? — улыбнулся так, что мурашки скользнули по спине, словно пытались подтолкнуть к машине.

— Нет. Я вам утром все сказала, — повернулась и пошла в сторону остановки, чувствуя спиной взгляд между лопаток. Откуда-то появилось ощущение, что хищник выпустил ее, забавляясь трепыханиями. «Завтра переспит с мои отказом и отстанет, — подумала она, — золотые мальчики привыкли к послушным игрушкам».

Засыпая в аромате роз, она изо всех сил повторяла себе, что жизнь прекрасна. Хотя бы потому, что есть цветы.

А утром у подъезда ее ждал тот самый монструозный джип. И его хозяин. В великолепном светло-сером костюме и белой рубашке. Как ни в чем не бывало, он с ленивой ослепительной улыбкой протянул ей стаканчик:

— Доброе утро, Вера. Кофе?

Она остановилась, склонив голову на бок, осматривая его свежего и холеного с ног до головы. Яркие глаза, белозубая мальчишеская улыбка, широченные плечи — все при нем. Судя по комплекции — из спортзала не вылазит. Когда только время находит, если благотворительным извозом занят?

— Тебе явно заняться нечем, — констатировала она.

— Есть. Но я умею расставлять приоритеты.

— А я умею отвечать за свои слова. Мое мнение не изменилось.

— Похвально. Кофе возьми — оно не при чем.

— Привык, чтобы все было по-твоему, золотой мальчик? — она подошла ближе и задрала голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он старался казаться невозмутимым, но напряженное ожидание легким бризом пробежало по красивому лицу, заставив сжаться твердые губы. Хорош, зараза, глаз не отвести. Жаль только, что вместо души там только потворство собственным хотелкам. Обломись, дорогой! Вера мстительно ухмыльнулась и развернувшись, обошла его монструозную машину. Показалось или он разозлено рыкнул? Что ж — в огромных машинах есть свои плюсы: они молниеносно не разворачиваются, даже если выжать педаль газа до визга колес. Ей удалось перебежать дорогу и юркнуть в так вовремя подъехавший автобус. Усаживаясь на сиденье, увидела, как с ревом пронеслась мимо черная громадина. Кажется, ее отказ кого-то задел за живое? Тем лучше, быстрее отстанет. Побежит к своим моделькам-телеведущим.

Но не тут-то было. Отдел зашептался, когда через час ей доставили букет мраморных сиренево-белых роз. И через час — еще один — кроваво-бордовый. Вера хотела их сразу же выбросить, но рука дрогнула. Цветы не виноваты, что их даритель — упрямый осел. Он, кстати, даже не вложил в букет свою карточку, словно был уверен, что никто кроме него, ей цветы не пришлет. Пусть так, но… Что за наглость?! Вера выпросила вазы в других отделах и расставила букеты на подоконнике, вокруг своего стола.

Глядя за ее манипуляциями, крысиный уголок отдела зашушукался, почти не скрываясь. Еще бы, такая пища для сплетен! Даже Инна Витальевна вышла из своей стеклянной раковины и неодобрительно кривя губы, глянула на Веру поверх очков. Покачала головой и ушла к себе, но явно не собиралась этого оставлять просто так. Словно в отместку — завалила неугодную подчиненную срочной работой да так, что Вера не поднимала головы, стараясь успеть к сроку «прямо сейчас, Мальцева!». Разогнуться удалось только к восьми, когда вокруг уже никого не осталось. Охрана выпустила ее через заднюю дверь и — кто бы мог подумать? Знакомый джип и знакомые светлые волосы тускло поблескивают в сумерках.

— Ты…?

— Решила сегодня переделать все дела за неделю? — блеснул он крепкими зубами.

— Не я, а начальница. А ты решил меня переупрямить?

— Решил добиться. Ты, наверное, голодна? Поедем, поедим?

— Думаешь, с голодной легче договориться?

— Вера, — он подошел ближе, окутывая ее еле слышным ароматом парфюма. Еще и пахнет сногсшибательно: свежесть и горчинка грейпфрута. Нет, точно нужно бежать! — Я просто хочу о тебе позаботиться. Разве это плохо? — низкий бархатный голос обволакивал, обезоруживал, заставляя искрить и без того взвинченные нервы.

— А я — не хочу! Как тебе еще объяснить, мальчик? Оставь меня в покое! — рявкнула она, пытаясь вырваться из невидимого кокона, который обещал так много. На секунду малодушно хотелось ткнуться лбом в это широкое плечо и переложить немножко своей усталости на чужие руки. Зря что ли они такие накачанные?

— Да что с тобой не так?! — начал закипать мужчина.

— Все! Поэтому уйди с глаз моих!

Почти бегом она рванула к остановке и запрыгнула в подошедшую маршрутку. Изо всех сил старалась удержать злость, чтобы не поддаться искушению. Просто красивый мужик — это одно, а красивый мужик, который хочет позаботиться — тут устоять намного сложнее. Но нужно. Прежде всего нужно ей самой. Для него это будет очередная интрижка, а она… Второй раз ее даже Алинка не вытянет.

Утром, на ее радость, машины у подъезда, как и ее хозяина, не было. «Ну вот и все», — подумала Вера, — сломался. Отступил как я и хотела». Но отчего-то, откуда-то из глубины настойчиво скреблась досада. Вечное женское — как же так? Почему перестал добиваться, когда я всеми способами била его по рукам?

Злясь на себя, Вера доехала до работы. Рабочий стол был окружен цветами, но радости сегодня от них не было. Она смотрели с упреком, безмолвно укоряя за своего дарителя.

— И что смотрите? — прошипела она букетам, словно те могли ей ответить.

