Моя ледяная крепость

Анна Милок, 2021

Ее сердце давно занято и закрыто двумя замками: верностью и любовью. Хочешь общаться? Что ж, только как друг. Он менял девушек как перчатки, любовь считал выдумкой поэтов. А встретив ту самую, с ужасом понял… что она чужая невеста. Отступиться? Черта с два!

Пролог

Еще немного и побелеют костяшки пальцев, но Костя продолжал сжимать букет в руках. В день всех влюбленных цветы приравнивались к военному трофею и любителям надеяться на авось или отложить все на последний момент приходилось сражаться не на жизнь, а на смерть, чтобы заполучить их.

От центра до спальных районов чуть больше двадцати километров. Ждут его там? Вряд ли. Но он не для этого сорвался на последний рейс, летел с пересадками из Москвы, чтобы теперь сидеть в одиночестве в своей съемной студии.

Скорее бы ее увидеть, обнять и не отпускать. И особенно не давать в обиду всяким шпицам. Больше никогда.

Заныла челюсть. Этот козел успел задеть, хоть ему досталось и больше. Костя прислонился к холодному стеклу автомобиля, если не заглушая боль, то хотя бы отвлекаясь от нее.

Стасик не заслуживает и мизинца на ее руке. Особенно после того, как Костя увидел, что вытворяет вдали от своего возлюбленной этот мудак. Первым желанием было прибить его на месте, не позволив и портки одеть. Вторым — сорваться к Алисе. Теперь только к его Алисе.

— Приехали, Казанова, — такси остановилось напротив серой пятиэтажки, ничем не выделявшейся среди своих соседок.

— Спасибо, шеф. Сдачи не надо, — всучив водителю купюру, открыл дверь. Судя по его довольной улыбке, чаевые вышли более чем приличными.

Раз, два, три. Крыльцо.

— Мужчина, вы куда?!

Столкнулся в дверях с бабулей-консьержем. Нет, вообще в этом доме таких не водится. Но как еще можно назвать жильцов-старожилов, бессменно несущих свой пост перед входной дверью?

Лифт или лестница? Долго едет, к черту. Пять лестничных пролетов, в каждом пятнадцать ступеней. Красная дверь.

Так спешил к ней, а теперь застыл перед дверью в растерянности. Будь, что будет. Сердце сделало бешеный кульбит и одновременно с этим раздался стук.

“Что там говорят в ее любимых мыльных операх в такие моменты?” Ломов поздно спохватился, пытаясь придумать красивую речь. В голову, как назло, лезли одни избитые клише, но и они выветрились стоило только двери открыться.

Заплаканные глаза, красный нос, рыжая копна, спрятанная под мягкий ободок. Не такой он ожидал увидеть своего неугомонного Рыжика.

— Привет. Как жизнь? — ляпнул первое, что пришло в голову, Костя и тут же дал себе мысленную оплеуху. Тут по одному виду понятно и так, что жизнь, если и бьет ключом, то только по голове.

— Стас мне все рассказал, — Алиса шмыгнула носом и отвернулась. Прошла немного вглубь комнаты, уперев руки в бока, затем круто развернулась на пятках. Она была глубоко в своих мыслях и все ее действия были словно механические.

Ломов даже удивился честному поступку козло… Стаса. Признаться в своих изменах это конечно подвиг не для Геракла. У грека и то кишка тонка была бы взглянуть в глаза своей женщине и сознаться… Костя зацепил взглядом сжатый в руках смартфон и тяжело вздохнул."Гнида такая, ещё и по телефону…"

— Брось, Рыжик, все образумится, — Костя прикрыл за собой дверь, заходя внутрь. — Самое страшное уже позади. Мне жаль, что так вышло. Правда.

— Правда? — вдруг вскинула голову Алиса и посмотрела прямо на него. — Кто дал тебе право лезть в мою жизнь?! Какого черта ты полез к Стасу?!

— Я должен был с ним поговорить. Как твой друг…

— Друг? — усмехнулась девушка, сердито вскидывая брови. — Как друг ты должен был просто попасть к нему домой и оставить подарок. Не припомню, чтобы просила избить своего жениха! Да о чем ты думал вообще?! Хотя… Конечно же. О себе любимом. Верни ключи.

— Чего?! — на секунду опешил Костя. — Этот прыщ тебя не достоин.

— А кто достоин? — перебила его Алиса. — Может быть ты? Ты же лучше всех, и знаешь все тоже лучше всех.

Костя молчал, сжав губы в тонкую нить.

— Ты его попросту избил. Ты не костолом, а чудовище! — Алиса все продолжала говорить. Обвинять. Защищать того, кто это заслуживал меньше всего.

— Чудовище значит? — едва слышно проговорил Ломов, проглатывая непроизнесенные слова. Признание в том, что на самом деле произошло в Москве так и не сорвалось с его языка. — Это тебе, красавица.

Протянул Алисе букет красных роз, но она сложила руки на груди, упрямо буравя его исподлобья. Ломов оставил цветы вместе с злополучной связкой ключей на столе и вышел из комнаты.

Не успел. Рассчитывал на благородство соперника? Чушь. Как там говорится? Ночная кукушка дневную всегда перекукует.

— Закурить не найдется? — спросил Костя, обнаружив на второй площадке компанию из двух мужчин в одинаково растянутых трениках, с картами в руках и забытых мусорных пакетах на ступенях.

— Не курим и тебе не советуем, — ответил один из азартных джентльменов постсоветского образца.

Несколько секунд Ломов разглядывал спортивного старика, затем молча вышел из подъезда.

— Это же Ломов!

— Кто?

— Костолом из Ястребов!

Костя брел, не разбирая дороги, силясь понять, как так вышло, что он потерял не только шанс быть с Алисой, но и кажется своего самого лучшего друга. А ведь все так хорошо начиналось…