К обеду, к ее глупой радости, доставили изящный букет орхидей. Вера едва не зарычала: на цветы, на себя и на свою реакцию на них. Было приятно и злило. Этот нахал совершенно не обращал внимания на ее слова! Делал только то, что хотел, впрочем, наверное, как всегда. Избалованный деньгами и бабами — что с него взять? Все с ним было понятно, кроме его упертой настойчивости.

На доставленный букет в «змеином» уголке отдела мгновенно пробежал шепоток. Вот же неймется стервам! Работы у вас что ли нет? Одна из «змеек» — Лизочка, даже подскочила со своего места и устремилась к начальнице. Точно шакалить побежала, выслуживается. Надеется на благосклонность руководства. Вера старалась не прислушиваться к происходящему, но увы, не получилось. Через некоторое время змейка-Лизочка подошла к ее столу и встала «над душой».

— Вера, а тебя Инна Витальевна к себе вызывает, — гаденько пропела она с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего.

Молча кивнув, Вера направилась в кабинет начальницы. Несмотря на то, что это был стеклянный уголок, сквозь жалюзи которого она любила подглядывать за подчиненными, дверь в кабинет была закрыта всегда. Госпоже начальнице нравилось, когда в дверь стучат, даже если посетитель видел, что она внутри одна. Но подержать его на пороге было для Инны Витальевны одной из немногих радостей в жизни. Наравне с пирожными и сплетнями.

Постучав и услышав недовольное «Войдите», прошла внутрь и прикрыла за собой дверь. Прекрасно понимая, что шакалята рванут подслушивать. Инна Витальевна, полная женщина предпесионного возраста и небольшого ума, неведомо как пробившаяся в начальницы, зорко следила за тем, чтобы в ее отделе была серая безропотная масса, которая не сможет подвинуть ее с насиженного места. Даме оставалось два года до пенсии и с каждым днем она лютовала все больше, требуя беспрекословного подчинения, даже если в итоге это вредило отделу в целом. После чего искала виноватого, на которого с упоением вешала всех собак.

— Мальцева? Заходи.

— Вызывали? — Вера внимательно посмотрела на одутловатое лицо начальницы. Ох, и не нравились ей злорадные огоньки в маленьких глазах, почти срытых одутловатыми щеками. Что еще удумала? Неужели опять работать в выходные потому «что ты, Мальцева — бессемейная, тебе дома делать нечего».

— Да, Мальцева. У меня для тебя новости. Печальные, — в противовес словам, широко улыбнулась Инна Витальевна, от чего глаза почти скрылись из виду, — слышала, небось, про реорганизацию у нас в банке? В общем, наш отдел оптимизируют, число штатных единиц сокращено. А ты — уволена, — улыбаясь, начальница жадно уставилась на лицо уже бывшей подчиненной. Дама обожала выводить на эмоции и доводить до слез.

В глазах потемнело, но Вера изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица, не желая доставлять старой жабе хоть какое-то удовольствие.

— С какого числа? — твердо спросила она, глядя прямо в маленькие хитрые глазки.

— А с сегодняшнего.

— С двухнедельной отработкой?

— Ну зачем же? — осклабилась начальница, — можешь уйти прямой сейчас. За букетики благодарить поедешь. Или отрабатывать?

— Моя личная жизнь вас не касается, — отчеканила Вера, с трудом удерживая рвущуюся наружу ярость, — кому передать дела?

— Мы сами разберемся. — царственно махнула ей рыхлой рукой хозяйка кабинета. — А ты иди — вижу, с голоду тебе твои хахали помереть точно не дадут. При особом-то старании.

— Инна Витальевна, — Вера решила не уходить без приятного душе щелчка по носу. Прошла вперед и уселась на кресло для посетителей, — вы мне напоследок скажите: чем я не угодила? Просто интересно.

— Бесишь ты, Мальцева! — рявкнула начальница, теряя благодушный вид. — Строишь из себя королеву, на всех свысока. А кто ты есть? Выскочка без семьи и будущего.

— За меня не беспокойтесь. Вам бы о себе подумать.

— А что я? Я честным трудом себе на пенсию заработаю. Это ты ноги перед первым встречным раздвигаешь!

— Да-а? Вы уверены? — Вера откинулась на спинку стула и с энтомологическим интересом рассматривала бывшую начальницу.

— Конечно! Это все знают!

— Все — это вы и ваши шакалята? Кстати, поосторожнее: слышала вот-вот вас подвинут, — Вера встала и направилась к двери, — и еще: в щелку подглядывать за чужой постелью, конечно, приятно, но быть участником процесса — намного лучше. Попробуйте, — широко улыбнулась и закрыла дверь, не прислушиваясь к разгневанному хрюканью.

В крови бушевала веселая злость, поэтому с гордо поднятой головой Вера поднялась в кадры, подписала и забрала все необходимые документы. Вернулась в отдел, навела идеальный порядок на столе, положила в сумку любимую кружку, потому что больше ничего лишнего на работе не держала, и легко попрощавшись с коллегами, вышла из кабинета и чуть позже — из здания банка. Цветы, как лучший раздражитель для гадюшника, были оставлены целенаправленно. Хотя было жаль такую красоту.

С легкой улыбкой Вера села в полупустой автобус и поехала домой. Праздновать, что скинула тяжелое ярмо с шеи. Села на место у окна, улыбаясь внутреннему ощущению радости от внезапно навалившейся свободы. Да, стать безработной это плохо и даже очень. Но она подумает об этом завтра. А сегодня у нее релакс, ванная и бутылочка белого. И пусть весь мир подождет. От ненавистной работы — избавилась, от настырного ухажера — тоже. Жизнь — прекрасна, как ни крути! Вера отвернулась, улыбаясь в окно, и не подозревала, что следующая за автобусом машина — это по ее душу. Как и незаметная глазу охрана у дома.